 |
Три разорения – три моих университета 6 глава
|
|
|
|
В этот день я закончил работу самым счастливым человеком на земле. Я просто летал. Я еще не знал, что это будет за спорт, не знал, каким образом мы будем проводить соревнования в Интернете, в конце концов, я просто ничего не знал об Интернете, но я понял, что продукт обязательно должен нести в себе позитивную составляющую.
Какая позитивная составляющая в спортивных соревнованиях через Интернет? Во‑первых, в них могут участвовать инвалиды с ограниченными физическими возможностями. Во‑вторых, этот спорт объединит семью: детей, внуков и родителей. В‑третьих, он объединит людей по всему миру. В‑четвертых, этот проект даст замечательную возможность заработать огромные деньги самым разным людям. В‑пятых, в‑шестых, в‑седьмых… Огромное количество плюсов.
Но еще очень важный плюс! Отсутствие минусов, присущих материальным продуктам! Конкуренты не смогут его быстро подделать, и не будет отторжений этого продукта по национальному или культурному пристрастию. Спорт понятен всем, будь то бег, шахматы или бокс. Отлично! Всего два дня работаю над решением сложнейшей задачи, но продвинулся достаточно далеко.
На следующий день я не успеваю продолжить работу над проектом, потому что мне нужно улетать из Москвы на бизнес‑семинар.
Спустя три дня у меня вновь появилась возможность продолжить исследование. Я пока никому ничего не говорил, но внутри меня уже бурлила бешеная энергия. Вот‑вот я ждал, что закричу «Эврика!» Обложившись книгами, я продолжил изыскания и сделал ряд удивительных открытий. Оказывается, современные спортсмены – одни из самых богатых людей на планете. Владелец коммерческой части чемпионата мира в гонках «Формула 1» Берни Эклстоун в год зарабатывает по миллиарду долларов. Олимпийские игры – это глобальный бизнес, который растет год от года. В их бюджет закладываются миллиарды долларов, но на «выходе» эти затраты окупаются в несколько раз. Особенно если учесть мерчендайзинг – производство товаров с олимпийской символикой, в огромных количествах продаваемых по всему миру. В общем, эти раскладки убедили меня, что спортивная игра в Интернете вполне может стать нашим бизнес‑экспериментом.
|
|
|
Дело за малым! Осталось только определить, во что же мы будем играть. Может быть, шахматы? Но так мы отрежем от участия огромную часть населения, которая всегда будет проигрывать талантливым ребятам. Может быть, викторина, игра в вопросы‑ответы? Тогда сложно будет определить честно, кто выиграл. Ведь вопрос может касаться какой‑то страны или какой‑то области, которая неизвестна жителям другого континента. А при таком призовом фонде, представляете, какие начнутся, скандалы, тяжбы, суды. Нет, только не это!
Мне пришло в голову выделить основные группы игр, в которые с удовольствием играет человечество в Интернете. Их получилось четыре. Первая группа – это страшилки и стрелялки. Вторая – интеллектуальные игры: шахматы, шашки, го и другие. Третья – викторины «вопрос‑ответ». Четвертая – гонки, соревнования на скорость. Эта группа меня заинтересовала особенно! Людям во всем мире нравится гоняться друг за другом – бегать, скакать верхом, ездить на автомобилях, на яхтах, на мотоциклах, на велосипедах и даже прыгать в мешках. И, главное, выяснять, кто быстрей.
Хорошее направление, отметил я, но нужно создать рабочую группу, хватит размышлять самому. Я обратился к очень умным людям, к нашим, во‑первых, «знатокам»: Александру Друзю, Александру Рубину, Владимиру Белкину, Игорю Якименко. Затем в эту группу я включил одних из самых умных людей, которых мне приходилось встречать в своей жизни, – Бориса Дмитриевича Полякова и Петра Игнатьевича Опрю, моего ангела‑хранителя и выдающегося юриста. И как же я мог обойтись еще и без ближайшего своего друга Владимира Викторовича Капелькина?!
|
|
|
Собираясь у меня дома, в моем кабинете, мы много спорили, много смеялись, пили чай, расходились на день‑два, потом снова собирались. Каждый выдавал идею, одна глупее другой, одна невероятней другой, разбивали эти идеи в пух и прах, потом снова расходились, и так несколько недель. Амбициозные ребята, мы были полностью захвачены перспективой создания новой игры! Шахматы создавались столетиями, люди бегают наперегонки тысячелетиями, а мы – группа смельчаков, дерзких мыслителей, нам море по колено, создадим за несколько недель игру, в которую будет играть весь мир. Что ж, хорошая амбиция!
Много мы выпили чая, много исписали бумаги, много поэкспериментировали, но в какой‑то момент остановились и поняли, что игры, в которые играет человечество, были отобраны на протяжении нескольких тысячелетий самим человечеством, особенно те игры, которые распространены во всем мире. Потренировав свои мозги, мы пришли к умному выводу: не надо изобретать велосипед. Нужно взять самую обычную, широко распространенную игру «гонки» – «гонки на скорость». Но если мы возьмем просто «гонки», то опять выиграют геймеры, которые обладают исключительными природными качествами. Нам же нужно завоевать массы.
Чтобы апробировать модель «Эдельстар», необходимо охватить самые разные пласты населения: пенсионеров, школьников, студентов.
Мы остановили свой выбор на «гонках» с элементом случайности. Именно элемент случайности дает шансы выигрывать разным людям. Но каким должен быть этот элемент случайности и где здесь граница? Как мы выяснили, в Америке в каждом штате есть свой закон в области азарта: что является игрой случая, рулеткой, а что – настоящим соревнованием. Допустим, в штате Северная Каролина шахматы признаны игрой случая. Я думаю, поэтому наш выдающийся соотечественник Анатолий Карпов «случайно» более 150 раз становился чемпионом мира и всех престижных турниров.
Мы разработали модель игры, которую до нас еще никто не создавал. «Гонки» с гармонично вписанными элементами случайности, соответствующие ситуациям в реальной жизни! Нам удалось сделать уникальную игру.
|
|
|
После того как мы сделали примитивную ее версию, поиграли сами и получили от этого удовольствие, мы поняли, что продукт для глобального испытания и объединения покупателей по всей земле готов. Теперь нужно было придумать название.
И это, скажу вам, была та еще задача. Для тех, кто не знает, скажу, что каждый день в мире регистрируется более трех тысяч торговых марок. Представьте, сколько их накопилось за 100 лет! Это означает, что придумать название для бренда мирового масштаба невероятно сложно. Придумано и зарегистрировано практически все!
Название нашего продукта должно быть международным, простым, понятным, интернациональным. Вот мы поломали голову! Сколько было потрачено денег! Десятки тысяч долларов только за то, чтобы найти именно то название, которое никем не запатентовано не только в области гонок, но и по всем торговым классам. Потому что в нашу интернет‑игру мы изначально заложили и мерчендайзинг. При успешном запуске модели мы планировали выпускать и другие продукты, объединенные общим названием.
Название не давалось долго не потому, что у нас плохо с креативным мышлением, просто все интересное в мире уже давно «забито». Один раз мы даже чуть не смалодушничали и не отдали наше священное название глобального проекта – «Эдельстар» для испытания его же рабочей модели. Но потом одумались и решили, что лучше мы еще поищем, но «Эдельстар» – это название дела всей нашей жизни. Мы не имеем права им рисковать, потому что риск того, что рабочая модель не заработает, был очень велик. Из десяти авиационных испытательных моделей разбивается больше половины. И мы не тешили себя иллюзиями.
Но однажды кому‑то в голову пришла такая абракадабра как HOP‑GO. Это ничего не означающее словосочетание имело в себе простоту произношения, простоту запоминания и хорошую энергию. Мы поняли: вот то, что надо! И мы принялись срочно патентовать название HOP‑GO по всему миру. Патентование заняло несколько месяцев, но мы работали, как всегда, параллельно.
|
|
|
Александр Давыдов срочно нашел в Новосибирске толковых программистов, мы подписали договора, объяснили ребятам задачу, и они начали работать. Контроль над исполнением работ возложили на них же.
Тут мы шли на большой риск. Отдать разработку уникальной программы людям, которые ее же будут и контролировать, и оценивать, конечно, было очень рискованно. Но другого пути у нас не было, среди нас не было ни одного толкового программиста, а испытания проводить надо. Эх, вздохнул я перед подписанием контракта. Риск большой, но лучше пусть разобьется экспериментальная модель HOP‑GO, чем мы подвергнем хоть малейшему риску глобальный лайнер будущего – «Эдельстар».
Мы разделили силы на две группы. Группа стратегических специалистов продолжала работать над концепцией «Эдельстар». Другая группа, которую возглавил я, начала стремительно создавать планетарную рабочую модель HOP‑GO.
Я составил маркетинг‑план продвижения проекта, сразу же были разработаны стиль, дизайн, компьютерные ролики, рекламирующие наш новый продукт. Но я понимал, что, если мы пойдем только через Интернет, мы не получим нужных нам результатов по всем остальным направлениям. С Игорем Львовичем Якименко мы засели за разработку телевизионного шоу HOP‑GO, но и этого мне показалось мало для достоверных испытаний. Мы разработали интерактивную игру HOP‑GO, в которую люди могли играть в залах, собираясь от 10‑20 до 20 тысяч человек, – современная техника это позволяет. При помощи современных беспроводных электронных устройств люди могут соревноваться, вместе распевать песни, танцевать, делать гимнастику и наслаждаться умным общением, находясь друг от друга в тысячах километров.
И вот постепенно, шаг за шагом, родился уникальный продукт. Это был очень интересный ребенок – смесь Интернета, телевидения, интерактивного шоу и мерчендайзинга. Мы разработали очень мощную презентацию, и с каждой презентацией я все больше влюблялся в HOP‑GO.
Естественно, я не мог сказать нашим контрпартнерам, что HOP‑GO – это всего лишь пробный проект, эксперимент, они бы просто не поняли этого. Когда перед приходом Христа появился Иоанн Предтеча, разве кто‑нибудь понял, какое глобальное предсказание он принес человечеству? Конечно, нет! Та же самая ситуация была и с HOP‑GO.
Мы решили так. Все‑таки это испытание, подготовка почвы, чтобы посадить семена великого проекта. Прорвемся, будет здорово! Не прорвемся, ничего страшного. Мы подготовим взлет главного дела нашей жизни, приобретем опыт, набьем шишки, которые позволят нам не ошибаться при строительстве великого «Эдельстар». Но об этом знал только узкий круг людей. Сегодня я могу раскрыть эту тайну, потому что уже прошло время и всем здравомыслящим людям понятны масштаб и возможности, которые дает «Эдельстар» для каждого человека на земле.
|
|
|
Ну а тогда наша команда работала слаженно и быстро, бессонные ночи не в счет, каждая минута на счету. Мы понимали, что чем быстрее мы проведем испытание, тем быстрее запустим «Эдельстар». Мы развили бурную деятельность, и на презентацию HOP‑GO собралось больше 10 тысяч человек. К тому моменту уже работали офисы HOP‑GO в Германии и США. Мы сделали телемост. Это было очень символично: с огромного экрана наши сотрудники из Гамбурга и Нью‑Йорка рассказывали о продвижении продукта в своих странах.
На презентации присутствовали граждане более 30 государств. Вся наша команда была просто в ударе. Мы рассказывали о возможностях, о перспективах, о преимуществах этого удивительного продукта. Цена его была не дорогой: 5 долларов в месяц за участие в этом глобальном проекте. Естественно, само программное обеспечение было чертовски дорогим, но мы не стали его продавать, а просто записали программу на диск и оценили его в 2 доллара – смешная, согласитесь, цена для сложнейшей программы. Мы посчитали так: людям удобнее будет купить участие в этой игре сразу на 3 месяца стоимостью 5 долларов в месяц плюс программное обеспечение за 2 доллара. 17 долларов – доступная цена на старте, причем не только для американца, швейцарца или француза, но и для россиянина.
Презентация прошла блестяще, просто грандиозно, но в России всегда беда с дорогами и дураками. Некоторые словно сошли с ума и начали закупать не по одному диску, а намного больше. Что делать? Дисков нет! Мы не рассчитывали на такой поворот событий. Мы сделали несколько тысяч дисков на пробу, но никак не думали, что будет такой сумасшедший ажиотаж. В срочном порядке пришлось допечатать дополнительное их количество.
Мы с нетерпением ждали понедельника, потому что программисты заверили нас, что именно с понедельника они запустят нашу замечательную игру в Интернет. Настало утро, весь наш офис возбужденно уткнулся в компьютеры, подключенные к Интернету, и с нетерпением ждал старта. Пробило 9 часов утра, условный старт, мы входим в игру, звучат позывные, на экране появляется наша заставка. По офису проносится рев восторга! Начинается игра, выходим на старт, все готовы принять участие в соревнованиях. Но тут по экрану пошли какие‑то сбои, глюки, и наш старт заглох, так и не начавшись. Система не сработала…
Для меня это был очень мощный стресс. Десятки подписанных договоров, личные обещания – все оказалось под угрозой срыва. У нас работало 12 компьютерных команд. Три из них были американскими, остальные – российские. Ребята из Новосибирска постоянно на нас обижались: «Зачем вы платите американцам, отдайте лучше деньги нам, мы сделаем все дешевле, быстрей и проще». Но мы объективно не могли передать россиянам разработку программ, связанных с подключением к банковской системе расчетов и выплаты налогов в Америке.
Что удивительно, когда мы стали анализировать ошибки в программе, выяснилось, что американцы сработали блестяще, а подвели‑то как раз те, кто громче всех кричал, отдайте нам все заказы, все деньги – и мы сделаем быстрее и качественнее. Болтуны не смогли сделать ничего.
Пережив первый шок, мы провели телефонное совещание, на котором попросили программистов дать точные даты запуска игры. Мы понимали, что даже «Майкрософт», корпорация, насчитывающая десятки тысяч программистов, не может сделать работающий продукт с первого раза, и, естественно, вошли в положение. Но все‑таки хотели знать, когда же будет готов реально работающий продукт. Наши новосибирские друзья вновь заверили нас, что через неделю все заработает, как швейцарские часы.
Мы встали перед сложным выбором: сказать людям, уже купившим карточки, что мы откладываем проект на какой‑то срок, вернуть им эти небольшие деньги и сохранить их уважение, или попросить их подождать еще неделю. Согласитесь, для людей, живущих в других городах и странах, сам процесс передачи продукта, получения денег настолько сложный, муторный и затратный, что мы посчитали, ну, хорошо, уж недельку‑то и мы и наши клиенты сможем потерпеть.
Проходит неделя – программа опять не работает. Еще больший удар. Но наши удивительные партнеры слезно просят нас заверить клиентов, что через две недели уж точно все заработает. Мы опять попадаемся на этот крючок: затормозить все или же, наоборот, продолжать двигаться вперед? Логика подсказывала, что нужно продолжать двигаться вперед.
Мы понимали, что рынок для этого продукта – весь мир, включая Европу, Америку и Японию. В тот момент в нашей стране не было достаточно мощных компьютерных сетей, да и самих компьютеров было не так уж много. Ради нашей главной задачи – апробирования объединения людей по всему миру – мы готовы были идти на жертвы.
До презентации в Нью‑Йорке оставалось 4,5 недели. Мы провели еще одно телефонное совещание с этими негодяями‑программистами, по‑другому назвать их не могу, и поставили перед ними один‑единственный вопрос. Мы поняли, что в России они нас уже сильно подвели, но мы еще не делали массовых продаж в Америке и Германии. Мы задали, как нам казалось, последний категорический вопрос: «Сможете ли вы гарантировать нам, что 24 сентября на презентации в Нью‑Йорке все это будет работать как часы?» «Да, сможем! – ответили наши злодеи. – Только заплатите нам еще больше денег!» Мы понимали, что это уже похоже на выкручивание рук, на какой‑то рэкет, но обратного пути не было, нам нужно было провести и закончить эксперимент. Мы заплатили им еще.
Я уже сел готовить нью‑йоркскую презентацию. Карен Шахназаров, Юра Добрунов, Юрий Рахубин составили костяк нашей американской команды. Удивительные ребята, каждый по‑своему ярчайшая личность, о каждом можно написать книгу. Все вместе мы были непобедимой командой!
Молодые, дерзкие, целеустремленные, мы излучали мощную энергию успеха. Несмотря на то что реклама проекта была размещена во множестве американских газет, журналов, шла по радио, были расклеены тысячи плакатов, каждый из нас еще и раздавал флаеры, когда ездил в общественном транспорте.
Карен Шахназаров жил в Нью‑Джерси и каждый день на метро ездил в Нью‑Йорк. В момент страшных пробок метро там самый быстрый транспорт. У него была норма: каждый день раздать по 100 флаеров – 50 с утра и 50 вечером, на обратном пути. Эту норму ему никто не ставил, никто его не уговаривал и не мотивировал.
По профессии он адвокат очень высокой квалификации. Представляете, сколько стоит рабочее время адвоката в США? А он выполнял работу, можно сказать, обычного промоутера. Его замечательная супруга Марина, яркая высокообразованная девушка, тоже всем сердцем полюбила наш проект и тоже помогала нам от всей души. Мы, наши друзья и наши семьи – все стали фанатами HOP‑GO. Мы так зажглись идеей объединить мир, изменить его в лучшую сторону, что работали с утра до ночи.
И вот наступает день долгожданной презентации. Я купил себе в дорогом магазине новый костюм, ребята тоже надевают свои лучшие костюмы – мы стараемся выглядеть на все сто. Карен – переводчик‑синхронист от бога – никому не доверяет перевод, чтобы чего не напутали. Собралось более 400 человек, что было просто великолепно. Поверьте мне на слово, в Нью‑Йорке, этом самом скоростном по ритму жизни городе в мире, собрать 400 человек на презентацию требует колоссальных, выдающихся усилий. Мы начинаем выступать и рассказывать о нашем проекте. Аудитория, вначале довольно прохладно встретившая нас, к концу совершенно расслабилась и вместе с нами скандировала: «Хоп‑гоу! Хоп‑гоу!»
Все получилось очень удачно. Мы сидели практически до утра, потому что ребята, приехавшие из других штатов, не хотели разъезжаться, и каждый из них старался узнать как можно больше об этом проекте. И вот опять настало утро, мы с нетерпением включаем компьютер, ждем…
Игра не идет…
Представьте себе, что вы только что наступили на грабли и эти грабли со страшной силой врезали вам по лбу. У вас кровоподтек, шишка, страшная боль, но только вы увлеклись интересной работой и забыли про нее, как эти же грабли с удвоенной силой снова бьют вас по самому больному месту! Таким было мое состояние.
Произошло это не потому, что мы идиоты или дураки, которые не понимали, что наши контрпартнеры не держат слово. Мы просто уже не могли остановиться. С одной стороны, нам нужно было делать исследования, нам нужно было работать, нам нужно было собирать данные для продвижения пути главного проекта «Эдельстар». А с другой стороны, нанять новых программистов в том момент не предоставлялось никакой возможности, потому что старые были уже в теме около года. Чтобы передать новым людям весь объем информации нужен был не один месяц, а время было для нас дороже всего. Поэтому нам ничего не оставалось, как утереть слезы, стерпеть боль и идти дальше.
Действительно, быть исследователем, первооткрывателем, разведчиком очень больно. Вы знаете, как рискуют жизнью пилоты экспериментальных самолетов? Многие из них платят своей жизнью, чтобы потом пассажиры чувствовали себя в безопасности и комфорте. Больно, тяжело, но что поделаешь – подготовка большого проекта требует жертв.
И мы не раскисаем, а принимаем предложение открыть еще один офис – на другом конце Америки, в Сан‑Франциско. Чтобы досконально изучить эту страну, чтобы готовить плац‑старт сразу с двух побережий. За офис в Нью‑Йорке я не волновался. Он работал как часы и нам оставалось только ждать, когда программисты все же исправят программу.
Руководителем офиса в Калифорнии был яркий, интересный, никогда не устающий Юрий Рахубин. Он обладал настолько позитивным обаянием и магнетизмом, что не мог не загореться идеей объединения мира. Приехав в Сан‑Франциско, я окунулся в созданный им мир. Он арендовал огромный дом на тихой улице, который спокойно вмещал команду из 12 человек. Ребята из уважения выделили мне самую большую спальню, на балконе которой было огромное джакузи, и по вечерам мы проводили совещания, сидя в теплой ароматной воде. Юрий оказался не только замечательным менеджером, но и талантливым композитором и музыкантом. Всего за неделю он написал прекрасный гимн HOP‑GO.
Каждое утро этот неутомимый парень будил нас своим потрясающим гимном, исполняя его на жутко дорогом, огромном, блестящем синтезаторе. В 7 утра раздавались первые аккорды, и мы спускались по лестнице, словно под боевой марш. Готовил Юра тоже отменно. К нашему приезду он купил два огромных мешка муки – такие я видел только в Советском Союзе, ящик кленового сиропа и каждое утро баловал нас самыми вкусными в мире блинами. У него были две сковородки, которыми он как заправский жонглер орудовал так умело, что на нашем столе, словно по мановению руки, вырастала огромная гора пышных русских блинов. Учитывая наш зверский аппетит, ему приходилось печь их столько, что этого хватило бы на маленькое кафе.
Мы работали по 20 часов в сутки, оставляя на сон всего лишь 3‑4 часа. Мы подбадривали друг друга, постоянно придумывали какие‑то кричалки, поднимающие наш дух, постоянно пели наш гимн. Я помню, как мы возвращались с презентации в Лос‑Анджелесе часа в три ночи. Мы устали и вымотались, как загнанные лошади. И здесь Юра крикнул: «Эй, ребята! А ну‑ка давайте споем нашу любимую песню, наш гимн!» И когда мы все вместе запели эту песню, я клянусь вам, все просто преобразились, мы стали смеяться над собой, над неудачей, которая постигла нас на презентации. Мы за несколько минут зарядили свои аккумуляторы и снова стали энергичными, будто и не было этого трудного, бесконечного дня.
Мы жили одной дружной семьей. Целый месяц мы работали без выходных, днями и ночами проводили презентации, расклеивали листовки, и, где бы мы ни находились – в магазине, ресторане, такси, аэропорту – мы везде рассказывали людям о нашем проекте.
Последний срок, который мы дали новосибирским программистам, был 23 февраля. Рассказы этих специалистов были настолько убедительны, настолько красноречивы, что мы снова настроились на самую бешеную работу. Каждый день презентации, каждый день промоушн‑акции, каждый день встречи.
В Калифорнии я проводил презентации как для 250, так и для 5 человек. Мы не отказывались ни от одной аудитории. Один раз мы с Юрой проводили презентацию даже в какой‑то секте. Ничто нас не смущало, мы готовы были рассказывать о HOP‑GO и на пляже, и в космосе, и под землей, и под водой – где угодно. Мы в прямом смысле слова боролись за каждого человека, потому что в Америке люди живут очень динамично, словно в них сидит какая‑то программа, учитывающая только время и деньги. Остановить человека и рассказать ему о новых возможностях требует колоссальных усилий. Но и это нас не останавливало. Ряды наших сподвижников росли все быстрее, у нас становилось все больше партнеров: и радиостанции, и телекомпании, и обычные служащие, и бизнесмены.
Я привык работать в сумасшедшем ритме с детства, но когда я видел сплоченную команду, которая на протяжении месяца работает без выходных по 20‑19 часов в сутки, спит всего лишь по 3‑4 часа и не устает, меня это трогало до глубины души. Я гордился и восхищался каждым из них, это были настоящие гиганты, титаны. Люди разных профессий, люди разного возраста, профессий и стран, но всех сплотила и зажгла одна цель, одна великая мечта – объединить мир.
Однажды мы сидели рано утром в каком‑то ресторанчике, фаст‑фуде быстрого питания, и ели яичницу, запивая ее кофе, а перед этим нам удалось поспать всего лишь один час. Несмотря на усталость все мы были так веселы и энергичны, словно нас подпитывала какая‑то неистощимая батарейка. У нас было всего полчаса на общение и короткий отдых, после этого все должны были разбегаться по своим «точкам». Я помню этот разговор так, как будто он произошел вчера, потому что в этот момент я особенно остро почувствовал относительность времени. Тогда, за этим столиком, мы оказались как бы вне времени, вне пространства.
Мы рассуждали, почему мы не устаем. Почему мы уже месяц не то что не валимся с ног, а, наоборот, заряжаемся еще большей энергией, еще большей страстью? Каждый высказал свою гипотезу, одна другой интересней. Я слушал и наслаждался их приятными голосами, чувствуя всю уникальность нашей встречи, того, что судьба привела нас с разных континентов, из разных стран, чтобы мы вот так сидели здесь и разговаривали.
«Представьте, – сказал я им, – если бы мы с вами сейчас строили общественный туалет в Санта‑Круз. Наверное, это очень важное и нужное дело, и с точки зрения физиологии человека даже гуманное. Но для того, чтобы получить вот эту божественную великую энергию, которая позволяет творить чудеса и делать сверхусилия и от этого не уставать, конечно же, нужна глобальная цель. Мы понимаем, что если наша идея будет воплощена, то сотни миллионов людей объединятся через продукт, сотни миллионов людей станут единым клубом, и тогда политикам, злодеям, продавцам оружия сложнее будет разжигать войны. Ведь объединение людей – это единственный способ изменить мир, наполненный ненавистью, кровью и несчастьями. Наша великая цель и дает нам эти силы!» Мои друзья зааплодировали, а хмурые, полусонные американцы, которые забежали в то утро перехватить чашку кофе, смотрели на нас как на сумасшедших.
И вот наступило 23 февраля. На эту, решающую, презентацию собралось 300 человек. Когда мы включили компьютер и снова не увидели ничего, я понял, что третий удар, уже не в шишку, а в сплошную рану для меня и для всей моей многотысячной команды, – последний.
Все, стоп машина! Мы заканчиваем исследования.
Человеку, который не знал, что HOP‑GO является предтечей другого – великого проекта, этот проект мог показаться неудачей. На самой деле мы победили!
Пока я самоотверженно, до последнего вздоха сражался за наш уникальный продукт HOP‑GO, Александр Сергеевич Коновалов вместе с ведущими юристами, финансистами, аналитиками проделал колоссальную работу: он собрал все данные, всю необходимую информацию, чтобы проработать недостающие элементы, убрать белые пятна с карты в продвижении «Эдельстар». Были изучены тысячи документов, проведены тысячи переговоров, просчитаны десятки тысяч вариантов. С этого момента мы вплотную приступили к созданию величайшего проекта нашей жизни – глобальной компании «Эдельстар».
Конечно, в сказках или легендах может случиться, что первая модель самолета сразу взлетает и перевозит пассажиров, являясь при этом надежной и точной, но в жизни так не бывает. HOP‑GO выполнил свою миссию, подготовил почву для великого проекта.
Я же и моя команда пионеров‑первооткрывателей прожили два очень интересных года. Да, они были тяжелыми. Тяжелыми, потому что мы не могли контролировать программистов, да, собственно, и не их это вина. Задача перед ними стояла слишком сложная, уникальная, даже не одна задача, а несколько десятков задач параллельно. Все сражались, все воевали до последнего.
И мы победили! Победили, потому что подготовили главный проект нашей жизни. Победили, потому что изучили многие аспекты международного бизнеса, с которыми раньше не сталкивались. Победили, потому что наши технологии бизнеса, апробированные во всех странах, показали выдающийся результат. Победили, потому что мы прожили яркую удивительную жизнь, многогранную и разнообразную.
Несмотря на то что экспериментальная модель, экспериментальный продукт не «раскрутился», с точки зрения коммерческого успеха он выполнил свою главную задачу: он сработал как исследование, проверка, как предтеча самого важного проекта и дела в жизни.
И теперь, когда я дома ем ароматные горячие домашние блины, я всегда вспоминаю наше сражение в Америке, бушующий океан, на берегу которого стояла наша команда единомышленников и во все горло пела наш прекрасный гимн, соревнуясь с ревом волн трехэтажной высоты. Я вспоминаю нашу бешеную работоспособность и то чудо, что мы никогда не уставали, всегда были веселы и жизнерадостны. Я вспоминаю победу духа над слабостью тела. Я вспоминаю наши ночные или утренние совещания, когда мы сидели под открытым небом, изо рта шел пар, было холодно, и мы спорили, как лучше провести презентацию.
Я вспоминаю дискотеку в Сан‑Франциско, владельцы которой предложили нам сделать презентацию перед совершенно пьяной, обкуренной, ничего не соображающей публикой, перед которой я все равно с гордостью стоял на сцене, рассказывая о великом проекте объединения людей. Мы ехали с этой презентации домой, и человек, пригласивший меня на нее, оправдывался, извинялся, а мы были счастливы, мы смеялись, потому что нам было все равно. Мы готовы были рассказывать о нашем продукте, о нашей идее даже деревьям, даже скалам, лишь бы это продвинуло нас к цели хотя бы на миллиметр.
Прав был Хемингуэй, который написал великие слова: «Человека можно убить, но нельзя победить!». На взгляд дилетанта, мы потерпели неудачу, на взгляд профессионала, знавшего о наших действительных целях, мы одержали гениальную победу.
|
|
|
