 |
Тёмные стороны екатерининской эпохи как причина павловских преобразований
|
|
|
|
Прежде чем перейти непосредственно к разбору павловских преобразований, необходимо обрисовать ситуацию, сложившуюся в последние годы царствования Екатерины II и те негативные явления, сопутствующие этому периоду.
За последние несколько лет царствования императрицы особенно пышным цветом расцвёл фаворитизм. Конечно, среди фаворитов попадались толковые люди, такие как, например граф Потёмкин. Но это были единицы и исключения из правил. Гораздо чаще были случаи, когда абсолютные бездарности и безликие персонажи попадали на важные посты государственного управления. Для примера можно отметить Самойлова, занимавшего пост генерал-губернатора. И если говорить в целом, то у кормила власти сгруппировалась кучка фаворитов во главе с Зубовым.
Засильем фаворитов можно объяснить тот факт, что за последние десять лет царствования Екатерины наблюдается замедление и вообще замирание правительственной деятельности. В это время ничего не было сделано в сфере переустройства административного аппарата, нововведения носили косметический, поверхностный характер. Клочков пишет о том, что «экономическая жизнь времени Екатерины II вообще не была блестящей» и, ссылаясь на исследования Н. Д. Чечулина и Блиоха, отмечает, что за треть века страна развивалась очень медленно, производственные силы были предоставлены сами себе. Никаких новых отраслей хозяйства, никаких промышленных инноваций не наблюдалось. Хотя государственный бюджет увеличился с 30 до 70 миллионов рублей, этот скачок явился результатом не столько обогащения государства, сколько вхождением в состав Российской империи новых территорий и за счёт возросшего налогового бремени. Кроме того, имели место хронические дефициты, а внешний и внутренний долги составляли 200 миллионов рублей, что почти в три раза превышало бюджет страны[25].
|
|
|
Существовали недостатки и в практике административного управления. Наблюдалась сильная бюрократизация, особенно в местных учреждениях. Штат канцелярии Сената увеличился ровно втрое – со 100 до 300 человек[26].
Но работала администрация не особенно эффективно, волокита никуда не исчезла. Особенно это касалось процессов, связанных с земельной собственностью. Вот статистические данные, которые приводит Клочков: к 1 января 1790 года накопилось 8283 нерешённых дела, а к 1796 году их количество возросло до 14233[27]. Вдобавок ко всему – взяточничество и лень чиновников. И это ещё далеко не полный перечень недостатков в системе управления, но уже и то, что было перечислено, должно было заставить Павла Петровича обратить на эти неурядицы пристальное внимание и принять меры по наведению порядка.
Центральное управление при Павле I
Совет Его Величества
Рассмотрение преобразований Павла I в структуре управления следует начать с учреждения, находившегося на втором месте в структуре иерархии властных институтов после императора, коим является Совет Его Величества. Прежде всего, давим вкратце историю этого учреждения. Совет Его Величества был создан Екатериной ІІ 17 ноября 1768 года (дата выхода екатерининского манифеста). Он поначалу замышлялся как законосовещательный орган, но с течением времени эта его роль постепенно утрачивается, сводится к минимуму. Что касается состава Совета, то он был унаследован Павлом от матери и включал в себя следующих лиц: А. А. Безбородко, Н. И. Салтыков, И. А. Остерман, А. Н. Самойлов, В. П. Мусин-Пушкин, П. В. Завадовский, С. Ф. Стрекалов (все, кроме последнего лица, – в графском достоинстве). При Павле, прежде всего, изменяется состав – он расширяется до 16 человек и включает в себя наследника престола. Из них 14 человек занимали главные места в Сенате, коллегиях, казначействе. Они, по мнению Клочкова, подходили под ту категорию «министров», которыми Павел, согласно своим планам, предполагал укомплектовать Совет[28]. Наивысшая его степень активности приходится на 1796 – 1797 годы.
|
|
|
Что касается самой работы учреждения, то в круг рассматриваемых Советом дел и вопросов включал в себя только то, что было назначено императором. Для рассмотрения какого-либо дела требовалось исходящее от царя Высочайшее повеление. В качестве примера можно привести Высочайшее повеление от 15 сентября 1797 года о проекте президента Коммерц-коллегии князя Головина о заселении территории между Байкалом и Кяхтой отставными солдатами, крепостными и прочими людьми с целью развития хозяйства, промышленности и торговли в этом регионе[29].
В компетенцию Совета входил разбор следующих дел: международных, финансовых, вопросов управления, судебных. Кроме того, интересно отметить ещё один важный вопрос, в обсуждении которого принимал участие Совет – присоединение Грузии к России. Этот вопрос имел долгую историю. На протяжении долгого времени цари грузинских княжеств (Грузия не была едина) просили русских самодержцев принять грузинские земли под своё покровительство. Тем самым они рассчитывали получить мощную поддержку со стороны Российского государства в борьбе с многочисленными врагами, которыми была, в силу исторических причин, окружена, и сохранить свои традиции, культуру, национальную и религиозную самоидентификацию. Одна из наиболее ранних попыток, сделанная царём Мегрелии Леоном, относится к 1638 году. В своём послании он просил Михаила Фёдоровича принять народ его «под свою царскую, высокую руку, чтоб… иметь бы им от него,… помощь и заступление, чтобы им стоять о вере Христове»[30]. Но в то время Российскому государству, ещё залечивавшему раны после катастрофы Смутного времени, было, разумеется, не до Грузии, и послание Леона осталось без ответа.
И вот, примерно через полтора столетия, Павлом I был сделан первый шаг в решении этой проблемы. Результатом обсуждения этого вопроса в Совете стал Манифест от 18 января 1801 года «О присоединении Грузинского Царства к России. С приложением формы Императорского титула», который выразил чаяния многих поколений грузинских царей. Но, исходя из содержания манифеста, видно, что помимо положительного волеизъявления императора о присоединении, обещания сохранить все права и вольности, «каковыми древние подданные Российские… наслаждаются под покровом нашим», и ввода войск на новоприобретённую территорию «для удержания внутреннего в земле устройства» и «для ограждения оной от внешних нападений», никаких распоряжений относительно системы администрации в грузинских землях не дано. Имеется лишь de iure закреплённый факт перехода грузинских земель под власть Российской империи в новой форме императорского титула: «…Повелитель и Государь Иверския, Карталинския, Грузинския и Кабардинския земли…»[31]. Далее заняться этим вопросом Павлу было уже не суждено, и конкретные действия по упорядочиванию управления в этом регионе предпримет уже Александр I.
|
|
|
Также из дел, рассматривавшихся Советом можно отметить проект Архарова и Сиверса по соединению каналом Днепра и Двины, вопрос о преобразовании Павловского благородного училища[32]. В последние годы павловского правления рассматривались вопросы о торговле с Персией, Китаем и Америкой, об экспорте золота и серебра за границу, о способах улучшения судоходства по Каспию, о ситцевых фабриках, о населении Сибири и прочее[33]. Это опровергает мнение многих историков о том, что в павловское время Совет занимался прежде всего цензурой. Да и цензура была на удивление мягкой (или близорукой?), так как допускался ввод поэмы Вольтера «Candid» и даже… «De contrat sociale» Руссо![34]
Таким образом, можно сделать вывод, что реформы в Совете Его Величества затронули численный состав его членов. Павел стремился объединить в Совете людей, управляющих важнейшими ведомствами, создать некий прообраз кабинета министров. Также налицо тенденция более строгого подчинения Совета императору, он работает исключительно по повелению царя, что ещё больше усиливает власть самодержца. Но несмотря на полное отсутствие инициативы у членов Совета, круг вопросов, обсуждаемых Советом всё ещё широк и вопросы эти важны как внутриполитического, так и внешнеполитического характера. Стало быть, Павел осознавал важность этого учреждения и важность мнений его членов по поводу той или иной проблемы.
|
|
|
Сенат
В своей работе Клочков рассматривает взгляды в историографии по поводу деятельности Сената в павловскую эпоху. И господствующей на тот момент точкой зрения на этот счёт была точка зрения барона Нольде и других о том, что с одной стороны, Сенат при Павле ничем принципиально не отличался от Сената екатерининской эпохи, с другой же стороны, при вступлении на престол Павла наступило полное порабощение Сената. Такая двойственность, по мнению автора, вызвана стереотипным представлением о личности императора[35].
