Большевистский съезд или большевистскую конференцию 12 глава

220__________________________ В. И. ЛЕНИН

искать теперь финляндский рабочий путь к избавлению от нашествия черносотенных башибузуков.

Буржуазия Финляндии обнаружила свои контрреволюционные свойства даже в этой мирной стране, проделавшей революцию за счет русских октябрьских дней, отстояв­шей свободу за спиной декабрьской борьбы и двух оппозиционных Дум в России. Бур­жуазия Финляндии травила красную гвардию финских рабочих и обвиняла их в рево­люционизме; она делала все, что могла, чтобы тормозить полную свободу социалисти­ческих организаций в Финляндии; она думала услужливостью (вроде выдач политиков в 1907 году) уберечь себя от насилий царизма; она обвиняла социалистов своей страны в том, что их испортили русские социалисты, заразив их своей революционностью.

Теперь и буржуазия в Финляндии может видеть, к чему приводит политика уступок, услужливости, «угоды», политика прямого или косвенного предавания социализма. Вне борьбы социалистически обученных и социалистами организованных масс финский народ не найдет выхода из своего положения; вне пролетарской революции нет средст­ва для отпора Николаю П.

Другое подкрепление старого национализма, как политики нашего самодержавия, дал рост классового сознания и сознательной контрреволюционности нашей россий­ской буржуазии. Шовинизм вырос в ней вместе с ростом ненависти к пролетариату, как международной силе. Шовинизм усиливался в ней параллельно росту и обострению конкуренции международного капитала. Шовинизм явился как реванш за поражение в войне с японцами, за бессилие против привилегированных помещиков. Шовинизм на­шел себе поддержку в аппетитах истинно русского промышленника и купца, который рад «завоевать» Финляндию, если не удалось урвать кусок пирога на Балканах. Поэто­му организация представительства помещиков и крупнейшей буржуазии дает царизму верных союзников для расправы с свободной Финляндией.

Но если расширилась база контрреволюционных «операций» над свободной окраи­ной, то расширилась

ПОХОД НА ФИНЛЯНДИЮ____________________________ 221

и база отпора этим операциям. Если вместо одной бюрократии и горстки тузов мы имеем организованное в третьедумском представительстве поместное дворянство и бо­гатейшее купечество на стороне врагов Финляндии, то на стороне ее друзей мы имеем все те миллионные массы, которые создали движение 1905 г., которые выдвинули ре­волюционное крыло и I и II Думы. И как бы ни велико было в данный момент полити­ческое затишье, а эти массы живут и растут, несмотря ни на что. Растет и новый мсти­тель за новое поражение российской революции, ибо поражение финляндской свободы есть поражение российской революции.

Наша русская либеральная буржуазия тоже изобличается теперь — паки и паки — в своей трусости и бесхарактерности. Кадеты, конечно, против похода на Финляндию. Они, конечно, подадут голоса не с октябристами. Но не они ли сделали больше всего для подрыва сочувствия в «публике» к той непосредственной революционной борьбе, к той октябрьско-декабрьской «тактике», которая одна только и дала родиться финлянд­ской свободе? — дала продержаться ей вот уже свыше 4-х лет? Не кадеты ли объеди­нили русскую буржуазную интеллигенцию на отречении от такой борьбы и от такой тактики? Не кадеты ли из кожи лезли вон, чтобы поднять националистские чувства и настроения во всем русском образованном «обществе»?

Как оправдались слова с.-д. резолюции (декабрь 1908 г.), что своей националистской агитацией кадеты на деле служат службу именно царизму и никому иному!¹⁰² Та «оппо­зиция», которую хотели чинить самодержавию кадеты по случаю дипломатических по­ражений России на Балканах, оказалась — как и следовало ожидать — мизерной, бес­принципной, лакейской оппозицией, льстившей черносотенцам, разжигавшей аппети­ты черносотенцев, журившей черносотенного царя за то, что он, черносотенный царь, недостаточно силен.

Ну, вот, жните теперь, господа «гуманные» кадеты, то, что вы посеяли. Вы доказали царизму, что он слаб в отстаивании «национальных» задач: царизм показывает вам свою силу в националистической травле

222__________________________ В. И. ЛЕНИН

инородца. В вашем национализме, неославизме и т. п. была корыстная, узкоклассовая буржуазная сущность и звонкая либеральная фраза. Фраза осталась фразой, а сущность пошла на пользу человеконенавистнической политике самодержавия.

