Каков характер взаимосвязи и взаимодействия международного и внутригосударственного права?

В решении вопроса о характере взаимосвязи и взаимодействия международного и внутригосударственного права исторически прослеживаются три различных подхода — дуалистический и монистический в двух его взаимоисключающих вариантах². Каждый из них в разное время имел и имеет определенное распространение в юридической академической литературе и прикладной среде. В этих подходах отражаются сложившиеся в том или ином обществе и государстве официальные и неофициальные представления не только о своем национальном праве, но и о характере его взаимосвязи и взаимодействия с международным правом.

Дуалистический подход, оформившийся с течением времени в одноименную концепцию, в качестве основного выдвигает тезис об одновременном существовании и развитии двух взаимосвязанных между собой, взаимозависимых и взаимодействующих друг с другом международной и национальной правовых систем. Каждая из них имеет относительно самостоятельный характер и в процессе взаимодействия друг с другом взаимодополняет друг друга. При этом исключается какое бы то ни было доминирование одной правовой системы или ее отдельных

¹ Мартене Ф. Указ. соч. С. 148.

² См.: Мюллерсон Р.А. Права человека: идеи, нормы, реальность. М., 1991.

374 Тема V

составных частей (норм, институтов, отраслей) над другой, примат одной из них в отношении другой.

Суть дуализма заключается в том, что международное и внутригосударственное право рассматриваются как два различных, относительно самостоятельных правопорядка. Однако «это не означает, что дуалисты не видят связи международного права с внутригосударственным, абсолютируют их независимость». Они признают, что для того чтобы международное право могло выполнять свою задачу, оно «постоянно должно обращаться за помощью к внутреннему праву, без чего оно во многих отношениях совсем бессильно»¹.

Дуалистическая позиция в отношении характера взаимосвязи и взаимодействия международного и национального права, разделяемая академическими кругами и официальными лицами того или иного государства, в прямой форме, как правило, не фиксировалась в конституциях или текущем законодательстве этих государств. Однако в конституционных актах некоторых государств она явно прослеживается.

Такая позиция представлена, например, в Конституции Японии, принятой в 1947 г. В ст. 98 Основного закона страны говорится: а) «настоящая Конституция является Верховным законом страны, и никакие законы, указы, рескрипты или другие государственные акты, противоречащие в целом или в части ее положениям, не имеют законной силы» и б) «заключенные Японией договоры и установленные нормы международного права должны добросовестно соблюдаться»².

Как видно из приведенного текста, Конституция Японии закрепляет, с одной стороны, положение о том, что правовая система страны как относительно самостоятельная система в качестве акта, обладающего высшей юридической силой, считает только свой внутренний акт в виде Конституции, а не международно-правовой акт, на который в случае коллизии норм внутригосударственного и международного права следует ориентироваться. А с другой — признает и фиксирует факт одновременного существования относительно самостоятельной системы международного права, положения которой в виде «заключенных Японией договоров» и «установленных норм» должны «добросовестно соблюдаться».

Дуалистическая по своей сути позиция, зафиксированная в японской Конституции, относительно характера взаимосвязи и

¹ Международное право / Отв. ред. Г.И. Тункин. С. 128.

² Конституции буржуазных государств. М., 1982. С. 262-263.

Сравнительное правоведение и международное право 375

взаимодействия международного и национального права тем более представляется очевидной, если сравнить ее с соответствующими положениями конституций некоторых других стран, например ФРГ.

В Конституции этого государства в ст. 25 особо подчеркивается: а) «общие нормы международного права являются составной частью права Федерации» и б) «они имеют преимущество перед законами и непосредственно порождают права и обязанности для жителей федеральной территории»¹.

Сравнивая данные положения Конституции ФРГ с соответствующими положениями Конституции Японии, нетрудно заметить, что если последние явно сориентированы на дуализм в отношениях между международным и внутригосударственным правом, то первые — на монизм.

Аналогичные положения о характере соотношения международного и национального права содержатся также в конституционных актах и других стран.

Рассматривая дуалистический подход к решению вопроса о соотношении международного и национального права, следует еще раз особо подчеркнуть, что он не только не отрицает, а, наоборот, всячески предполагает взаимосвязь, взаимодействие и взаимное влияние международного права и национальных правовых систем. Внутригосударственное право оказывает прямое и косвенное воздействие на международное право. И наоборот, международное право в различных формах влияет на национальное право.

Первичным в данном процессе неизменно выступает национальное (внутригосударственное) право². Именно от него изначально всегда исходили и исходят те посылы, своего рода импульсы, которые определяли суть и содержание не только самого национального, но и международного права.

Признание такой первичности, отмечалось в юридической литературе, «отнюдь не означает примата внутригосударственного права над международным». Эта первичность проистекает из того, что в процессе создания норм международного права «государства исходят из принципов и норм своего национального права и не идут на создание норм международного права, противоречащих основам их социального и политического строя, закрепленным, как правило, в конституционных

¹ Конституции буржуазных государств. М., 1982. С. 262-263.

² Международное право / Отв. ред. Г.И. Тункин. С. 134.

376 Тема V

нормах». Государства также весьма неохотно идут на заключение международных соглашений, выполнение которых требовало бы от них внесения значительных изменений в свое внутреннее законодательство¹.

Внутригосударственное право оказывает влияние на международное право двумя основными путями². Во-первых, путем предопределения сущности и содержания международного права. Имеется в виду воздействие внутригосударственного права на международное право через одосредованную с помощью составляющих его норм внутреннюю и внешнюю политику государства. Последняя самым непосредственным образом сказывается на сущностной и содержательной сторонах международного права, а также на его структуре в целом и его различных составных частях — институтах и отраслях. Такого рода влияние внутригосударственного права на международное в научной литературе условно называют иногда материальным влиянием³.

Во-вторых, путем воздействия внутригосударственного права на процесс создания и реализации норм международного права. Свое конкретное выражение это находит в том, что через систему норм национального права, опосредствующих внутригосударственные отношения, и проводимую внутри страны и за ее пределами политику государством оказывается влияние не только на сущность и содержание принимаемых международно-правовых актов, заключаемых договоров и соглашений, но и предопределяется порядок их принятия и заключения, а вместе с тем и порядок их реализации.

Поскольку данный аспект воздействия внутригосударственного права на международное затрагивает преимущественно процессуальную сторону международного права, то его условно называют процессуальным влиянием⁴.

Как материальное, так и процессуальное воздействие национального права на международное право осуществляется через соответствующую внешнеполитическую деятельность государственных органов и организаций. В этом смысле оно выступает

¹ Международное право / Отв. ред. Г.И. Тункин. С. 134.

² Wildhaber L. Conclusion and Implementation of Treaties in Switzerland // Rapports suisses presentes au Xllleme Congres international de droit compare. Zurich, 1990. P. 173-192.

³ См.: Мюлперсон Р.А. Соотношение международного и национального права. М, 1982. С. 30-34.

⁴ Vendross A., Simma В. Univesalles Volkerrecht: Theorie und Praxis. Bonn, 1984. S. 36-84.

Сравнительное правоведение и международное право 377

лишь в косвенной форме, как опосредованное воздействие внутригосударственного права на международное.

Однако влияние внутригосударственного права на международное проявляется также и в прямой форме. Национальное право в ряде случаев может оказывать и в действительности оказывает прямое непосредственное воздействие на международное право. Это происходит тогда, когда нормы внутригосударственного права, будучи преобразованными и модернизированными применительно к внешним условиям деятельности государства и права, используются также и в международном праве.

Исторический опыт и международно-правовая практика показывают, что это могут быть обычные нормы, первоначально возникающие в рамках деятельности одного или нескольких государств, в пределах внутригосударственного права, а затем трансформирующиеся в нормы международного права.

Разумеется, процесс трансформации обычных норм национального права в соответствующие нормы международного права не является стихийным или механическим, не регулируемым процессом. Он опосредуется другими нормами международного права, такими, например, как нормы, содержащиеся в Статуте Международного Суда.

В данном документе (ст. 38), определяющем международный обычай как «доказательство всеобщей практики, признанной в качестве правовой нормы», предусматривается, что для того чтобы то или иное обыкновение, т.е. обычай, которому следуют отдельные государства (например, при решении вопросов о территориальных водах, шельфе и т.д.), получило статус международного обычая, оно должно быть признано двумя или более государствами в качестве международно-правовой нормы.

Кроме обычных норм, содержащихся в национальных правовых системах, в нормы международного права могут трансформироваться также, по мнению исследователей, нормы, касающиеся дипломатических иммунитетов и привилегий, порядка заключения международных договоров и соглашений, иммунитета государства и его собственности, правового положения иностранцев и лиц без гражданства, дипломатических и консульских представительств в стране и др.¹

В систему международного права могут также трансформироваться принципы внешней политики того или иного государства,

¹ См.: Мюллерсон Р.А. Соотношение международного и национального права. С. 31-32.

378 Тема V

первоначально появившиеся в национальном праве и нередко закрепляющиеся в основных законах государства.

Наконец, прогрессивное национальное законодательство в области гражданских, политических, экономических, социальных и культурных прав человека во многом может служить примером при разработке соответствующих международных договоров, направленных на обеспечение и защиту прав человека¹.

Непосредственное влияние национального права на международное право прослеживается и в других направлениях. Детальное изучение его на уровне отдельных норм, институтов и отраслей права имеет весьма важное значение для глубокого и разностороннего понимания характера взаимоотношений — взаимосвязи и взаимодействия национального и международного права. Вместе с тем не меньшее значение при этом имеет также изучение и обратного воздействия международного права на внутригосударственное право. Не случайно поэтому рассмотрению данного вопроса в отечественной и зарубежной литературе уделяется повышенное внимание².

Подобно путям и формам воздействия национального права на международное право, последнее также в свою очередь оказывает влияние на первое прямым и косвенным путем.

Косвенное воздействие международного права на национальное право проявляется в том, что закрепляя в своей структуре и содержании те или иные прогрессивные принципы, нормы или положения, международное право подает тем самым своего рода пример и побуждает государства, в правовых системах которых эти принципы, нормы или положения отсутствуют, к их принятию и практическому осуществлению.

В качестве примера можно сослаться на принцип уважения прав человека, который первоначально после Второй мировой войны был зафиксирован в самой общей форме в Уставе ООН и других международно-правовых документах (во Всеобщей декларации прав человека — 1948 г., Международных пактах о правах человека — 1966 т., Заключительном акте общеевропейского Совещания — 1975 г., и др.), а затем, не в последнюю очередь, под влиянием «извне», со стороны международного права нашел свое адекватное отражение и закрепление в законодательстве большинства государств.

¹ Международное право / Отв. ред. Г.И. Тункин. С. 135.

² См.: Лукашук И.И. Международное право в судах государств. М., 1993; Он же. Нормы международного права в правовой системе России. М., 1997; и др.

Сравнительное правоведение и международное право 379

В соответствии с содержанием международно-правовых документов и, в частности, с Всеобщей декларацией прав человека, где особо акцентируется внимание на том, что «все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах» и что каждый человек должен обладать всеми правами и всеми свободами «без какого бы то ни было различия, как-то в отношении расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения»¹, в национальном праве различных государств утверждался не только сам по себе данный принцип, но, что более важно, — его общечеловеческая сущность и содержание².

В международно-правовом и во внутригосударственном плане сущность и содержание принципа уважения прав человека в конечном счете сводятся к тому, что все государства, государственные органы и должностные лица: а) должны уважать основные права и свободы как своих граждан, так и всех других лиц, находящихся на территории данного государства; б) принимать меры к их осуществлению и недопущению какой бы то ни было дискриминации и в) содействовать всеобщему уважению прав и свобод человека и сотрудничеству в целях их осуществления.

Наряду с приведенным существует множество и других примеров, свидетельствующих о косвенном влиянии международного права на национальное. Общий смысл его состоит в том, что в послевоенные годы «внутреннее право уделяет растущее внимание решению вопросов, связанных с международным правом», и что при этом основы их взаимодействия определяются конституционным путем³.

Прямое воздействие международного права на национальное право проявляется в нескольких направлениях.

Весьма ощутимо оно выражается, например, через объявление в конституциях ряда государств и других законодательных актах общепризнанных принципов и норм международного права, а также через провозглашение международных договоров, заключенных государством, составной частью его национальной правовой системы.

¹ Права человека: Сб. международных документов / Сост. и автор вступ. ст. Л.Н. Шестаков. М.,1986. С.22.

² Grief N. Op. cit. P. 76-104.

³ См.: Лукашук И.И. Нормы международного права в правовой системе России. С. 11.

380 Тема V

Подобная практика является в настоящее время довольно распространенной как в высокоразвитых странах традиционной, «старой» демократии, так и во вновь образованных на территории бывшего СССР государствах — «новых демократиях».

Так, в действующей Конституции Испании устанавливается, что «законно заключенные и официально опубликованные в Испании международные договоры составляют часть ее внутреннего законодательства. Их положения могут быть отменены, изменены или приостановлены только в порядке, указанном в самих договорах, или в соответствии с общими нормами международного права»¹.

В Конституции Украины закрепляется, что «действующие международные договоры, согласие на обязательность которых дано Верховной Радой Украины, являются частью национального законодательства Украины»².

В Конституции Республики Таджикистан предусматривается, что «международно-правовые акты, признанные Таджикистаном, являются составной частью правовой системы республики. В случае несоответствия законов республики признанным международно-правовым актам применяются нормы международно-правовых актов»³.

Аналогичные положения, провозглашающие признаваемые государствами договоры и другие международно-правовые акты в качестве составных частей их национального права, содержатся также в конституциях и других стран.

Более того, в некоторых из них особо указывается на то, что в случае коллизии норм международного и национального права приоритет отдается международному праву.

Например, в ст. 55 Конституции Франции особо указывается на то, что «договоры или соглашения, должным образом ратифицированные или одобренные, имеют силу, превышающую силу внутренних законов, с момента опубликования, при условии применения каждого соглашения или договора другой стороной»⁴.

Подобные положения содержатся также в Конституции Грузии, провозглашающей, что «не противоречащие Конституции Грузии международные договоры или соглашения Грузии имеют преобладающую юридическую силу в отношении внутригосударственных нормативных актов»⁵.

¹ Конституции буржуазных государств. С. 301.

² Конституция Украины. Киев, 1996. Ст. 9.

³ Конституция Республики Таджикистан. Душанбе, 1994. Ст. 10.

⁴ Конституции буржуазных государств. С. 103.

⁵ Конституция Грузии. Тбилиси, 1995. Ст. 6.

Сравнительное правоведение и международное право 381

Прямое воздействие международного права на внутригосударственное право проявляется не только путем конституционного закрепления положения, в соответствии с которым признаваемые тем или иным государством международно-правовые акты рассматриваются как неотъемлемая составная часть национального права, но и путем трансформации норм, содержащихся в конкретных международных договорах и обычном международном праве, в нормы внутригосударственного национального права.

Следует отметить, что если в первом случае при решении вопроса о проникновении международного права во внутригосударственное право создается общая конституционная норма, своего рода, правовая основа для более тесного взаимодействия двух систем права и одновременно — для оказания влияния международного права на национальное право, то во втором случае, в процессе трансформации норм обычного международного права и «договорного» права в нормы внутригосударственного права на базе общей конституционной нормы создаются более конкретные и более узкие по сфере своего регулятивного воздействия нормы.

Отмечая данное обстоятельство, некоторые авторы в то же время вполне обоснованно акцентируют внимание на том, что «внутреннее право проводит различие между существующими в форме обычая общепризнанными принципами и нормами международного права, с одной стороны, и договорами — с другой»¹. Первые содержат «общеприемлемые правила и являются объективно необходимыми для международных отношений». В силу этого они редко вступают в противоречие с внутренним правом, поэтому для них и предусматривается общая трансформация. Договоры же содержат много конкретных норм и могут устанавливать «далеко не общепринятые правила, способные породить коллизии с внутренним правом». По «этой причине государства для них устанавливают особый порядок трансформации»².

Такого рода трансформацию в научной литературе называют специальной трансформацией. В отличие от общей («генеральной») трансформации, заключающейся в установлении государством в своем внутреннем праве «общей нормы, придающей международно-правовым нормам силу внутригосударственного действия», специальная трансформация состоит в придании

¹ Лукашук И.И. Нормы международного права в правовой системе России. С. 12.

² Там же.

382_____________________________ Тема V_______________________________

государством конкретным нормам международного права силы внутригосударственного действия путем их воспроизведения в законе текстуально либо в виде положений, адаптированных к национальному праву, или путем законодательного выражения согласия на их применение иным способом¹.

Не касаясь проблем трансформации норм международного права в нормы внутригосударственного права как одного из путей воздействия первого на второе, следует заметить, что не все авторы, занимающиеся вопросами взаимосвязи этих двух правовых систем, разделяют мнение о неизбежности использования трансформации как составной части государственно-правового механизма реализации международного права.

Так, например, И.П. Блищенко считает, что применительно к России в связи с изменившимся после окончания «холодной войны» характером отношений между государствами «особенно важно перейти от стереотипов трансформации международного договора во внутреннее право к прямому применению договора нашими судами, физическими и юридическими лицами и государственными учреждениями». Это потребует, по мнению автора, не только «сломать барьеры между договором и внутренним законом, но и приступить к новым исследованиям возможности договора в решении вопросов внутреннего развития»².

Однако такого рода мнение не получило широкого распространения и поддержки ни в отечественной, ни в зарубежной литературе и международно-правовой практике.

Более популярной и, как представляется, более обоснованной является точка зрения, согласно которой «рост взаимозависимости государств и народов и обусловленная этим потребность в расширении сферы и повышении интенсивности взаимодействия международного и национального права побуждают государства использовать правовые формы и методы, облегчающие и упрощающие сам механизм этого взаимодействия, что, однако, не ведет ни к «интеграции» взаимодействующих систем, ни к «стиранию граней между ними»³. Принципиальный момент, определяющий все параметры воздействия международного права на национальное, справедливо полагает Е.Т. Усен-ко, заключается в том, что оно осуществляется не непосредственно,

¹ См.: Усенко Е.Т. Указ. соч. С. 16.

² Блищенко И.П. Некоторые проблемы советской науки международного права // Советское государство и право. 1991. № 3. С. 134-135.

³ Усенко Е.Т. Указ. соч. С. 15-16.

Сравнительное правоведение и международное право 383

а «опосредуется волей государства, которое одновременно является и участником международно-правового отношения, и территориальным сувереном».

В силу суверенитета государства на его территории может действовать только его воля. Суверенитет государства в принципе исключает возможность действия в пределах его территории государственной воли других государств, в том числе «согласованной воли, заключенной в норме международного права»¹.

Согласно такому видению проблемы взаимоотношений международного и национального права, прямое воздействие норм международного права на внутригосударственное, минуя процесс его адаптации к национальному праву в виде трансформации, рецепции или имплементации², либо полностью исключается, либо весьма существенно ограничивается.

При этом, в случае допущения прямого «введения» норм международного «договорного» права в национальное право, такого рода действия сопровождаются, как правило, конституционно закрепленными оговорками.

Например, в Конституции Казахстана указывается на то, что международные договоры, ратифицированные республикой, «применяются непосредственно, однако, при условии, что: а) иное не указано в самом договоре, из которого может следовать, что для его применения требуется издание специального закона и б) все договоры, участником которых является Казахстан, в обязательном порядке публикуются. В Конституции особо закрепляется, что официальное опубликование нормативных правовых актов, включая договоры, касающиеся прав, свобод и обязанностей граждан, «является обязательным условием их применения»³.

Аналогичные оговорки содержатся также в конституциях ряда других государств. Это свидетельствует о том, что хотя государства допускают прямое включение в свои правовые системы «договорных» или иных норм международного права, но тем не менее в конечном счете они руководствуются, как это следует из логики их действий, дуалистическим подходом к оценке характера взаимосвязи и взаимодействия международного права и национальных правовых систем. В основе такого подхода лежит

¹ Усенко Е.Т. Указ. соч. С. 16.

² См.: Каланда В.А. О трансформации норм международного права в правовую систему Российской Федерации (конституционно-правовой анализ) // Московский журнал международного права. 1994. № 3. С. 12-27.

³ Конституция Республики Казахстан. Алма-Ата, 1995. Ст. 4.

384 Тема V

принцип относительной самостоятельности международного и национального права.

Наряду с дуалистическим подходом к оценке характера взаимоотношений международного и национального права в научной литературе и государственно-правовой практике широко используется также монистический подход.

Суть его состоит в отрицании относительно самостоятельного характера системы международного и национального права и нередко в рассмотрении их в качестве интегрированных друг в друга и составляющих некое единое целое правовых систем.

Различают два варианта монистической теории, которые не только противоречат друг другу, но и взаимно исключают друг друга.

Один из вариантов заключается в том, что в процессе взаимосвязи и взаимодействия международного и национального права последнее обладает приоритетом в отношении первого. Национальное право как выразитель воли и интересов определенного общества и государства рассматривается как система норм, обладающая приматом по отношению к нормам и принципам международного права.

Данный вариант монистической теории, исходящий из примата национального права, имеет две своеобразные разновидности. Сторонники одной из них, придерживаясь идеи о приоритете национального права над международным, рассматривают международное право как неотъемлемую часть национального права. Такой позиции первоначально придерживались, например, Англия и США. Позднее они отказались от нее ввиду ее полной теоретической и практической несостоятельности¹.

Сторбнники другой разновидности данного варианта монистической теории, исходящей из примата национального права, считают международное право как нечто несовместимое, а в некоторых отношениях даже чуждое национальному праву.

Подобного взгляда на международное право до Второй мировой войны придерживались, например, официальные власти Германии, Японии, отчасти — СССР и некоторых других стран.

Сдержанное отношение СССР к международному праву в данный период было обусловлено тем, что международное право рассматривалось как сформировавшееся под сильным влиянием капиталистических государств и «содержащее положения, не отвечающие подходу Советского Союза». К обычным нормам

^] См.: Оппенгейм Л. Указ. соч. С. 57-61.

Сравнительное правоведение и международное право 385

международного права «отношение было еще более настороженное»¹. Что же касается соотношения между нормой международного и внутригосударственного права, то считалось, что «норма законодательства СССР может иметь приоритет над нормой договора»².

В послевоенный период и особенно в 60-е гг. отношение к международному праву в нашей стране значительно изменилось. В 50-е гг. советская доктрина и практика международного права в силу расширения экономических и иных связей между СССР и другими странами, а также активного участия советских ученых в кодификации и развитии международного права стали исходить из того, что в случае заключения Советским Союзом международного договора внутреннее законодательство должно быть приведено в соответствие с обязательствами, вытекающими из этого договора³.

В 60-е гг. в нашей стране был признан приоритет норм международного «договорного» права над соответствующими нормами внутреннего права в случае их коллизии. Это нашло свое отражение и закрепление в ряде фундаментальных нормативно-правовых актов, таких, в частности, как Основы гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г., Основы гражданского судопроизводства 1961 г., Основы законодательства о браке и семье 1968 г., Кодекс торгового мореплавания 1968 г. и др.

Второй вариант монистической теории — в признании примата международного права над национальным.

В научной литературе высказывалось мнение о том, что в настоящее время концепция примата международного права над национальным правом наиболее широко распространена и приобретает все большее практическое значение и популярность⁴. По-видимому, это действительно так. Однако с одной весьма существенной оговоркой. А именно, что данное суждение распространяется не на все международное право, а в основном лишь на международное «договорное» право. Ведь международное право далеко не однозначно по характеру содержащихся в нем правовых норм. А следовательно, и отношение к ним, по

¹ Хлестов О.Н. Международное право и Россия // Московский журнал международного права. 1994. № 4. С.52.

² Там же. С. 53.

³ Там же. С. 53-54.

⁴ См.: Каланда В.А. Указ. соч. С. 13; Лукашук И.И. Нормы международного права в правовой системе России. С. 10-14.

386_____________________________ Тема V_______________________________

крайней мере, в той части, которая касается примата международного права, не может быть по самой их природе и логике вещей однозначным.

Нельзя не согласиться с констатацией того факта, что международное право, будучи сложным социальным явлением, включает в себя «огромное число правовых норм (договорных и обычных) разной степени общности и юридической силы, которые регулируют различные стороны международных отношений и группируются в отдельные отрасли и институты»¹. И по этой уже причине «воздействие международно-правовых норм на внутреннюю правовую систему государств с точки зрения юридической силы, сферы применения и правовой формы не может быть одинаковым»².

Не все нормы международного права «признаются всеми государствами в качестве обязательных для себя». В совокупности этих норм есть региональные, партикулярные или локальные нормы, которые «являются обязательными для какой-то группы или даже для двух государств или международных организаций». Чаще всего они появляются в результате заключения региональных или двусторонних международных договоров, которые, естественно, не обязательны для государств или других субъектов международного права, не участвующих в этих договорах³.

Разумеется, в современном международном праве есть значительное число норм, которые официально признаны всеми или подавляющим большинством государств и которые считаются обязательными для них. Среди обязательных норм особое место занимают основные («общепризнанные») принципы международного права, такие, как принципы суверенного равенства государств, мирного урегулирования возникающих между государствами споров, целостности и неприкосновенности государственной территории, добросовестного выполнения международных обязательств и др.

Общепризнанные принципы, равно как и некоторые другие международно-правовые нормы, закреплены в конституциях ряда государств как часть национальной правовой системы. Нередко это делается с указанием на то, что они обладают несомненным приоритетом перед нормами внутригосударственного

¹ Талалаев А.Н. Соотношение международного и внутригосударственного права и Конституция Российской Федерации // Московский журнал международного права. 1994. №4. С. 5.

² Там же.

³ Там же.

Сравнительное правоведение и международное право 387

права. Тем самым законодательно, в прямой форме закрепляется примат международного права в его отношениях с национальным правом.

Еще чаще это делается в косвенной форме. При этом в конституции или других нормативно-правовых актах прямо не указывается, что международно-правовые нормы являются составной частью правовой системы государства и что они обладают приоритетом перед нормами внутригосударственного права. Однако вместе с тем законодательно закрепляются положения, согласно которым государства обязуются непременно следовать международно-правовым установлениям. По логике вещей — даже в тех случаях, если они расходятся с внутренними государственно-правовыми установлениями.

В качестве примера можно сослаться на Конституцию Республики Молдова, в которой говорится, что Республика Молдова «обязуется соблюдать Устав Организации Объединенных Наций и договоры, одной из сторон которых она является, строить свои отношения с другими государствами на общепризнанных принципах и нормах международного права»¹.

Говоря о формах законодательного закрепления примата международного права по отношению к национальному праву как о частном случае или о характере взаимосвязи и взаимодействия данных правовых систем как об общей проблеме, необходимо отметить, что в каждом случае суверенные государства самостоятельно решают все вопросы, касающиеся как частных, так и общих проблем взаимоотношения своего внутреннего права с международным правом.

Прослеживающаяся при этом определенная закономерность в установлении характера взаимосвязи и взаимодействия международного права с национальным заключается в том, что ведущие мировые державы в процессе определения своего отношения к международному праву твердо стояли и стоят на позициях монизма. В то время как многие другие, не мирового масштаба государства, традиционно придерживались идей дуализма.

⇐ Предыдущая15161718192021222324Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: