Большевистский съезд или большевистскую конференцию 4 глава

Вопрос об использовании легальных возможностей Максимов с К тоже прикрыли «гладкой» фразой о том, что это-де «само собой разумеется». Интересно бы знать, «са­мо ли собой разумеется» это теперь и для практических вождей максимовской фракции тов. Лядова и Станислава, которые еще три месяца тому назад провели в находив­шемся тогда в их руках Областном бюро Центрально-промышленной области (того са­мого состава Областного бюро, которое утвердило пресловутую «школу»; состав Обла­стного бюро теперь изменился) резолюцию против участия социал-демократов в съез­де фабрично-заводских врачей. Как известно, это был первый съезд, на котором рево­люционные социал-демократы были в большинстве. И против участия в этом съезде агитировали все виднейшие отзовисты и ультиматисты, объявляя «изменой делу проле­тариата» участие в нем. А Максимов заметает следы — «само собой разумеется». «Са­мо собою разумеется», что более откровенные отзовисты и ультиматисты открыто под­рывают в России практическую работу, а Максимов и К⁰, которым не дают спать лавры Кричевского с Мартыновым, замазывают суть дела: никаких расхождений нет, никаких противников использования легальных возможностей не имеется.

Восстановление заграничных партийных органов, заграничных групп по организа­ции сношений и т. д. неизбежно приводит и к повторению старых злоупотреблений, с которыми необходимо самым беспощадным образом бороться. Повторяется целиком история с «экономистами», которые в России вели агитацию против

___________ О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА___________ 89

политической борьбы, а за границей прикрывались «Рабочим Делом». Повторяется це­ликом история с буржуазно-демократическим «кредо» (кредо = символ веры), которое в России пропагандировалось Прокоповичем и К⁰ и которое против воли авторов было оглашено в печати революционными социал-демократами⁵². Нет ничего более развра­щающего партию, чем эта игра в прятки, чем это использование тяжелых условий неле­гальной работы против партийной гласности, чем этот иезуитизм, когда Максимов и К, действуя целиком и во всем рука об руку с отзовистами, печатно бьют себя в грудь, уве­ряя, что весь этот отзовизм нарочно раздувается «Пролетарием».

Мы — не крючкотворы, не формалисты, а люди революционной работы. Нам важны не словесные различия, которые можно устанавливать между отзовизмом, ультиматиз­мом, «бойкотизмом» (III Думы). Нам важно действительное содержание социал-демократической пропаганды и агитации. И если, под прикрытием большевизма, в не­легальных русских кружках проповедуются взгляды, ничего общего не имеющие ни с большевизмом, ни с социал-демократизмом вообще, то люди, мешающие полному ра­зоблачению этих взглядов, полному разъяснению их ошибочности перед всей партией, такие люди поступают, как враги пролетариата.

IV

В вопросе о богостроительстве эти люди также показали себя. Расширенная редак­ция «Пролетария» приняла и опубликовала две резолюции по этому вопросу: одну по существу дела, другую специально по поводу протеста Максимова. Спрашивается, что же говорит теперь этот Максимов в своем «Отчете»? Он пишет «Отчет» для того, что­бы замести следы — совершенно в духе того дипломата, который говорил, что язык дан человеку для того, чтобы скрывать свои мысли. Распространяются какие-то «невер­ные сведения» о «якобы-богостроительском» направлении максимовской компании, только и всего.

90___________________________ В. И. ЛЕНИН

«Неверные сведения», — говорите Вы? О нет, любезнейший, Вы именно потому за­метали тут следы, что прекрасно знаете полную верность «сведений» относительно бо­гостроительства, имеющихся у «Пролетария». Вы прекрасно знаете, что эти «сведе­ния», как то и изложено в оглашенной резолюции, относятся прежде всего к литератур­ным произведениям, исходящим из вашей литераторской компании. Эти литературные произведения указаны с полнейшей точностью в нашей резолюции; в ней не добавлено только, — не могло быть добавлено в резолюции, — что около полутора лет сильней­шее недовольство «богостроительством» ваших соратников высказывается среди руко­водящих кругов большевиков и что именно на этой почве (кроме почвы, указанной выше) новая фракция карикатурных большевиков отравляла нам всякую возможность работы увертками, хитростями, придирками, претензиями, кляузами. Одна из наиболее замечательных этих кляуз особенно хорошо известна Максимову, ибо это есть напи­санный и формально внесенный в редакцию «Пролетария» протест против помещения статьи «Не по дороге» (№ 42 «Пролетария»). Может быть, это тоже «неверные сведе­ния», о, несправедливо устраненный? Может быть, это тоже был «якобы протест»?

Нет, знаете ли, политика заметания следов не всегда удается, а в нашей партии она вам никогда не удастся. Нечего играть в прятки и пытаться жеманно сделать секрет из того, что известно всякому, интересующемуся русской литературой и русской социал-демократией. Есть литераторская компания, наводняющая нашу легальную литературу при помощи нескольких буржуазных издательств систематической проповедью бого­строительства. К этой компании принадлежит и Максимов. Эта проповедь стала систе­матической именно за последние полтора года, когда русской буржуазии в ее контрре­волюционных целях понадобилось оживить религию, поднять спрос на религию, сочи­нить религию, привить народу или по-новому укрепить в народе религию. Проповедь богостроительства приобрела поэтому общественный, политический характер. Как в

___________ О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА___________ 91

период революции целовала и зацеловала буржуазная пресса наиболее ретивых мень­шевиков за их кадетолюбие, так в период контрреволюции целует и зацеловывает бур­жуазная пресса богостроителей из среды — шутка сказать! — из среды марксистов и даже из среды «тоже большевиков». И когда официальный орган большевизма в редак­ционной статье заявил, что большевизму не по дороге с подобной проповедью (это за­явление в печати было сделано после неудачи бесчисленных попыток путем писем и личных бесед побудить к прекращению позорной проповеди), — тогда тов. Максимов подал формальный письменный протест в редакцию «Пролетария». Он, Максимов, вы­бран Лондонским съездом, и поэтому его «приобретенное право» нарушено теми, кто посмел официально отречься от позорной проповеди богостроительства. «Да что же наша фракция в кабале, что ли, у богостроительских литераторов!» Это замечание вы­рвалось во время бурной сцены в редакции у т. Марата, — да, да, у того самого тов. Марата, который так скромен, благожелателен, примирителен, добросердечен, что он до сих пор не может хорошенько решить, идти ли ему с большевиками или с божест­венными отзовистами.

Или, может быть, все это тоже «неверные сведения», о, несправедливо устраненный Максимов? Нет никакой компании богостроительских литераторов, не было никакой защиты их Вами, не было Вашего протеста против статьи «Не по дороге»? а?

О «неверных сведениях» насчет богостроительского направления т. Максимов гово­рит в своем «Отчете» по поводу заграничной школы, которая устраивается новой фрак­цией. Тов. Максимов так усиленно подчеркивает это «устройство первой (курсив Мак­симова) партийной школы за границей», публику так усиленно ведет за нос по этому вопросу, что придется сказать о пресловутой «школе» поподробнее.

Тов. Максимов горько жалуется:

«Ни единой попытки не только оказать содействие школе, но хотя бы даже взять в свои руки кон­троль над нею, со стороны редакции («Пролетария») не делалось; распространяя неизвестно

92________________________________ В. И. ЛЕНИН

откуда добытые ложные сведения о школе, редакция не сделала организаторам школы ни единого запро­са с целью проверки этих сведений. Таково было отношение редакции ко всему этому делу».

Так. Так. «Ни единой попытки хотя бы даже взять в свои руки контроль над шко­лой...» Иезуитизм Максимова в этой фразе дошел до того, что разоблачает сам себя.

Припомните, читатель, ерогинское общежитие в эпоху первой Думы. Отставной земский начальник (или какой-то вообще в этом роде чиновный кавалер) Ерогин орга­низовал в Петербурге общежитие для приезжих крестьянских депутатов, желая оказать содействие «видам правительства». Неопытные деревенские мужички, попадая в сто­лицу, перехватывались ерогинскими агентами и направлялись в ерогинское общежитие, где, разумеется, находили школу, в которой опровергались превратные учения «левых», обливались помоями трудовики и т. д., в которой новички-члены Думы обучались «ис­тинно русской» государственной премудрости. К счастью, нахождение Государствен­ной думы в Петербурге заставило Ерогина устроить в Петербурге же свое общежитие, а так как Петербург — достаточно широкий и свободный центр идейной и политической жизни, то, разумеется, ерогинские депутаты очень скоро стали покидать ерогинское общежитие и перекочевывать в лагерь трудовиков или в лагерь самостоятельных депу­татов. Из затеи Ерогина вышел только срам и для него, и для правительства.

Теперь представьте себе, читатель, что подобное сему ерогинское общежитие уст­роено не в каком-нибудь заграничном Петербурге, а в каком-нибудь заграничном Ца-ревококшайске. Если вы представите себе это, то вы должны будете согласиться, что отзовистско-богостроительские ерогины использовали свое знакомство с Европой для того, чтобы оказаться похитрее истинно русского Ерогина. Люди, называющие себя большевиками, собрали свою кассу, — не зависимую от той единственной, насколько мы знаем, общебольшевистской кассы, из которой покрываются расходы по

___________ О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА___________ 93

изданию и распространению «Пролетария», — организовали свою агентуру, свезли не­скольких «своих» агитаторов в Царевококшайск, привезли туда нескольких партийных социал-демократических рабочих и провозгласили это (запрятанное от партии в Царе­вококшайск) ерогинское общежитие «первой партийной» (партийной — потому, что запрятано от партии) «школой за границей».

Спешим оговориться — ввиду того, что устраненный т. Максимов поднял с особен­ным усердием вопрос о том, законно или противозаконно его устранение (об этом во­просе ниже) — спешим оговориться, что в образе действий отзовистски-богостроительских ерогинцев нет ровно ничего «противозаконного». Абсолютно ниче­го. Все тут вполне законно. Законно то, что единомышленники в партии группируются вместе. Законно то, что единомышленники собирают кассу и затевают одно общее про­пагандистски-агитационное предприятие. Законно то, что формой этого предприятия они желают выбрать в данный момент, скажем к примеру, не газету, а «школу». Закон­но то, что они считают ее официально партийной, раз ее устраивают члены партии и раз есть хоть одна, какая угодно организация партии, берущая на себя политическую и идейную ответственность за предприятие. Все тут вполне законно и все было бы очень хорошо, если бы... если бы не было иезуитизма, если бы не было лицемерия, если бы не было обмана своей собственной партии.

Разве это не обман партии, если вы публично подчерк киваете партийность школы, т. е. ограничиваетесь вопросом о формальной ее подзаконности и не называете имен инициаторов и устроителей школы, т. е. умалчиваете об идейно-политическом направ­лении школы, как предприятия новой фракции в нашей партии? В редакции «Пролета­рия» было две «бумажки» об этой школе (сношения редакции с Максимовым уже более года идут не иначе, как при помощи «бумажек» и дипломатических нот). Первая бу­мажка была вовсе не подписана, абсолютно никем не подписана — просто рассуждение о пользе просвещения и о просветительном

94___________________________ В. И. ЛЕНИН

значении учреждений, называемых школами. Вторая бумажка была подписана под­ставными лицами. Теперь, выступая печатно перед публикой с восхвалением «первой партийной школы за границей», т. Максимов умалчивает по-прежнему о фракционном характере школы.

Эта политика иезуитизма вредит партии. Эту «политику» мы разоблачим. Инициа­торами и устроителями школы являются на деле товарищи «Ер» (назовем так всем в партии известного вождя московских отзовистов, читавшего рефераты о школе, орга­низовавшего школу учеников и выбранного несколькими рабочими кружками в лекто­ры), Максимов, Луначарский, Лядов, Алексинский и т. д. Мы не знаем и не интересу­емся знать, какую роль, в частности, играли те или другие из этих товарищей, как они размещаются в разных официальных учреждениях школы, в ее «Совете», в ее «испол­нительной комиссии», в ее лекторской коллегии и т. п. Мы не знаем, какие «нефракци­онные» товарищи могут в том или ином отдельном случае дополнить эту компанию. Все это совсем неважно. Мы утверждаем, что действительное идейно-политическое направление этой школы, как нового фракционного центра, определяется именно на­званными именами и что, скрывая это от партии, Максимов ведет политику иезуитиз­ма. Не то дурно, что в партии возник новый фракционный центр, — мы отнюдь не при­надлежим к людям, которые не прочь составить себе политический капиталец на деше­венько-популярных криках против фракционности, — напротив, это хорошо, что полу­чил возможность особого выражения в партии особый оттенок, раз таковой имеется. Дурно то, что партия вводится в обман и вводятся в обман и рабочие, сочувствующие — само собой разумеется — всякой школе, как всякому просветительному предпри­ятию.

Разве это не лицемерие, когда т. Максимов жалуется публике, что редакция «Проле­тария» не пожелала «даже» («даже»!) «взять в свои руки контроль над школой»? По­думайте только: в июне 1908 года т. Максимов вышел из узкой редакции «Пролета­рия», с тех пор

О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА___________ 95

почти непрерывно идет в тысяче форм внутренняя борьба в большевистской фракции; Алексинский — за границей, «Ер» и К — за границей и в России на тысячу ладов по­вторяют за Максимовым все отзовистско-богостроительские благоглупости против «Пролетария». Максимов подает письменные и формальные протесты против статьи «Не по дороге»; о грядущем неизбежном расколе у большевиков говорят все, хоть по­наслышке знающие партийные дела (достаточно указать, что меньшевик Дан на Все­российской конференции декабря 1908 года во всеуслышанье на официальном собра­нии заявил: «кто же не знает, что Ленина обвиняют теперь большевики в предательстве большевизма»!), — а тов. Максимов, разыгрывая роль невинного, ну совсем-таки не­винного младенца, вопрошает почтеннейшую публику: почему это редакция «Пролета­рия» не пожелала «даже» взять в свои руки контроль над партийной школой в бого-строительском Царевококшайске? «Контроль» над школой! Сторонники «Пролетария» в качестве «инспекторов», присутствующих при лекциях Максимова, Луначарского, Алексинского и К!! Ну к чему играть эту недостойную, позорную комедию? К чему? К чему втирать очки публике рассылкой ничего не говорящих «программ» и «отчетов» «школы» вместо того, чтобы прямо и открыто признать идейных руководителей и вдохновителей нового фракционного центра!

К чему? — мы сейчас дадим ответ на этот вопрос, а пока закончим по вопросу о школе: Царевококшайск может поместиться в Петербурге и переместиться (по крайней мере большей своей частью) в Петербург, но Петербург не может ни поместиться в Ца­ревококшайске, ни переместиться в Царевококшайск. Кто поэнергичнее, посамостоя­тельнее из учеников новой партийной школы, тот сумеет найти себе дорогу от узкой новой фракции к широкой партии, от «науки» отзовистов и богостроителей к науке со­циал-демократизма вообще и большевизма в частности. А кто хочет ограничиться еро-гинским просвещением, с тем ничего не поделаешь. Редакция «Пролетария» готова оказать и окажет вся-

96___________________________ В. И. ЛЕНИН

ческую помощь всем рабочим, каких бы взглядов они ни были, раз они пожелают пере­ехать (или съездить) из заграничного Царевококшайска в заграничный Петербург и по­знакомиться со взглядами большевизма. Лицемерную же политику устроителей и ини­циаторов «первой заграничной партийной школы» мы разоблачим перед всей партией.

К чему все это лицемерие Максимова, — спрашивали мы и отложили ответ на этот вопрос до окончания разговора о школе. Но, говоря строго, не вопрос «к чему?», а во­прос «почему?» заслуживает здесь выяснения. Неверно было бы думать, что лицемер­ная политика ведется всеми членами новой фракции сознательно ради определенной цели. Нет. Дело обстоит так, что в самом положении этой фракции, в условиях ее вы­ступления и ее деятельности есть причины (несознаваемые многими отзовистами и бо­гостроителями), которые порождают лицемерную политику.

Давно уже сказано, что лицемерие есть дань, которую порок платит добродетели. Но это изречение относится к области личной морали. По отношению к идейно-политическим направлениям надо сказать, что лицемерие есть то прикрытие, за которое хватаются группы, внутренне неоднородные, составленные из разношерстных, случай­но сошедшихся элементов, чувствующих себя слабыми для открытого, прямого высту­пления.

Состав новой фракции определяет то, что она схватилась за это прикрытие. Штаб фракции божественных отзовистов составляют непризнанные философы, осмеянные богостроители, уличенные в анархистском недомыслии и бесшабашной революцион­ной фразе отзовисты, запутавшиеся ультиматисты, наконец, те (немногие, к счастью, в большевистской фракции) боевики, которые сочли ниже своего достоинства переход к невидной, скромной, лишенной внешнего блеска и «яркости», революционной социал-демократической работе, соответствующей условиям и задачам «межрево-

___________ О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА___________ 97

люционной» эпохи, и которых ублаготворяет Максимов «яркой» фразой об инструк­торских школах и группах... в 1909 году. Единственное, что крепко сплачивает в на­стоящую минуту эти разнокалиберные элементы, это — горячая ненависть к «Пролета­рию» и вполне заслуженная им ненависть, ненависть за то, что ни единая попытка этих элементов получить в «Пролетарии» свое выражение или хотя бы свое косвенное при­знание, или малейшую защиту и прикрытие не оставалась никогда без самого реши­тельного отпора.

«Оставь надежду навсегда» — вот что говорил этим элементам «Пролетарий» каж­дым своим номером, каждым редакционным собранием, каждым выступлением по ка­кому бы то ни было очередному вопросу партийной жизни.

И вот, когда очередными вопросами оказались (в силу объективных условий разви­тия нашей революции и нашей контрреволюции оказались) в области литературы — богостроительство и теоретические основы марксизма, а в области политической рабо­ты — использование III Думы и третьедумской трибуны социал-демократией, — тогда эти элементы сплотились и произошел естественный и неизбежный взрыв.

Как и всякий взрыв, он произошел сразу, — не в том смысле, чтобы тенденции не намечались раньше, чтобы не было отдельных проявлений этих тенденций, — а в том смысле, что политическое сплочение разнокалиберных тенденций, в том числе и весьма далеких от политики тенденций, оказалось почти внезапным. Широкая публика поэто­му склонна, как и всегда, поддаться прежде всего обывательскому объяснению нового раскола, объяснению его какими-либо дурными качествами того или иного из руково­дителей, влиянием заграницы и кружковщины и проч. и т. п. Нет сомнения, что загра­ница, став неизбежным, в силу объективных условий, местом операционной базы всех центральных революционных организаций, наложила свой отпечаток на форму раско­ла. Нет сомнения, что на этой форме сказались и особенности того литераторского кружка, который одним своим боком входил в социал-демократию.

98___________________________ В. И. ЛЕНИН

Мы называем обывательским объяснением не учет этих обстоятельств, ничего кроме формы, поводов, «внешней истории» раскола объяснить неспособных, а нежелание или неспособность понять идейно-политические основы, причины и корни расхождения.

Непонимание этих основ новой фракцией является также источником того, что она схватилась за старое прикрытие, заметая следы, отрицая неразрывную связь с отзовиз­мом и т. д. Непонимание этих основ вызывает со стороны новой фракции спекуляцию на обывательское объяснение раскола и на обывательское сочувствие.

В самом деле, разве это не спекуляция на обывательское сочувствие, если Максимов и К плачутся теперь публично по поводу их «вышибания», их «устранения»? Подайте милостыньку вашего сочувствия, христа ради, невинно вышибленным, несправедливо устраненным... Что этот прием безошибочно верно рассчитан на обывательское сочув­ствие, это доказывает тот оригинальный факт, что далее тов. Плеханов, враг всякого богостроительства, всякой «новой» философии, всякого отзовизма и ультиматизма и т. д., даже тов. Плеханов подал милостыньку христа ради, воспользовавшись хныкань­ем Максимова, и обозвал большевиков по этому случаю еще и еще раз «жестоковый-ными» (см. «Дневник Социал-Демократа» Плеханова, август 1909). Если Максимов выпросил милостыню сочувствия даже у Плеханова, то вы можете себе представить, читатель, сколько слез сочувствия Максимову будет пролито обывательскими элемен­тами внутри социал-демократии и около социал-демократии по поводу «вышибания» и «устранения» добрых, благонамеренных и скромных отзовистов и богостроителей.

