Тетрадь седьмая. Тетради по эпикурейской философии

ТЕТРАДЬ СЕДЬМАЯ

времен, смену н порядок всего и, созерцая земли и моря, охраняет благо­денствие н жизнь людей: [вот] он подлинно загружен тяжелыми и много­трудными делами. [53] Мы же полагаем счастливую жизнь в спокойствии духа, в свободе от каких бы то ни было обязанностей. Ибо нас учил тот, кто [объяснил и все] другое, — что мир возник естественным путем: он не был делом искусства какого-либо мастера. И представить себе это не труднее, чем при вашем отрицании того, что природа без божественного искусства создаст, создает или создала бесчисленные миры. Так как вы не видите, каким образом может природа создавать это без какого-либо разума, то вы, как трагические поэты, когда вы не можете представить развязку пьесы, прибегаете к богу. [54] Вы, конечно, не пожелали бы его помощи, если бы вы видели повсюду огромные пространства, без меры и предела, в которых дух, стремительно бросаясь, так странствует повсюду, что он не видит, однако, никакого предельного рубежа, на ко­тором он мог бы остановиться. Итак, в этом безмерном в ширину, длину и глубину [пространстве] носится бесконечная в своей бесчисленности масса атомов; эти атомы, несмотря на то, что они разделены пустотой, сцеп­ляются, однако, взаимно, и, схватывая одни других, продолжаются непре­рывно; от этого-то происходят эти формы и фигуры вещей, образование которых без наковален и кузнечных мехов вы не считаете возможным. И таким образом вы посадили нам на шею вечного владыку, чтобы мы боя­лись его денно и нощно. В самом деле, кто не побоится бога, все предвидя­щего, обо всем думающего, все замечающего, полагающего, что все имеет к нему отношение, любопытного и обремененного делами? »

[55] Ютсюда-то впервые обнаружилась перед вами та, судьбой пред­назначенная, необходимость, которую вы называете «роком»; и таким образом вы утверждаете, что все, что бы ни случилось, происходит как следствие вечной истины и непрерывного ряда причин. Но что следует думать о такой философии, по воззрению которой, — как это представ­ляется старушонкам, и притом невежественным, — все происходит по воле рока? Далее следует ваша мантика, которую мы переводим как «дар прорицания»; если бы мы хотели вас слушать, то мы под влиянием этой мантики преисполнились бы таким суеверием, что мы должны были бы поклоняться жрецам, предсказателям, гадателям, вещунам и толко­вателям снов».

[56] «Избавленные Эпикуром от этих страхов и получившие свободу, мы не боимся тех [богов], которые, как мы понимаем, ни для себя не вы­думывают никаких неприятностей, ни для других не выискивают, и мы благоговейно и свято чтим это существо превосходной и возвышенной природы».

За этим следует возражение Котта.

Гл. XXI. [58] «Я признаю.., что речь твоя понятна: она не только мыслями богата, но и изложена в более изящных выражениях, чем это в обыкновении у ваших [т. е. у эпикурейцев]».

Гл. XXIII. [62] «Ибо по твоим словам, то обстоятельство, что всем народам и человеческим племенам так кажется, является достаточно боль­шим основанием, почему мы должны признать существование богов. Это не только само по себе легкомысленно, но и ошибочно».

(Котта, рассказав о том, что книги Протагора, который отрицал существование богов, были сожжены в народном собрании, а сам Про­та гор был изгнан из страны) [продолжал]: [63] «вследствие этого я, по край­ней мере, думаю, что многие стали осторожнее с публичным высказыва­нием такого мнения, так как даже сомнение не могло избежать наказания».

ТЕТРАДИ ПО ЭПИКУРЕЙСКОЙ ФИЛОСОФИИ

Гл. XXIV. [66] «Ибо эти мерзкие высказывания Демокрита или еще раньше Левкиппа, будто существуют какие-то атомы, одни гладкие, дру­гие шероховатые, одни круглые, частью же угловатые, некоторые крюч-ковидные и как бы загнутые внутрь: из этих-то атомов создано небо и земля, без всякого принуждения со стороны природа, но по какому-то слу­чайному столкновению, . л

[67] «Итак, это и есть твоя истина? Ибо я нисколько не возражаю против счастливой жизни, которой, по твоему мнению, не обладает даже бог, если он не пребывает в полном покое и бездействии... »

«Я, таким образом, готов допустить, что все состоит из атомов. Какое же это имеет отношение к делу? Ведь речь идет [68] о природе богов. Пусть и они состоят из атомов. Следовательно, они не вечны, ибо то, что состоит из атомов, должно было когда-то образоваться. Если они [боги] образовались, то прежде, чем они произошли, не было никаких богов. И если есть рождение богов, то по необходимости должна быть и гибель [богов], как ты сам незадолго до настоящего момента рассуждал о пла­тоновской вселенной. Где же таким образом ваше знаменитое «блаженное и бессмертное»: этими двумя словами вы обозначаете бога. Когда же вы хотите это доказать, вы попадаете в непроходимую чащу; ты, например, говорил, что [в боге] есть не тело, но квазитело; и не кровь, но квазикровь».

Гл. XXV. [69] «Вы очень часто, когда вы говорите что-нибудь неправ­доподобное и желаете избежать упрека, приводите что-нибудь такое, что даже случиться не может: было бы лучше согласиться с тем, о чем идет спор, чем упорствовать так бесстыдно. Вот, например, Эпикур. Так как он понял, что если бы атомы вследствие своей собственной тяжести неслись вниз, то от нашей власти ничего бы не зависело, ибо движение атомов является определенным и необходимым, — то он, чтобы избегнуть необхо­димости, измыслил такое средство, до которого Демокрит, очевидно, не додумался. Эпикур говорит, что атом, хотя он и несется сверху вниз вследствие своего веса и тяжести, все же чуть-чуть отклоняется». [70] «Утверждать это постыднее, чем не уметь доказать то, чего он хочет».

Весьма замечательным явлением оказывается то, что цикл трех греческих философских систем, которыми завершается чисто греческая философия, а именно эпикурейская, стоиче­ская, скептическая системы, черпают из прошлого, — как уже данные, — свои основные моменты. Так, стоическая натурфило­софия является по большей части гераклитовскои, а ее логика сходна с логикой Аристотеля, так что уже Цицерон замечает:

«Стоики, по-видимому, по существу согласны с перипатетиками, на Словах же не согласны» («О природе богов», кн. I, гл. VII [16]).

Натурфилософия Эпикура оказывается в основных чертах демокритовской, мораль же сходна с моралью киренаиков. Наконец, скептики являются учеными среди философов; их работа заключается в противопоставлении, а следовательно — и в собирании различных, ранее высказанных утверждений. Они бросили выравнивающий, сглаживающий ученый взгляд на прежние системы и обнаружили таким образом противоречие и противоположность. Общий прототип их метода также дан