Принципы соотношения, которые должны приниматься во внимание судами РФ

 

Какие принципы соотношения общих норм международного права и национального законодательства должны приниматься во внимание судами Российской Федерации?

Как вытекает из ст. 38 Статута Международного Суда, международной практики, основ функционирования международной нормативной системы, обычная норма и договорная норма международного права обладают равной юридической силой, равным правовым статусом. Это означает, что договорная норма может отменить обычную норму, а последняя имеет возможность изменить или прекратить действие соответствующей договорной нормы международного права[11].

Учитывая это обстоятельство, можно предположить, что органы государственной власти Российской Федерации при применении норм международного права должны исходить из того, что общепризнанные нормы и принципы международного права обладают таким же юридическим статусом в рамках правовой системы России, как и договорные нормы. В случае, если международно-правовой обычай будет иметь юридическую силу меньшую, чем закон, то это может привести к нарушению Российской Федерацией своих международных обязательств[12].

К примеру, государство принимает закон, положения которого полностью соответствуют международному договору. Однако в последствии общепризнанная норма международного права отменяет говорную норму. Если общая международно-правовая норма, став частью правовой системы России согласно п. 4 ст. 15 Конституции РФ, имеет меньшую силу, чем закон, то суды будут вынуждены руководствоваться нормой закона, что не сможет не привести к нарушению Российской Федерацией своих международно-правовых обязательств, нашедших свое закрепление в общепризнанной норме международного права.

Можно предположить, что норма общего международного права могла бы иметь равную юридическую силу с законом. Однако и в этой ситуации не исключается возможность нарушения государством своих международно-правовых обязательств, так как суды при наличии коллизии между обычаем и законом будут руководствоваться общими принципами права: закон последующий отменяет закон предыдущий и/или специальный закон отменяет общий закон[13].

Поэтому, принимая во внимание вышесказанное, государственные и муниципальные органы, включая суды, в своей Деятельности должны исходить из того, что нормы общего международного права обладают равным статусом и силой с договорными нормами. Иными словами, в случае возникновения коллизии между общепризнанной нормой и правилом, предусмотренным в законе, приоритет в применении должен быть отдан общепризнанной норме международного права.

Например, Свердловский областной арбитражный суд рассмотрел дело по иску постоянного представительства фирмы «Пан AM Фармасьютикалзинк» (США) к Государственной налоговой инспекции г. Екатеринбурга о недействительности предписания. В судебном заседании было установлено, что партия груза, который следовал из Венгрии, была принята на арендованный консигнационный склад отпускалась представительством фирмы в соответствии с условиями консигнационого договора. Вывод Государственной налоговой инспекции о приобретении партии товара на российской территории опровергается.

Арбитражный суд признал предписание недействительным, поскольку налоговая инспекция руководствовалась только российским налоговым законодательством согласно которому плательщиками налога являются иностранные фирмы, осуществляющие предпринимательскую деятельность в России через постоянные представительства (п.3 ст.1 Закона РФ «О налоге на прибыль»). Налоговая инспекция не выяснила обстоятельства, предусмотренные п.1«б» Протокола к Договору между РФ и США об избежании двойного налогообложения в отношении доходов и капитала 1992 года.

Иногда для вынесения решения суд должен провести комплексный анализ международно-правовых документов.

Например, ст.37 Конституции РФ запрещает принудительный труд, однако ни Конституция, ни отраслевое законодательство не расшифровывают понятие принудительного труда. Многие международные акты не только запрещают принудительный (обязательный) труд, но и формулируют положения относительно деятельности, которая не включается в понятие «принудительный труд». К ним относятся Международный пакт о гражданских и политических правах (ст.8), Конвенции МОТ №21 «О принудительном или обязательном труде» и № 105 «Об упразднении принуди тельного труда».

Представляет интерес следующее дело. Приказом начальника депо Т., работавший помощником машиниста в депо Ленинград – Финляндского отделения Октябрьской железной дороги был переведен на другую нижеоплачиваемую работу в качестве дисциплинарного взыскания (п.15 «б» и п.17 Положения о дисциплине работников железнодорожного транспорта Российской Федерации)[14].

Трудовой кодекс Российской Федерации содержит правило, согласно которому, законодательством о дисциплинарной ответственности и уставами и положениями о дисциплине могут быть предусмотрены для отдельных категорий работников также и другие дисциплинарные взыскания. В некоторых положениях (Положение о дисциплине работников железнодорожного транспорта РФ) в качестве дисциплинарного взыскания по-прежнему предусматривается перевод на другую работу.

Считая такой вид взыскания незаконным Т., обратился в суд. Решением Калининского районного суда г. Санкт-Петербурга от 19 октября 1993 г. в иске было отказано. Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда решение отменила и вынесла новое.

Судебная коллегия пришла к выводу, что такая мера дисциплинарного взыскания, как перевод на другую работу без согласия работника, является принудительным трудом, который запрещен Конвенцией МОТ №105 «Об упразднении принудительного труда». Таким образом, нормы Положения о дисциплине работников железнодорожного транспорта РФ, предусматривающие такое взыскание, не подлежат применению как противоречащие Конституции РФ и международным соглашениям[15].

В деле о проверке конституционности Декларации о государственном суверенитете Татарской ССР Конституционный Суд РФ отметил, что в современной международно-правовой системе право на самоопределение включено в круг норм регулирующих права и свободы человека, однако международные документы подчеркивают недопустимость использования ссылок на принцип самоопределения для подрыва единства государства и национального единства[16].

Для обоснования решения были использованы не только международные договоры (Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах Международный пакт о гражданских и политических правах), но и Всеобщая декларация прав человека, Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, резолюция Генеральной ассамблеи ООН 41/117, документы Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе - Хельсинский заключительный акт 1975г., Итоговый документ Венской встречи 1986 года, Документ Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ 1990 г.

В другом деле постановления Верховного Совета Северной Осетии были признаны Конституционным Судом РФ противоречащими международным актам, в числе которых Устав ООН, Всеобщая Декларация прав человека, Итоговый документ Всемирной конференции по правам человека. На практике суды применяют не только международные договорные нормы, но иногда и обычай. И перед ними возникает проблема применения международных обычаев. В большинстве законодательных актов содержится формула, которая предоставляет приоритет договорным нормам международного права, не упоминав обычаи[17].

Лишь в некоторых актах, например, в ст. 7 Европейской Конвенции с внешнеторговом арбитраже 1961 года предусмотрено, что наряду с применимым правом арбитры будут руководствоваться положениями контракта и торговыми обычаями. Аналогичные положения имеются и в других документах по арбитражу.

Возникает вопрос о правовой природе международных обычаев и пределах применения обычного права при разрешении споров национальными судебными органами. Данный вопрос в доктрине и практике решается по-разному[18].

Обычные правила должны применяться в той степени, в какой они соответствуют национальному правопорядку или признаны стороной в договоре.

Для применения обычной нормы суду следует установить факт признания страной конкретной обычной нормы. Кроме того, более сложным будет выяснение содержания обычая, что потребует высокой квалификации судей. Тем не менее, не могу согласиться с утверждением С. Ю. Марочкина, что «все это не под силу внутригосударственным судам (за исключением, может быть, Конституционного Суда РФ) и иным правоприменительным органам».

Обобщение практики, позволяет утверждать, что не только Высший Арбитражный Суд РФ, но и арбитражные суды субъектов федерации используют наряду с национальным правом обычные нормы международного права для обоснования решений. В деятельности Международного коммерческого арбитражного суда и Морской арбитражной комиссии при ТПП РФ наработан большой опыт применения обычных норм[19].

Встречаются случаи, когда суды выносят свои решения не только на основе обычных норм, но и на основе мировой практики[20].

АОЗТ «Коопимпекс» обратилось в Арбитражный суд г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к авиакомпании «Финэйр» (Финляндия) о взыскании стоимости недостачи груза на основании п. 2 ст. 22 Варшавской Конвенции для унификации некоторых правил, касающихся международных перевозок, 1929 г. с изменениями, внесенными Гаагским протоколом 1995 г., а также о взыскании расходов по оплате юридической помощи на основании п. 4 ст. 22 вышеуказанной Конвенции.

Решением от 12 мая 1996 года иск удовлетворен в сумме заявленных требований на основании пунктов 2 и 4 статьи 22 Варшавской Конвенции.

При пересмотре было установлено, что истец, предъявляя иск, рассчитал сумму от недостачи массы груза в американских долларах через стоимость золота за 1 тройскую унцию, установленную на Лондонской бирже драгметаллов, которая в свою очередь определяет рыночную стоимость самого золота, а не его содержание в национальных валютах. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ указал, что данный расчет противоречит сложившейся международной практике перевода 250 золотых франков в национальные валюты, зафиксированной в протоколах №3 и №4 Всемирной организации гражданской авиации (Монреаль, 1975). В этом случае расчет суммы иска следовало ограничить. Постановлением Президиума решение было изменено в части размера взыскания.

Применение международных торговых обычаев возможно при наличии одного из следующих условий:

· указание в договоре (сделке) на применение обычных норм;

· наличие соответствующего соглашения, действующего в отношениях между государствами, к которым принадлежат стороны, дающее основание для применения обычаев;

· сложившаяся в отношениях сторон договора практика, позволяющая суду считать, что применение соответствующего обычая отвечает характеру договорных отношений сторон[21].

Поскольку в практике международной торговли сформировалось достаточно много обычных правил, которые в разной степени «вписываются» в национальные правовые системы, международные организации принимают усилия к их унификации. Примером являются унифицированные правила по толкованию торговых терминов «Инкотермс», применение которых получило наибольшее распространение[22].

В Обзоре практики рассмотрения споров по делам с участием иностранных лиц арбитражным судам рекомендовано применять «обычаи в сфере международной торговли, используя формулировки «Инкотермс», если стороны договорились об этом при заключении внешнеэкономического контракта» (п.11).

Судами применяются международно-правовые обычаи, кодифицированные в конвенциях универсальных межправительственных организаций[23].

123	Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: