 |
Принципы построения композиции в садово-парковом искусстве Китая
|
|
|
|
Парковая композиция Китая строится с применением следующих принципов:
1) «инь» — действовать в зависимости от местных условий;
2) «цзе» — максимально использовать окружающую природу;
3) определять главное и второстепенное;
4) применять контраст;
5) в малом добиваться большого эффекта;
6) стремиться к достижению гармонии пропорций и последовательному раскрытию видов;
7) учитывать фактор времени при восприятии пейзажа.
В ряду принципов ландшафтного решения в первую очередь выделяется последовательность восприятия (инь). Оно напоминает собой процесс нанизывания чего-либо на нить. Геомантические каноны обязывали выстраивать сад наподобие единой, непрерывной энергетической нити, к которой стекались все каналы движения энергии ци. Если посетитель при входе в сад правильно улавливал настроение и «частоту звучания ци», то сад шаг за шагом, в соответствии с принципом последовательности восприятия инь, развертывался перед ним, проводил его наиболее оптимальным путем, усиливая собственное ци посетителя. Внимание человека удерживалось тщательно продуманной сменой сюжетных композиций, постоянным диалогом с садом, игрой перепада масштабов и превращений.
Подобное значение мы встречаем и в другом универсальном принципе решения садового пространства, применимого к любой художественной форме — так называемом заимствовании вида— одной из самых важных категорий садового искусства. Наиболее лаконично этот прием можно охарактеризовать как «кадр в кадре», когда в одном целостном пейзаже одновременно присутствовала часть другого, самостоятельного пейзажа. Технически это достигалось введением в пейзаж и размещением на одной плоскости, в общей композиции, предметов, принадлежащих к разным пространственным измерениям. Так, например, виднеющаяся вдали пагода включалась в миниатюрный пейзаж, находящийся рядом со зрителем, как предмет, принадлежащий этому пейзажу, а не удаленный на значительное расстояние. Миниатюрные карликовые деревья выступали в роли древних исполинов, композиция камней одновременно была и горной грядой. То есть сущность этого приема состояла в умении мастера взять (заимствовать) привычную форму, внешний вид объекта, и использовать ее в совершенно другом качестве.
|
|
|
Работая со стереотипами сознания, следовало постоянно поддерживать в зрителе интерес к композиционным решениям сада, удивляя неожиданным появлением нового вида. Согласно общепринятой формуле, сооружать сад следовало так, чтобы «за пределами вида имелся еще один вид». Для этого прежде всего требовалось обозначить границы видимого. Здесь применялся принцип «экранирования», позволявший разбивать пейзаж сада на множество самостоятельных видов и создавать свои пространственные зоны даже на крохотной территории. В роли экрана могли выступать камни, архитектурные постройки, заросли. Отдельно стоит сказать о специальных экранах: в виде больших каменных плит они ставились перед входом в дом, в виде ширм и миниатюрных экранчиков встречались в интерьере домов. Помимо эстетического значения (создания многослойности пространства), они играли и геомантическую роль — направляли движение ци в оптимальную, с точки зрения создателя сада, сторону. Помимо этого, по поверьям, такие экраны служили защитной преградой от злых духов.
Прогулка по китайскому саду навевает опыт «непрестанного обновления», постоянного открытия мира заново. Разумеется, она не могла не напомнить минским современникам развертывание живописного свитка, и в литературе старого Китая нет недостатка в сопоставлениях садовых композиций с пейзажными картинами. Но аналогия с живописью не единственная и, может быть, не самая глубокая. Художественный язык сада обнаруживал не менее убедительное сходство с поэзией. Как заметил ученый Цзянь Юн, «строить сад — все равно что писать стихи: нужно добиваться разнообразия, но быть последовательным, чтобы предыдущее и последующее перекликались между собой». И все же ни изобразительное искусство, ни литература не способны передать чистую временность самоустраняющегося присутствия перемен. Это может сделать лишь музыка — единственное непосредственное свидетельство неизбывности быстротечного. Китайский сад, живущий во вневременности мгновения, являет собой музыку пространства.
|
|
|
Бытие китайского сада продолжается в его «обратном» (внутреннем) образе и держится им. Оно и есть подлинно «сеть вещей», где все вещи связаны друг с другом неопровержимой, предваряющей понимание мира связью. Цзи Чэн в своем трактате воссоздает эту полную неопределенности и чудес атмосферу грез и по-детски чистого упоения: «Распахиваешь дверь зала, чистый ветер овевает лицо; отворяешь ворота, дыхание весны заполняет двор. Сидя взаперти, декламируешь оды, и душистые травы сочувственно откликаются. У подметенных дорожек цветут орхидеи; тонкий аромат проникает в покои. Пелена летящих лепестков, нежный пух дремлющих ив. Из тени дерев доносится гомон птиц; на горной тропинке вдруг слышится песнь дровосека. Ветер шуршит в лесной чаще — мнится, попал в век Фу Сии Хуанди. На склонах горы густая поросль; плывущие облака бросают тень на перила террасы. На глади вод — мелкая рябь; ветерок приносит свежесть на разостланное ложе. У южного входа все залито светом. За северным окном чернеет густая тень. В зеркале потока дрожит луна; камни недвижно лежат среди струй. Легкая одежда не защищает от ночной прохлады; лотосы в пруду распространяют благоухание. Листья платана опадают под осенним вихрем; цикады в траве стрекочут о чем-то далеком...».
Открытость миру предполагает умение чутко внимать ему. Китайский сад воспитывает необыкновенно обостренную чувствительность, способность сознания погрузиться в смутный мир микровосприятий. Лучшее тому доказательство — представление о саде как мире в миниатюре и более того; как семени мира, виртуальном «пространстве мечты», которое выводит из себя все сущее подобно тому, как тыква-горлянка порождает себя из самой себя. Китайский сад, по старинному выражению, есть «тыквенные небеса» (ху тянь) или, попросту говоря, «мир в тыкве» — внутренний, другой мир, совершенно самодостаточный, в самом себе полный; мир замкнутый и все же беспредельный, ибо в нем присутствует иное. И это иное вездесущно. Только когда мы прозреваем иное в мельчайшей грани опыта, жизнь становится постоянным открытием.
|
|
|
Парк Ихэюань
Парк Ихэюань является одним из самых широко известных дворцовых парков, он расположен на расстоянии 15 километров от Пекина. Прежнее название - Циниюань, построен он был во времена династии Цзинь в 15 веке. Общая площадь парка Ихэюань - около 290 гектаров. Расположенная в северной части парка, гора Ваньшоушань ("Гора долголетия") занимает четверть этой площади, а лежащее к югу от горы озеро Куньминху - примерно три четверти.Парк Ихэюань служит резиденцией и садом китайским императорам, а озеро играло важную роль в водоснабжении города Пекина, по нему проходило водное сообщение между городом Пекином и его окрестностями.
При Юаньской династии, за счет регулирования горных речек, было расширено главное озеро парка. Не раз за прошедшие века менялись названия озер и гор парка. Нынешние свои наименования гора Ваньшоушань, озеро Куньминнху получили при императоре Цяньлуне в 18 в. К этому времени парк пополнился новыми великолепными постройками и стал подлинными украшением столицы. Но он довольно сильно пострадал от интервентов в 1860 г. Англо-французская армия разграбила и сильно разрушила многие строения парка. Спустя 28 лет вдовствующая императрица Цыси решила восстановить парк и превратить его в Летний императорский дворец. В 1888 году императрица Цыси заново отстроила его. Цыси истратила на перестройку дворца 30 миллионов лян серебром(2 ляна равно 1 грамму), предназначенные на строительство военно-морского флота Китая. Вместо новых боевых судов, способных защищать страну от агрессии. Китай получил десятки дворцов, в которых развлекалась стареющая властолюбивая и жадная императрица Цыси. В 1990 г. парк Ихэюань вновь сильно пострадал, на этот раз от объединенной армии восьми империалистических держав, огнем и мечом проложившей себе путь от побережья в столицу Китая. Иностранные солдаты не щадили памятников старины: они соскабливали золото с древних скульптур, срывали ценнейшие картины, грабили библиотеки, расхищали и оскверняли памятники тысячелетней древности. Многие павильоны, беседки и храмы, особенно на северной стороне горы, были сожжены и полностью уничтожены. Хотя в 1903 году парк был вновь восстановлен, но была отстроена только часть сооружений. До 1949 г. парк Ихэюань не обновлялся и совершенно пришел в упадок. Только после освобождения парк получил новую жизнь, народная власть вернула ему былую красу. Сейчас парк Ихэюань - одно из наиболее красивых мест столицы города Пекина. Ихэюань представляет собой крупнейший хорошо сохранившийся императорский сад в Китае. Он находится в северо-западном пригороде Пекина. Ихэюань состоит из трех частей: ансамбль, горка Ваньшоушань (гора Долголетия) и озеро Куньминху.
|
|
|
Входя в Восточные ворота, видишь павильон Жэньшоудянь, центр дворцового ансамбля. Прежнее название Жэньшоудянь – Циньчжиндянь, отсюда императоры управляли государственными делами. По обеим сторонам поставлены два черных камня, символизирующих караул.
Внутри павильона на возвышении воздвигнут трон, обрамленный ширмой, длинными веерами, рядом треножники и фонари в форме журавля. На ширме вырезаны 9 драконов и написаны 226 иероглифов «долголетие», отличающиеся один от другого. С павильоном Юйланьтан связано такое событие. Здесь императрицей Цыси был заключен император Гуансюй, и власть перешла в другие руки. Наложница Гуансюя жила в павильоне Июньгуань, а на северо-западе находится павильон императрицы Цыси Лэшоутан (Радость и долголетие). Дальше на севере от дворца Цыси расположен павильон Дэхэюань, крупнейшая из трех сцен, построенных при династии Цин (вторая сцена Чанъиньгэ в музее Гугун, третья Цинъиньгэ – в резиденции Бишушаньчжуан в городе Чэндэ). Каждый год в день своего рождения Цыси устраивала здесь праздник. На западе от павильона Лэшоутан через ворота Яоюемэнь выстроена галерея протяженностью 728 метров, она является длиннейшей галереей в китайских архитектурных ансамблях. Эта галерея органично соединяет разные архитектурные сооружения, расположенные на северном берегу озера Куньминху. Она великолепно расписана более 8000 цветных жанровых сценок.
|
|
|
Выходя из галереи, попадаешь в ворота Пайюрьмэнь (Ворота облаков). За ними находится павильон Пайбньдянь (Павильон облаков), построенный у подножья горки Ваньшоушань. Поднимаясь вверх по обеим сторонам Пайюньдяня через храм Дэхуэйдянь и пройдя 114 ступеней, достигаешь храма Фосянгэ (храм Благовонных курений).
Фосянгэ построен на склоне горки Ваньшоушань на высоте 58 метров. Он представляет собой трехъярусный архитектурный ансамбль с четырьмя слоями карнизов. Внутри Фосянгэ – статуя Будды. В свое время в первый день каждого месяца по китайскому лунному календарю императрица Цыси приходила сюда совершать молитвы. Храм Фосянгэ – это символ парка Ихэюань и замечательный памятник древнекитайской архитектуры.
Если смотреть с Фосянгэ вниз, на восточной стороне увидишь дворец Чжуньлуньцан, на западе – беседку Баоюньгэ (Медная беседка), которая была отлита из 207 тонн меди. Эта медь отличается необыкновенным темно-бронзовым цветом, что уникально и мало где встречается в других местах мира. Выше Фосянгэ находится храм Чжихуэйхай (Храм мудрости). Внутренняя конструкция павильона состоит из сводов для поддержки всего строения.
К югу от горки Ваньшоушань раскинулось озеро Куньминху. Западная дамба Сиди делит озеро на две части. На дамбе Сили стоят 6 мостов. Самый красивый из них – "Нефритовый мост". Говорят, император Цяньлун и императрица Цыси любили гулять здесь. Цыси переодевалась в рыбачку и фотографировалась на этом мосту вместе с евнухом. Восточная дамба Дунди соединяется с западной дамбой. Дунди была сооружена из камней. В центральной ее части построен 17-арочный мост, на каменных столбах моста вырезаны 564 льва. Необъятное озеро, островки на нем и горка Ваньшоушань живописно раскинулись на широких просторах парка.
Ихэюань состоит из трех пейзажных районов: природное озеро, горка, дворцовые ансамбли. В парке – более 3000 помещений. Каждая архитектурная группа имеет свои особенности. Горы Юйцюаньшань служат дальним планом для Ихэюаня. Здесь природный пейзаж органично соединяется с искусственным садово-парковым ансамблем, благодаря чему Ихэюань является замечательным образцом китайского садово-паркового искусства.
Как важное место политической деятельности правителей династии Цин Ихэюань был свидетелем многих исторических событий, от процветания династии до ее упадка. Ваньшоушань вошел в историю как холм Воншань, под ним водоем Воншаньпо. При династии Мин озеро по образцу Сиху в Ханчжоу называли "пейзажем Сиху". Сюда приходили поэты и литераторы писать свои стихи. Летом здесь очень красиво. Воздух полон аромата цветов лотоса. Именно это место император выбрал для строительства своей резиденции. В эпоху династии Цин здесь построены многие сады: Цинъиюань у подножья Ваньшоушань, Цзинминъюань в горах Юйцюаньшань, Цзинъиюань в горах Сяншань, Чанчуньюань и Юаньминъюань. Цинъиюань и есть прообраз парка Ихэюань. В 1750 году император Цяньлун приказал построить Цинъиюань в честь дня рождения своей матери. Холм Воншань переименовали в Ваньшоушань (Долголетие), а водоем Воншаньпо – в озеро Куньминху. В 1860 году во время второй "опиумной" войны все расположенные в этих местах сады были сожжены и все ценности разграблены. После прихода к власти Цыси приказала перестроить Цинъиюань и переименовала его в Ихэюань.
Ихэюань включает в себя более 100 искусственных пейзажных зон и отмечен наивысшей властью императора и небожителей. Это символ культуры и истории Китая.
После начала проведения политики реформ и открытости Ихэюань ежегодно принимает несколько миллионов китайских и зарубежных посетителей. Посещение Ихэюаня – заветное желание любого туриста из любой страны мира. В 1998 году Ихэюань был внесен ЮНЕСКО в Список всемирного культурного и природного наследия.
Заключение
Подводя итог, отмечу, что в любой традиции сад — это место встречи природного и культурного начал. В зависимости от особенностей мировоззрения его создателей он может являть как доминанту человеческого начала над природной средой (европейские сады), так и растворение культурного начала в природе. Китай показывает нам вариант диалога, где человек и природа выступают в качестве равнозначных творческих начал. Человек моделирует из природы тот вариант взаимоотношений, который соответствует его мировоззренческим традициям. В Китае — это довершение человеком природных образов, и через это - раскрытие своей внутренней природы. Такую модель взаимоотношений природы и человека выявляет китайская традиция в садово-парковом искусстве.
Список литературы
1.Е.В.Новикова. Человеки Природа в духовной культуре Востока. М.: ИВ РАН: Крафт+, 2004.
2. Малявин В. В. Сумерки Дао. Культура Китая на пороге Нового времени. М., 2003.
3. Лихачев Д.С. Поэзия садов: к семантике садово-парковых стилей. Л, 1982. 4.Сокольская О.Б. История садово-паркового искусства. М.: ИНФРА-М, 2004.
5. Ожегов С.С. История ландшафтной архитектуры. М.: Стройиздат, 1994.
|
|
|