Так всегда бывало, так всегда будет с либеральными фразами. Они только прикра­шивают узкую корысть и грубое насилие буржуазии; они только украшают фальши­выми цветами народные цепи; они только одурманивают народное сознание, мешая ему распознать его настоящего врага.

Но каждый шаг царской политики, каждый месяц существования третьей Думы все беспощаднее разрушает либеральные иллюзии, все больше обнажает бессилье и гни­лость либерализма, все шире и обильнее бросает семена новой революции пролетариа­та.

Придет время — за свободу Финляндии, за демократическую республику в России поднимется российский пролетариат.

«Социал-Демократ» №13, Печатается по тексту

26 апреля (9 мая) 1910 г. газеты «Социал-Демократ»

БОЯТСЯ ЗА АРМИЮ

Думские прения по запросу социал-демократов и трудовиков о нарушении царским правительством статьи 96 основных законов еще не закончены. Но они настолько уже обрисовали положение дела, газеты столько уже накричали о пресловутой столыпин­ской «декларации 31 марта»¹⁰³, что вполне уместно будет остановиться на этом поучи­тельном эпизоде в истории третьеиюньского режима.

Наша думская фракция была вполне права, предъявляя запрос правительству о на­рушении им статьи 96 основных законов и выступая постольку как бы «в защиту» за­конности, «в защиту права», «в защиту третьеиюньской легальности» и т. д. и т. п. Го­ворим: «постольку», ибо с.-д. брались здесь, несомненно, за сложную задачу, за кото­рую надо уметь взяться; — пускали в ход оружие, несомненно, обоюдоострое, способ­ное при малейшей ошибке или даже при неловкости употребляющих его поранить са­мого носителя оружия, — говоря без метафор: способное незаметно отвести с-д. в сто­рону от позиции классовой борьбы на позицию либерализма.

Социал-демократы сделали бы такую ошибку, если бы они говорили просто-напросто о «защите» ими основных законов, без пояснения особого характера этой «защиты». Социал-демократы сделали бы еще большую ошибку, если бы они из защи­ты основных законов или законности вообще сделали своего рода лозунг

224__________________________ В. И. ЛЕНИН

вроде «борьбы за легальность», — это было бы по-кадетски.

К счастью, наши думские товарищи не сделали ни того, ни другого. Первый оратор по запросу, Гегечкори, специально начал с выяснения особого характера социал-демократического выступления за основные законы. Гегечкори чрезвычайно удачно начал с доноса графа Бобринского, который на съезде объединенного дворянства во­пил, намекая более чем прозрачно на социал-демократов, о необходимости «изъять этих смутьянов из недр Государственной думы». «Я заявляю, — ответил Гегечкори, — что, несмотря на донос, несмотря на насилия и угрозы, фракция, которая заседает в этих стенах, ни на йоту не отступит от предначертанных ею задач и целей защиты ин­тересов рабочего класса».

Бобринский приглашал правительство выгнать из Думы тех, кто систематически агитирует против третье-июньской законности. Гегечкори начал с заявления, что ни насилия, ни угрозы не заставят с.-д. отступить от ее деятельности.

Гегечкори подчеркнул специально: «Мы, конечно, меньше, чем кто-либо другой, за­ботимся о поддержании авторитета, если таковой имеется, третьей Государственной думы»... «именно мы, принципиальные противники существующего политического строя, протестовали всякий раз, когда реакция стремилась в свою пользу урезать права народного представительства»... «когда открыто делаются посягательства на основные законы, то мы, принципиальные противники основных законов, принуждены взять их под свою защиту». И в заключение своей речи Гегечкори, отделяя себя от фетишистов легальности, сказал: «... Если мы вносим этот запрос, если мы пускаемся в экскурсии или в область юридических толкований, то это только для того, чтобы лишний раз рас­крыть лицемерие правительства...» (стр. 1988 стенографического отчета).

Гегечкори выразил последовательно демократические, республиканские взгляды со­циалистов, сказав: «наши законы только тогда будут соответствовать интересам

БОЯТСЯ ЗА АРМИЮ______________________________ 225

и потребностям масс населения, когда они будут продиктованы непосредственной во­лей народа», и «шум справа», отмеченный в этом месте стенографическим отчетом, особо подчеркнул, что стрела попала в цель.

