Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС 1 глава

ДОКЛАД ОБ ОБЪЕДИНИТЕЛЬНОМ СЪЕЗДЕ РСДРП

(ПИСЬМО К ПЕТЕРБУРГСКИМ РАБОЧИМ)¹

Написано в первой половине мая 1906 г.

Напечатано в июне 1906 г. в Москве отдельной брошюрой

Печатается по тексту брошюры

Обложка брошюры В. И. Ленина «Доклад об Объединительном съезде Российской социал-демократической рабочей партии». — 1906 г.

Уменьшено

Товарищи! Вы выбрали меня делегатом на Объединительный съезд РСДРП². Не имея возможности лично явиться в настоящее время в Петербург, я позволю себе пись­менно представить мой доклад о съезде и изложить попутно некоторые мысли по пово­ду съезда.

Прежде чем переходить к делу, должен сделать одну важную оговорку. Запомнить в точности все происшедшее на съезде, состоявшем из 120 или более человек и имевшем около 30 заседаний, совершенно невозможно. Будучи занят в бюро съезда в качестве одного из председателей, участвуя кроме того в некоторых комиссиях, я не мог вести записей во время съезда. Положиться без записей всецело на свою память невозможно. Ряд отдельных эпизодов и отдельных речей на съезде я прямо-таки не слыхал, отсутст­вуя из залы заседаний вследствие работы в комиссии или по случайным и личным при-чинахМ. Опыт предыдущих съездов (II и III), которые были меньше по числу делега­тов, показал мне, что даже при напряженном внимании нет никакой возможности со­ставить на память точной картины съезда. Когда выходили в свет протоколы II и III съезда, я читал эти протоколы, как новые книги, хотя участвовал сам на съезде, ибо эти книги, действительно, давали мне немало нового и заставляли исправлять целый ряд неточных или неполных личных впечатлений от съезда. Поэтому я усиленно прошу

В. И. ЛЕНИН

иметь в виду, что настоящее письмо есть лишь черновой набросок доклада, подлежа­щего во всяком случае исправлению на основании протоколов съезда.

I СОСТАВ СЪЕЗДА

Начну с общего состава съезда. Делегаты с решающими голосами выбирались, как известно, по одному на 300 членов партии. Всего таких делегатов было около ПО — в начале съезда, кажется, немного меньше (не все съехались); в конце чуть ли не до 113. С совещательными голосами было 5 редакторов ЦО (3 от «меньшинства» и 2 от «боль­шинства», ибо я получил от вас мандат с решающим голосом) и пять, если я не ошиба­юсь, членов ОТ TTC Затем с совещательным голосом были делегаты организаций, не по­лучившие решающего голоса, некоторые особо приглашенные на съезд (два члена «аг­рарной комиссии»⁴, затем Плеханов и Аксельрод, потом тов. Акимов и некоторые др.). С совещательными голосами были также некоторые делегаты крупных организаций, имевших более 900 рабочих (от Питера, от Москвы, от южной областной организации и пр.). Наконец, с совещательным голосом были представители национальных с.-д. пар-тии: трое от польской социал-демократии, по стольку же от латышской и от еврей­ской (Бунд)⁷, один от Украинской с.-д. рабочей партии (это название приняла, как ока­зывается, на последней своей конференции Революционная украинская партия). Итого человек 30, или немного больше, с совещательными голосами. Всего, значит, не 120, а свыше 140 человек.

По своему «направлению» в отношении тактической платформы или, если хотите, по своей фракционной позиции делегаты с решающим голосом распределялись при­близительно так: 62 меньшевика и 46 большевиков. По крайней мере, мне наиболее за­помнились эти цифры из всех многочисленных «фракционных» голосований съезда. Часть делегатов, конечно, была

ДОКЛАД ОБ ОБЪЕДИНИТЕЛЬНОМ СЪЕЗДЕ РСДРП

неопределенна или колебалась по некоторым вопросам, — так называемый на парла­ментском языке «центр», или «болото». На съезде этот «центр» был особенно слаб, хо­тя некоторые из товарищей, относимые мной, на основании голосований, к меньшеви­кам, и претендовали на звание «примиренцев», или «центра». Из сколько-нибудь серь­езных голосований съезда мне памятно лишь одно (голосование по вопросу о соедине­нии Бунда с партией), когда эти «меньшевики-примиренцы» голосовали действительно не фракционно. Об этом голосовании, когда вполне фракционные меньшевики были побеждены большинством в 59, помнится, голосов, я скажу подробно ниже.

Итак, 62 и 46. Съезд был меньшевистский. Меньшевики имели прочное и обеспе­ченное преобладание, позволявшее даже им заранее сговариваться и предрешать таким образом постановления съезда. Эти частные сговоры на фракционных собраниях впол­не естественны, в сущности, при наличности определенного компактного большинства, и, когда некоторые делегаты, особенно из так называемого центра, жаловались на это, я называл это в беседах с делегатами «жалобой центра на свою собственную слабость». На съезд вопрос о фракционных собраниях попытались внести, но он был снят, ибо оказалось фактически, что фракции все равно сплотились, на фракционные собрания стало возможным допускать и посторонних, сделать эти собрания «открытыми». Ко времени окончания съезда, например, вопрос о составе ЦК, как видно будет ниже, ре­шен был в сущности не выборами на съезде, а простым «соглашением» фракций. Не стану оценивать этого явления. Оплакивать его, по-моему, бесполезно, ибо оно было совершенно неизбежно, пока не изжиты еще старые фракционные деления.

Относительно внутренних различий внутри фракций замечу, что таковые прояви­лись заметно лишь по аграрному вопросу (часть меньшевиков была против муниципа­лизации, большевики же делились на «рожковистов», сторонников раздела и сторонни­ков конфискации с национализацией при условии республики)

В. И. ЛЕНИН

и по вопросу о соединении с Бундом. Далее, бросалось в глаза полное отсутствие среди меньшевиков того течения, которое ярко проявилось в «Начале» и которое в партии привыкли связывать с именами тт. Парвуса и Троцкого. Правда, возможно, что «парву-систы» и «троцкисты» среди меньшевиков были, — меня, например, уверяли, что их было человек до 8, — но, за снятием вопроса о временном революционном правитель­стве, им не удалось проявить себя. Вероятнее, однако, что вследствие общего поворота меньшевиков на съезде к Плеханову, с «Дневниками» которого они не соглашались до съезда, и «парвусисты» сделали некоторый шаг вправо. Мне припоминается всего один эпизод, когда, может быть, «парвусисты» среди меньшевиков заставили повер­нуть немного всех меньшевиков. Это именно инцидент по вопросу о вооруженном вос­стании. Плеханов, глава комиссии, изменил старую меньшевистскую резолюцию, на­писав вместо «вырвать власть» (речь шла в этом месте резолюции о задачах движения) — «вырвать права силой» (или «завоевать права» — не помню точно). Оппортунизм этой поправки до того бил в лицо, что протесты на съезде раздавались самые горячие. Мы напали на поправку с удвоенной силой. Ряды меньшевиков дрогнули. Не знаю в точности, были ли фракционные собрания, и что было на них; не знаю, верно ли пере­данное мне сообщение, что десять меньшевиков, склоняющихся к «парвусизму», зая­вили об их решительном несогласии с поправкой. Факт тот, что Плеханов, после споров на съезде, сам снял поправку, не допустив вопроса до голосования, снял под тем (ди­пломатически, может быть, и искусным, но встреченным улыбками) предлогом, что не стоит особенно спорить из-за «стилистики». Наконец, чтобы закончить вопрос о соста­ве съезда, скажу еще о мандатной комиссии (комиссии по проверке состава съезда). Их было две, ибо первая, выбранная съездом, вышла целиком в отставку. Факт этот из ряда вон выходящий, невиданный на прежних съездах. Он во всяком случае свидетель­ствует о чем-то в высокой степени ненормальном по части работы проверки

ДОКЛАД ОБ ОБЪЕДИНИТЕЛЬНОМ СЪЕЗДЕ РСДРП

состава съезда. Помню, что председателем первой комиссии был примиренец, внушав­ший первоначально доверие и нашей фракции. Если он не смог связать в одно целое своей комиссии, если ему со всей первой комиссией пришлось выйти в отставку, зна­чит, примиренец был не в силах примирить. Подробности съездовской борьбы из-за докладов мандатной комиссии наиболее ускользнули от моего внимания. Борьба была не раз очень горяча, мандаты большевиков кассировались, страсти разгорались, дело дошло до взрыва при отставке первой комиссии, — но я как раз в этот момент не был в зале заседания. Запомнился мне еще один, по-видимому, довольно крупный факт, свя­занный с определением состава съезда. Это — протест тифлисских рабочих (числом, кажется, до 200) против полномочий тифлисской делегации, которая была почти сплошь меньшевистская и по численности своей выделялась из ряда вон, доходя, ка­жется, до 11 человек. Протест этот читался на съезде и, следовательно, должен быть в протоколах¹³.

Работы мандатных комиссий тоже должны быть изложены в протоколах, если толь­ко эти комиссии выполнили свою работу сколько-нибудь внимательно и составили на­стоящий отчет о проверке полномочий и о всех выборах на съезд. Будет ли это сделано, появится ли отчет в протоколах, я не знаю. Если нет, тогда будет стоять вне сомнения, что комиссии отнеслись к своей задаче не с должным вниманием и тщательностью. Ес­ли да, — возможно, что мне придется многое исправить из сказанного выше, ибо в та­ком не принципиальном, а чисто конкретном и деловом вопросе, особенно легко оши­биться при составлении общих впечатлений и особенно важно внимательное изучение документов.

Кстати, чтобы исчерпать все формальные вопросы и перейти скорее к более инте­ресным принципиальным, скажу и о протоколах. Боюсь, что и в этом отношении съезд наш окажется хуже и второго и третьего. На обоих этих съездах протоколы были цели­ком утверждены съездом. На Объединительном съезде впервые оказалась такая неис­полнительность секретарей, такая

В. И. ЛЕНИН

спешка закончить съезд (несмотря на снятие целого ряда вопросов громадной важности с порядка дня съезда), что на съезде не были утверждены все протоколы. Протокольная комиссия (2 меньшевика и 2 большевика) выходит с этого съезда с невиданно-широкими и расплывчатыми полномочиями: утвердить незаконченные протоколы. В случае разногласий она должна апеллировать к находящимся в Питере делегатам съез­да. Все это весьма печально. Боюсь, что таких хороших протоколов, как II и III съездов, мы не получим. Правда, было у нас двое стенографистов, и некоторые речи получатся почти в полном виде, а не в виде конспектов, как раньше, — но о полной стенограмме прений на съезде не может быть и речи, ибо двоим стенографистам такая работа была абсолютно не под силу, как они неоднократно и заявляли съезду. Я, в качестве предсе­дателя, особенно настаивал на том, чтобы секретари дали во что бы то ни стало хоро­шие, хотя бы совсем краткие конспекты: пусть, дескать, стенограммы отдельных речей явятся роскошным дополнением протоколов, но надо, чтобы была основа, чтобы не от­дельные речи, а все без исключения прения имелись хотя бы в виде конспектов.

II ВЫБОРЫ БЮРО. ПОРЯДОК ДНЯ СЪЕЗДА

Перейду теперь к рассказу о работах съезда в порядке заседаний. Голосование о вы­боре бюро было первым голосованием, которое, в сущности, предрешало (как это ни странно покажется далеко стоящим от дела лицам) все важнейшие голосования съезда. Около 60 голосов (чуть ли не 58, если память мне не изменяет) голосовали за Плехано­ва и Дана, оставляя часто пустые места в записках вместо третьего кандидата. Голосов 40 с чем-то или около 40 было за меня. Затем «центр» проявил себя, прибавив по десят­ку или по полуторадесятку голосов то тому, то другому кандидату. Прошли: Плеханов, кажется, 69 голосами (или 71?), Дан — 67 и я — 60.

ДОКЛАД ОБ ОБЪЕДИНИТЕЛЬНОМ СЪЕЗДЕ РСДРП

По вопросу о порядке дня съезда прения два раза принимали интересный характер, проливая большой свет на состав и характер съезда. Сюда относятся, во-1-х, прения на­счет того, ставить ли на первое место вопрос о соединении с национальными с.-д. пар­тиями. Национальные партии хотели, конечно, этого. Мы также были за. Меньшевики провалили это, мотивируя так: пусть-де, сначала РСДРП самоопределится, а потом сливается с другими, пусть «мы» сначала определим сами, каковы «мы», а потом соль­емся с «ними». На этот (психологически вполне понятный и «с фракционно-меныпевистской точки зрения правильный) довод мы возражали: не странно ли отка­зать национальным партиям в праве самоопределяться вместе с нами? Если «они» сли­ваются с «нами», то «мы» вместе, включая и их, будем и должны, определять, каковы «мы». Надо заметить еще, что относительно польской социал-демократии объединен­ный ЦК заключил еще до съезда договор о полном слиянии. Тем не менее постановку этого вопроса на первое место провалили. Товарищ Варшавский, член польской деле­гации, говорил против этого настолько откровенно, что воскликнул даже, при общих улыбках съезда, обращаясь к меньшевикам: вы хотите сначала «съесть» или «зарезать» большевиков, а потом соединиться с нами! Это была, конечно, шутка, и я менее всего склонен придираться к «страшным словам», вроде слова «съесть», но шутка эта в рель­ефной форме выразила очень меткую оценку оригинальной политической ситуации.

Второй интересный спор был о том, включать ли в порядок дня съезда вопрос о со­временном моменте нашей революции и о классовых задачах пролетариата. Мы, боль­шевики, были, конечно, за — согласно нашему заявлению в № 2 «Партийных Извес­тий». С принципиальной точки зрения не могло быть и речи о том, чтобы обойти ко­ренной вопрос, идет ли действительно революция к подъему, и какие формы револю­ционного движения являются теперь, в силу объективных

См. Сочинения, 5 изд., том 12, стр. 223. Ред.

10___________________________ В. И. ЛЕНИН

условий момента, главными, какие задачи пролетариата вытекают отсюда. Споря про­тив включения этого вопроса вообще в порядок дня съезда, меньшевики попали в по­ложение, которому трудно позавидовать. Их доводы вроде того, что это вопрос теоре­тический, что нельзя связывать партию резолюциями по таким вопросам и т. п., прямо поражали своей искусственностью и сочиненностью. Раздался смех, когда в ответ на речь чуть ли не Дана, распинавшегося против включения этого вопроса в порядок дня, один из ораторов вынул № 2 «Партийных Известий» и спокойно прочел «роковые сло­ва» меньшевистской тактической платформы: «мы» — именно мы, меньшевики, — «мы признаем и предлагаем съезду признать». Как же это так, товарищи? спрашивал оратор. Вчера «мы предлагали съезду признать», а сегодня «мы предлагаем съезду» не обсуждать этого вопроса? Вопрос был поставлен в порядок дня съезда, но меньшевики впоследствии все же таки настояли, как увидим ниже, на своем.

III АГРАРНЫЙ ВОПРОС

Аграрный вопрос или, вернее, вопрос об аграрной программе был поставлен съездом в первую очередь. Прения были большие. Выдвинулась масса интереснейших принци­пиальных вопросов. Докладчиков было пятеро: я защищал проект аграрной комиссии (напечатанный в брошюре: «Пересмотр аграрной программы рабочей партии») и напа­дал на муниципализацию Маслова. Тов. Джон защищал эту последнюю. Третий док­ладчик, Плеханов, защищал Маслова и пытался уверить съезд, что ленинская национа­лизация — эсеровщина и народовольчество. Четвертый докладчик, Шмидт, защищал проект аграрной комиссии с поправками в духе «варианта А» (см. этот вариант в на­званной выше брошюре). Пятый докладчик, Борисов, защищал

Сочинения, 5 изд., том 12, стр. 269—270. Ред. * Там же, стр, 269. Ред.

___________________ ДОКЛАД ОБ ОБЪЕДИНИТЕЛЬНОМ СЪЕЗДЕ РСДРП__________________ П

раздел. Его программа была оригинальна по построению, но по существу примыкала всего ближе к нашей, с заменой национализации, обусловленной созданием республи­ки, разделом земель в собственность крестьян.

Само собой разумеется, что изложение всех подробностей обширнейших прений не­посильно для меня в этом отчете. Постараюсь обрисовать лишь главное, т. е. сущность «муниципализации» и доводы против обусловленной учреждением республики и про­чее национализации. Замечу при этом, что в центре всех прений встала плехановская постановка вопроса, благодаря ее полемической резкости, всегда выгодной и желатель­ной с точки зрения отчетливого разделения коренных тенденций того или иного на­правления мысли.

В чем состоит сущность «муниципализации»? В передаче помещичьих земель (или точнее: всех земель крупного частновладения) в руки земств или вообще органов мест­ного самоуправления. Крестьянские надельные земли и земли мелких собственников должны остаться в их собственности. Крупные имения «отчуждаются» и поступают во владение демократически организованных органов местного самоуправления. Попро­сту можно это выразить так: крестьянские земли пусть будут крестьянской собственно­стью, а помещичьи земли пусть крестьяне снимают в аренду у земств, только демокра­тических земств.

В качестве первого докладчика, я высказывался решительно против этого проекта. Он не революционен. На него не пойдут крестьяне. Он вреден, ежели нет вполне по­следовательного демократического государственного строя, вплоть до республики, вы­борности чиновников народом, уничтожения постоянной армии и т. д. Таковы были три моих главных довода.

Я считаю этот проект не революционным, во-первых, потому, что в нем вместо кон­фискации (отчуждение без выкупа) говорилось об отчуждении вообще; во-вторых, и это главное, потому, что в этом проекте нет призыва к революционному способу осуще­ствления аграрного переворота. Фразы о демократизме еще ровно

12___________________________ В. И. ЛЕНИН

ничего не говорят в такое время, когда лицемерные соглашатели самодержавия с наро­дом, кадеты¹⁶, называют себя демократами. Всякие способы аграрного переворота све­дутся к либерально-чиновничьей реформе, к кадетской реформе, а не к крестьянской революции, если не поставить лозунгом немедленный захват земель самими крестьяна­ми сейчас же на месте, т. е. именно революционными крестьянскими комитетами, с тем, чтобы крестьяне же сами и распоряжались этими захваченными землями впредь до созыва всенародного учредительного собрания. Без этого лозунга у нас будет про­грамма кадетской или полукадетской, аграрной реформы, а не крестьянской револю­ции.

Далее. На муниципализацию не пойдут крестьяне. Муниципализация означает: на­дельные земли возьми себе даром, а за помещичьи плати аренду земству. Революцион­ные крестьяне не пойдут на это. Они скажут либо: поделим все земли между собой, ли­бо: сделаем все земли собственностью всего народа. Лозунг муниципализации никогда не станет лозунгом революционного крестьянства. Если революция победит, — тогда она ни в каком случае не может остановиться на муниципализации. Если революция не победит, тогда из «муниципализации» выйдет лишь новое объегоривание крестьян по типу реформы 1861 года¹⁷.

Третий мой основной довод. Муниципализация вредна, если обусловить ее «демо­кратизмом» вообще, а не специально республикой и выборностью чиновников наро­дом. Муниципализация есть отдача земли органам местной власти, органам самоуправ­ления. Если центральная власть не будет вполне демократической (республика и пр.), тогда местные власти смогут остаться

В моем проекте сказано «конфискованными». Тов. Борисов верно заметил, что это ошибочная фор­мулировка. Надо сказать: «захваченными». Конфискация есть юридическое признание захвата, утвер­ждение его законом. Мы должны ставить лозунг конфискации. Для осуществления его мы должны звать крестьян к захвату. Этот крестьянский захват должен быть признан, узаконен всенародным учредитель­ным собранием, которое, как высший орган самодержавия народа, сделает из захвата конфискацию на основании закона, изданного учредительным собранием.

ДОКЛАД ОБ ОБЪЕДИНИТЕЛЬНОМ СЪЕЗДЕ РСДРП__________________ 13

лишь в мелочах «автономны», лишь в вопросе о лужении умывальников самостоятель­ны, лишь настолько «демократичны», насколько были «демократичны», скажем, наши земства при Александре III. В вопросах же важных, и особенно в таком коренном во­просе, как помещичье землевладение, демократизм местных властей против недемо­кратической центральной власти есть игрушка. Если нет республики и выбора чинов­ников народом, то муниципализация значит: отдать помещичьи земли местным выбор­ным властям, хотя бы даже центральная власть оставалась у Трепова и Дубасова. Такая реформа будет игрушкой и вредной игрушкой, ибо Треповы и Дубасовы оставят за вы­борными местными властями право устраивать водопроводы, электрички и пр., но ни­когда не смогут оставить за ними отобранных у помещиков земель. Треповы и Дубасо­вы перечислят тогда эти земли из «ведомства» земств в «ведомство» министерства внутренних дел, и крестьяне окажутся трижды одураченными. Надо звать к свержению Треповых и Дубасовых, к выборам всех чиновников народом, а не рисовать, вместо этого и до этого, игрушечных моделей какой-то либеральной местной реформы.

Каковы же были плехановские доводы в защиту муниципализации? Больше всего выдвигал он в своих обеих речах вопрос о гарантии от реставрации. Этот оригиналь­ный довод состоял в следующем. Национализация земли была экономической основой московской Руси допетровской эпохи. Наша теперешняя революция, как и всякая дру­гая революция, не содержит в себе гарантий от реставрации. Поэтому в интересах из­бежания реставрации (т. е. восстановления старого, дореволюционного порядка) следу­ет особенно остерегаться именно национализации.

Этот довод Плеханова показался меньшевикам чрезвычайно убедительным, и они восторженно хлопали Плеханову, особенно за «крепкие словечки» по адресу национа­лизации (эсеровщина и т. п.). А между тем, если немножечко подумать, легко убедить­ся, что довод этот сводится к чистой софистике.

14___________________________ В. И. ЛЕНИН

В самом деле, взгляните сначала на эту «национализацию в московской, допетров­ской Руси». Не будем уже говорить о том, что исторические воззрения Плеханова со­стоят в утрировке либерально-народнического взгляда на московскую Русь. Говорить о национализации земли в допетровской России серьезно не доводится, — сошлемся хотя бы на Ключевского, Ефименко и др. Но оставим эти исторические изыскания. Допус­тим на минуту, что в московской, допетровской Руси, в XVII веке, существовала дейст­вительно национализация земли. Что отсюда следует? По логике Плеханова отсюда следует, что ввести национализацию, значит облегчить реставрацию московской Руси. Но такая логика есть именно софизм, а не логика, или игра в слова, без анализа эконо­мической основы явлений или экономического содержания понятий. Поскольку в мос­ковской Руси была (или: если в московской Руси была) национализация земли, по­стольку экономической основой ее был азиатский способ производства. Между тем, в России со второй половины XIX века укрепился, а в XX веке стал уже безусловно пре­обладающим капиталистический способ производства. Что же остается от довода Плеханова? Национализацию, основанную на азиатском способе производства, он смешал с национализацией, основанной на капиталистическом способе производства. Из-за тождества слов он просмотрел коренное различие экономических, именно произ­водственных, отношений. Строя свою аргументацию на реставрации московской Руси (т. е. якобы реставрации азиатских способов производства), он на самом деле говорил о реставрации политической, вроде реставрации Бурбонов (на которую он ссылался), т. е. о реставрации антиреспубликанской формы правления на почве капиталистических от­ношений производства.

Было ли на съезде указано Плеханову, что он запутался? Было. Товарищ, называв­шийся на съезде Демьяном, сказал в своей речи, что не вышло у Плеханова ровно ниче­го из той «реставрации», которой он вздумал нас пугать. Из посылок его аргументации вытекает реставрация московской Руси, т. е. реставрация азиат-

___________________ ДОКЛАД ОБ ОБЪЕДИНИТЕЛЬНОМ СЪЕЗДЕ РСДРП__________________ 15

ского способа производства, т. е. чистейшая бессмыслица в эпоху капитализма. Из вы­водов же его и примеров вытекает реставрация Наполеоном империи или реставрация Бурбонов после великой французской буржуазной революции. Но такая реставрация не имела ничего общего с докапиталистическими способами производства. Это во-первых. А во-вторых, такая реставрация последовала как раз не за национализацией земли, а за распродажей помещичьих земель, т. е. за мерой архибуржуазной, чисто буржуазной и безусловно укрепляющей буржуазные, т. е. капиталистические, отношения производст­ва. Значит, к вопросу о национализации ни одна реставрация, припутанная Плехано­вым, абсолютно к делу не относится, ни реставрация азиатского способа производства (реставрация московской Руси), ни реставрация XIX века во Франции.

Что же ответил т. Плеханов на эти совершенно неопровержимые доводы тов. Демья­на? Он ответил необыкновенно ловко. Ленин — эсер, — воскликнул он, — а товарищ Демьян кормит меня какой-то Демьяновой ухой.

Меньшевики были вне себя от удовольствия. Они хохотали до упаду над блестящей остротой Плеханова. Громы аплодисментов потрясали залу заседания. Вопрос о том, сумел ли Плеханов свести концы с концами со своей реставрацией, был снят раз навсе­гда с меньшевистского съезда.

Я далек, разумеется, от мысли отрицать, что ответ Плеханова был перлом не только блестящего остроумия, но, если хотите, и марксистского глубокомыслия. Но я все же позволю себе думать, что тов. Плеханов беспомощно запутался между реставрацией московской Руси и реставрацией XIX века во Франции. Я позволяю себе думать, что «Демьянова уха» станет «историческим выражением» не по отношению к тов. Демьяну (как думают упоенные блеском плехановского остроумия меньшевики), а по отноше­нию к тов. Плеханову. По крайней мере, на Объединительном съезде некоторые делега­ты говорили по поводу речей Плеханова о «сборной селянке по-московски» и о «кол­басных остротах»,

16___________________________ В. И. ЛЕНИН

когда тов. Плеханов по вопросу о захвате власти в современной русской революции по­тешал своих меньшевиков анекдотом про коммунара в каком-то провинциальном го­родке Франции, закусывавшего колбасой после неудачного «захвата власти».

На съезде я был, как уже замечено выше, первым докладчиком по аграрному вопро­су. Заключительное слово дали мне не последнему, а тоже первому из всех пяти док­ладчиков. Поэтому я говорил после тов. Демьяна и до тов. Плеханова. Следовательно, предвидеть гениальной защиты Плеханова против доводов Демьяна я не мог. Я вкратце лишь повторил эти доводы и центр тяжести перенес не на указание полной бессодержа­тельности рассуждения о реставрации, как аргумента за муниципализацию, а на разбор по существу вопроса о реставрации. О каких гарантиях от реставрации идет речь? — спрашивал я тов. Плеханова. Об абсолютной ли гарантии, в смысле устранения той экономической основы, которая порождает реставрацию? Или об относительной и вре­менной гарантии, т. е. о создании политических условий, не устраняющих самой воз­можности реставрации, а лишь делающих таковую менее вероятной, лишь затрудняю­щих реставрацию? Если о первой, то я отвечу: полной гарантией от реставрации в Рос­сии (после победоносной революции в России) может быть исключительно социали­стический переворот на Западе. Другой гарантии нет и быть не может. Значит, с этой стороны вопрос сводится к тому, как именно и чем именно может буржуазно-демократическая революция в России облегчить или ускорить социалистическую рево­люцию на Западе. Ответ на этот вопрос мыслим лишь один: если жалкое 17-ое октяб­ря¹⁸ вызвало сильный подъем рабочего движения в Европе, то полная победа буржуаз­ной революции в России вызовет почти неминуемо (или, по крайней мере, по всей ве­роятности) ряд таких политических потрясений в Европе, которые будут сильнейшим толчком к социалистической революции.

Теперь посмотрим на «вторую», т. е. относительную, гарантию от реставрации. В чем состоит экономическая

___________________ ДОКЛАД ОБ ОБЪЕДИНИТЕЛЬНОМ СЪЕЗДЕ РСДРП__________________ 17

основа реставрации на базисе капиталистического способа производства, т. е. не юмо­ристической «реставрации московской Руси», а реставрации по типу французской на­чала XIX века? В положении мелкого товаропроизводителя во всяком капиталистиче­ском обществе. Мелкий товаропроизводитель колеблется между трудом и капиталом. Вместе с рабочим классом он борется против крепостничества и полицейского само­державия. Но в то же время он тяготеет к укреплению своей собственнической позиции в буржуазном обществе и поэтому, если условия развития этого общества складывают­ся сколько-нибудь благоприятно (напр., промышленное процветание, расширение внутреннего рынка вследствие аграрного переворота и т. п.), то мелкий товаропроизво­дитель неизбежно поворачивает против пролетария, который борется за социализм. Следовательно, говорил я, реставрация на основе мелкого товарного производства, мелкой крестьянской собственности в капиталистическом обществе не только возмож­на в России, но даже неизбежна, ибо Россия — страна по преимуществу мелкобуржу­азная. Положение русской революции, с точки зрения реставрации, можно выразить, говорил я дальше, таким положением: русская революция имеет достаточно своих соб­ственных сил, чтобы победить. Но у нее недостаточно сил, чтобы удержать плоды по­беды. Победить она может, ибо пролетариат вместе с революционным крестьянством может составить непреоборимую силу. Удержать за собой победы она не может, ибо в стране с громадным развитием мелкого хозяйства мелкие товаропроизводители (кре­стьяне в том числе) неизбежно повернут против пролетария, когда он от свободы пой­дет к социализму. Чтобы удержать за собой победу, чтобы не допустить реставрации, русской революции нужен нерусский резерв, нужна помощь со стороны. Есть ли такой резерв на свете? Есть: социалистический пролетариат на Западе.

12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: