Иски в римском частном праве: вещные, личные.

Иски вырабатывались в Риме исторически, и их число всегда было ограниченным. Общее понятие иска дается в Дигестах: Иск есть не что иное, как право лица осуществлять судебным порядком принадлежащее ему требование. По личности ответчика иски делились на вещные иски и личные иски. Вещный иск направлен на признание права в отношении определенной вещи, ответчиком по такому иску может быть любое лицо, нарушающее право истца. Личный иск направлен на выполнение обязательства определенным должником (требование платежа долга). Обязательство всегда предполагает одного или нескольких определенных должников; только они могут нарушить право истца, и только против них давался личный иск.

Типизация и конкуренция исков.

Преторский эдикт публиковал в систематическом порядке формуляры отдельных исков. Они излагались применительно к существующей системе правоотношений, для которых вырабатывался соответствующий иск. Естественно, все иски формулярного процесса получили характеризующие их с материальной стороны индивидуальные наименованияИндивидуальность этих исков нужно понимать, конечно, не буквально и конкретно, а как обозначение типов крупных институтов. Пользуясь этими формулярами-типами для конкретных лиц и отношений, преторы придавали искам действительно индивидуализированный характер. Конкуренция исков имела место в тех случаях, когда одно или несколько лиц располагали несколькими исками против одного или нескольких лиц, причем все эти иски преследовали один и тот же интерес и ту же цель (eadem res). Удовлетворением одного из этих конкурирующих требований уничтожалось другое требование, так как представлялось недопустимым дважды удовлетворять один и тот же интерес. Если были предъявлены оба иска и по одному из них последовало удовлетворение, то другой аннулировался, как преследующий тот же интерес. Однако, если удовлетворение по одному иску было неполным, допускалось предъявление второго иска в пределах разницы.

Легисакционный процесс.

Легисакционный процесс являлся самым древним процессом и характеризовался легисакциями - исками, которые в основном были введены законами 12 таблиц. Отличался строгим формализмом, соблюдением ритуальных формул и жестов. Этот процесс основывался на нормах цивильного права. Для того, чтобы суд рассмотрел дело, истец, обратившийся в суд, должен был высказать свои притязания словами соответствующего закона. Несоблюдение этого порядка влекло оставление иска без рассмотрения. Стороны являлись в первой стадии (in iure) к су­дебному магистрату и здесь выполняли требуемые по ри­туалу обряды и произносили установленные фразы, в которых истец выражал свою претензию, а ответчик — свои возражения. Магистрат активного участия в процес­се не принимал, хотя также давал отдельные реплики по установленному ритуалу. (Стороны являлись к магистрату (in ius) и приносили с собой вещь, состав­лявшую предмет спора. Истец, держа в руке festuca или vindicta (палку), налагал ее на вещь и произносил слова: я утвер­ждаю, что этот раб по квиритскому праву принадлежит мне; как я сказал, так вот я наложил перед тобой Vin­dicta. Если ответчик молчал или положительно соглашал­ся с этим заявлением, то иск считался признанным); дело этим заканчива­лось, и истец уносил или уводил с собой спорную вещь. Если же ответчик спорил, то он говорил и делал то же самое, что и истец, и, таким образом, на виндикацию истца отвечал контравиндикацией. Затем происходил «спор». Магистрат после это­го определял, у кого из спорящих должна была оставать­ся спорная вещь до окончания процесса; та сторона, у которой она оставалась до решения спора, должна была выставить поручителей в обеспечение того, что, если вещь будет присуждена другой стороне, она будет выдана этой второй стороне. На том производство in iure заканчивалось, и претор назна­чал присяжного судью для решения спора. Заключительный акт производства назывался засвидетельствование спора. Стороны об­ращались к заранее приглашенным свидетелям. С этим мо­ментом связывалось погашение иска, т.е. после того как закончилось производство, истец уже не мог зая­вить вторично то же самое притязание против того же ответчика, Решение, вынесенное в легисакционном процессе не подлежало обжалованию. Вынесен­ное решение по конкретному делу не могло распространяться на новые отношения.

Формулярный процесс.

В последние годы республики происходят серьез­ные изменения в хозяйственной жизни Рима. Вместо земледельческой общины с полунатуральным хозяйством вырастает огромное государство, ведущее широкую внут­реннюю и внешнюю торговлю. Жизнь требовала, чтобы судопроизводству была придана иная, более гибкая форма. Такой упрощенный порядок гражданского процесса появился сначала в практике перегринского претора, так как к перегринам применять ци­вильные нормы было нельзя. С течением времени и городской претор стал прак­тиковать этот упрощенный порядок, который состоял в следующем. Претензия истца и возражения ответчика заявлялись без каких-либо обрядностей, и все это не­формальное производство in iure заканчивалось вручени­ем истцу записки, адресованной судье, в которой указы­вались те предположения или условия, при наличии ко­торых судье предписывалось удовлетворить иск, а при отсутствии этих условий — отказать в иске. Эта записка, содержащая условный приказ судье, называлась форму­лой. Отсюда новый процесс, получил название. Отличие формулярного процесса от легисакционного не исчерпывается упрощением судебной про­цедуры. Самое основное заключалось в том, что теперь претор, давая исковую защиту, не был связан старым правилом об изложении иска в точных словах закона. В своем эдикте претор заранее объявлял, в каких случаях он будет давать исковую защиту, в каких нет; при этом он объявлял и формулы исков. Таким образом, получалось, что судебная исковая защита стала не просто средством признания и охраны материальных граждан­ских прав, а основным моментом, по которому только и можно было судить о наличии материального граждан­ского права.

Экстраординарный процесс.

Еще в классическую эпоху наряду с нормальным гражданским процессом стали встречать­ся случаи, когда спорные дела граждан разбирались маги­стратом без передачи решения дела присяжному судье. Такой особый, чрезвычайный (extra ordinem) порядок рассмотрения понемногу стал применяться и по таким делам, где раньше давалась формула. К концу III в. н.э., т.е. при переходе к абсолютной монархии, этот экст­раординарный процесс совершенно вытеснил собой формулярный процесс. В экстраординарном процессе судебные функции осуществляются административными органами: в Риме и Константинополе (в связи с разделением империи на Западную и Восточную) — начальником городской полиции, в провинциях — правителем про­винции, а по менее важным делам — муниципальными магистратами. Однако нередко императоры принимали судебные дела и к своему личному рассмотрению. Рассмотрение дел утратило публичный характер и происходило в присутствии лишь сторон и особо почет­ных лиц, которые имели право присутствовать при этом. Если истец не являлся к слушанию дела, оно прекраща­лось; при неявке ответчика дело рассматривалось заочно. В противоположность процессу классического пе­риода в экстраординарном процессе было допущено апелляционное обжалование вынесенного решения в следующую, высшую инстанцию. Судебное решение в экстраординарном процессе приводилось в исполнение органами государственной власти по просьбе истца. В случае присуждения ответчи­ка к выдаче определенной вещи она отбиралась принуди­тельно, если в течение двух месяцев от­ветчик не передавал ее добровольно. Если присуждалась денежная сумма, судебные ис­полнители отбирали у ответчика соответствующую сумму. Правило республиканского процесса об окончатель­ном погашении однажды предъявленного иска в экстраординарном процессе не применяется. Значение судеб­ного решения, вступившего в законную силу, остается непоколебимым.