А другой с.-д. оратор, т. Покровский, еще яснее и определеннее сказал в своей речи, говоря о политическом значении запроса: «Пусть же они (октябристы) делают это пря­мо и открыто, пусть откровенно примут лозунг правых: «долой права народного пред­ставительства, да здравствует министерская передняя». Нет сомнения, что большинство работает над тем, чтобы создать в России такой момент, когда конституционные иллю­зии совершенно погибнут, останется черная действительность, из которой русский на­род сделает соответствующие выводы» (цитирую но отчету «Речи» от 1 апреля).

Вот эта постановка всего вопроса на почву разоблачения лицемерия правительства и октябристов, на почву разрушения конституционных иллюзий есть единственно пра­вильная социал-демократическая постановка запроса о нарушении статьи 96 основных законов, запроса, внесенного в III Думу. В нашей партийной агитации, на рабочих соб­раниях, в кружках и группах, наконец, и в частных беседах с чуждыми всякой органи­зации рабочими по поводу думских происшествий необходимо выдвигать на первый план именно эту сторону дела, необходимо разъяснять роль рабочей партии, разобла­чающей буржуазно-черносотенный обман в самой буржуазно-черносотенной Думе. По­скольку в такой Думе не могло быть полной ясности постановки вопроса и полной до­говоренности точки зрения революционного социал-демократа, постольку наша задача — дополнять сказанное нашими товарищами на трибуне Таврического дворца и попу­ляризировать в массах, делать понятными и близкими массам их выступления.

В чем суть истории с нарушением 96 статьи? Эта статья находится в главе 9-й «о за­конах» и определяет случаи изъятия из общего порядка, случаи, когда положения и на­казы военного и военно-морского ведомств представляются непосредственно царю, а не через Государственную думу и Государственный совет. Новые

226__________________________ В. И. ЛЕНИН

расходы требуют ассигновок (разрешений) по постановлению Государственной думы — вот к чему сводится эта статья.

Год тому назад обсуждались в Государственной думе штаты морского генерального штаба. Возникли горячие споры, подлежит ли учреждение этих штатов ведению Думы или нет. Правые (черная сотня) утверждали, что нет, что Дума тут вмешиваться не вправе, что она не смеет посягать на права «державного вождя» армии, т. е. царя, кото­рый один только, без всякой Думы, имеет право утверждать военные и морские штаты.

Октябристы, кадеты и левые утверждали, что это — право Думы. Вопрос стоял, сле­довательно, о том, что черная сотня, с Николаем II во главе, хотела истолковать огра­ничительно права Думы, хотела урезать и без того невероятно уже урезанные права Думы. Черносотенные помещики и во главе их самый богатый и самый черносотенный помещик, Николай Романов, сделали из частного, мелкого вопроса вопрос принципа, вопрос о правах царя, вопрос о правах самодержавия, обвиняя буржуазию (и даже ок­тябристскую буржуазию) в покушении урезать права царя, ограничить его власть, «от­делить вождя армии от армии» и т. п.

Толковать ли власть царя в смысле совершенно неограниченного самодержавия, со­всем по-старому, или хоть в смысле самого скромного ограничения царской власти — вот к чему свелись споры. И эти споры разгорелись год тому назад почти до размеров «политического кризиса», т. е. до угроз прогнать вон Столыпина, которого черносотен­цы обвиняли в «конституционализме», до угроз разогнать Думу октябристов, которых черная сотня называла «младотурками»¹⁰⁵.

И Государственная дума и Государственный совет утвердили штаты морского гене­рального штаба, т. е. признали этот вопрос подведомственным себе. Все ждали, утвер­дит ли Николай II решение Думы и Государственного совета. 27 апреля 1909 г. Нико­лай II издал рескрипт Столыпину, отказав в утверждении штатов и поручив министрам выработать «правила» о применении 96 статьи.

БОЯТСЯ ЗА АРМИЮ______________________________ 227

Другими словами: царь еще и еще раз открыто и решительно встал на сторону чер­ной сотни и выступил против самомалейших попыток ограничения его власти. Поруче­ние министрам составить новые правила было наглым приказом нарушить закон, ис­толковать его так, чтобы он оказался уничтоженным, «разъяснить» его в смысле пре­словутых российских сенатских «разъяснений». При этом говорилось, конечно, что правила должны оставаться «в пределах основных законов», но эти слова были самым вопиющим лицемерием. Министры выработали такие «правила», — и царь Николай II утвердил их (они называются правилами 24 августа 1909 г. по времени их утвержде­ния), — что закон оказался обойденным! По разъяснению «правил», утвержденных без всякой Думы, статья 96 основных законов оказалась сведенной на нет! Штаты военные и морские оказались по этим «правилам» изъятыми из ведения Думы.

Получилась превосходная картина всей призрачности русской «конституции», всей наглости черной сотни, всей близости царя к черной сотне, всего издевательства само­державия над основными законами. Конечно, переворот 3 июня 1907 года дал уже в сто раз более яркую, более законченную, более доступную и открытую для широких на­родных масс картину на эту тему. Конечно, если наши с.-д. в Думе не смогли внести запроса о нарушении основных законов актом 3 июня, — не смогли только потому, что буржуазные демократы и трудовики в том числе не дали достаточного числа подписей, чтобы собрать требующиеся для запроса тридцать имен, — то это показывает всю узость границ специально думской формы пропаганды и агитации. Но невозможность внести запрос об акте 3 июня не помешала социал-демократам постоянно характеризо­вать в своих речах этот акт, как государственный переворот. И, разумеется, отказывать­ся от разоблачения того, как издевается самодержавие над основными законами и над правами народного представительства, с.-д. не могли и не должны были даже по срав­нительно частному поводу.

228__________________________ В. И. ЛЕНИН

Сравнительная неважность, мелкость, незначительность такого вопроса, как вопрос о штатах морского генерального штаба, с особенной резкостью подчеркнула зато всю чувствительность нашей контрреволюции, — подчеркнула ее боязнь за армию. Октяб­ристский докладчик в Думе, г. Шубинской, в своей второй речи 26 марта самым опре­деленным образом повернул к черносотенцам, обнаружив, что именно боязнь за армию вызвала эту крайнюю чувствительность контрреволюции к вопросу о том, дозволи­тельно ли самомалейшее вмешательство представительных учреждений в утверждение военных и морских штатов. «... Имя вождя державного Российской армии есть действи­тельно великое имя...» — воскликнул буржуазный лакей Николая Кровавого. «... Какие бы утверждения вы (депутаты Государственной думы) здесь ни делали, какие бы ни говорили слова о том, что у кого-то какие-то права хотят отнять, но от армии ее дер­жавного вождя вы не отнимете».

И Столыпин в своей «декларации» 31 марта, постаравшись запутать свой ответ со­вершенно пустыми, ничего не говорящими и явно лживыми речами об «успокоении» и об ослаблении будто бы репрессий, — встал вполне определенно тем не менее на сто­рону черносотенцев против прав Думы. Если октябристы оказались согласны с Столы­пиным, то это не ново. Но если «Речь» гг. Милюкова и К назвала ответ Столыпина «скорее примирительным по отношению к правам Государственной думы» (№ 89 от 1 апреля — редакционная статья, следующая за передовой), — то перед нами лишний образец того, как низко пала кадетская партия. «История последних лет показывает, — говорил Столыпин, — что армию нашу не могла подточить ржавчина революции...». Не могла подточить — это фактически неверно, ибо общеизвестные события солдатских и матросских восстаний 1905—1906 годов, общеизвестные отзывы реакционной печати того времени свидетельствуют, что революция подтачивала и, следовательно, могла подточить армию. Не подточила до конца — это так. Но если в разгар контрреволю­ции 1910 года,

БОЯТСЯ ЗА АРМИЮ______________________________ 229

несколько лет спустя после последнего «волнения» в войсках, Столыпин говорит (в той же декларации), что им «овладела тревожная мысль при слушании речей нескольких предыдущих ораторов», что эта «тревожная мысль» состоит в «недобром впечатлении какого-то разлада разных факторов в государственности в отношении к нашим воо­руженным силам», то это целиком выдает Столыпина и всю черносотенную шайку двора Николая II вместе с ним! Это доказывает, что царская шайка продолжает не только бояться, продолжает прямо трепетать за армию. Это доказывает, что контрре­волюция до сих пор твердо продолжает стоять на точке зрения гражданской войны, на точке зрения непосредственной и насущной нужды в средствах военного подавления народного возмущения. Вникните в следующую фразу Столыпина:

«История... учит, что армия приходит в расстройство тогда, когда она перестает быть единой в повиновении одной священной воле. Вложите в этот принцип яд сомнения, внушите ей хотя бы отрывки мысли о том, что устройство ее зависит от коллек­тивной воли, и мощность ее перестанет покоиться на неизменной силе — на верховной власти». И в другом месте: «Я знаю, многие хотели... возбудить споры, гибельные для нашей армии, относительно прав» (именно: прав Государственной думы, прав «кол­лективной воли»).

Как убийцам чудятся призраки их жертв, так героям контрреволюции вспоминается «гибельное» влияние на армию «коллективной воли». Столыпину, как верному слуге черной сотни, чудятся в октябристах «младотурки», ведущие к «расстройству армии» путем подчинения ее коллективной воле, путем допущения «отрывков мысли» о таком подчинении!

Палачи и убийцы третьеиюньской монархии бредят наяву, они дошли до прямого умоисступления, если в октябристах мерещатся им младотурки. Но эти бредовые идеи, это умоисступление — болезнь политическая, порожденная чувством непрочности сво­его положения, чувством острой боязни за армию. Будь эти господа Столыпины, Рома­новы и К⁰ сколько-нибудь способны

230__________________________ В. И. ЛЕНИН

отнестись хоть с чуточкой хладнокровия к вопросу об отношении «коллективной воли» к армии, они сразу увидали бы, что молчаливое утверждение царем решений Думы и Государственного совета о морских штатах прошло бы для армии вдесятеро менее за­метно, чем думские прения по вопросу о правах Думы, по вопросу о возможном «рас­стройстве армии». Но именно то и характерно для нашей контрреволюции, что она сама выдает себя своими страхами, что она также не в состоянии спокойно отнестись к вопросу о расстройстве армии, как убийца не может спокойно слышать об участниках и обстановке убийства.

Принципиальную постановку сравнительно мелкому и неважному вопросу о мор­ских штатах дали именно черносотенцы, дал Николай II, дал г. Столыпин, и нам оста­ется только выразить удовольствие по поводу их неловкости, вызванной их страхами. Нам остается только сопоставить превосходные слова т. Покровского о гибели «кон­ституционных иллюзий», о необходимости для народа самому сделать выводы из не­сомненной «черной действительности» с превосходными по своей откровенности рас­суждениями «Московских Ведомостей» о «декларации 31 марта».

В передовице от 3 апреля эта газета пишет:

«... Самое дело это, как мы выяснили еще в прошлом году, очень просто. Государь император не ут­вердил проведенного в законодательном порядке дела о штатах и установил их в порядке верховного управления, на что даже существующий закон (не касаясь вопроса о естественных правах верховной вла­сти) дает ясные полномочия...».

Вот. Вот. «Естественное право» русской монархии — нарушать основные законы. В этом весь гвоздь.

«... Думская оппозиция, однако, имела дерзость внести по этому поводу запрос, который касался дей­ствий верховной власти...».

Именно! «Московские Ведомости» правильно договаривают то, чего не могли дого­ворить с.-д. в Думе. Запрос сводился именно к признанию действий царя (и подчинив­шегося ему министра Столыпина) нарушением основных законов.

БОЯТСЯ ЗА АРМИЮ______________________________ 231

Далее, «Московские Ведомости» нападают на «революционную оппозицию» и «ре­волюционную печать» за теорию завоевания народных прав революцией и опроверга­ют, будто в «декларации 31 марта» могли быть какие бы то ни было «обещания».

«... Самые толки об «обещаниях» смешны и составляют выражение того, до какой степени революци­онно затуманены умы даже у лиц, официально к революционному лагерю не причисляющихся. Какие такие «обещания» может давать кабинет?... Кабинет будет исполнять свои законные обязанности, вер­ный руководительству верховной власти... И можно лишь пожелать, чтобы эта декларация была поглуб­же понята Думой во всем своем смысле, и этим помогла излечению гг. депутатов от застарелой заразы революционных «директив»».

Именно так: поглубже понять декларацию (и позицию) правительства и «излечить» посредством нее от конституционных иллюзий — в этом как раз и состоит политиче­ский урок запроса социал-демократов о нарушении 96-ой статьи.

«Социал-Демократ» №13, Печатается по тексту

26 апреля (9 мая) 1910 г. газеты «Социал-Демократ»

ПАРТИЙНОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ ЗА ГРАНИЦЕЙ

Заграничная база необходима и неизбежна для партии, которая действует в таких ус­ловиях, как наша. Это признает всякий, кто подумает над положением партии. Сколь ни пессимистически смотрят российские товарищи на «заграницу», однако знать о том, что здесь происходит, в особенности после недавнего пленума, будет им очень не­бесполезно.

Достигнуто ли объединение за границей? Нет. И по очень простой причине: одна из сторон — голосовцы — не обнаруживает никакого желания пойти навстречу едино­душному призыву Τ TTC устранить раскол за границей. Фракционный «Голос», вопреки единогласному решению Τ TTC не закрылся, хотя в пленуме один из редакторов его, т. Мартов, официально заявил (см. протоколы пленума), что он во всяком случае будет добиваться временной приостановки его. Не успело еще Заграничное бюро ЦК сделать какие-нибудь шаги к объединению, как четыре редактора «Голоса» (двое из них входят и в редакцию ЦО!!) выпустили манифест с плохо прикрытым призывом не идти на объ­единение. Существующее за границей «ЦБЗГ» («Центральное

Вот это заявление текстуально:

«Тов. Мартов заявляет, что, хотя он формально от имени редакции «Голоса Социал-Демократа» гово­рить не может, но за себя лично заявляет, что в редакции «Голоса Социал-Демократа» не встретится пре­пятствий к тому, чтобы после выпуска ближайшего № «Голоса» приостановить «Голос» временно (ме­сяца на два или больше) в виде опыта, чтобы выждать результатов работы новой редакции ЦО».

______________________ ПАРТИЙНОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ ЗА ГРАНИТТКЙ___________________ 233

бюро заграничных групп», выбранное в Базеле 1V2 года назад на фракционном съезде меньшевиков) сделало то же. Это «ЦБЗГ» теперь представляет даже не всех меньшеви­ков, а только голосовскую их часть. Но при поддержке «Голоса» оно оказывается дос­таточно сильным, чтобы сорвать объединение. ЗБЦК остается апеллировать к самим группам, к партийным элементам и, в первую голову, к рабочим. Но — по причинам, о которых речь ниже, — это не делается, или делается крайне неудовлетворительно. По-прежнему Τ TTC за границей может рассчитывать пока только на поддержку большевист­ских групп. К ним прибавляются, однако, за последнее время меньшевики-партийцы, враги ликвидаторства (большей частью это сторонники «Дневника» т. Плеханова).

Принципиальное расслоение среди меньшевиков за границей имеет, несомненно, крупное значение, как симптом, как отражение того, что происходит — быть может, менее явственно — ив России. Меньшевики-партийцы вынесли уже ряд резолюций по этому поводу. Вот несколько выдержек из них. Парижские меныпевики-антиголосовцы (их до 20 человек) пишут: «... в № 19—20 этого органа («Голоса») бесспорно обознача­ется новый курс, между прочим, в статье тов. Дана «Борьба за легальность», заменяю­щей с.-д. лозунги специфическим лозунгом, по меньшей мере, двусмысленным, напо­минающим, как две капли воды, лозунг «экономического» периода: борьба за права»,.. «отрицавшееся до сих пор редакцией «Голоса» ликвидаторство нашло себе откровен­ное выражение в последнем номере этой газеты». Женевские меньшевики-партийцы (14 человек) находят, «что прекращение фракционного «Голоса Социал-Демократа» является необходимым условием упрочения партийного единства».

Ниццская группа меньшевиков-партийцев полагает (единогласно), что «в № 19—20 этого органа («Голоса») ликвидаторство нашло себе уже откровенное выражение в ряде статей. Группа находит такую позицию «Голоса Социал-Демократа» вредной и отказы­вает ему в какой бы то ни было поддержке. Группа возмущена

234__________________________ В. И. ЛЕНИН

поступком Михаила, Романа, Юрия, которые не оправдали доверия последнего партий­ного съезда и довели ликвидаторские тенденции до их страшного по своим практиче­ским проявлениям конца». Группа меньшевиков-партийцев в Сан-Ремо «единогласно отказывается от какой бы то ни было поддержки указанного издания («Голоса»), так как не разделяет его ликвидаторских тенденций. Группа не может удержать негодова­ния, вызванного поведением Михаила, Романа и Юрия». Меньшевики-партийцы в Льеже в своей резолюции пишут: «Письмо Стивы Новича и статья Ф. Дана «Борьба за легальность» (в № 19—20 «Голоса») вполне определяют антипартийное направление органа... «Голос Социал-Демократа» является центром, около которого группируются ликвидаторские течения». На такой же точке зрения стоит значительная часть меньше­вистской группы в Цюрихе и большинство группы в Берне. Сторонники меньшевиков-партийцев имеются и в других городах.

Только сплотив эти элементы партийных меньшевиков с большевиками и нефрак­ционными партийцами, противниками ликвидаторства, ЗБЦК могло бы добиться ре­зультатов, могло бы помочь работе в России. Заграничные большевики именно к этому и призывают всех товарищей (см. резолюцию второй Парижской группы). Борьба с голосовцами, срывающими объединение, и отзовистами-ультиматистами, вышедшими из редакции «Дискуссионного Листка» и общепартийного комитета школы и тоже под­рывающими партийное объединение, неизбежна в интересах сплочения всех действи­тельных партийцев. Дело это падает пока на частную инициативу партийцев, ибо ЗБЦК пока оказалось не способным занять должную позицию. По новому уставу 3 из 5 чле­нов ЗБЦК назначаются «националами»; таким образом, личный состав большинства ЗБЦК определяется не Τ TTC партии, и на этой почве получаются неожиданные сюрпри­зы. Так, например, на недавней сессии ЗБЦК сложилось большинство против линии Τ TTC Выработанный непосредственно после пленума Τ TTC «модус» объединения групп (в духе

______________________ ПАРТИЙНОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ ЗА ГРАНИТТКЙ___________________ 235

решений пленума, т. е. с требованием отдачи всех средств Τ TTC a не фракционным орга­нам) новое большинство из одного голосовца и двух якобы «нефракционных» национа­лов отказалось подтвердить. Оно отклонило предложение (большевика и польского с-д.) в письме по группам выдвинуть лозунг: все средства общепартийным учреждениям, а не фракционным газетам (т. е. «Голосу Социал-Демократа»). Это решение вызвало решительный протест 2-х членов ЗБЦК (большевика и польского с.-д.),. которые пере­несли этот свой протест в Τ TTC

«Социал-Демократ» №13, Печатается по тексту

26 апреля (9 мая) 1910 г. газеты «Социал-Демократ»

ОДНО ИЗ ПРЕПЯТСТВИЙ ПАРТИЙНОМУ ЕДИНСТВУ

В то время как партийные меньшевики в целом ряде заграничных групп сплачива­ются и выступают все более решительно против явно ликвидаторского направления «Голоса Социал-Демократа», венская «Правда» ведет себя все еще уклончиво. В № 12 находим статью «К единству — через все препятствия». В этой статье нельзя не одоб­рить первого, хотя и очень робкого, очень неполного приступа к выполнению резолю­ции ЦК о разъяснении опасности ликвидаторства. Но зато вся первая часть статьи есть образец того, насколько некоторые якобы нефракционные с.-д. дальше от защиты пар­тийности, чем партийные меньшевики.

Здесь «Правда» говорит прямую неправду, будто бы редакция ЦО ь статье ««Голос» ликвидаторов против партии» объявила «сорванным все соглашение». Всякий, кто прочел № 12 ЦО, видит, что ничего подобного мы не объявляли. Соглашение было с меньшевиками на условии признания ими партийности и искреннего, последовательно­го отречения от ликвидаторства. «Голос Социал-Демократа» и группа его единомыш­ленников в России сорвали это соглашение: одни, как Михаил, Роман, Юрий и т. д. в России, тем, что само соглашение открыто объявили вредным («вредны резолюции ЦК»; вредно само существование ЦК; партию нечего ликвидировать, ибо она уже лик­видирована), другие, как «Го-

⇐ Предыдущая891011121314151617Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: