 |
Организационная структура Палачей Аида 20 глава
|
|
|
|
— Что старейшины? — спросила я сквозь стиснутые зубы.
Лила сглотнула.
— Они были настолько злы на тебя. Когда они вернулись, после того, как потратили часы на поиски, то пришли сюда, к нам.
Хныканья Мэдди превратились в выворачивающие душу рыдания.
— Они пришли за нами, — пробормотала Лила.
— Кто пришел? — резко спросила я.
— Все они! Все старейшины: Гавриил, Иаков, Ной, Моисей.
Мэдди вцепилась мне в спину, пытаясь прижаться еще ближе. Она была, словно испуганный ребенок, поэтому я укачивала её, моя тревога увеличивалась с каждым следующим рыданием. Лила вытерла глаза.
— Мэдди, успокойся. Ты сейчас в безопасности. Я с тобой. — Я посмотрела на Лилу и спросила одними губами: «Что с ней не так?»
Лила сглотнула и отвернулась.
— Они хотели божественного возмездия. Старейшины стали одержимы наказанием сестер за неповиновение. Они были в ярости из-за того, что ты каким-то образом сбежала из общины, и что жила там во грехе. — Она сделала глубокий, спокойный вдох.
— Они сказали, что Окаянные стали стыдом, позорным пятном Ордена: ты... Белла... Они сказали, что ваш род запятнан злом. Сказали: Сатана использовал тебя в качестве средства для искушения.
На этот раз я оцепенела. Мэдди. Она была моим родом. Они сочли, что она тоже средство нести в мир соблазн и грех?
Я прижала сестру еще крепче.
— Они сказали, им необходимо убедиться, что Мэдди не пойдет тем же путем... Так они должны сломить ее раз и навсегда. Изгнать ее демонов.
Мэдди начала безудержно плакать. Ее сердце колотилось напротив моего, ее грудь разрывалась от сильных рыданий.
— Они так жестко брали ее часами, пока она не потеряла сознание. Один за другим... иногда одновременно. Они заставили меня смотреть, но я ничего не могла сделать. Затем они обратили свое внимание на меня...
|
|
|
— Как часто? Как часто это происходило? — спросила я, крепко сжимая руку Лили, стараясь поддержать ее.
— Несколько раз в неделю... — Она уставилась вниз, в пол, затем снова подняла голову. — Каждую неделю, с тех пор как ты пропала. Это действительно было адом. Быть пойманными в ловушку этой комнаты, принимать, пока мы не начинали кровоточить, раз за разом. Мэй, мы не можем больше терпеть... Мы не можем продолжать жить так…
Мы прижались друг к другу, пока все слезы, которые можно было бы пролить, не были пролиты. В конце концов, Мэдди отодвинулась, чтобы сесть передо мной. Хотя ее рука осталась в моей. Мне кажется, что она вообще не отпустит ее.
— Где ты была, Мэй? — спросила Лила. — На что похож внешний мир?
С чего бы мне начать?
— Сестрички, там так, как вы и представить себе не можете — технологии, образ жизни людей. Это совсем, совсем иначе. Когда я ушла отсюда, старейшины нашли меня у самого заграждения.
Мэдди подпрыгнула и нахмурилась, и я погладила тыльную сторону ее ладони. Она успокоилась.
— Я только что перебралась по другую сторону забора, но не раньше, чем собака Гавриила напала на меня. У меня была сильно травмирована нога, но мне удалось бежать. Я побежала к краю леса и обнаружила проселочную дорогу. Внедорожник подобрал меня спустя какое-то время. Женщина-водитель, хорошая женщина, отвезла меня далеко-далеко.
— Что... что это такое внедорожник? — тихо спросила Мэдди. Я подарила ей маленькую улыбку.
— Это большой автомобиль, как автомобиль пророка, но намного больше. — Ее зеленые глаза расширились, и у Лили тоже, пока они пытались представить себе подобное. Я подумала, как они будут представлять мотоциклы, Харли и Чопперы Палачей. В тот момент я поняла, насколько убогой я должна была казаться Палачам, когда они нашли меня на территории, полагая, что я явилась из ада.
|
|
|
— А что потом? — поторопила Лила, желая услышать больше. Я представила себе, что для нее это звучит как вымышленная история.
Я вздрогнула и продолжила.
— Я истекала кровью... умирая, и я думала... — Мэдди ахнула, и ее руки начали дрожать. — Водитель внедорожника высадила меня на обочине дороги, и я нашла убежище в каком-то лагере. Следующая вещь, которую помню: я проснулась в незнакомой комнате, в одиночестве и смятении.
Я двинулась вперед и сжала их руки.
— Сестры, снаружи вовсе не зло, как нам говорили. Там полно удивительных вещей и хороших людей. Да, порой там опасно, подчас полно греха, но не больше, чем здесь. Я обрела новых друзей, осознала, кем действительно являюсь… и… я влюбилась.
На этот раз они обе громко выдохнули.
— Влюбилась? — усомнилась Мэдди, пребывая в шоке. Любовь была тем, что женщины не могли испытать здесь, в общине.
— Да, влюбилась. Это очень глубокая любовь с самым невероятным человеком. Он сильный, много заботится обо мне и защищает. Я была с ним все это время. Я люблю его так сильно, но...
— Но что? — Лила призвала меня продолжать, ее обычно сдержанное выражение лица ожило.
— Был еще один человек. Тот, который как я верила, был мне другом. — Я невесело засмеялась. — Глупая я, я не могла ошибаться сильнее…
— Это действительно так?
Я обернулась в направлении двери. Там стоял Райдер — нет, брат Каин. Райдер был ложью, уловкой, чтобы отвлечь Палачей от его реальной цели.
Райдер для меня умер.
Грозная фигура Каина, казалось, заняла всю комнату. Он был одет во все черное, его длинные волосы ниспадали на плечи — выглядел как любой другой последователь. Он выглядел совсем неправильно без его обычных джинсов и жилета.
— Приветствуем, брат Каин.
Мои сестры пали ниц в его присутствии, их головы опустились к полу, руки вытянулись вперед — полное и абсолютное подчинение.
Каин бросил им короткий равнодушный взгляд, потом его карие глаза сосредоточились на мне. Я поднялась на нетвердые ноги, пытаясь встретиться с ним лицом к лицу, стать на равных.
Его глаза сузились.
— Оставьте нас, — приказал он.
Мгновенно, Мэдди и Лила вскочили на ноги, в их настороженных глазах застыл вопрос.
Лила взяла Мэдди за руку, но моя сестра отказалась двигаться. Каин обратился к ним еще раз.
|
|
|
— Я сказал, уходите! — рявкнул он, очевидно, теряя терпение.
— Не смей кричать на нее! — вспылила я, выходя прямо перед его широкой грудью. Лила сделала резкий, потрясенный вдох: реакция на мой поступок.
— Мэй, успокойся, — предупреждающе прорычал Каин, разжимая и сжимая руки в кулаки.
— Я не собираюсь успокаиваться! Я никогда не буду подчиняться каким-либо приказам, отданным любым из вас, снова!
Мэдди бросилась ко мне и схватила за руку. Я посмотрела вниз на сестру. Она оцепенела. Я поцеловала ее макушку.
— Иди, Мэдди. Я в порядке. Жди меня снаружи.
Она покачала головой, ее огромные глаза смотрели прямо на Каина. Брат Каин вздохнул.
— Я не сделаю ей больно. Без разницы, во что вы верите, я никогда не причинял вред женщине. Я не собираюсь начинать делать это с Мэй. Особенно не с Мэй.
Я усмехнулась этой очевидной лжи, зарабатывая еще один острый взгляд от Каина. Обращаясь к Мэдди, я сказала:
— Иди, Мэдди. Лила позаботится о тебе. Я найду тебя, когда мы решим наше дело.
Лила взяла Мэдди за руку и потянула ее к двери. Они вышли, и дверь закрылась.
— Мне нечего сказать тебе, — с издевкой сказала я Каину. Поворачиваясь спиной к моему бывшему другу, я подошла к кровати и присела на край.
— Я знаю, ты думаешь, что я предал тебя, но все было реальным, Мэй. Мы, наша дружба, все, что я говорил... особенно про то, что чувствую к тебе.
Он подошел ко мне поближе, и я подняла руку, призывая его остановиться.
Он так и сделал.
— В самом деле? Это все было реально, Райдер… Ой, я имею в виду Каин! Прости, если похитить меня и вернуть сюда, в Ад, можно истолковать, лишь как незначительный проступок против меня.
Каин проигнорировал мой сарказм, не обращая на это внимания.
— Ты не принадлежишь внешнему миру, Мэй. Ты должна быть со своими людьми… со мной. — Его голос был таким мягким, таким убедительным.
Мое сердце сжалось. Я хотела, чтобы мой Райдер вернулся обратно. Человек, стоящий передо мной смущал меня и в тот момент, я просто не знала, чему верить.
— Ты не можешь хотеть этого, — сказал он. — Ты хочешь быть старухой? Ты хочешь всю свою жизнь быть окруженной оружием, наркотиками и насилием? Палачи — это яд, Мэй. В глубине души ты это знаешь.
|
|
|
— Нет, — возразила я. Каин оставался расслабленным, маленькая счастливая усмешка возникла на его губах. Я посмотрела ему прямо в глаза. — Я хочу быть со Стиксом всю свою оставшуюся жизнь. Где бы он ни был, там буду и я. Он — моя жизнь. Если он останется президентом Палачей, я приму его сторону.
Каин побледнел, потом стремительно двинулся ко мне. Он толкнул меня на кровать, потом скользнул по моему телу, прижав мои руки.
— Что ты делаешь? Слезь с меня! — прошипела я, стараясь сбросить его.
— Ну, ты не увидишь Стикса снова, понятно?
Я перестала бороться и закрыла глаза, только чтобы открыть их снова и спросить:
— Я выйду замуж за пророка Давида?
Что-то вроде боли мелькнуло в глазах Каина, но он кивнул, и мои глаза наполнились слезами.
— Пожалуйста, оставь меня, — прошептала я. Я просто хотела, чтобы меня оставили в покое.
Голова Каина опустилась, и его лоб прижался к моему.
— Я люблю тебя, Мэй. Я так сильно люблю тебя. До боли хочу, чтобы ты стала моей.
— Ты никогда не был предназначен мне, как и пророк Давид. Я принадлежу Стиксу.
Каин вдруг ударил кулаком в кровать рядом со мной, его руки тряслись от разочарования.
— Стикса здесь нет! С ним покончено, Мэй. Он чертовски далеко. Никто не найдет тебя здесь! Эта община защищена.
— Райдер... — Я вздохнула. Черт, я должна была прекратить. — Я имею в виду, Каин…
— Нет, — прервал он, скользя пальцем по моей щеке. — Мне нравится, когда ты называешь меня Райдер.
Я нахмурилась, не соглашаясь, и он провел пальцами по моим волосам, взгляд смягчился.
— Когда я был Райдером, думаю, какая-то частичка тебя любила меня, так ведь? Теперь, я вижу ненависть.
Неважно, как сильно я старалась ненавидеть его, в тот момент я не могла. Он был прав. Я все же любила его, и не могла просто выключить те чувства, независимо от того, как сильно я старалась. Я любила человека, которым он был во внешнем мире, но не здесь, не так, не как Каина. Не как Брата Ордена и, конечно, не как племянника пророка!
— Мэй? — прошептал Каин, желая, чтобы я ответила.
Я пошевелилась под ним и приложила руку к его щеке. Он уткнулся носом в мою ладонь.
— Все, что касается нас, буквально кричит, о том, что мы должны быть вместе: наша вера, наше воспитание, наши интересы. Но это еще не всё, — прошептала я. — Ты должен испытать это чистое, первобытное влечение. Эту связь, которую невозможно испытать… это ослепительное, инстинктивное знание того, что кто-то предназначен исключительно для тебя. Любовь, Каин, любовь она необыкновенна. Именно это есть у нас со Стиксом. Даже если мне придется провести остаток своих дней здесь, в общине, этого ничто не сможет изменить, даже сама смерть.
|
|
|
Его карие глаза заблестели от слез.
— У меня никогда не было даже шанса, так ведь?
Я покачала головой.
— Мы не можем бороться с судьбой, Каин. Я понимаю это сейчас. Вселенная сама решает, какому месту ты принадлежишь. С кем должен быть.
Каин отстранился от меня и сел на коленях на кровати.
— Старейшины скоро придут за тобой. Твой брак с пророком Давидом будет заключен сегодня вечером.
Я быстро села.
— И ты все еще собираешься позволить этому произойти?
Его голова поникла.
— Нет, если ты согласишься выйти замуж за меня, — прошептал он. Каин поднял подбородок, его красивое лицо было таким серьезным, сияло надеждой.
— Каин... Я не могу выйти за тебя замуж. Это сумасшествие предлагать мне такое. Ты похитил меня!
Я почувствовала, как он взял меня за руку и поглаживал ее с тыльной стороны пальцем.
— Я бы никогда не взял другую жену, Мэй. Наши люди делают так, но я никогда не смог бы полюбить другую так, как люблю тебя. Ты стала бы единственной для меня. Ты единственная для меня. Я не был воспитан, как остальные братья здесь в коммуне. Я бы заботился о тебе, защищал тебя… относился к тебе, как к королеве.
— Каин... — прошептала я, мое сердце разрывалось за маленького потерянного мальчика, который сидел передо мной и обнажал свою душу.
— Ты забыла, Мэй, что я тоже жертва обстоятельств. Я был воспитан унаследовать Орден. У меня нет выхода. Мы могли бы стать утешением друг для друга. Спасением друг друга. Мы были бы связаны в глазах Господа. Это было бы благочестиво... Это было бы идеально.
Слезы скатились по моим щекам.
— Я не могу остаться здесь. Слишком много кошмаров, связанных с этим местом, мучают мой разум. Слишком много демонов, замаскированных под «праведных людей», которые использовали меня... ранили меня.
Он, раздраженно, вдохнул через нос, а я встала на колени, как и он.
— Скажи мне что-нибудь.
Выражение его лица было открытым, он ожидал мой вопрос.
— Ты когда-нибудь участвовал в божественном единении? Когда-нибудь видел восьмилетнюю девочку, которую насиловали, удерживая ее ноги открытыми с помощью медвежьего капкана, потому что она слишком напугана, чтобы понять, что с ней происходит? Когда-нибудь врывался внутрь ребенка, Каин, потому что считаешь: это поможет тебе стать ближе к Богу и потому что так решил пророк? Ну, так участвовал?
Он все еще смотрел подозрительно.
— Участвовал? — подгоняла его я.
— Это произошло с тобой? Здесь? — спросил он сквозь стиснутые зубы, и я нахмурилась, не в состоянии подобрать слова. — Мэй! Ответь мне! Тебя взяли... вот так... когда ты была... ребенком?
Я кивнула, и он практически вспыхнул от гнева.
— Говоришь, что никогда не был на братско-сестринском единении? — снова спросила я, находясь в недоумении.
Каин опустил голову, почти смущенно.
— Я наследник. Я по-прежнему чист.
Я вспомнила несколько недель, которые мы провели вместе, и вспомнила, что он никогда не делил постель с женщиной. На самом деле, единственный раз, когда, казалось, он как-то взял женщину, это было с девушкой, которая выглядела как я.
Я уперлась в него взглядом.
— Ты…
— Я не стыжусь, поэтому не смей жалеть меня! — выпалил он.
— Значит, женщина, с которой я нашла тебя в твоей комнате... — Я замолчала.
Плечи Каина поникли.
— Это было ошибочное решение. Момент слабости. Я искупил его. Молил Господа о прощении.
— Как искупил? — с любопытством спросила я.
Каин выпрямился и поднял рубашку, чтобы показать свою спину.
Мои руки взлетели к моему рту.
— Каин, нет...
Рубцы. Он искупил грех своей собственной плотью. Калеча себя в наказание за минутную слабость с девушкой. Мои пальцы побежали по гневно вздувшимся рубцам, испортившим его когда-то красивую спину. Фирменная татуировка Палачей по-прежнему была там, Аид все еще смотрел на меня, со своей насмешливой улыбкой. Я убрала руку, и он опустил свою рубашку.
Обхватив его лицо, я заставила Каина посмотреть на меня.
— Давай оба уйдем, Каин. Оставим это место раз и навсегда. Для нас есть нечто большее за пределами этого забора. Мы можем забрать с нами Лилу и Мэдди. Мы можем избежать нашей тюрьмы. Побег — вот наша неотвратимая судьба.
Каин поднял руки, нежно обхватив мои запястья, запечатлев поцелуй на моей левой ладони.
— И куда мы пойдем? — спросил он, надежда засветилась в его глазах.
— К Палачам. Мы могли бы объяснить, что произошло. Мы могли бы…
— Черт, Мэй! Они убьют меня. Неужели ты не понимаешь всю серьезность того, что я сделал? Я предал клуб. Выставил Пита крысой. Практически убил Лоис, и что еще хуже, я забрал тебя у Стикса.
Каменно-холодное выражение захватило черты его лица, когда я покачала головой в знак несогласия, и он отпустил мои руки.
— Так ради чего я так чертовски сильно старался, Мэй? — сказал он раздраженно, резкая боль проникла в его глубокий голос. — Ты продала свою душу Сатане, когда выбрала его, и повернулась к истине спиной. Ты ослеплена тьмой.
— Подожди! Райдер! — закричала я, когда он встал с кровати и пошел к двери. Он остановился, и его широкая спина напряглась.
Он медленно повернулся... с угрозой.
— Для тебя — брат Каин, Саломея, и тебе пришло время узнать свое место! Ты соблазнительница, грешница... шлюха Стикса. Касательно тебя, я умываю руки. Сестра Ева прибудет в ближайшее время, чтобы подготовить тебя к церемонии. И на этот раз, даже не думай о бегстве. Ты будешь наказана... жестоко, если сделаешь это.
Каин быстро вышел за дверь, забирая с собой и моего лучшего друга Райдера.
Глава 24
Стикс
Раздался стук в дверь. Я не ответил, слишком потерялся в собственных мыслях, пока сидел на краю своей кровати, готовясь к дерьму, которое происходит внизу. Я всегда становился таким, перед тем как мы шли на битву, но в этот раз, я мог слишком много проиграть.
Через мгновение дверь открылась. Кай.
— През, все здесь. Мы все ждем тебя, — сказал он, входя в комнату.
— К-как м-много приехало?
Кай стоял передо мной, полностью одетый в кожу, его длинные светлые волосы были убраны в хвост, он был готов сражаться.
— Около четырехсот человек.
Я поднял брови, впечатленный тем, как много братьев сумело прибыть сюда вовремя. Сделав глубокий вдох, я поднялся на ноги, бросая последний взгляд на двери моего шкафа. Кай проследил за моим взглядом.
— Она будет носить его Стикс, — убежденно заявил Кай. Я смотрел на жилет Мэй, тот, что я приготовил специально для нее, такого крошечного размера, на спине было вышито «Собственность Стикса». Я собирался отдать ей его, когда ублюдки ворвались в мою комнату и отняли ее у меня.
Я просто надеялся, мой Вице-През окажется прав.
— Я в-встречусь с тобой снаружи, — сообщил я.
Кай оставил меня одного, и я стал собираться в соответствии с планом: полный комплект кожи, с закрепленной на поясе кобурой для Узи, девятимиллиметровый, охотничий Боуи и мой любимый армейский нож. Я собирался порезать этим несколько скотов, оставить несколько посмертных улыбок.
Подойдя к черному кожаному стулу, я провел рукой по кожаной одежде Мэй, лежащей на подлокотнике. Топ с эмблемой Палачей все еще хранил ее запах, такой сладкий, как и вся Мэй. Взяв этот небольшой кусочек черного хлопка, я прижал его к носу и глубоко вдохнул, прежде чем засунул его за пояс.
Она будет моим талисманом.
Когда я вышел во двор, море Палачей на своих байках выжидающе смотрели на меня. Мои люди были впереди по центру, все ждали моей команды... все ждали, когда я заговорю.
Кай вышел рядом со мной на ступени и тихо спросил:
— Ты жестикулируешь, я перевожу?
Я коротко кивнул головой и шагнул вперед, взмахом руки сигнализацию сотням братьев затихнуть. Всё, что я мог слышать — сверчки. Всё, что я мог видеть — кожа и хром. Все, что я мог чувствовать — питон, обернувшийся вокруг моего горла.
Оставив свое беспокойство, я поднял руки и стал жестикулировать.
«Братья, вы все были вызваны сюда, потому что мы собираемся на битву. Новая организация, некий крайне деструктивный культ, угрожает этому клубу. Угрожает нашей репутации. Угрожает нашему бизнесу».
Палачи начали ерзать на сиденьях своих байков, когда Кай проговаривал мои слова. Зубы обнажились; кулаки сжались. Они были обозлены. Хорошо.
«Община, куда мы едем, хорошо охраняется, словно какой-то долбаный концлагерь. Акры земли. Огромный периметр обнесен забором. Мы получили аэрофотоснимки от сенатора — прежде мы не связывались ни с чем подобным. Мы идем группами. Разделенные по отделениям, прокладываем наш путь в центр коммуны, к цитадели. Кай дал вам точки входа и карты».
Братья кивнули, на данный момент, одобряя мой план.
«Мы считаем, что там живет около двух тысяч людей. Более половины из них женщины и дети. Оставьте их в покое. Это не бойня в Уэйко... если, конечно, они не нападут первыми. Мы не знаем, кто будет вооружен, пока не войдем. Это игра вслепую; в этом я уверен».
«Орден, под этим названием они известны, торгует оружием, дерьмом хорошего качества из Газы: Карабины, Джерико, Тавор, Узи, снайперские винтовки. Это только то, о чем мы знаем».
Это произвело впечатление и Титус, пятидесятилетний През Новоорлеанского отделения, дернул подбородком.
— Когда мы прихватим эти библейские задницы, как решится вопрос с оружием?
Я посмотрел на Кая, и он вышел вперед, отвечая на вопрос.
— Мы заполним грузовики, привезем его в наш частный ангар, и разделим дерьмо по отделениям в равных долях. Хорошо?
Титус улыбнулся, полный рот золотых зубов засверкал в свете прожекторов.
— Хорошо.
«Там будет охрана, или Последователи, как они известны, экипированные, подготовленные к борьбе. Там также будут те, кто называют себя старейшины. Если сможете, возьмите их живыми. Эти ублюдки принадлежат нам».
Тэнк, Булл, Смайлер и трио — все улыбались мне. Они желали убивать.
«Тому, кто возьмет старого козла, именуемого пророк Давида, я лично выдам двадцать тысяч. Но, Райдер, крыса, ввязавшая нас в это дерьмо. Он мой. Никто не трогает его, он принадлежит мне. Его культовое имя Брат Каин. Большой ублюдок. Каштановые волосы. Борода».
— Что-нибудь еще? — спросил Кантри, оружейный пристав из отделения в Сан-Антонио.
Я кивнул, и мои зубы заскрипели.
«Три сучки. Самые потрясающие сучки. Блондинка, Далила, ее называют Лила. Магдалина, темноволосая, зовут Мэдди. И…»
Я остановился и сделал болезненный вдох. Кай посмотрел на меня, смущенный тем, что я перестал жестикулировать. Я поднял глаза и посмотрел на братьев. Каждый из них был готов умереть сегодня вечером, чтобы вернуть Мэй ко мне. Никто не может украсть старуху из мотоклуба так, чтобы это сошло ему с рук, никто. Братьям необходимо услышать это от меня, необходимо, чтобы я рассказал им про Мэй. Братья начали дергаться, сконфуженные моим странным поведением.
— През? Ты в порядке? — спросил Кай приглушенным голосом, встав рядом со мной.
Я подошел к переднему краю ступеней, мое отделение нахмурилось на мое странное поведение. Я закрыл глаза и сглотнул, заставляя питона освободить мое горло. Подобное дерьмо не сработало. Я мог бы использовать бурбон, но это было бы нехорошо. Не перед всеми этими братьями.
Я вспомнил, что Райдер сказал, когда я был распят на воротах, не в состоянии ответить, мои руки связаны, мой голос пропал.
«Ты жалок. Ты не смог сказать даже пару слов своей женщине, когда она звала тебя… плакала. Ты никогда не заслуживал ее».
Мои кулаки сжались, я тяжело дышал. Я открыл рот, вдыхая влажный воздух, но из меня вышла только тишина. Чем больше я пытался говорить, тем хуже становилось. Шишка в основании горла распухла, сбивая дыхание. Мои веки дергались; голова слегка тряслась. Я терял контроль.
Наклонив голову, я полез в карман и вытащил сигареты. Закурил, сделав глубокую затяжку. Я думал о Мэй и о том, как легко было рядом с ней, как слова просто текли из горла. Словно, когда я пою, играя на своей Фендер, и слова просто соскальзывают с моих губ. Я представил, как Мэй смотрит на меня с гитарой своими волчьими глазами, ее улыбка сияет гордостью за меня, когда я говорю, совсем не заикаясь; ты не заикался, ни единого раза…
Она была моим лекарством.
Бл*дь. Мэй.
Я замер, когда понял, что могу дышать. Волчьи глаза в моем разуме раскрыли горло. Моя женщина сделала для меня больше, чем месяцы терапии за годы лечения.
Мои глаза распахнулись от шока. Я смог сглотнуть. Если я думал о Мэй, то удушье уменьшалось. Да, оно все еще присутствовало, но было гораздо лучше. Может быть, этого будет достаточно. Может быть, это даст мне время, я должен был сделать это.
Я понял, что весь клуб смотрел на меня, просто ожидая, их глаза широко раскрыты, ведь пресловутый Немой Палач готовится к тому, чтобы попытаться заговорить. Летти и Красотка стояли в стороне, Летти усмехалась... что в этой усмешке? Гордость? По щекам Красотки текли слезы. Сучки страдали. Они тоже хотели вернуть Мэй обратно.
Я прочистил горло и увидел, как глаза Кая распахиваются от шока.
— Стикс! — прошипел он.
Я взглянул на моего лучшего друга и поднял руку. Его ноздри раздувались; он не хотел, чтобы я сам себя загнал в дурацкую ситуацию. Кай поднял руки в примирительном жесте и покачал головой, отходя с моего пути. Он думал, что я подавлюсь словами.
Может быть и так.
Я предстал перед братьями. Подергивая веками, я открыл свой дефективный рот... и заговорил.
— Т-т-также т-там есть с-сучка по имени С-Саломея. И-или п-просто Мэй.
Сотни ртов открылись как один. Я посмотрел вниз на мое собственное отделение, моих собственных братьев. Неверие, отразившееся на их лицах, сказало всё — Немой Палач заговорил.
Дыши. Глотай. Думай о Мэй... Думай о Мэй. Представь, что ты говоришь с Мэй, сказал я себе, нуждаясь в том, чтобы это продлилось немного дольше, зная, что, возможно, больше не смогу заговорить.
— О-о…
Я остановился. Дыши, Стикс, просто дыши.
— О-она м-моя с-старуха, — гневное роптание распространялось вокруг как гром и нарастало. — О-они о-отняли ее у м-меня… с-связали меня и о-отняли ее у м-меня. И я б-бл*дь хочу в-вернуть ее. — Я опустил голову и сжал переносицу, мой живот сильно напрягся. Каждый мускул в моем теле пружинил, голодный до войны.
Дыши. Глотай. Бл*дь, сглотни слюну. Повтори. Сглотни. Повтори…
Мои руки сжались, вытянувшись по бокам. Я зарычал, гнев охватил мой разум и голос.
— В-вы н-находите ее. В-вы о-обеспечиваете ее б-безопасность. В-возвращаете ее м-мне.
Братья взвыли. Кулаками, они взволнованно били себя в грудь, выказывая мне свою поддержку. Я выдохнул; мой разговор окончен. Питон вернулся на место. Но я сказал, что хотел. Я на самом деле сказал, что хотел…
Крепкая рука ударила меня по плечу. Кай
— Черт, Стикс, — сказал он напряженным голосом. — Черт, брат... — Он замолчал, не в силах закончить фразу.
Я прижал его своей рукой к груди, хлопая по спине.
— М-мы в-вернем ее обратно, — сказал я ему одному.
Он отстранился и улыбнулся своей широкой голливудской улыбкой.
— Конечно.
Я прошел вниз по лестнице к моему Харли, стоящему впереди, Кай следовал за мной. Каждый брат, поддерживая, ударил меня по плечу. Все они прикрывали мой тыл.
Перенеся ногу над своим Харли, я сделал глубокий вдох. Я поднял руку и указал вперед, сигнализируя о том, что настало время, выдвинуться на дорогу...
...Пара волчьих глаз подгоняла меня.
Глава 25
Мэй
— Охранник будет прямо на выходе. Даже не думай покинуть эту комнату. Я ясно излагаю, Саломея? — Сестра Ева посмотрела на меня своими слабовидящими глазами, в которых был очевиден суровый упрек.
Я покорно кивнула. Она вышла из комнаты, и казалась очень впечатленной моей демонстрацией согласия.
Я стояла перед зеркалом и смотрела на свое отражение.
Дежавю.
Белое платье в пол, без рукавов. Волосы падали мягкими завитками, пряди вдоль моей макушки были забраны назад цветочной гирляндой. Запах ванильного масла на моей абсолютно гладкой коже — но делало ли это меня счастливой невестой? Ни капельки. Я хотела лишь одного — кричать.
Звуки шагов послышались за дверью и, как только я повернула ручку, Лила и Мэдди уже теснились внутрь.
— Быстро, — прошептала я, проверяя свободен ли коридор от охранников. Мои сестры забежали, и я закрыла дверь так тихо, как только смогла.
— О, Мэй. Ты так прекрасна, — прошептала Лила, когда я подвела их к своей кровати. Слезы начали заполнять мои глаза.
— Мэй, не плачь, — умоляла Мэдди, коснувшись моей руки.
— Я не могу выйти за него замуж. Я никогда даже не говорила с ним. Он старый и дряхлый. — Я подняла руку ко рту, глотая рыдания. — Они не заставят меня соединиться с ним. Я... я не могу этого сделать. Я люблю Стикса. Я не предам его! Что мне делать?
Мои сестры сочувствовали моему тяжелому положению.
— Ничего нельзя сделать, Мэй, — извиняющимся тоном произнесла Лила. — Сейчас ты вернулась. Они никогда не отпустят тебя. Ты должны следовать их указаниям.
Что-то внутри меня разрушилось от осознания. Часть меня умерла.
Я подняла глаза и посмотрела в маленькое окошко на заходящее солнце.
— Как долго еще ждать? — спросила я.
— Десять минут, — прошептала Мэдди.
Я тупо кивнула.
— Поведете ли вы меня к алтарю?
— Нет, — ответила Лила.
Я уставилась на своих сестер.
— Почему нет? — спросила я, смущенно.
Мэдди пожала плечами.
— Сестра Ева сказала нам, чтобы мы ждали здесь, пока они не придут за тобой. Нам сказали, что мы не будем присутствовать на церемонии, мы все еще наказаны изоляцией. Нам запрещено появляться на общественных мероприятиях.
Я втянула воздух сквозь сжатые губы. Господи, мне придется пройти через эту адскую церемонию в одиночку.
Ничего не было сказано за эти десять минут. Что тут можно сказать?
|
|
|