Главным изменением в структуре Сената было устройство новых департаментов, помимо 6-ти уже учреждённых Екатериной II в 1763 году: Причиной этому послужили накопившиеся нерешённые дела, число которых уже приводилось выше. Князь Куракин предлагал в своём отчёте для успешного завершения судебных дел следующие меры: 1. увеличить количество лиц, обслуживающих канцелярию Сената, начиная с обер-секретаря и кончая канцеляристами и копиистами. 2. учредить вновь три временных департамента с общим собранием из них для решения старых дел – казённый, апелляционный и межевой.
13 декабря 1796 года доклад Куракина был конфирмирован Павлом. По новому положению в канцелярию Сената прибавилось 319 человек. Во вновь учреждённых департаментах насчитывалось 202 человека[36].
Кроме того, создаются новые учреждения при Сенате. Указом от 10 декабря 1796 года была учреждена экспедиция государственных конных заводов. 1 января 1797 года вышел Именной указ, данный Сенату, «О восстановлении при Сенате и Коллегиях обучения Юнкеров канцелярскому делопроизводству и прочим наукам». В соответствии с этим указом предписывалось «учреждение Юнкеров из молодых Дворян, бывшее по указам в Бозе почивающего предка Нашего Государя Императора Петра Первого повелеваем восстановить определение и обучение их при Департаментах Сената Нашего в Санктпетербурге и Москве и при всех Коллегиях». Исключение делалось лишь для двух военных коллегий. Всё предполагалось реставрировать, как это имело место при Петре, «на прежних основаниях», была расписана система приёма и обучения с характерной для Павла дотошностью. В юнкеры зачислялись дворяне не моложе двенадцати лет. Тех, кто до определения в ряды юнкеров не обучался предметам, положенным для них, зачислялись сперва в списки титулярных юнкеров. Генерал-прокурору приказывалось учредить при канцеляриях Сената «особливых» школ для обучения юнкеров, помимо канцелярского делопроизводства, другим наукам, которые могли бы поспособствовать более искусной и качественной работе будущего чиновника и которые вообще необходимо знать, чтобы чувствовать себя достойно в обществе той эпохи. По истечению двух лет, те из юнкеров, которые показали особые успехи в познании канцелярского дела и других, положенных по уставу, наук, производились в 14-й разряд Табели о рангах. Они назывались «Коллегии Юнкеры». Допускалось сразу зачислять дворянина в Коллегии Юнкеры, если у него при приёме обнаруживался достаточный багаж знаний[37]. 14 января 1797 года последовал Высочайше утверждённый доклад Генерал-Прокурора. «Об учреждении школы при Канцелярии Санктпетербургских департаментов Сената для обучения Юнкеров». В докладе говорилось, что целесообразнее учредить такую школу только при столичных канцеляриях сенатских департаментов, так как генерал-прокурору удобнее будет осуществлять надзор за ней, кроме того, обучение юнкеров здесь «будет благоуспешнее». Павел эти доводы счёл убедительными, о чём свидетельствует его краткая резолюция на докладе: «Быть по сему».
|
|
|
К докладу прилагалось подробное описание положения школы, предметов, планировавшихся к преподаванию в ней, управления этим учебным заведением. В положении было обозначено, что науки подразделялись на две категории: общие («приготовляющие ученика к приобретению наук звания») и «самые науки звания». Юриспруденция предполагалась главным предметом обучения. Что касается общих наук, то грамоту преподавать не предполагалось, исходя из того, что поступившие в эту школу юнкера должны были иметь о ней представление, но важным посчитали преподавание правописания и чистописания. Без знания грамматики, по рассуждению генерал-прокурора, неудобно приобретать и другие знания. Также предполагалось и введение специального предмета «Нравоучение» на религиозной основе, так как это, по мнению составителя доклада, являлось фундаментом «образа мыслей и деяний будущего гражданина». Первая часть предмета заключалась в преподавании Катехизиса, вторая – в изъяснении гражданского долга. Также утверждались полезными для будущего чиновника науками арифметика, геометрия и тригонометрия, эти предметы докладчик объединил в понятие «Чистая Математика». Также необходимым утверждалось знание географии и истории, не только отечественной, но и других стран, так как многие права и законы предполагают знание этих дисциплин. Также планировалось преподавать логику, полезность коей подчёркивалась для судей. Также предполагался немецкий язык, так как для многих областей, входивших в состав Российской империи, он являлся языком делопроизводства. Также находили полезным преподавать рисование (для чертежей и т. п.). Познание гражданских законов предполагалось преподавать теоретически и практически (т. е. составление под руководством учителя указов прошений и т. п.). Планировалось четыре года обучения (далее в докладе шло подробное расписание предметов на каждый год). Что касается педагогического состава, то предполагалось 10 учителей – по два для каждого класса, учитель немецкого и учитель рисования. При увеличении числа учащихся считалось возможным увеличение учительского состава и увеличения числа классов. Учебники, карты, глобусы и прочие пособия должны были быть изданными Комиссией об учреждения училищ. Желающий поступить мог начинать учёбу не с первого класса, а с более высокого, сообразно его знаниям. Непременным условием было предъявление неопровержимого доказательства дворянского происхождения. Управление школой осуществлялось следующим образом: из старших учителей назначался инспектор, за которым наблюдал сенатский чиновник, назначенный генерал-прокурором. В обязанности инспектора входило не только наблюдать за порядком, прилежанием и успехами учащихся, но и следить, чтобы они не опаздывали, не прогуливали и не симулировали болезни[38].
Из вышеописанных мероприятий видно, насколько страна нуждалась в грамотном, честном и всесторонне образованном чиновничестве, и как тщательно разрабатывался план обучения. Исходя из содержания, можно отметить прогрессивный характер указа, дающего дорогу молодым талантам к успешной государственной службе.
Указом от 4 марта 1797 года при Сенате создавалась под управлением генерал-прокурора особая Экспедиция государственного хозяйства, опекунства иностранных и сельского домоводства «для общего наблюдения за всеми частями, к пользе государства относящиеся и особенно за простым обзаведением иностранных».
Указами от 20 февраля и 12 марта 1800 года определены были к Сенату кастелян и два помощника для присмотра по хозяйственной части и казначей.
Необходимо отметить, что при Павле наблюдалась попытка упорядочить законодательство, причём Сенат должен был принимать в этом деле участие. 16 декабря 1796 года появился Именной указ, данный Генерал-прокурору, «о собрании в Уложенной Комиссии и во всех архивах изданных доныне узаконений и о составлении трёх книг законов Российской Империи: Уголовных, Гражданских и Казённых дел». Как говорилось в указе, назрела необходимость «сократить письменный порядок… и отделить чистые законы от от множества неясностей, временем и обстоятельствами вкравшихся» и ускорения судебных процессов. Император хотел видеть в получившихся сводах законов «прямую черту закона», на которой должен основываться судья при принятии решения. Генерал-прокурор должен был сам отобрать сведущих в законах и делопроизводстве чиновников, необходимых для быстрого и качественного претворения этого замысла в жизнь, и представить список государю для утверждения. Сенату же выпадала важная роль в контролировании процесса. Согласно указу, необходимо было регулярно подавать на рассмотрение Сената эти книги по частям[39]. В тот же день и Сенат получил Именной указ «О рассматривании в Сенате вносимых от Генерал-прокурора окончиваемых в Уложенной Комиссии узаконений и об определении чиновников для составления книг сих законов». Император требовал поступающие узаконения «рассматривать неукоснительно, и по сделанию соображений утверждать оные к изданию». В помощь генерал-прокурору определялись: председатель Гражданской Палаты Иван Яковлев, и Алексей Поленов[40], находившийся тогда не у дел. Иван Яковлев, согласно указу, освобождался от прежде занимаемой им должности. Обоим полагалось жалование по 2000 рублей в год из сумм Остаточных Казначейств. Сенату же предписывалось представить царю список кандидатов на освободившийся пост председателя Гражданской Палаты[41]. И наконец, 30 декабря того же года вышел Именной указ, объявленный Сенату Генерал-прокурором, «Об именовании Комиссии для сочинения проекта Нового Уложения Комиссиею для составления Законов». Переименованная Комиссия оставалась также под ведомством Генерал-прокурора[42].
Однако окончательно законодательство было кодифицировано не при Павле, а в 30-е годы XIX века уже при Николае I.
В именном указе, данном Сенату от 12 декабря 1796 года, «О новом разделении Государства на Губернии», предписывалось, чтобы губернаторы докладывали в Сенат решения о «границах между всеми смежными Губерниями… представлять». Также Сенат должен был снабжать штатом чиновников[43].
Необходимо ещё упомянуть о той роли, которую играл Сенат в судебных делах, которые в силу обстоятельств, стали для Сената приоритетом в павловское время. В указе от 27 марта 1797 года говорилось: «Видя из течения дел Московских департаментов малое попечение об успехе решения оных…, повелеваем Сенату обратить внимание своё, дабы вступающие дела … окончание своё получили, и никаких видов к проволочке оказываемо не было»[44].
Этот указ возымел своё действие. Как отмечает в своей работе Клочков, «если некоторые дела продолжали, в силу сложности их, тянуться то главная часть дел проходила через Сенат с необычайной для XVIII века быстротой»[45]. По-видимому, именно успехи Сената в этом направлении подсказал впоследствии Александру I мысль о превращении его в исключительно судебное учреждение.
Итак, рассмотрев положение Сената, можно сделать вывод о том, что деятельность Сената сосредотачивалась на следующих направлениях: прежде всего, судебные дела (гражданские, уголовные, межевые); опубликование и разъяснение законов; дела о государственной службе и об укомплектовании учреждений бюрократическими кадрами и определении их численности служебного положения; на разнообразных делах, относящихся к управлению в широком смысле слова. И, несмотря на то, что Сенат всё ещё был функционально перегружен, в павловскую эпоху он отлично справлялся со своими задачами, особенно в разборе старых судебных дел, что позволило существенно сократить массу нерешённых судебных процессов, накопившихся с екатерининского времени.
Коллегии, Синод
Теперь мы рассмотрим реформы, предпринятые Павлом в других государственных учреждениях, коллегиях. Для начала рассмотрим, в каком состоянии находились они на момент вступления Павла на престол. Петровские коллегии, которые должны были заменить прежнюю громоздкую систему приказов, также имели свои недостатки – коллегиальный принцип управления, когда управлял коллегией не один человек, а коллектив. Как отмечает Б. И. Сыромятников, «То, что было ею (реформой Петра) создано, слишком мало отвечало требованиям времени». Далее он отмечает, что коллегии были лишь усовершенствованные, модифицированные формы приказов, а Сенат – реставрированной Государственной Думой. «Замечательно – продолжает исследователь -, что, вопреки историческому опыту, Пётр и его вдохновители повторяли старую ошибку московского законодательства, построив всё управление на коллегиальном принципе»[46]. Проблема упорядочивания управления и устройства учреждений на одинаковых принципах решалась на протяжении всего XVIII и начала ХІХ века. Опыт министерского управления был известен в России задолго до учреждения министерств, и попытки их создания предпринимались и ранее. Например, уже Пётр I замышлял создание особой Дирекцион-коллегии, прототипа министерства[47]. Правда затем, императрица Елизавета Петровна собиралась восстановить все петровские коллегии в первоначальном виде, что означало бы шаг назад. Правда, этого не произошло, так как не было достаточно убедительного объяснения причин такого преобразования. Затем тенденция к введению министерств продолжила своё развитие. Век Екатерины был «блестящим периодом в истории министерского начала»[48]. Роль коллегий существенно уменьшилась, и, в связи с передачей большей части дел текущего управления Сенату и в губернские учреждения, большинство петровских коллегий было уничтожено. В 80-х годах были ликвидированы Камер-коллегия, Юстиц-коллегия, Штатс-коллегия, Ревизион-коллегия, Вотчинная коллегия, Берг-коллегия, Главный Магистрат и Мануфактур-коллегия. Последняя из них была упразднена в связи с объявленной свободой промышленного предпринимательства и отсутствия надобности контроля и борьбы с негосударственными предприятиями. Также была ликвидирована и созданная самой Екатериной Коллегия экономии, что произошло в связи с окончательной секуляризацией церковных земельных владений. Так что, в результате всех этих действий, от петровской системы управления мало что осталось. Были оставлены лишь три коллегии в связи с их чрезвычайной важностью – Коллегия Иностранных дел, Военная коллегия и Адмиралтейств-коллегия. Сохранил своё положение в качестве одной из коллегий Синод, но теперь он был полностью подчинён светской власти.
Теперь рассмотрим, собственно, павловские мероприятия в данной области, чем начал он заниматься почти сразу же после вступления на престол. 19 ноября 1796 года вышел Именной указ, данный Сенату. «О восстановлении Берг, Мануфактур и Коммерц-Коллегий на таком основании, как оные находились до 1775 года…» (название сокращено ввиду его громоздкости). В начале указа обращалось внимание на «крайнюю неудобность в раздроблении важных отделений Государственной экономии… на столько частей разных, сколько… губерний». Для того чтобы «видеть прямое состояние» дел, связанных с промышленностью и торговлей, император распорядился возобновить три соответствующие коллегии, что должно было способствовать централизации этих важнейших отраслей национального хозяйства. Управлять вверенными реставрированным коллегиям делами полагалось в соответствии с прежними регламентами и законами. Но при этом из этих регламентов исключались те статьи, которые обеспечивали коллегиям инициативу и преимущества. Сенату давались ещё следующие распоряжения: организовать открытие коллегий в Санкт Петербурге и представить список кандидатов в президенты этих коллегий по два на каждую, Штаты коллегий предполагалось восстановить по документам 1763 года, в случае каких-либо проблем составить проект новых штатов и представить царю «на апробацию», восстановить на местах существовавшие Экспедиции, таможни, заставы и горные экспедиции от Казённых палат переподчинить соответствующим коллегиям. Нерчинские заводы также переходили в ведомстве Берг-коллегии, а горное училище – в ведомстве её Главного Директора. Также к Мануфактур-коллегии надлежало присоединить Экспедицию для хранения гербовой бумаги[49].
Итак, из данного указа видны новые принципы, заложенные в управление восстановленных Павлом коллегий – строгая централизация и единоначалие. То, что коллегии павловской эпохи всё больше приобретают черты министерств, свидетельствует следующий факт. 13 сентября 1800 года вышло Высочайше утверждённое постановление Министра Коммерции Князя Гагарина, Генерал-Прокурора Обольянинова и Коммерческого собрания. «О дозволении выпускать в чужие края пшеницу, со взиманием пошлины по 30 копеек с четверти». Из заглавия постановления видно, что уже появляется должность министра[50]. К этому постановлению прилагается Высочайше утверждённое постановление Коммерц-Коллегии из 21 пункта, где чётко прописаны её состав и функции. Согласно этому документу в эту коллегию входили: Президент, Вице-Президент, несколько советников и асессоров, назначаемых императором, и члены, выбранные от купечества, мануфактур и заводов. Круг деятельности Коммерц-коллегии включал в себя внешнюю и внутреннюю торговлю, организацию торгового судоходства, ведение таможнями. Активную деятельность в делах внешней торговли Коммерц-коллегия вела в 1801 году по поводу торговых отношений с Англией и Францией[51]. По своей структуре коллегия подразделялась на 4 экспедиции по означенным выше направлениям деятельности. Согласно пунктам 6-8 данного постановления, ни одна из экспедиций не имела права делать распоряжения по своей части без рассмотрения их на общем собрании, состоящему из всех членов экспедиций (следующий пункт). Постановления общего собрания идут на утверждение в Сенат или, непосредственно к царю. Пункты 10-11 определяют обязанность министра коммерции наблюдать за всеми делами в коллегии и его медиативную функцию между царём и коллегией. Он передавал положения коллегии к императору на Высочайшее утверждение. Также в ведении министра находилась коллежская канцелярия, он мог делать замечания по деятельности коллегии, а в случае, если они не учитывались, мог обращаться прямо к императору[52].
При Павле была восстановлена ещё одна петровская коллегия, а именно – Камер-коллегия. Что касается предшествующей её истории, то в послепетровское время эта коллегия начала терять многие из своих функций и, в конце концов, её деятельность свелась к сборам пошлин с питейных заведений. Это значит, что Камер-коллегия превратилась, фактически, в акцизную контору, что стало особенно заметно после губернской реформы 1775 года. Через 10 лет Екатерина II посчитала существование этого учреждения излишним и упразднила его.
Павел же посчитал нужным реставрировать Камер-коллегию и 10 февраля 1797 года последовал царский указ. В основу восстановленной коллегии лег старый штат 1763 года и петровский регламент. Но деятельность коллегии не выходила за рамки дел, связанных со спиртными напитками. В самом указе говорилось, что эта коллегия возрождена «для удобнейшего соображения по части винной», так что функции её сводились к надзору за подрядами на поставку вина и за винными откупами[53].
Ликвидированную ранее Вотчинную коллегию в системе управления павловской эпохи заменял Департамент Уделов. Он был учреждён 5 апреля 1797 года, в день, когда был назначен торжественный акт коронации[54]. Создание Департамента Уделов определялось в «Учреждении об Императорской Фамилии», ему посвящалось обширное 6-е отделение документа[55]. В § 80 данного документа описываются причины учреждения этого департамента: «… для удовольствований… Крови Императорской Родов всем нужным к непостыдному Их себя содержанию, определены от нас немалые недвижимые имения и знатные денежные суммы». Эти финансовые средства и недвижимость составляли отдельную, особенную часть государственного бюджета страны и, по мысли законодаттеля, требовали особого же и управления[56]. Департамент этот был подотчётен лично императору, все другие учреждения, если их деятельность пересекалась с деятельностью Департамента Уделов, то требованию чиновников департамента должны были руководствоваться в работе по таким вопросам царскими указами. В губерниях, где имеется земельная собственность отпрысков царского рода, учреждались Экспедиции Уделов при Казённых палатах. Количество приписанных к имениям крепостных в ведомстве каждой Экспедиции должно было быть не менее 50000[57].
В заключении обзора преобразований Павла I в области центрального управления следует несколько слов сказать и о Синоде, так как это, фактически, тоже коллегия по своей структуре. Мнение императора относительно места, которое должен был занимать Святейший Синод в системе государственного управления совпадали со взглядами матери. Есть причины полагать, что в годы павловского правления Синод в ещё большей степени был подчинён императорской власти. Основанием для этого может послужить промелькнувшая в «Акте о престолонаследии» от 5 апреля 1797 года мысль о том, что государь русский по совместительству и глава церкви[58]. Но в целом, конкретных действий по установлению главенства светской власти над властью духовной Павел, похоже, не предпринимал. Так что это брошенное вскользь замечание можно считать случайным. Кардинальных изменений в структуре Синода в рассматриваемый период не произошло, Синод выполнял те же функции, что и при Екатерине. Для него действовало старое установление 1763 года. Из павловских мероприятий в этой области упомянем, пожалуй, о следующем. Штат служащих канцелярии Синода был расширен с 48 до 74 человек. Помимо этого, чтобы навести порядок в канцелярии прежняя сумма, выделяемая на её содержание, увеличилась с 11000 до 21220 рублей, т. е. почти вдвое. Также в канцелярию назначался ещё один обер-секретарь, и учреждалась Счётная Экспедиция[59].
Итак, рассмотрев это направление преобразований Павла I, можно сделать вывод о том, что большинство бывших коллегий, им восстановленных, назывались так только по старой памяти. На самом деле в них уже появляется принцип единоначалия, упоминается в документах и должность министра. Кроме того, можно отметить, что все они построены на чётком функциональном принципе, а не на территориальном или каком-то ином. Фактически являются прототипом министерств, до создания которых оставалось уже совсем немного времени. Таким образом, Павлом были сделаны важные шаги на пути превращения отживших свой век коллегий в министерства.
|
|
|