Вопрос о «вышибании» и «устранении» разрабатывается т. Максимовым и с фор­мальной стороны и по существу дела. Посмотрим на эту разработку.

С формальной стороны устранение Максимова «противозаконно», — говорят нам устраненные, — и «мы не признаем этого устранения», ибо Максимов «выбран боль­шевистским съездом, т. е. большевистской частью партийного съезда», Читая листок Максимова и

___________ О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА___________ 99

Николаева, публика видит тяжелое обвинение («противозаконное устранение»), не по­лучая ни точной формулировки его, ни материала для суждения о деле. Но ведь именно таков всегдашний прием известной стороны при заграничных расколах: затенять прин­ципиальное расхождение, прикрывать его, замалчивать идейные споры, прятать своих идейных друзей и шуметь побольше об организационных конфликтах, которые публика не в состоянии разобрать точно и не вправе разбирать детально. Так поступали рабоче­дельцы в 1899 г., крича, что «экономизма» никакого нет, а что вот Плеханов украл ти­пографию. Так поступали меньшевики в 1903 году, крича, что никакого поворота к ра-бочедельчеству у них нет, а что вот Ленин «вышиб» или «устранил» Потресова, Ак­сельрода и Засулич и т. д. Так поступают люди, спекулирующие на заграничных люби­телей скандальчика, сенсации. Ни отзовизма нет, ни богостроительства нет, а есть «противозаконное устранение» Максимова «большинством редакции», которое желает «оставить в своем полном распоряжении» «имущество всей фракции», — пожалуйте-ка в нашу лавочку, господа, мы вам порасскажем об этом самое что ни на есть пикант­ное...

Старый прием, тт. Максимов и Николаев! Нельзя не сломать себе шеи тем полити­кам, которые прибегают к этому приему.

О «противозаконности» говорят наши «устраненные» потому, что редакцию «Про­летария» они считают не вправе решать вопрос о судьбе большевистской фракции и об ее расколе. Очень хорошо, господа. Если редакция «Пролетария» и выбранные на Лон­донском съезде 15 большевиков членов ЦК и кандидатов в члены ЦК не вправе пред­ставлять большевистскую фракцию, то вы имеете полную возможность заявить это во всеуслышание и повести кампанию за свержение или за перевыбор этого негодного представительства. Да вы и вели эту кампанию и, только потерпев некоторый ряд неко­торых неудач, вы предпочли жаловаться и хныкать. Если вы подняли вопрос о съезде или конференции большевиков, тт. Максимов и Николаев, то почему

100__________________________ В. И. ЛЕНИН

не рассказали вы публике, что тов. «Ер» несколько месяцев тому назад вносил уже в Московский комитет проект резолюции о недоверии «Пролетарию» и о конференции большевиков для выбора нового идейного центра большевиков?

Почему вы умолчали об этом, о, несправедливо устраненные?

Почему вы умолчали о том, что резолюция «Ера» отклонена всеми голосами против него одного?

Почему вы умолчали о том, что осенью 1908 года во всей петербургской организа­ции, вплоть до низов, шла борьба по платформам двух течений в большевизме, отзови­стов и противников отзовизма, причем отзовисты потерпели поражение?

Максимову и Николаеву хочется похныкать перед публикой, потому что они потер­пели поражение неоднократно в России. И «Ер» и петербургские отзовисты имели пра­во, не дожидаясь никакой конференции и не опубликовывая своих платформ перед всей партией, вести борьбу против большевизма вплоть до низов.

Но редакция «Пролетария», с июня 1908 года объявившая открытую войну отзовиз­му, не имела права после года борьбы, года дискуссий, года трений, конфликтов и т. д., после вызова трех делегатов от областей из России и нескольких русских членов рас­ширенной редакции, не участвовавших ни в одном заграничном столкновении, не име­ла права заявить то, что есть, заявить, что Максимов откололся от нее, заявить, что большевизм ничего общего не имеет с отзовизмом, ультиматизмом и богостроительст­вом?

Перестаньте лицемерить, господа! Вы боролись там, где вы считали себя особенно сильными, и потерпели поражение. Вы несли отзовизм в массы вопреки решению офи­циального центра большевиков и не дожидаясь никакой особой конференции. И теперь вы принимаетесь хныкать и жаловаться потому, что вы оказались в ничтожном до смешного меньшинстве в расширенной редакции, в Совещании с участием делегатов областей!

Перед нами опять-таки чисто рабочедельческий прием заграничников: играть в «де­мократию», когда нет

О ФРАКЦИИ СТОРОННИКОВ ОТЗОВИЗМА И БОГОСТРОИТЕЛЬСТВА__________ 101

налицо условий для полной демократии, — спекулировать на разжигание всякого недо­вольства «заграницей» и в то же время из той же заграницы направлять (посредством «школы») свою отзовистски-богостроительскую пропаганду, — начинать раскол среди большевиков и плакаться потом о расколе, — устроить свою фракцию (под прикрыти­ем «школы») и лицемерно лить слезы по поводу «раскольнической» политики «Проле­тария».

Нет, довольно уже этой склоки! Фракция есть свободный союз единомышленников внутри партии, и после борьбы более чем в течение года, борьбы и в России и за грани­цей, мы имели полное право, мы были обязаны сделать решительный вывод. И мы его сделали. Вы имеете полное право бороться против него, выставлять свою платформу, завоевывать ей большинство. Если вы не делаете этого, если вы вместо открытого сою­за с отзовистами и выставления общей платформы продолжаете играть в прятки и спе­кулировать на дешевеньком заграничном «демократизме», — то вы получите в ответ только заслуженное вами презрение.

Вы ведете двойную игру. С одной стороны, вы объявляете, что «Пролетарий» целый год уже «сплошь» ведет небольшевистскую линию (и ваши сторонники в России не раз пытались провести эти взгляды в резолюциях ПК и МК). С другой стороны, вы плаче­тесь о расколе и отказываетесь признать «устранение». С одной стороны, вы идете на деле во всем рука об руку с отзовистами и богостроителями, с другой — вы отрекаетесь от них и корчите из себя примиренцев, желающих примирить большевиков с отзови­стами и богостроителями.

«Оставьте надежду навсегда»! Вы можете завоевывать себе большинство. Вы може­те одерживать среди незрелой части большевиков какие угодно победы. Ни на какое примирение мы не пойдем. Стройте свою фракцию, вернее: продолжайте строить ее, как вы уже начали это делать, но не обманывайте партию, не обманывайте большеви­ков. Никакие конференции, никакие съезды в мире не примирят теперь большевиков с отзо-

102__________________________ В. И. ЛЕНИН

вистами, ультиматистами и богостроителями. Мы сказали, и мы повторяем еще раз: каждый социал-демократ большевик и каждый сознательный рабочий должен сделать решительный и окончательный выбор.

VI

Прикрывая свою идейную родню, боясь развернуть свою настоящую платформу, но­вая фракция старается пополнить нехватку в своем идейном багаже посредством заим­ствования слов из багажа старых расколов. «Новый Пролетарий», «новопролетариев-ская линия», — кричат Максимов и Николаев, подражая старой борьбе против новой «Искры».

Прием, способный очаровать некоторых политических младенцев.

Но даже и слов-то старых вы не умеете повторить, господа. «Соль» лозунга «против новой «Искры»» состояла в том, что меньшевики, получив «Искру», должны были сами начать новую линию, тогда как съезд (II съезд РСДРП в 1903 году) утвердил именно линию старой «Искры». «Соль» была в том, что меньшевикам пришлось (устами Троцкого в 1903—1904 гг.) провозгласить: между старой и новой «Искрой» лежит про­пасть. И до сих пор Потресов и К⁰ стараются стереть с себя «следы» той эпохи, когда их вела старая «Искра».

«Пролетарий» выходит теперь 47-м номером. Ровно три года тому назад, в августе 1906 года, вышел первый номер. В этом первом номере «Пролетария», помеченном 21 августа 1906 года, находим редакционную статью «О бойкоте» и в этой статье черным по белому: «Теперь как раз наступило время, когда революционные с.-д. должны пере­стать быть бойкотистами». Ни единого номера «Пролетария» не было с тех пор, где бы хоть строчка была допущена в пользу «бойкотизма» (после 1906 года), отзовизма и ультиматизма, без опровержения этой карикатуры на большевизм. И теперь карика-

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: