Восхождение к Единому (Экстаз)

Основоположник неоплатонизма

Плотин является основателем школы неоплатонизма. Практически все сведения о Плотине происходят их сочинения Порфирия, его ученика. Вне всяких сомнений, он не ставил перед собой цель рассказать о Плотине всё, что он знает. Напротив, он сознательно выбирал только те сведения о жизни и творческом пути своего наставника, которые согласовывались с общей канвой создаваемого им образа.

Из жизнеописания Порфирия мы знаем, что: Плотин родился в римской провинции Египта, в городе Ликополе.

Около 232 года Плотин начал посещать различных александрийских философов. Он переходил из одной школы в другую до тех пор, пока не нашел то, что ему подходило больше всего. По совету друга он отправился к Аммонию Саккасу, с которым и остался на 11 лет.

К 243 году Плотин до такой степени продвинулся в изучении философии, что решил познакомиться с восточными учениями, в частности персидскими и индийскими. Для этого он присоединился к экспедиции императора Гордиана против Персии. Однако военный поход закончился разгромом римлян, а Плотину едва удалось сбежать. Так, в 244 году он оказался в Риме. Здесь Плотин стал известным учителем, основал свою школу, которую возглавлял ее в течение четверти века и собрал вокруг себя круг учеников, который просуществовал до самой его смерти в 270 году.

Свои мысли Плотин стал записывать ок. 263г. и в течение последующих десяти лет, до прибытия Порфирия, записал 21 трактат. В ответ на просьбы самого Порфирия и Амелия в течение 263-268 гг. он написал ещё 24 трактата.

После смерти учителя Порфирий систематизировал все сочинения Плотина и разделил их на шесть групп по девять произведений в каждой группе, поэтому они и получили название "Эннеады" (по-гречески "эннеада" - девятка).

Плотин - основоположник неоплатонизма, течения, в основу которого легло требование согласовать платонизм с аристотелизмом.

Плотин, пользуясь расположением императора Галлиена и его супруги, предложил отстроить заброшенный город в Кампании, в котором, как говорили, некогда жили философы и поселиться там. Он предлагал пригласить туда всех членов своей школы и установить в городе законы Платона, и назвать город Платонополис. Император, было, согласился, но осуществлению этого утопического замысла помешали императорские советники.

Плотин написал 54 опуса на различные темы. Он не претендовал на оригинальность. На Плотина оказал значительное влияние Платон. На его мировоззрение также повлияли многие другие греческие, и даже римские философы, в том числе Сенека и Аристотель.

Можно выделить три периода в эволюции взглядов Плотина. В первый период он изучал Платона и развивал его учение о душе и ее очищении. Во второй период перешел от этих особых задач к поиску общей теории бытия и одновременно от заимствованного у Платона к собственному взгляду на мир, от платонизма к неоплатонизму. В третий период стареющий Плотин оставил абстрактные рассуждения и сконцентрировался на более актуальных, главным образом этически-религиозных проблемах.

Плотин преобразовал учение Платона, и поэтому мы называем его не платонизмом, а неоплатонизмом. Кроме того, он использовал учения, прежде всего Аристотеля и стоиков, а также философов - Филона и неопифагорейцев.

Философия неоплатонизма

Основное содержание философии Плотина заключается: во-первых, в строжайшей диалектике трех основных ипостасей: Единого, Ума и космической Души и, во-вторых, в учении о воплощенности этой триады в чувственно-материальном космосе. Этот последний, таким образом, уже перестал рассматриваться у Плотина только как объект и только как субъект, но как такой космос, который оживлен вечно подвижной душой, оформлен в виде точнейшей умственной конструкции и понят как единое и неделимое целое.

Другими словами, обычный античный чувственно-материальный космос сразу объявлен здесь и субъектом, включая всю душевную и умственную стихию, и объектом, включая весь чувственно-материальный космос, причем это тождество субъекта и объекта специально зафиксировано в том, что является тем и другим одновременно, то есть не только субъектом и не только объектом, но и нераздельным первоединством того и другого.

У Плотина его три основные ипостаси фактически и существуют вовсе не сами по себе, но лишь как принцип оформления чувственно-материального космоса.

На самом же деле диалектика трех ипостасей, безусловно стоящая во всем неоплатонизме на первом плане, вовсе не исключает магической практики, а, наоборот, ее обосновывает. И магическая практика у неоплатоников тоже была на первом месте, но не в смысле игнорирования проблем разума, а, наоборот, с весьма тщательной их разработкой, достигшей небывалой тонкости и систематики.

Монистический идеализм

Плотин обосновывает свое идеалистическое учение через учение о разных типах людей. Обыденный человек погружен в чувственно-практическое существование. Он весь во внешнем и вещном бытии, потерян и самоунижен в нем. Для такого человека вещи важнее идей, материальное важнее идеального. Для обыденного низменного человека тело важнее души, и он тешит свое тело, нисколько о душе не беспокоясь. Вся деятельность души такого человека обусловлена его пребыванием в теле, целиком зависит от тела. Но это потому, что душа такого человека заужена, ведь он сам сделал ее служанкой тела, и не больше того.

Иной, возвышенный человек поднимается от низшего состояния существования к высшему его состоянию. Он переносит центр тяжести своего бытия с телесного на душевное. Он развивает в себе способности к сверхчувственному интеллектуальному умосозерцанию, он обращается от внешнего мира в глубины своей души и находит там истину, покой и безмятежность, которые столь недоступны низменному человеку. Возвышенный человек отворачивается от чувственной красоты, презирает ее и ищет красоту истинную. Прежде всего, он способен увидеть то, что не видит низменный человек: красоту добродетели, благоразумных действий, добрых нравов, красоту величия характера, справедливости сердца и т.п. На этой ступени человеческого бытия душа в своей деятельности все еще пребывает в теле, но она от тела независима.

Эту относительную независимость души от тела возвышенного человека Плотин обосновывает идеей о предсуществовании души. Эта душа созерцала и добродетель, и справедливость, и саму красоту в чистом виде как нечто совершенно идеальное, как идею. Оттого она и способна узнать все это в заземленной и частной, конкретной форме существования.

Структура мировой системы

Мир в представлении Плотина строго иерархичен, он образует ступени нисходящего бытия, начинающегося в сверхбытии. Существование чувственного телесного мира самоочевидно, он дан нашим чувствам, наше тело - часть этого мира, мы его часть. Но относится Плотин к этому миру отрицательно и не считает его единственным, исчерпывающим все возможное бытие. Даже лучшее в этом мире, его несомненная красота, красота, в частности, природы, которая так волнует многих, порождая в их душах великую радость, лишь слабый и тусклый отблеск истинной, сверхтелесной и сверхприродной красоты.

В философии неоплатонизма можно выделить четыре начала: природа, мировая душа, мировой разум и единое.

Всё бытие, со всем своим прошлым, настоящим и будущим, абсолютно всё бытие есть оно само, бытие есть бытие - с этого утверждения и начинается неоплатонизм. Неоплатонизм учит, что бытие не есть ни цвет, ни звук, ни запах, ни тяжесть, что оно не есть ни материя, ни идея, ни душа, ни дух, ни природа, ни человек, ни бог, ни ощущение, ни чувство, ни мысль, ни переживание. Оно есть чистое «сверх». Чтобы бытие было самим собою, бытием, надо, чтобы оно было «выше всякого бытия и познания»; и чтобы оно было познаваемым, надо, чтобы оно было сначала непознаваемым. Отсюда видно, что с самого начала неоплатонизм силою самих вещей есть диалектика. И диалектика он только потому, что он захотел непосредственно отнестись к бытию, только потому, что он захотел оставить бытие в нетронутом виде. Для того чтобы бытие было именно бытием, необходимо, чтобы оно в последней своей глубине и основе было неопределимо.

Чтобы иметь то или другое определение, оно должно быть сначала неопределимым, т.е. неоплатонизм начинает с апофатизма (апофатизм - отрицание возможности всякого высказывания о бытии).

Эта неопределимая «ипостась», начало и исток всякой сущности, но сама ещё не являющаяся ни сущностью, ни, тем более, познаваемой сущностью, есть для неоплатонизма Единое. Оно, собственно говоря, не может быть названо даже Единым или Одним, так как его вообще никак нельзя назвать и Плотин категорически запрещает понимать это единство как категорию. Единство как категория будет уже одним из реальных определений бытия, а не самим первоначалом.

Только чрезвычайно чёткая и резкая оформленность бытия и заставляет неоплатоников учить о Едином. Только для тех философов, для которых бытие есть не что иное, как именно само оно, только для тех и необходимо это учение.

Единое «непознаваемое», «трансцендентное», неименуемое, сверхсущественное есть в неоплатонизме необходимое условие для того, чтобы бытие познавалось, именовалось, чтобы оно имело сущность, форму, вид, чтобы оно было красотой.

Единое - непознаваемо, неохватно ни для какой человеческой способности. Но если бы оно было чистой и абсолютной трансцендентностью, то оно не выполнило бы своих функций оформление всего сущего. Неоплатонизм учит, что человек может и должен его достигать своим сознанием, но только это сознание уже не может быть «реальным», дифференцированным сознанием «нормального» человека. Оно даётся в таком состоянии человека духа, которое оставляет его в полной нетронутости в смысле расчленения, которое не привносит ровно ничего инобытийного (ибо всякое инобытие Единого есть уже неединое, то есть множественное или расчлененное). Это познание непознаваемого неоплатоники называют экстазом.

Если Единое - везде и во всем, то везде и во всём та или иная степень Единого, то есть всё и всегда воспринимается и понимается при помощи некой степень экстаза. Красота, как одна из очень близких категорий к Единому, также предполагает особого рода эстетический экстаз.

Единое Плотина

По мысли Платона: для того чтобы нечто существовало, оно должно быть вечным. Вещи, которые «суть» в мире рождения и гибели, часто именуются становящимися, а не сущими. Это не означает, что они не существуют, но лишь означает, что они не суть полностью сущие, так как сущее должно быть вечным. Несмотря на это, единичное всё же существует, и, что более важно, идеи также существуют. Сущее не тождественно существованию, но сущие, то есть идеи, более определенно существуют. Когда Платон говорит об идеи справедливости, он ни не подразумевает понятие справедливости, ни не рассматривает справедливость как универсальное, которое может существовать лишь в уме мыслящего, ни не имеет в виду сущности справедливости; он имеет в виду справедливость и ничто иное.

Идеи суть единственные вечно существующие, так как они не способны изменяться и разрушаться. Поскольку лишь идеи вечны, они, как можно ожидать, являются причинами.

Именно через идею красоты, прекрасные единичные становятся прекрасными.

Плотин жил на пять столетий позже Платона в совершенно другом мире. Тем не менее, он избрал своей деятельностью следование учению Платона. Можно сказать, что Плотин по отношению к Платону является тем же, чем являлся Платон по отношению к Сократу. Плотин - человек, который понимает намерения Учителя даже лучше, чем сам Учитель. Он - систематический мыслитель, главным интересом которого является Абсолют или Единое, которое он отождествляет с Благом Платона.

Плотин говорил, что Единое находится «выше сущего», а «выше сущего» должно означать «бесконечно сущее».

Единое беспредельно в себе так же, как беспредельно по своему могуществу.

Единое выходит за пределы конечных сущих, а именно - идей.

Единое есть именно то, что оно есть, некоторое сущностно неделимое единство. Все проблемы относительно познания Единого проистекают из этого факта. Единое обладает некоторым видом познания, но это познанное должно быть сущностно уникального вида, непознаваемого для нас. Вся его природа выше нашего познания.

Единое должно быть причиной всех конечных сущих; именно благодаря Единому такие сущие существуют. Эти сущие - не просто более ограниченные примеры единства; они отличны от Единого по виду, поскольку Единое действительно является их творцом. Следует подчеркнуть это положение, ибо именно лишь в свете бесконечности Единого его роль как творца всего иного может быть должным образом понята, и может быть увидено колоссальное различие между Единым Плотина и Платона.

Единое является творцом всего.

В 8 главе 3 Эннеады можно найти положение о том, что Единое подобно источнику, который не только никогда не пересыхает, но и остается именно таким, каков он есть, несмотря на поток воды, который вечно истекает из него.

Когда Единое «сотворило» сущее, оно оставило сущее «вне» себя самого, то есть оно осталось полностью трансцендентным. И, как говорит Плотин, это творение не просто находиться «в соответствии со своим бытием», то есть оно не просто является чем-то необходимым.

Излюбленная метафора Плотина: сущее, то есть конечное сущее, называется следом Единого. Жизнь есть след Единого и сам умный мир, Ум и его силы, есть след Единого. И Ум есть Идея. Единое не может быть Идеей, конечным сущим. Скорее, оно не имеет очертаний бесформенно. Оно есть творец эйдосов. Присутствие Единого будет оставлять конечный след, который есть умный мир.

В мире Идей, говорит Плотин, след Единого определил (конечное) сущее так, что это существование есть след Единого.

Идеи являются следом Единого. Единое является сущностно отличным от идей. Идеи суть конечное сущее; они не могли бы существовать, если бы они не были конечными. Единое превосходит их в этом пункте.

Единое «не ограничено ни по отношению к другим, ни по отношению к себе». Единое обладает бесконечным могуществом и также бесконечно по своей сущности. Единое не является единичным конечным сущим. Оно есть, как Плотин часто говорит, «иное, нежели Сущее».

Плотин считал, что вся инаковость содержится в иных, а не в Едином. Единое есть несущее из-за того, что оно есть нечто иное, чем сущее. Именно из-за инаковости и различия иные отделены от Единого, в самом Едином нет никакого различия. Это блестящий вариант идеи Платона. Платон говорит, что несущее должно пониматься как «инаковость». Плотин использует этот различительный признак для того, чтобы отделить Единое, которое находится выше сущих, от сущих, но вместо того, чтобы назвать Единое «совершенно иным» или даже «несущим выше сущего», как это делает Порфирий, он подчеркивает, что оно есть в некотором смысле сущие, которые суть несущее - «несущее» здесь понимается как «не бесконечно сущее» - так как они (сущие) суть иное по отношению к Единому.

Единое есть бесконечно сущее и идеи, которые суть иное, чем оно, конечны. Под бесконечным сущим мы понимали бесконечность во всех отношениях: Единое бесконечно в себе и в своих силах.

Для Плотина Единое является невыразимым. В своем основании оно сущностно есть то, что оно есть, к чему каждая из идей (Платона) и была изначально предназначена. Оно есть, как Плотин говорит: «изначально оно само и оно само, превосходящее сущие».

Лишь когда мы ясно осознаем, что сущие одновременно конечны и бесконечны, что каждое из них причастно Тождественности и Инаковости, единству и множественности, мы сможем понять величайшую пропасть, которую Плотин поместил между Единым и Многим, между бесконечным и конечным сущим.

Единое само по себе есть красота, или красота над красотой. Единое есть причина красоты, так же как Благо есть причина благого.

Плотин утверждает, что Единое - другое, чем конечные сущности (хотя «инаковость» и находится в этих конечных вещах), он утверждает, что Единое отлично от идей, являясь сущим без ограничения. На самом деле он говорит, что Единое есть род сущего, отличный от всех существующих конечных вещей, в том смысле, что Единое есть бесконечное сущее.

Единое - бесконечно, а другие - конечны; Единое - творец, а другие - творения; Единое - полностью бесконечно, а другие - одновременно конечны и бесконечны; Единое не имеет инаковости, а другие суть иное по отношению к Единому; Единое существует в некоем бесконечном смысле, а другие - в конечном.

Единство, конечно, является важнейшей стороной мироздания и всего, что в нем. Без единства невозможны ни красота, ни жизнь, ни общества. Каждое человеческое общество потому и общество, что в нем есть какое-то единство и взаимное сочувствие.

По Плотину, Единое, будучи вечным началом всего существующего, само по себе не существует. Во всяком случае, о нем нельзя сказать, что оно существует. Сказать, что Единое существует, - значит его ограничить, поставить рамки, определить. Единое же нельзя заузить, так как оно беспредельно.

Познание Единого

Плотин исследует вопрос о познании Единого в двух направлениях: он разбирает, обладает ли Единое мышлением, и интересуется, обладает ли Единое каким-либо видом сознания, и если так, то каково оно.

Единое не нуждается даже в самосознании; оно превосходит самосознание так же, как и мышление. Единое, говорит Плотин, превосходит то, что существует, обладаю знанием себя, мышлением себя, или самосознанием.

Плотин признает, что имеется некоторый неопределенный вид сознания или познания, который мы можем приписать Единому.

Единое не имеет какого-либо знания самого себя. Ведь Плотин пишет: «Как благо - оно не мыслит самого себя».

Единое не обладает ничем и, таким образом, не может мыслить само себя в качестве нечто. Оно не обладает мышлением.

Всё это может означать, познание бесконечного сущего столь отлично от познания конечного, что оно не может описываться в терминах познания конечного сущего.

Единое не познается через многое, потому что единое выше, а многое ниже, а высшее не постигается через низшее, низшее не может быть ключом к пониманию высшего. В высшем всегда есть то, что низшему не доступно, на то оно и высшее.

Единое себя знает, но оно знает себя без познания, потому что познание есть переход от незнания к знанию, что предполагает в качестве исходного состояния состояние незнания, т.е. несовершенства, неполноты, ущербности, недостатка, - а все это чуждо Единому, потому что оно совершенно целостно, самодовлеюще и едино.

Плотин сравнивает Единое с Солнцем как источником света и тепла. Он говорит, что Единое есть Благо и Свет и тем самым опять противоречит сам себе.

Ум (Разум, Нус)

Неоплатоники называют невещественный, самоосмысляющийся эйдос - нусом, Умом. Единое раскрывает себя в Уме, в самосознающей идее.

Первым, что с необходимостью происходит от Единого, есть Ум (Нус). В отличие от небытийного Единого Ум бытиен. Ум не только бытиен, но и множествен в том смысле, что в нем существует многое как идеально многое, как множество идей. Ум имеет две стороны: ту, которая обращена к Единому, и ту, которая отвращена от Единого. Как обращенное к Единому Ум един. Как отвращенное от Единого Ум множествен.

Ум, в отличие от Единого, делится на познающее и познаваемое. Ум познает самого себя. В этом его ограниченное единство.

Процесс познания Умом самого себя как системы идей является вневременным процессом. Ум, мысля свое содержание (идеи), одновременно и творит их. Ум мыслит сам себя, начиная с наиболее общих идей, с категорий: бытие, движение и покой, тождество и различие. От них происходят в процессе мышления Умом самого себя все остальные идеи.

У Плотина Ум парадоксален в том отношении, что он содержит в себе не только идеи общего, но и индивидуального. Например, идея льва как такового и идея каждого льва. Идеи существуют внутри Ума; Ум содержит в неделимом виде всё многообразие идей.

Ум выступает одновременно и объектом, и субъектом своего мышления (мыслит самого себя в себе самом) и, таким образом, содержит в себе свою собственную умную материю.

Мировой разум является источником красоты. Ведь красота - это гармония и форма. Но в природе форма разделена пространственно на части, и в этой разделённости очень легко утратить единство формы. Красота в природе, красота телесной вещи - в единстве ее частей, а это единство - от разума. Следовательно, разум есть нечто иное, чем природа, высшее по отношению к ней начало. Один мировой разум не может быть источником красоты, в основе которой лежит единство вещей. Сам по себе разум не содержит в себе единства, он может быть и хаотической совокупностью содержащихся в нем идей.

Ум вечен и находиться вне времени, это состояние блаженства, но не приобретённое, а вечное. Ум, таким образом, пребывает в вечности, а время - только имитация её. Для Ума нет ни прошлого, ни будущего, но одно лишь вечное настоящее.

В окончательно оформившемся уме зарождается душа.

Душа

Душа, разрабатывается на основе платоновского диалога «Тимей» и доводится до учения о космических сферах (также под влиянием, как Аристотеля, так и древнего пифагореизма). Это учение дает картину действия мировой души во всем Космосе.

Распространяемый Единым свет весь не поглощается Умом, а распространяется и дальше. Его результатом является душа, которая, в отличие от Единого и Ума, существует во времени. Время появляется благодаря Душе. Душа происходит от ума непосредственно, а от Единого - опосредованно. Душа, как и Ум, имеет две стороны. Одной она обращена к Уму, а другой отвращена от Ума. Это различие в Душе столь существенно, что можно говорить о двух Душах: верхней и нижней. Верхняя Душа ближе к Уму (Нусу) и не имеет непосредственного контакта с чувственным феноменальным миром. Нижняя Душа имеет такой контакт. В целом Душа является связующим звеном между сверхчувственным и чувственным мирами. Она сама по себе бестелесна и, в сущности, неделима. Душа созерцает идеи как нечто для нее внешнее. Отражение идей в Душе есть логос. Каждой идее соответствует свой логос, который бестелесен.

Душа является источником движения. Существуя во времени, Душа имеет уже не категорию движения, как Ум, а само движение.

Подобного рода эманация высшего бытия была очищена у неоплатоников от всякого элементарно-вещественного материализма и тем самым превращена в чисто смысловое становление мира идей, или Нуса; стоическая чисто материальная эманация превратилась у неоплатоников в становящуюся сущность, такую движущуюся идею, которая является началом движения вообще для всякой вещи. Эту подвижную идею неоплатоники уже не могли именовать просто Нусом. На этой ступени ей нужно было дать совсем другое название. И этим названием у неоплатоников стал весьма тонко разработанный термин душа, или, точнее, Мировая Душа.

Результатом вечной подвижности такой Мировой Души стал у неоплатоников Космос. Ясно, что и сам Космос, и то, что внутри Космоса, было отражением и воплощением прежде всего Мировой Души, а затем и самого Нуса.

Неоплатоническая Мировая Душа - постоянная подвижность мира и жизни, осуществляющая те или иные мировые закономерности, те или иные законы природы.

Высочайшей для души (в ее качестве "отражения" ума) деятельностью является созерцание ума. Душа связывает собой сферы умопостигаемого и вещественного. В качестве мировой души она пронизывает, формирует и оживотворяет собой весь космос, придавая миру гармонию. Эта душа содержит в себе индивидуальные души, сочетающиеся с материей и тем порождающие отдельные вещи.

В природе есть как одушевленное, так и неодушевленное. Материальное не может породить душевное. Следовательно, надо допустить иное, чем природа, начало, а именно, мировую душу. Мировая душа не тождественна мировому разуму, потому что душа равно одушевляет и прекрасное, и безобразное, душа равнодушна к красоте. Поскольку прекрасного меньше, чем одушевленного, то разум дальше от природы и выше, чем мировая душа, ведь его проявление в природе более избирательно.

Материя

Внизу мировой иерархии - бесформенная и бескачественная материя, провоцирующая всякую высшую ступень к порождению своего менее совершенного подобия.

Плотин понимал материю как «небытие», т.е. как «абсолютное не- существование, но только то, что отлично от реального существования».

У Плотина материя существует вечно, как вечно Единое и его свечение. Материя не есть какое-то самостоятельное начало наряду с Единым. Материя Плотина противоречива: она и то, что противостоит Единому, и то, что производится им. Материя есть результат угасания света. Там, где свечение Единого угасает, там, где смыкается тьма, там и вечно возникает материя. Материя - это отсутствие должного быть света. Она является погасшим, источившимся светом. Но все-таки она не абсолютное ничто, а нечто. Но это такое нечто, которое почти что ничто. И это такое ничто, которое содержит в себе нечто. Ведь согласно Плотину, Единое везде и нигде. И, будучи везде, оно, по-видимому, должно быть и в материи, поскольку она ведь тоже есть единое как отличное от реально существующего и от Сверхсущего (Единого).

Противостоя свету, как тьма, материя противостоит Единому (Благу) как Зло. Для Плотина источник зла содержится в материи. Так как материя у Плотина - не позитивное в смысле своей самостоятельности начало, то и зло не есть нечто равномощное добру, благу, а недостаток должного быть добра. Зло имеет причину не достаточную, а не достающую. При всех изменениях материя остается неизменной, равной самой себе. В отличие от Единого, материя познаваема.

Таким образом эманация Бога в мир происходит в форме отражения Материя у неоплатоников так же вечна, как и Единое. По словам Плотина, материя - это "украшенный труп", в котором нет проблесков божественного света. Именно поэтому она является источником Зла и в этом качестве также противостоит Единому.

Материю Плотин называет небытием. Сама по себе она лишена формы и гармонии и потому безобразна. Она максимально удалена от света единого, почему Плотин и говорит о "мраке телесности". Сочетание материи с душой помрачает созерцание душою ума и единого, которым она порождена.

Материя является конечным продуктом и антиподом Единого. Материя не мыслиться как отдельная от Единого.

Простое и протяженное её строение указывало на то, что и она сохраняет определенное единство, но в ней Единое, а вместе с тем и совершенство и творческая сила минимальны.

В силу этого материя подводит черту под процессом эманации.

Эманация

Теория эманации была основной идеей философской системы Плотина, мир для него был очередным истечением всё новых и новых состояний бытия. Эта теория заняла место учения о сотворении мира, стала всеобще принятой философской системой.

Каждый вид бытия происходит только от иного, более совершенного состояния. Порядок становления бытия является порядком уменьшающегося совершенства, порядок устанавливает последовательность постоянно понижающегося уровня. Этот ряд начинается от самого совершенного и сохраняется до тех пор, пока постепенно уменьшающиеся совершенство и творческая сила не исчерпывают себя.

Плотин понимает творение мира Единым как абсолютно немотивированный объективный процесс. И называть этот процесс принято латинским словом эманация (от emanare - течь, литься). Но у Плотина текущее, вытекающее Единое не убывает. Оно, творя мир, ничего не утрачивает, оно остается неизбывно целостным, и этот процесс происходит вне времени, от вечности.

Процесс эманации Армстронг описывает так: «Ум происходит от Единого (и Душа от Ума) не подвергая свой источник какому-либо претерпеванию. Нет никакой активности со стороны Единого, по-прежнему лишенного какого-либо воления или планирования, или выбора (планирование и выбор исключаются Плотином даже на гораздо более низком уровне, когда он переходит к анализу процесса формирования Душой материального космоса и управления им). По мысли Плотина, в Едином нет места для какого-либо вида связывания или принуждения, внутреннего или внешнего». Теперь ясно, что не должно быть никакого внешнего принуждения, ведь ничто не может принудить Единое.

«Творение каждого низшего уровня бытия высшим не является результатом какого-либо сознательного акта со стороны высшего, но есть необходимый, бессознательный отблеск первичной активности созерцания», писал Армстронг. Единое созерцает и сопутствующим продуктом этого является эманация Ума. Единое не контролирует такую эманацию.

Восхождение к Единому (Экстаз)

У Плотина Единое не только нисходит во многое, но и многое восходит к нему, стремясь стать единым, преодолеть свою разобщенность и приобщиться к благу. Все, что ни есть, даже, по-видимому, материя, нуждается во благе и стремится к Благу.

Наиболее осознанно это стремление проявляется у человека. У каждого человека есть ведь душа, часть мировой Души. И в человеческой душе есть низшая вожделеющая и высшая возносящаяся часть. У обыденного низменного человека эта часть тоже есть, но она загнана угрожающей и агрессивной низшей частью души. Однако победа разума над вечно алчущей чувственностью возможна. Низший человек может стать более высоким.

Плотин утверждал, что душа человека состоит из трех частей. Наивысшая часть не загрязнена материей и тесно связана с миром идей, но как только душа входит в единство с телом, она загрязняется материей, и отсюда возникает необходимость морального восхождения, конечной целью которого является соединение с Единым. Первый этап восхождения заключается в катарсисе, или процессе очищения человека от власти тела и страстей. Это достигается за счёт самосовершенствования, под которым Плотин понимал воспитание в самом себе четырёх главных добродетелей. На втором этапе поднимается над чувственным восприятием, обращаясь к Уму и занимаясь исключительно философией и науками. На следующем этапе душа, однако, должна подняться и соединиться с Умом, который Плотин называл первой добродетелью. В единении с Умом душа сохраняет самосознание. Финальный этап - соединение с Единым в состоянии экстаза.

Однако такое соединение с Единым непродолжительно по сравнению со всей жизнью; мы полностью и навсегда соединимся с Единым только в будущем, когда душа освободиться от оков тела.

Неоплатоники считали, что там, в этом слиянии с богом, и есть «истинная жизнь», тогда как жизнь без бога, жизнь «здесь и теперь», есть лишь мимолетный след истинной жизни.

Школы и последователи

Александрийско-римская школа

В этой школе, кроме Плотина, выделялся его ученик и биограф Порфирий. Он не претендовал на то, чтобы быть самостоятельным философом, а был лишь комментатором и исполнителем. Он дал комментарии к Платону и Аристотелю, а его введение к «Категориям» Аристотеля сыграло важную историческую роль, став наиболее важным логическим текстом, который получило средневековье от античности. Строго последовательное мышление Порфирия усилило учение Плотина, придало ему более ясное и простое выражение, в некоторых пунктах Порфирий его развил. В этом нашел отражение его трезвый способ мышления. Вместе с Лонгином, блестящим грамматиком и критиком, современником Плотина, Порфирий положил начало целому ряду эрудитов-неоплатоников, которые сумели согласовать точную и тщательную научную работу с метафизическим взглядом на мир.

Но он гораздо больше, чем Плотин, интересовался практической философией, которую понимал как учение о добродетелях, очищающих от различного рода аффектов. Порфирий призывал к тому, чтобы ум был образцом для всей духовной жизни.

Сирийская школа

Эта школа развивала метафизику неоплатонизма. Ее основатель Ямвлих был учеником Порфирия. Его основной работой было "Собрание пифагорейских высказываний", которое частично сохранилось. Он оставил также после себя трактат о египетских мистериях и комментарии к Платону и Аристотелю.

В неоплатонической философской системе Плотин разработал основные "возвратные пути", сам же процесс эманации разработал Ямвлих. Он ввел новые уровни для того, чтобы еще больше отдалить абсолют от материального мира. Праединство Плотина, по его мнению, было недостаточно совершенным, и над ним он установил наипервичное бытие, о котором ничего нельзя высказать. Он рассматривал в качестве звеньев эманационного процесса души богов, ангелов, демонов, героев, трактовал божества как гипостазы бытия, верования греческих и восточных религий он включил в философскую систему.

Над непосредственно философским возобладал теологический интерес. Под влиянием Ямвлиха более поздние философы-неоплатоники стали догматиками язычества.

Ямвлих также увеличил количество "возвратных путей", по которым душа проходит, стремясь к Единому. Ямвлих дальше, чем Плотин, пошел в иррационализме: не только наивысшая сущность, но и весь мир богов и демонов выходил, по его мнению, за рамки разума. Истинное знание божеств требует, как он считал, соединения с ними, являясь чем-то большим, чем познание, поскольку в познании, например, объект всегда противопоставлен субъекту и не находится с ним в единстве. Мистический элемент неоплатонизма приобрел большее значение у Ямвлиха и его последователей.

Афинская школа

Самый выдающейся представитель - Прокл (ок. 410 - 485). Он связал устремления неоплатоников-эрудитов с их метафизическими устремлениями. Сам Прокл был, с одной стороны, великим эрудитом в различных отраслях знания, несравненным комментатором не только Платона, но и Евклида, а с другой стороны, метафизиком с необузданной фантазией, которая не знала границ между наукой и мифологией. Близкий по идеям к Ямвлиху, он пошел еще дальше в умножении, дроблении, различении гипостаз, во введении в философию демонов, ангелов и божеств различного назначения. Он сосредоточил свои усилия в наиболее высоких и наиболее абстрактных сферах бытия.

Прокл считал, что высший тип знания возможен только благодаря божественному озарению; любовь (эрос), по Проклу, связывается с божественной красотой, истина открывает божественную мудрость, а вера соединяет человека с благостью богов. Историческое значение учения Прокла, по словам А.Ф. Лосева, не столько в интерпретации мифологии, сколько в тонком логическом анализе, непосредственно не связанном ни с какой мифологией и представляющем огромный материал для изучения истории диалектики. Большое значение имела разрабатываемая им диалектика Космоса. Философия Прокла оказала громадное влияние на всю средневековую философию.

Заключение

неоплатонизм идеализм эманация плотин

Неоплатонизм является последним цельным философским направлением, возникшим в период античности.

Плотин вводит читателя в новый и несколько странный мир, познание которого может вызвать головокружение. Этот мир необычен, однако в то же время знаком каждому.

Неоплатонизм выделялся: автономностью, ибо не относился ни к одной появившейся религии. Тем не менее, его основа была глубоко религиозной, так как он стремился к тем же целям, что и религия. Следовательно, неоплатонизм выделялся полнотой системы, которая предусматривала все проблемы и философские дисциплины: не только космологию и психологию, но также и теорию познания, этику и эстетику.

Неоплатонизм оказал огромное влияние на развитие средневековой философии и теологии. Разработанный в школе понятийный аппарат, учение об устремленности к нетленному и вечному были переосмыслены и вошли в контекст христианского богословия, как на Востоке, так и на Западе

 

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: