 |
Натурфилософская проза второй половины ХХ века
|
|
|
|
Проблема взаимоотношений человека и природы получила освещение в мировой литературе, но доминантную роль в структуре и содержании художественного целого она стала играть лишь в рамках такого направления, как натурфилософская проза второй половины ХХ века.
В художественной литературе появляется герой, которого волнует не общественная сторона взаимоотношений людей, а их стремление к гармонии природы, нахождение естественного пути развития. Личность, живущая не по социальным идеалам, а по законам биоэтики, обретает свои специфические черты.
Сущность натурфилософской прозы - отражение мира через призму животворящего бытия всего существующего. Всё подчиняется мысли о неисчерпаемой и безграничной власти physis (природы), порождением и частицей которой выступает homo sapiens. Вопрос о способах взаимодействия человека с natura (природой) и степени их родства становится ведущим для указанного литературного направления. Натурфилософская проза изображает человека как «творение природы, её дитя», которое она «учит» обретению единства с бытием.
Чувство вселенской принадлежности, причастности разумному космосу, несущему витальность на Землю, уравнивает личность в этико-биологических правах с царством животных и растений. Подобное восприятие действительности свойственно и герою других литературных направлений. Это роднит натурфилософскую прозу с философской. Однако они отличаются друг от друга своей направленностью. Философская проза рассматривает бытие человека с позиций антропоцентризма, натурфилософская проза, напротив - с позиций природоцентризма. Человек становится одним из проявлений животворящей основы всего существующего.
|
|
|
Наиболее полно биоэтические идеалы отражаются в ряде произведений С.П. Залыгина («Тропы Алтая», «Комиссар», «После бури» и другие), чьё творчество также может быть рассмотрено в рамках исторической и деревенской прозы. У Ч.Т. Айтматова натурфилософские мотивы неотделимы от национального образа мира. В произведениях А.Г. Битова урбанистическое начало определило своеобразие творческого освоения им идей о physis. Художественное наследие указанных авторов представляет ядро прозы о животворящем бытии всего сущего. Отдельные натурфилософские черты проявились в творчестве Л.М. Леонова («Русский Лес», «Пирамида»); В.П. Астафьева (рассказы для детей и «Царь-рыба) и В .Г. Распутина (рассказы 80-90х годов), связанных с деревенским направлением в искусстве слова; Ю.П. Казакова, чьи рассказы анализируются литературоведами в рамках медитативной и лирической прозы; Б.Л. Васильева («Не стреляйте в белых лебедей»),
Близко к натурфилософскому направлению и творчество В.И. Белова. Созданные писателем образы отличает апперцептивное поведение, родовое сознание, слитность с природой и высокая духовность.
Русская проза о деревне 60-70-х годов представила читателю крестьянина, вписанного в природный миропорядок, унаследовавшего многовековую народную нравственность. Создала тип героя, с которым настала пора расстаться, как и с целым крестьянским миром, с которым ностальгически прощались В. Белов в «Привычном деле», В. Распутин в «Прощании с Матерой», В. Астафьев в «Последнем поклоне».
Обратившись к основам бытия человека, эта проза не могла не задуматься над «вечными» вопросами: о жизни и смерти, о смысле человеческого существования, о том, «кто, для чего все это выдумал» (В. Белов), и о том, что ожидает за последним пределом. На страницах прозы о деревне создавался целостный в своем единстве, уходящий своими истоками в глубокую древность, образ Природы как Космоса.
|
|
|
«Природность» мироощущения таких писателей, как В. Белов и В. Распутин, выражается в том, что наиболее важные, в том числе и трагические, события совпадают с природным годовым циклом: пробуждение (весна), расцвет (лето) и увядание (осень) природы. Жизнь человека оказывается вписанной в этот цикл в своих наиболее важных проявлениях.
Белов В.
«…Ритмичностью объясняется стройность, гармонический миропорядок…» (В. Белов). Ритмично - в соответствии с природным «порядком» - организована жизнь героев повести В. Белова «Привычное дело» (1966). Не человеком заведен этот порядок, и не ему его менять. Главный герой повести Иван Африканович размышляет, наблюдая за восходом солнца: «Восходит - каждый день восходит, так все время. Никому не остановить, не осилить…». И удивляется, думая о скором пробуждении природы, о тетеревах, что «через недельку разойдутся, разгуляются… Вот ведь как природа устроена». И небо в своей необъятности и выси непонятно ему: «Иван Африканович всегда останавливал сам себя, когда думал об этой глубине…». Герой В. Белова сам часть и продолжение природного мира. Это онтогенетическое свойство, составляющее основу народного характера, является типологическим признаком, объединяющим героев «деревенской» прозы.
В повести Е. Носова «И уплывают пароходы, и остаются берега» воссоздается подобный тип героя. Савоня «не умел отделить себя от бытия земли и воды, дождей и лесов, туманов и солнца, ставил себя около и не возвышал над, а жил в простом, естественном и нераздельном слиянии с этим миром».
Ощущение «растворенности» в окружающем приносит Ивану Африкановичу счастье, позволяет почувствовать мир вокруг и себя в нем вечными («время остановилось для него», и «не было ни конца, ни начала»). Критика иронизировала по поводу того, что Иван Африканович в своем мироощущении близок новорожденному сыну и корове Рогуле, не увидев того, что он не утратил способности «отождествлять» себя с природой, органической частью которой он себя ощущает.
Для Ивана Африкановича воробей, отогреваемый им, - брат, и чужой человек после пережитого горя - смерти Катерины - тоже брат («Миша - брат»). Через природу, с которой человек ощущает «родственную» связь, можно ощутить и свое братство с другими людьми.
|
|
|
Эта мысль близка также В. Астафьеву и находит у него развернутое воплощение («Царь-рыба»), Лес знаком Ивану Африкановичу, как «деревенская улица» (это обжитое, родное пространство). «За жизнь каждое дерево вызнато-перевызнато, каждый пень обкурен, обтоптана любая подсека». Это тоже свойство, характеризующее человека, вписанного в природный миропорядок.
Героиня рассказа Е. Носова «Шумит луговая овсяница» свой покос воспринимает как родной дом, осматривая его, как «горницу, в которой давно не была».
Со смертью «горячо» любимой жены Катерины, утративший жизненные ориентиры, «равнодушный к себе и всему миру», Иван Африканович размышляет о жизни и смерти: «Надо идти. Идти надо, а куда бы, для чего теперь и идти? Кажись, и некуда больше идти, все пройдено, все прожито, и некуда ему без нее идти, да и непошто… Все осталось, ее одной нет, и ничего нет без нее…». И ответ на вопрос, стоит ли жить дальше, приходит к нему именно в лесу, когда он сам заглянул в лицо смерти. Таинственный лес выступает как некая высшая сила, что ведет Ивана Африкановича в его блуждании и «выводит» его. Ночной лес символизирует и природную тайну, вечную и загадочную, проникнуть в которую человеку не дано. «…Через минуту вдруг опять ощущается вдали неясная смятенная пустота. Медленно, долго нарождается глухая тревога, она понемногу переходит во всесветный и еще призрачный шум, но вот шум нарастает, ширится, потом катится ближе, и топит все на свете темный потоп, и хочется крикнуть, остановить его, и сейчас он поглотит весь мир…».
С этого момента начинается борьба Ивана Африкановича за жизнь. Единственная звездочка, просвечивающая «сквозь мглу из темных вершин», ставшая затем «деталью его сна», оставившая след в подсознании, словно душа Катерины, напоминает ему о жизни и о спасении. Не боявшийся раньше смерти, Иван Африканович испытывает страх перед нею, впервые задумывается о ней. «…Нет, ничего, наверно, там нету… А кто, для чего все это выдумал? Жись-то эту… С чего началось, чем кончится, пошто все это?».
|
|
|
Герой В. Белова поднимается до философского осмысления жизни, понимая, что как до рождения его не было, также не будет после смерти, что «ни туда, ни сюда нету конца-края», оказываясь созвучным в своих размышлениях повествователю в «Других берегах» В. Набокова: «…Здравый смысл говорит нам, что жизнь - только щель слабого света между двумя идеально черными вечностями. Разницы в их черноте нет никакой, но в бездну преджизненную нам свойственно вглядываться с меньшим смятением, чем в ту, к которой летим со скоростью четырех тысяч пятисот ударов сердца в час».
Мысль о вечности жизни помогает Ивану Африкановичу найти ответ на вопрос: «Пошто родиться-то было?... Выходит все-таки, что лучше было родиться, чем не родиться». Идея круговорота жизни, цикличности происходящих в ней процессов, выражается в повести многообразно. В круг природы вписана жизнь семьи Дрыновых: рождение последнего, девятого, ребенка, названного в честь отца Иваном, и смерть Катерины, жизнь и смерть кормилицы семьи коровы Рогули. H.Л. Лейдерман отмечает, что в жизни семьи Ивана Африкановича «действует тот же общий закон движения и преемственности»: девятый ребенок назван Иваном, вслед за матерью свой первый зарод делает дочь Катя, а для Катерины этот прокос стал последним. Мир Дрыновых - целостен, преемствен и бессмертен.
В контексте запечатленного в повести бесконечного круговорота жизни и название ее «Привычное дело» наполняется философским смыслом.
Распутин В.
Любимые герои В. Распутина, как и Николай Устинов, «от рождения и до смерти ощущают свое родство с природой».
Художественное пространство повести замкнуто: Матера отделена от остального мира границами острова, водами Ангары. Здесь свой уклад жизни, своя память, свое течение времени, что постоянно акцентируется автором как в ритмически повторяющихся признаках тех изменений, которые происходят с момента пробуждения природы и до ее естественного увядания (ему - по воле человека - не дано осуществиться на Матере), так и в восприятии времени героями. Павел, приезжая в деревню, «всякий раз поражался тому, с какой готовностью смыкается вслед за ним время», будто нет нового поселка и никуда из Матеры он не отлучался.
«Противопоставленность» Матеры другой земле раскрывается и в том, что она живет по своим нравственным законам, хранительницей и блюстительницей которых выступает главная героиня повести мудрая Дарья. Она постоянно, неспешно и сосредоточенно размышляет над тем, куда делась совесть, для чего человек доживает до старости, «до бесполезности», «куда девается человек, если за него говорит место», «кто знает правду о человеке, зачем он живет», «что должен чувствовать человек, ради которого жили целые поколения»?
|
|
|
У Дарьи есть своя философия, которая помогает ей жить, свои представления о мироустройстве: подземном, земном и небесном уровнях, о связи времен, у нее свой взгляд на смысл человеческого существования. На многие вопросы она находит ответы, хотя и страдает от того, что не понимает происходящего: «…Ниче не пойму: куды, зачем?» Дарья - это совесть Матеры. «Дарья - абсолютно цельный завершенный тип сознания, где слово и поступок равновелики совести».
Всю тяжесть прощального обряда с землей, с домом, в котором ее род прожил триста с лишним лет, она взяла на себя. И состарившаяся, она следует «тятькиному» наказу: много не брать на себя, а взять самое первое: «чтоб совесть иметь и от совести терпеть». В происходящем на Матере Дарья винит себя, мучаясь тем, что именно она - старшая из рода - должна предотвратить затопление родительских могил.
Для понимания образа Дарьи важны слова из повести о том, что в каждом есть «истинный человек», который «выказывается едва ли не только в минуты прощания и страдания». Такая минута наступила для Матеры и Дарьи, на протяжении повествования героиня и раскрывается как истинный человек.
«Прощание с Матерой» - социально-философская повесть. Именно философия героини, созвучная авторским размышлениям и дополненная ими, легла в основу художественной концепции произведения, представляющего собой замедленную хронику прощания с Матерой накануне ее гибели: весна, три летних месяца и половина сентября. Накануне исчезновения Матеры все приобретает особый смысл: точная хронология событий, отношение к Матере жителей деревни, последний сенокос, последний сбор урожая картошки.
Повесть начинается торжественным прологом: «И опять наступила весна, своя в своем нескончаемом ряду, но последняя для Матеры, для острова и деревни, носящих одно название. Опять с грохотом и страстью пронесло лед, нагромоздив на берега торосы… Опять на верхнем мысу бойко зашумела вода, скатываясь по релке на две стороны, опять запылала по земле и деревьям зелень, пролились первые дожди, прилетели стрижи и ласточки и любовно к жизни заквакали по вечерам в болотце проснувшиеся лягушки».
Эта картина пробуждения природы с повторяющимися «опять» призвана, с одной стороны, подчеркнуть извечность происходящих в ней процессов, с другой, контрастно оттенить противоестественность того, что для Матеры эта весна - последняя. В человеческое же существование в связи с предстоящим затоплением острова внесен разлад: «…Повяла деревня, видно, что повяла, как подрубленное дерево, откоренилась, сошла с привычного хода. Все на месте, да не все так…».
В повести «Пожар» голос Распутина звучит гневно и обличающе против людишек, которые не помнят родства своего, своих корней, истока жизни. Пожар как возмездие, обличение, как сжигающий огонь, уничтожающий на скорую руку построенное жилье: “Горят леспромхозовские склады в деревне Сосновка”. Повесть, по замыслу писателя, созданная как продолжение “Прощания с Матерой”, говорит о судьбе тех, кто предал свою землю, природу, самую человеческую суть.
Природа беспощадна, она нуждается в нашей защите. Но как порой обидно за человека, который отворачивается, забывает о ней, обо всем добром и светлом, что только есть в ее недрах, и ищет свое счастье в ложном и пустом. Как часто мы не прислушиваемся, не хотим слышать сигналы, которые она без устали посылает нам.
Тональность темы человека и природы в литературе резко изменяется: из проблемы духовного обнищания она превращается в проблему физического уничтожения природы и человека.
русский натурфилософский проза лирика
Пулатов Т.
Среди произведений натурфилософской прозы повесть Т. Пулатова «Владения» (1974) занимает особое место. Небольшая по объему, она дает целостную картину жизни природы, предстающей как нечто единое и упорядоченное в своей взаимосвязи. С. Семенова, характеризуя ее, подчеркнула мастерство автора именно в создании образа природы как Целого: «Сутки в пустыне, подвижное бытие материальных сил, игра стихий, микроцикл жизни целой пирамиды существ - и нам твердой рукой удивительного мастера, какого-то всевидящего, всеслышащего, всечувствующего медиатора природной жизни, очерчен ее порядок бытия, окольцованный законом Судьбы, предназначенности всякой твари - равноудивительной и равнозначной - природному Целому».
Пространство и время в повести четко очерчены, пространство ограничено пределами владений «нашего коршуна», время замкнуто в круг суток: ночь полнолуния с «неестественно красной» луной и день, когда коршун раз в месяц облетает свою территорию «до самого высохшего озера с одиноким деревцем на сыпучем берегу».
Ночь полнолуния в повести - это некий временной знак, «точка отсчета», фиксирующая начало нового микроцикла. В свете полной луны отчетливы те изменения, которые произошли в пустыне за месяц. Полнолуние - это и «сигнал» для коршуна, подчиняющегося природному «зову» («негласному закону птиц»): «Инстинкт повелевает коршуну лететь именно в этот день…». Природные часы, отсчитавшие месяц, в ночь полнолуния «оповещают» об этом, не зря она не похожа на другие ночи. Жизнь в пустыне замирает, «нет роста и приобретений, зато много потерь» в эту ночь, подводящую итог природному микроциклу. Полнолуние для коршуна - это ночь накануне испытания его силы, выносливости, права владеть территорией. Он не может нарушить этот «негласный закон птиц» и облетает свои владения в положенный для этого день. Жизнь на территории коршуна, как и во всей пустыне, подчинена определенному порядку, который не может быть изменен или нарушен даже коршуном, хозяином владений. Он сам «вписан» в этот порядок и подчиняется ему.
Итак, природный мир в изображении Т. Пулатова упорядочен, цикличен и гармоничен. Все в нем взаимосвязано и взаимообусловлено, находится в движении. Это движение - основа жизни, благодаря ему происходят изменения в биосфере, а время - та мера, которая позволяет не только фиксировать преображение пространства, но и выявлять закономерность, природную целесообразность этого движения. Взаимосвязаны не только живые существа пустыни, не только ее растительный и животный миры, но космические и земные процессы. Если «полынь - это связной между людьми и зверьем» (человеческий мир лишь «предполагается» в повести, во владениях коршуна ему нет места), то «роса, чистая и прозрачная», пахнет «высотами мироздания, где летает звездная пыль». Свет приносит запах полыни. Т. Пулатов в поэтической форме запечатлевает картину круговорота воды в природе (безупречную с научной точки зрения), чтобы лишний раз подчеркнуть взаимосвязь земного и космического. «Весной, а нередко и летом, в такое время, как сейчас, льет короткий, но обильный дождь, вмиг наполняет озера, быстро всасывается в песок, проникая в норы и выгоняя зверье из жилья. И так же быстро потом дождь проходит, вода испаряется, поднимаясь тяжелым облаком над пустыней, облаком не плотным, а из слоев, между которыми просвечивает воздух в лучах солнца; слои облаков спускаются друг к другу, нагретый воздух между ними лопается - звук глухой и нестрашный, - облака разрываются и бросают на прощание на землю несколько крупных капель уже не дождя, а воды, но вода эта, не дойдя до песка, испаряется».
Общее «движение» в природе осуществляется общими усилиями. В основе движения - преобразование, «превращение». В повести есть описание наступления утра в пустыне, запечатлевшее это движение и «согласованность» усилий. Т. Пулатов создает целостную картину происходящих в биосфере Земли процессов, основанных на взаимодействии природных явлений, на взаимосвязи земного и космического, проявляющейся, в частности, в геологическом преобразовании лика Земли. В.И. Вернадский подчеркивал эту взаимосвязь: «Лик Земли… не есть только отражение нашей планеты, проявление ее вещества и ее энергии - он одновременно является и созданием внешних сил космоса».
А.Л. Чижевский в известной работе «Земное эхо солнечных бурь» (1936) писал о том, что жизнь в «значительно большей степени», нежели принято думать, «есть явление космическое, чем живое. Она создана воздействием творческой динамики космоса на инертный материал Земли. Она живет динамикой этих сил, и каждое биение органического пульса согласовано с биением космического сердца - этой грандиозной совокупности туманностей, звезд, Солнца и планет».
Автор «Владений» описывает, как формируют облик скал ветер, с одной стороны, и дождь и соляные пары, противодействуя ему, с другой; как загадочным образом полнолуние воздействует на земную жизнь.
В повести Т. Пулатова выявляется взаимосвязь между запечатленным мгновением из жизни пустыни (один день) и всем предшествующим ходом времени, который не поддается измерению и вбирает в себя эволюционный процесс живого вещества. Обращает на себя внимание в повести описание некоторых природных явлений. Так, о мхе говорится: «В нем, пожалуй, в равной доле столько же от камней, от растений и от животных, ибо мох - это основа сущего в пустыне. От него и развились потом, отделившись, три ветки - песок, травы и кустарники, а также птицы и зверье».
Пришвин М.М.
Творчество Михаила Михайловича Пришвина от начала до конца полно глубокой любви к родной природе. Пришвин был одним из первых, кто заговорил о необходимости сохранения равновесия сил в природе, о том, к чему может привести расточительное отношение к природным ресурсам.
Не зря Михаила Пришвина называют "певцом природы". Этот мастер художественного слова был тонким знатоком природы, прекрасно понимал и высоко ценил ее красоту и богатства. В своих произведениях он учит любить и понимать природу, нести ответственность перед ней за ее использование, причем не всегда разумное. С разных сторон освещена проблема отношений между человеком и природой.
Еще в первом произведении "В краю непуганых птиц" Пришвин тревожится отношением человека к лесам "...Только и слышишь слово "лес", но с прилагательным: пиленый, строевой, жаровой, дровяной и т.д.". Но это полбеды. Вырубаются лучшие деревья, используются только равные части ствола, а остальное "... бросается в лесу и гниет. Гниет также и пропадает даром весь сухолистный или поваленный лес..."
Об этой же проблеме идет речь в книге очерков "Северный лес" и в " Корабельной чаще". Бездумная вырубка леса по берегам рек приводит к нарушениям во всем большом организме реки: размываются берега, исчезают растения, служившие пищей для рыб.
В "Лесной капели " Пришвин пишет о черемухе, которую во время цветения так неразумно ломают горожане, унося охапки белых душистых цветов. Ветки черемухи в домах простоят день - два и отправятся в мусорные бачки, а черемуха погибла и больше не порадует своим цветением будущие поколения.
А иногда, казалось бы, совсем безобидным способом, невежественный охотник может привести дерево к гибели. Такой пример приводит Пришвин: "Вот охотник, желая взбудить белку, стучит топором по стволу и, достав зверька, уходит. А могучая ель губится от этих ударов, и вдоль сердца начинается гниль".
Много книг Пришвина посвящены животному миру. Это и сборник очерков " Дорогие звери ", рассказывающий о хищниках, пушных зверях, пернатых и рыбах. Писатель во всех подробностях хочет рассказать читателю о живой природе, чтобы показать тесную связь всех звеньев, ее составляющих, и предупредить, что исчезновение хотя бы одного из этих звеньев обернется необратимыми нежелательными изменениями во всей биосфере.
В повести "Жень-шень" писатель рассказывает о встрече охотника с редким животным - пятнистой оленихой. Эта встреча породила в душе охотника борьбу двух противоположных чувств. "Я как охотник был себе самому хорошо известен, но никогда я не думал, не знал... что красота, или что там еще, может меня, охотника, связать самого, как оленя, по рукам и ногам. Во мне боролись два человека. Один говорил: "Упустишь мгновение, никогда оно тебе не возвратиться, и ты вечно будешь о нем тосковать. Скорей же хватай, держи, и у тебя будет самка самого красивого в мире животного". Другой голос говорил: "Сиди смирно! Прекрасное мгновение можно сохранить, только не прикасаясь к нему руками". Красота животного побудила в человеке охотника...
В повести " Неодетая весна " Пришвин рассказывает о спасении людьми зверей во время весеннего половодья. И тут же приводит удивительный пример взаимовыручки среди зверей: охотничьи утки стали островками суши для насекомых, оказавшихся в воде из-за бурного разлива. Таких примеров помощи животных друг другу у Пришвина много. Через них он учит читателя быть внимательным и подмечать сложные взаимоотношения в мире природы. Понимание природы, чувство прекрасного неразрывно связано с правильным подходом человечества к использованию щедрых даров природы.
На протяжении всей своей литературной деятельности М.М. Пришвин пропагандировал идею сохранения флоры и фауны. В любом произведении писателя звучит высокая любовь к природе: "Пишу - значит люблю", - говорил Пришвин.
Бунин И.А.
Широкой известности Бунин достиг благодаря прозе. Рассказ "Антоновские яблоки" - это гимн природе, наполненный неудержимой радостью. В рассказе " Эпитафия " Бунин с горечью пишет об опустевшей деревне. Перестала жить лежащая вокруг степь, замерла вся природа.
В рассказе " Новая дорога " столкнулись две силы: природа и грохочущий по рельсам поезд. Природа отступает перед изобретением человечества: "Иди, иди, мы расступаемся перед тобою", - говорят вечные деревья. - "Но неужели ты снова только и сделаешь, что к нищете людей прибавишь нищету природы?". Тревожные мысли о том, к чему может привести завоевание природы, мучают Бунина, и произносит он их от имени природы. Молчаливые деревья обрели возможность заговорить с человечеством на страницах произведений И.А. Бунина.
В повести " Суходол " Бунин рассказал о процессе возникновения оврагов. От описаний картин XYIII века, когда вокруг речки Каменки стояли густые леса, писатель переходит к тому, что наблюдалось после вырубки леса: появились "каменистые овраги за избами с белизной голышей и щебня по их днищам", давно пересохла речка Каменка, и "мужики суходольские копали пруды в каменистом ложе". Эта повесть дает прекрасный пример того, что все взаимосвязано в мире природы. Стоило лишить почву защитного слоя лесов, и создались условия для возникновения оврагов, бороться с которыми гораздо сложнее, чем вырубать лес.
Паустовский К.Г.
Одним из продолжателей пришвинских традиций в литературе стал Константин Георгиевич Паустовский. Рассказ Паустовского " Телеграмма" начинается так: "Октябрь был на редкость холодный, ненасытный. Тесовые крыши почернели. Спутанная трава в саду полегла. и все доцветал и никак не мог доцвесть и осыпаться один только маленький подсолнечник у забора. Над лугами тащились из-за речки, цеплялись за облетевшие ветлы рыхлые тучи. Из них назойливо сыпался дождь. По дорогам уже нельзя было ни пройти, ни проехать, и пастухи перестали гонять в луга стадо".
Подсолнечник в этом эпизоде символизирует одиночество Катерины Петровны. Умерли все ее сверстники, а она, как маленький подсолнечник у забора, пережила всех. Из последних сил пишет Катерина Петровна письмо любимой дочери: "Ненаглядная моя! Зиму эту я не переживу. Приезжай хоть на день... Так тяжело; вся жизнь, кажется, не была такая длинная, как одна эта осень". Через весь рассказ проходит параллель - человек и родная природа, Катерина Петровна "остановилась у старого дерева, взялась рукой за холодную мокрую ветку и узнала: это был клен. Его она посадила давно..., а сейчас он стал облетевший, озябший, ему некуда было уйти от этой беспристрастной ветреной ночи".
Другой рассказ Паустовского " Дождливый рассвет " переполнен гордостью, восхищением красотой родной земли, вниманием к людям, влюбленным в эту красоту, тонко и сильно чувствующим ее прелесть.
Паустовский прекрасно знал природу, его пейзажи всегда глубоко лиричны. Особенностью писателя является его манера недоговаривать, недорисовывать, он предоставляет читателю завершить в своем воображении ту или иную картину. Паустовский прекрасно владел словом, являясь подлинным знатоком русского языка. Одним из источников этих знаний он считал природу: "Я уверен, что для полного овладения русским языком, для того, чтобы не потерять чувства этого языка, нужно не только постоянное общение с простыми русскими людьми, но также общение с пажитями и лесами, водами, старыми ивами, с пересвистом птиц и с каждым цветком, что кивает из-под куста лещины".
Паустовский рассказывает о сокровенной прелести природы людям, еще не понявшим, что "родная земля - самое великолепное, что нам дано для жизни. Ее мы должны возделывать, беречь и охранять всеми силами своего существа".
Сейчас, когда проблема охраны природы находится в центре внимания всего человечества, мысли и образы Паустовского имеют особую ценность и значимость.
Васильев Б.
Нельзя не отметить произведение Бориса Васильева " Не стреляйте в белых лебедей", в котором каждая страница, каждая строка проникнута великой любовью к родной природе. Главный герой Егор Полушкин - лесник, нашел свое призвание, именно став стражем природы. Будучи человеком простым, незатейливым, всю красоту и богатство своей души он проявляет в своей работе. Любовь к своему делу помогает Полушкину раскрыться, проявить инициативу, показать свою индивидуальность. Так, например, правила поведения для туристов Егор вместе с сыном Колей написали в стихах:
Стой турист, ты в лес вошел,
Не шути в лесу с огнем,
Лес - наш дом,
Если будет в нем беда,
Где мы будем жить тогда?
Как много мог бы сделать этот человек для своей земли, если бы не его трагическая гибель. Егор до последнего вздоха защищает природу в неравном бою с браконьерами.
Незадолго до своей гибели Полушкин говорит замечательные слова: "Природа, она все покуда терпит. Она молчком умирает домолетно. И никакой человек не царь ей, природе-то... Сын он ее, старший сыночек. Так разумным же будь, не вгоняй в гроб маменьку".
Астафьев В.П.
Виктор Астафьев, мысль которого постоянно сосредоточена на «болевых точках» времени, обратился к проблеме взаимоотношений человека и природы уже на раннем этапе своей творческой деятельности, задолго до создания «Царь-рыбы», которая является, по сути, натурфилософским манифестом писателя, подытожившим его размышления о месте человека в природе. Любимые астафьевские герои живут в мире природы, близком и понятном им. Это их колыбель и дом, источник радости, вдохновения и счастья. В русле классической традиции писатель развивает свои взгляды на гармоническое единство человека и природы, на врачующее и обновляющее воздействие ее. Его герои не вне природы, а «внутри» происходящих в ней процессов, являясь ее естественной частицей и продолжением. Астафьев продолжает гуманистические традиции русской классики циклом рассказов «Конь с розовой гривой».
Рассказ «Зачем я убил коростеля?» автобиографичен. Это признание взрослого человека в давнем детском проступке: глупой и жестокой мальчишеской забаве - охоте на живое с палкой, рогаткой, хлыстом. Должно быть, игра эта передается мальчишкам с кровью далеких предков, бесчисленные поколения которых добывали пищу, охотясь на зверя и птицу. Инстинкт, когда-то спасительный для человеческого рода, утратил ныне свой смысл, сделался врагом природы и самого человека. Подчинившись ему, герой рассказа однажды в детстве догнал и захлестал насмерть подраненную, плохо бегающую птицу, которую даже не принято употреблять в пищу. Но его сердца хватило, чтобы понять всю бессмысленную жестокость своего поступка, пусть и с опозданием, ужаснуться себе, азартно бьющему сыромятной плетью по беззащитному крохотному живому тельцу. Этот запоздалый ужас и преследует его всю дальнейшую жизнь мучительным вопросом, вынесенным в заглавие рассказа. В устах человека, прошедшего всю великую войну, много раз бывшего на краю гибели и стрелявшего по врагам, этот вопрос звучит особенно взыскующе. Потому что нравственность именно в ответе на вопрос: зачем насильственная смерть?
Настоящий охотник никогда не поднимет руку на глухариную самку, если та кормит и согревает своих еще не оперившихся птенцов и живот у нее выщипан догола, потому что, высиживая яйца, она должна дать им больше тепла, а перья этому мешают («Капалуха»). Не против добычи куньего меха, а против глупого равнодушия к природе обращен и рассказ «Белогрудка» - как ребятишки сгубили выводок белогрудой куницы, и она, обезумев от горя, мстит всему окружающему свету, изничтожая домашнюю птицу в двух соседних деревнях, пока не погибает сама от ружейного за - ряда.
«Стрижонок Скрип» - по форме, по жанру - натуралистическая сказка. Но, читая, как папу стрижонка убили из рогатки озорные мальчишки, мы невольно вспомним то место из рассказа «Конь с розовой гривой», где говорится, как Санька с Витькой подбили камнем стрижа и он, захлебываясь кровью, умер у них на руках.
|
|
|
