Доклад о внешней и внутренней политике Совета народных Комиссаров

Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС

ЗАСЕДАНИЕ ПЕТРОГРАДСКОГО СОВЕТА

12 МАРТА 1919 г.

ДОКЛАД О ВНЕШНЕЙ И ВНУТРЕННЕЙ ПОЛИТИКЕ СОВЕТА НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ

КРАТКИЙ ГАЗЕТНЫЙ ОТЧЕТ

(Появление товарища Ленина на трибуне сопро­вождается бурной овацией. Все встают.) Этот зал, говорит т. Ленин, напоминает мне первое мое выступление в Петроградском Совете¹, в котором тогда царствовали еще меньшевики и эсеры. Мы слишком скоро забыли о недавнем прошлом. Теперь же ход развития революции в других странах освежает в нашей памя­ти недавно нами пережитое. Полагали, что на Западе, где классовые противоречия раз­виты более сильно, соответственно более развитому капитализму, революция пойдет несколько иным путем, чем у нас, и власть сразу перейдет от буржуазии к пролетариа­ту. Однако происходящее сейчас в Германии говорит об обратном. Германская буржуа­зия, объединившись для противодействия поднявшим голову пролетарским массам, черпает свою силу в большем опыте западной буржуазии и ведет систематическую борьбу с пролетариатом. У германских же революционных масс нет еще достаточного опыта, который они приобретут лишь в процессе борьбы. Всем памятна революция 1905 года, когда российский пролетариат вступил в борьбу, не имея за собой никакого опыта. В нынешней же революции нами учтен и использован опыт, данный нам рево­люцией 1905 года.

Затем тов. Ленин дает обзор деятельности Совета Народных Комиссаров. Он напо­минает о первом периоде революции, когда массы не знали еще, что делать,

В. И. ЛЕНИН

и не имели достаточно авторитетных и сильных руководящих центров.

Нам хорошо было известно, говорит тов. Ленин, что для успеха начатой борьбы не­обходимо было сплотить возможно теснее все эксплуатируемые массы и все трудящие­ся элементы страны, и потому неизбежно перед нами встал вопрос о формах организа­ции. И мы, отлично помня роль Советов в 1905 г., воскресили их как наиболее пригод­ное оружие в деле объединения трудящихся и борьбы их с эксплуататорами. До рево­люции в Германии мы всегда говорили, что Советы — самые подходящие органы для России. Мы тогда не могли утверждать, что они в такой же мере окажутся подходящи­ми и для Запада, но жизнь показала иное. Мы видим, что Советы приобретают на Запа­де все большую и большую популярность и за них борются не только в Европе, но и в Америке. Повсюду создаются Советы, которые рано или поздно возьмут власть в свои руки.

Интересный момент переживает сейчас Америка, где создаются Советы. Возможно, что движение там пойдет не теми путями, какими оно идет у нас, но важно то, что и там советская форма организации завоевала себе широкую популярность. Эта органи­зация сейчас заменила все прочие формы пролетарских организаций. Анархисты, кото­рые были противниками власти вообще, после ознакомления с советской формой вла­сти признали Советскую власть. Тем самым они не оставили камешка на камешке в теории анархизма, отрицающего какую бы то ни было власть. Два года тому назад в Советах процветала соглашательская идея сотрудничества с буржуазией. Надо было пережить известное время, дабы из сознания масс вымести тот старый хлам, который мешал разобраться им в происходящем. Это могло быть достигнуто только практиче­ской работой Советов в государственном строительстве жизни. Теперь в таком же по­ложении находятся и германские рабочие массы, из сознания которых необходимо уда­лить тот же хлам, но там этот процесс протекает в более резких, в более жестоких и кровавых формах, чем у нас.

ЗАСЕДАНИЕ ПЕТРОГРАДСКОГО СОВЕТА

Я несколько отклонился от заданной мне президиумом Петроградского Совета темы, но это было необходимо.

Деятельность Совета Народных Комиссаров за прошедший год мы можем понять, только оценив роль Советов в масштабе мировой революции. Зачастую повседневные мелочи управления и неизбежные в деле строительства частности отклоняют нас в сто­рону и заставляют забывать великое дело мировой революции. И только оценивая роль Советов в мировом масштабе, мы сможем правильно разобраться в мелочах нашей внутренней жизни и своевременно регулировать их. Знатные ревизоры из Берна гово­рят о нас, как о приверженцах тактики насилия, но, говоря об этом, они совершенно за­крывают глаза на то, что проделывает у них буржуазия, управляющая исключительно насилием.

До того как мы перешли к советской форме управления, мы прожили несколько ме­сяцев, в которые масса подготовлялась к новой, еще невиданной, форме государствен­ного управления. Мы истрепали правительство Керенского по ниточке, мы заставили Временное правительство проделать министерскую чехарду направо и налево, вверх и вниз, что окончательно доказало массам неспособность к управлению страной претен­довавшей тогда на власть буржуазно-соглашательской клики, — и только после этого мы взяли власть в свои руки.

Много сложнее обстоит дело в мировом масштабе. В этом случае одного революци­онного насилия мало, и революционному насилию должна предшествовать такая же подготовительная работа, как и у нас, но, естественно, несколько дольше. В свое время много толков вызвал Брестский мир, а некоторые господа решили использовать этот шаг Советской власти в своих демагогических целях, называя его соглашательским. Но если это назвать соглашательством, то приходится также рассуждать и о соглашатель­стве с царем, когда мы шли в Государственную думу, чтобы взорвать ее извнутри. Мы заключили Брестский мир в ожидании наступления тех необходимых внутренних усло­вий

В. И. ЛЕНИН

в Германии, которые вызвали свержение Вильгельма, и это показывает, насколько пра­вильно был рассчитан наш шаг.

В странах Согласия³ сейчас наблюдается пробуждение масс, которое их правитель­ства всячески стараются затушить. В этих целях все внимание несознательных еще масс направляется в сторону «патриотизма». Массы кормятся обещаниями и прельща­ются выгодами победоносного мира, им обещаются неисчислимые выгоды после за­ключения мира. Их питают иллюзиями. Но насколько правилен расчет на осуществле­ние этих иллюзий, можно заключить из недавней моей беседы с одним американским, трезво, по-коммерчески настроенным, купцом, чуждым наших интересов. Положение Франции он характеризует следующим образом: французское правительство обещает массам золотые горы, которые якобы будут получены от немцев, но надо, чтобы нем­цам было откуда уплатить, с должника же, у которого ничего нет, нечего и получить, и все эти иллюзии, основанные на заключении выгодного мира с Германией, потерпят крах, ибо заключенный мир будет миром краха. Это чувствуют даже враги революции, которые никакого другого выхода из создавшегося положения не находят, кроме как свержение капитализма. В этом отношении характерно сейчас настроение парижской толпы, самой чуткой и отзывчивой. В то время как сейчас она не позволяет открыть рот говорящему против большевиков, полгода тому назад она слушала тех, которые всяче­ски поносили их. Буржуазия оказала нам большую услугу в деле пропаганды наших идей. Своими нападениями она заставила массы задуматься и рассуждать, вследствие чего непосредственно мыслящие массы Парижа пришли к заключению, что, раз бур­жуазия так ненавидит большевиков, значит, они умеют с нею бороться. Антанта напра­вила сейчас свое внимание в нашу сторону, она хочет расплатиться из нашего кармана по предъявляемым к ней счетам. Нам приходится считаться с сильным врагом, превос­ходящим нас в военном отношении, но это не надолго: наступит разочарование в побе­де, результатом чего

ЗАСЕДАНИЕ ПЕТРОГРАДСКОГО СОВЕТА

будет полный крах всех комбинаций «союзников», если еще до этого они не передерут­ся между собой. Сейчас все страны испытывают голод, и никакие победы не помогут устранить его. Мы стоим перед сложными задачами, которые поставила нам внешняя политика. В этом случае у нас налицо опыт Брестского мира — самого существенного шага внешней политики Совета Народных Комиссаров. Брестский мир был заключен с сильным врагом, превосходящим нас в военном отношении, и это вызвало разногласия даже в нашей среде, но таким должен был быть первый шаг пролетарского государства, окруженного со всех сторон империалистскими хищниками. Брестский мир подточил сильного и могучего нашего врага. В самый короткий период навязавшая нам граби­тельские условия Германия пала, того же следует ожидать и в других странах, тем бо­лее, что всюду наблюдается разложение армий.

Надо вспомнить то время, когда разложение нашей армии объяснялось нетерпеливо­стью русских, но, как оказалось, это удел всех стран, вступающих на путь революции. Явный грабеж, которым сейчас занимаются «демократические» правительства в Пари­же, открывает массам глаза, тем более, что их нелады при дележе добычи, переходящие зачастую в серьезную ссору, перестали быть тайной. При всех неблагоприятных усло­виях, в которых приходится жить Советской России, у нас есть один плюс, который подчеркивает и буржуазная газета «Тайме»⁵. В статье военного обозревателя она отме­чает то быстро развивающееся разложение в армиях всех стран, которое неизвестно России. Только в России, по словам газеты «Тайме», армия не разлагается, а строится. Это одна из существенных частей нашего строительства за истекший год. Окруженные со всех сторон врагами, мы защищаемся, отвоевывая каждую пядь Советской России, и каждый месяц нашей борьбы приближает нас все больше и больше к мировой револю­ции. Во всем мире мы первые взяли власть, и сейчас у нас управляют Советы трудя­щихся. Сумеем ли мы удержать власть? Если нет, то завоевание власти было историче­ски неправомерно. Но сейчас уже мы

В. И. ЛЕНИН

можем гордиться тем, что испытание это нами выдержано, и мы, несмотря на неисчис­лимые муки, власть трудящихся отстояли.

В дальнейшем тов. Ленин останавливается на вопросе о специалистах.

Некоторые из наших товарищей, говорит тов. Ленин, возмущаются тем, что во главе Красной Армии стоят царские слуги и старое офицерство. Естественно, что при орга­низации Красной Армии этот вопрос приобретает особое значение, и правильная по­становка его определит успех организации армии. Вопрос о специалистах должен быть поставлен шире. Мы ими должны пользоваться во всех областях строительства, где, естественно, не имея за собой опыта и научной подготовки старых буржуазных специа­листов, сами своими силами не справимся. Мы не утописты, думающие, что дело строительства социалистической России может быть выполнено какими-то новыми людьми, мы пользуемся тем материалом, который нам оставил старый капиталистиче­ский мир. Старых людей мы ставим в новые условия, окружаем их соответствующим контролем, подвергаем их бдительному надзору пролетариата и заставляем выполнять необходимую нам работу. Только так и можно строить. Если вы не можете построить здание из оставленного нам буржуазным миром материала, то вы вообще его не по­строите, и вы не коммунисты, а пустые фразеры. Для социалистического строительства необходимо использовать полностью науку, технику и вообще все, что нам оставила капиталистическая Россия. Конечно, на этом пути мы встретимся с большими трудно­стями. Неизбежны ошибки. Всюду есть перебежчики и злостные саботажники. Тут не­обходимо было насилие прежде всего. Но после него мы должны использовать мораль­ный вес пролетариата, сильную организацию и дисциплину. Совершенно незачем вы­кидывать полезных нам специалистов. Но их надо поставить в определенные рамки, предоставляющие пролетариату возможность контролировать их. Им надо поручать работу, но вместе с тем бдительно следить за ними, ставя над ними комиссаров и пре­секая их

ЗАСЕДАНИЕ ПЕТРОГРАДСКОГО СОВЕТА

контрреволюционные замыслы. Одновременно необходимо учиться у них. При всем этом — ни малейшей политической уступки этим господам, пользуясь их трудом всю­ду, где только возможно. Отчасти мы уже этого достигли. От подавления капиталистов мы перешли к их использованию, и это, пожалуй, самое важное завоевание, достигну­тое нами за год внутреннего строительства.

Одним из серьезных вопросов нашего культурного строительства является вопрос о деревне. Советская власть предполагает самую широкую поддержку трудящихся. К этому сводилась вся наша политика по отношению к деревне за все это время. Необхо­димо было связать городских пролетариев с деревенской беднотой, и мы сделали это. Сейчас установлена самая тесная связь тысячами незаметных нитей. Как и всюду, здесь мы встречаемся с большими трудностями, ибо крестьяне привыкли себя чувствовать самостоятельными хозяевами. Они привыкли продавать свободно свой хлеб, и каждый крестьянин считал это своим неотъемлемым правом. Сейчас нужно проделать колос­сальную работу, чтобы окончательно убедить их, что с тем разорением, которое нам оставлено войной, можно справиться только коммунистической организацией хозяйст­ва. Здесь действовать надо уже не насилием, а только убеждением. Конечно, и среди крестьянства у нас есть открытые враги — кулаки, но в массе беднота и примыкающие к ней середняки идут за нами. Против же кулаков, как отъявленных наших врагов, у нас только одно оружие — это насилие. Когда мы начали осуществлять свою продовольст­венную политику по принципу предоставления излишков голодающим, нашлись такие, которые стали кричать крестьянину: «Тебя грабят!». Это — наряженные в меньшевист­ские, левоэсеровские или еще какие-либо другие шутовские костюмы отъявленные вра­ги крестьян, рабочих и коммунизма, и мы с ними будем поступать впредь так же, как и поступали.

«Северная Коммуна» № 58, Печатается по тексту

14 марта 1919 г. газеты «Северная Коммуна»

В. И. ЛЕНИН

2 ОТВЕТ НА ЗАПИСКИ

Товарищи, я хочу сейчас ответить на записки, из которых две не совсем ясные. В од­ной из них все-таки, по-видимому, две основные мысли. Во-первых, автор записки не­доволен большевиками, которые будто бы зарвались, и сочувствует меньшевикам за постепенность. Во-вторых, задает вопрос о крестьянских восстаниях.

Что касается первого вопроса, то я должен сказать, что если так ставить обвинение против большевиков, то надо было указать, в чем они зарвались и чем хороша посте­пенность. Основное, что нас отделило от меньшевиков, было то, что мы настаивали на передаче всей власти Советам и зарвались настолько, что в октябре позапрошлого года ее взяли. А меньшевики требовали постепенности, не желая этой передачи власти. И, например, сочувствующий меньшевикам известный социалист Каутский в августе 1918 г. писал в брошюре, что большевикам брать власть не следует, потому что им не удержаться, и они погибнут и этим уничтожат целую партию. Я думаю, что этот взгляд ходом событий отвергнут, так что на нем не стоит останавливаться, особенно, если нет ясных возражений. В Германии Каутский настаивал на демократии, на учредилке. Со­ветам власть давать нельзя — это говорили здешние меньшевики и немецкие. В Герма­нии Учредительное собрание собрано, и там в январе и в марте произо-

ЗАСЕДАНИЕ ПЕТРОГРАДСКОГО СОВЕТА

шел ряд громадных рабочих восстаний, гражданская война, в результате которой не­мецкие меньшевики во главе с Гильфердингом предлагали в последних статьях соеди­ниться учредилке и Советам таким образом, чтобы центральному комитету Советов дать право приостанавливать решения учредилки и переносить вопрос на всенародное голосование. Это показывает, как немецкие меньшевики, и даже лучшие из них, запу­тались совершенно. Соединить учредилку с Советами, соединить диктатуру буржуазии с диктатурой пролетариата — эта идея заслуживает только насмешки.

Что касается крестьянских восстаний, то здесь вопрос на эту тему был задан. Конеч­но, мы переживали ряд кулацких восстаний и переживаем. В прошлом году летом про­шла целая полоса кулацких восстаний. Кулак непримиримый наш враг. И тут не на что надеяться, кроме как на подавление его. Другое дело средний крестьянин, это не наш враг. Чтобы в России были крестьянские восстания, которые охватывали бы значитель­ное число крестьян, а не кулаков, это неверно. К кулакам присоединяется отдельное село, волость, но крестьянских восстаний, которые охватывали бы всех крестьян в Рос­сии, при Советской власти не было. Были кулацкие восстания и они будут при таком правительстве, которое настаивает, что всякий излишек хлеба должен быть передан по твердой цене голодным. Такие восстания неизбежны, потому что кулак, у которого большой запас хлеба, он его может продать по нескольку сот рублей за пуд, и все мы знаем, по каким ценам мешочники продают. Если дать кулакам такую свободу, то бога­тый, у которого есть тайные запасы бумажек, керенок, будет сыт, а большинство, кото­рое ничего не прячет, будет голодать. Мы поэтому не закрываем глаза на то, что вос­стания кулаков против Советской власти неизбежны. Когда существовала власть капи­талистов, бывали неизбежны восстания рабочих против них, крестьян против помещи­ков. Когда сломлен помещик и капиталист, будут происходить все реже и реже восста­ния кулаков. Надо выбирать.

10___________________________ В. И. ЛЕНИН

А если кто-нибудь хочет, чтобы все обошлось без всяких восстаний и чтобы богатые поднесли на тарелочке признание в любви и обещание мирно отдать все излишки, я думаю, такого человека всерьез мы не возьмем.

Другая записка, неясная, такого содержания: как поступать в таких случаях, когда рабочие, одурманенные зовом эсеров, на почве продовольственной не работают, бас­туют и идут против Советской власти. Конечно, я не могу рассчитывать на то, что все до единого рабочие стоят за Советскую власть. Когда в Париже в 1871 году было вос­стание парижских рабочих, немалое число рабочих других городов боролось против них в войсках белогвардейцев и подавляло парижских рабочих. Это не мешало созна­тельным социалистам утверждать, что парижские коммунары представляют собой весь пролетариат, т. е. все, что есть лучшего, честного, в войсках же белогвардейцев были отсталые слои рабочих. И у нас есть несознательные, отсталые рабочие, которые до сих пор Советской власти не поняли; мы стремимся к тому, чтобы их просветить. Для по­стоянных массовых собраний рабочих ни одно правительство не дало столько, сколько Советы, которые всякому представителю завода дают место в государственном учреж­дении. Мы, по возможности, привлекаем рабочих, чтобы они сами творили государст­венную политику; при капитализме и даже при республиках рабочие от этого отгоня­лись, Советская же власть всеми силами привлекает рабочих, но еще довольно долго некоторые будут тянуться к старому.

Среди вас немного людей, может быть, даже совсем единичны те, которые помнят крепостное право, это могут помнить только старики, но люди, которые помнят то, что было лет 30—40 тому назад, все-таки найдутся. Кто бывал в деревне, тот знает, что лет 30 тому назад немало можно было найти в деревне стариков, которые говорили: «А при крепостном праве было лучше, порядку было больше, была строгость, баб роскошно не одевали». Если почитать теперь Успенского, кото-

_______________________ ЗАСЕДАНИЕ ПЕТРОГРАДСКОГО СОВЕТА______________________ Π

рому мы ставим памятник, как одному из лучших писателей, описывавших крестьян­скую жизнь, то можно найти из времен 80-х и 90-х годов описания, как искренне доб­росовестные старики из крестьян и иногда даже просто пожилые люди говорили, что при крепостном праве было лучше. Когда уничтожают старые общественные порядки, уничтожить их сразу в сознании всех людей нельзя, остается еще небольшое число, ко­торое тянет к старому.

Некоторые рабочие, как например печатники, говорят, что при капитализме было хорошо, газет было много, а теперь мало, тогда я прилично зарабатывал и никакого я социализма не хочу. Таких отраслей промышленности, которые зависели от богатых классов или которые существовали производством предметов роскоши, было немало. Немало рабочих в больших городах при капитализме жили тем, что производили пред­меты роскоши. В Советской республике нам придется этих рабочих оставить на время без работы. Мы скажем: «Беритесь за другую полезную работу». Он скажет: «Я зани­мался тонкой работой, я был ювелиром, работа была чистая, я на хороших господ рабо­тал, а теперь пришло мужичье, хороших господ разогнало, я хочу назад к капитализ­му». Такие люди будут проповедовать, чтобы идти назад к капитализму или, как гово­рят меньшевики: идти вперед к здоровому капитализму и здоровой демократии. Най­дутся несколько сот рабочих, которые будут говорить: «Мы жили хорошо при здоро­вом капитализме». Таких людей, которые жили при капитализме хорошо, было ни­чтожнейшее меньшинство, а мы защищаем интересы большинства, которым при капи­тализме жилось плохо. (Аплодисмент ы.) Здоровый капитализм привел к миро­вой резне в самых свободных странах. Здорового капитализма быть не может, а бывает такой капитализм, который в самой свободной республике, как американская, культур­ной, богатой, технически передовой, этот демократический капитализм, самый респуб­ликанский капитализм привел к самой бешеной мировой резне из-за ограбления всего мира. На 15 миллионов рабочих

12___________________________ В. И. ЛЕНИН

вы найдете несколько тысяч на всю страну, которые при капитализме жили прекрасно. А в богатых странах таких рабочих больше, потому что они работали на более значи­тельное количество миллионеров и миллиардеров. Они обслуживали эти кучки и полу­чали от них особо высокую плату. Если вы возьмете сотни английских миллионеров, они наживали миллиарды, потому что грабили Индию и целый ряд колоний. Им ничего не стоило бросать 10—20 тысячам рабочих подачку, платить вдвое или более высокую заработную плату, чтобы они специально на них хорошо работали. Я как-то читал рас­сказ о воспоминаниях американского парикмахера, которому один миллиардер платил по доллару в день за бритье. И этот парикмахер написал целую книжку, в которой вос­хвалял миллиардера и его замечательную жизнь. За часовой визит утром к его финан­совому величеству он получал по доллару в день, был доволен и ничего кроме капита­лизма не хотел. Против такого довода надо быть начеку. Громадное большинство рабо­чих в таком положении не было. Мы, коммунисты всего мира, защищаем интересы громадного большинства трудящихся, а ничтожное меньшинство трудящихся капита­листы подкупали за высокую плату и делали из них верных слуг капитала. Как при крепостном праве были люди, крестьяне, которые говорили помещикам: «Мы ваши ра­бы (это после свободы), мы от вас не уйдем». Много их было? Ничтожное число. Мож­но ли ссылкой на них отвергать борьбу против крепостного права? Конечно, нельзя. Так и теперь ссылкой на меньшинство рабочих, которые прекрасно зарабатывали на буржуазных газетах, на производстве предметов роскоши, на личных услугах миллиар­дерам, опровергнуть коммунизм нельзя.

Теперь я перейду к вопросам, которые были изложены ясно, во-первых, к вопросу о концессиях вообще и особенно Великого северного пути. Говорят, что это значит да­вать хищникам на разграбление народное богатство. На это я отвечу, что здесь вопрос стоит в значительной связи с буржуазными специалистами и вопросом о миро-

_______________________ ЗАСЕДАНИЕ ПЕТРОГРАДСКОГО СОВЕТА______________________ 13

вом империализме. Можем ли мы сейчас сломить мировой империализм? Если бы мы это сделать могли, мы бы обязаны были это сделать, но вы знаете, что мы это сейчас сделать не можем, как в марте 1917 года не могли сбросить Керенского; мы должны были дожидаться развития советских организаций, работать над этим, а не немедленно восстать против Керенского. Точно так же и теперь, возможна ли наступательная война против всемирного империализма? Нет, конечно. Если бы мы были более сильны, зав­тра получили бы много хлеба, имели технические приспособления и прочее, мы не по­зволили бы Шейдеманам косить спартаковцев, а скинули бы их. Но сейчас это неуме­стная фантазия, сейчас скинуть всемирный империализм одна наша страна не может, пока другие страны переживают период, когда советского большинства нет, во многих странах Советы только что начинают возникать, поэтому приходится делать уступку империалистам. Мы сейчас строить железные дороги в большом масштабе не можем, да дай бог сладить с существующими. У нас не хватает хлеба, топлива, недостаток в паровозах, у нас несколько миллионов пудов хлеба лежит на Волго-Бугульминской до­роге и мы не можем его вывезти. Мы в Совете Народных Комиссаров на днях постано­вили послать уполномоченных с обширными правами, чтобы вывезти этот хлеб. Народ голодает в Петрограде и Москве, а там миллионы пудов хлеба ссыпаны и мы не можем вывезти потому, что не хватает паровозов, нет топлива. И мы говорим, что лучше за­платить дань иностранным капиталистам, а железные дороги построить. От этой дани мы не погибнем, а если не сладим с железнодорожным движением, то мы можем по­гибнуть потому, что народ голодает; как ни вынослив русский рабочий, но есть предел выносливости. Поэтому принять меры к улучшению железнодорожного движения наша обязанность, хотя бы ценою дани капитализму. Хорошо ли это или плохо, но пока вы­бора другого нет. Пока мы не свергнем окончательно мирового капитализма, тем, что мы заплатим дань, мы Советскую власть не погубим. Мы заплатили немецким импе­риалистам золото, по условиям

14___________________________ В. И. ЛЕНИН

Брестского мира мы обязаны были это сделать, теперь страны Согласия отнимают у них это золото — разбойник победитель отнимает у разбойника побежденного. Мы сейчас говорим, что, пока всемирное движение пролетариата не приведет к победе, мы будем либо воевать, либо откупаться от этих разбойников данью и ничего худого в этом не видим. Пока мы от немецких разбойников откупались, несколько сот миллио­нов им отдали, за это время мы укрепили свою Красную Армию, а у немецких разбой­ников теперь не осталось ничего. Так будет и с другими империалистскими разбойни­ками. (Аплодисмент ы.)

Товарищ дальше пишет, что его арестовали на четыре дня за то, что он против разо­рения средних крестьян, и спрашивает, что такое средний крестьянин, и ссылается на ряд крестьянских восстаний. Конечно, если товарища арестовали за то, что он протес­товал против разорения средних крестьян, то это было неправильно, и, судя по тому, что его скоро освободили, я полагаю, что кто-нибудь — сам арестовавший или другой представитель Советской власти — учел, что арест неправилен. Скажу теперь о сред­нем крестьянине. Он отличается от кулака тем, что не прибегает к эксплуатации чужого труда. Кулак грабит чужие деньги, чужой труд. Крестьянская беднота, полупролетарии — это те, которые сами подвергаются эксплуатации; а средний крестьянин, который не эксплуатирует других, который живет своим хозяйством, которому хлеба приблизи­тельно хватает, который не кулачествует, но который к бедноте не принадлежит. Такие крестьяне колеблются между нами и кулаками. Небольшое число их может выйти в ку­лаки, если повезет, поэтому их тянет к кулакам, но большинство в кулаки выйти не мо­гут. И если социалисты и коммунисты толково умеют говорить со средним крестьяни­ном, то они докажут ему, что Советская власть выгоднее всякой другой власти, ибо другая власть гнетет и давит среднего крестьянина. Но средний крестьянин колеблется. Сегодня он за нас, а завтра за другую власть; часть за нас, а часть за буржуазию. И в программе, которую мы будем при-

ЗАСЕДАНИЕ ПЕТРОГРАДСКОГО СОВЕТА______________________ 15

нимать через несколько дней, мы против всякого насилия по отношению к среднему крестьянину. Это наша партия заявляет. Если бывают аресты, мы их осуждаем и будем исправлять. По отношению к кулаку — за насилие, по отношению к среднему крестья­нину — против насилия. Ему мы говорим: если ты становишься за Советскую власть, насильно вводить тебя в коммуны мы не хотим, мы никогда насильно крестьян в ком­муны не загоняли, и декрета такого нет. Если это бывает на местах — это злоупотреб­ление, за которое смещают должностных лиц и предают суду. Этот вопрос крупный. Средний крестьянин стоит между двух лагерей. Но, товарищи, политика тут совершен­но ясна: мы против насилия над средними крестьянами, мы за соглашение с ними, за уступки. Медленным путем средний крестьянин может прийти к коммунизму и придет. В самой свободной капиталистической республике среднему крестьянину грозит капи­тал, который так или иначе его давит и гнетет.

Дальше спрашивают мое мнение о Балтийском флоте. Я вопроса о Балтийском флоте не разбирал и ответить сейчас не могу, может быть, он исчерпан выступлением това­рища от флота⁸.

Затем вопрос посвящен тому, что на местах много плесени, бюрократизма и моха наросло и с этим надо бороться. Это совершенно справедливо. Когда Октябрьская ре­волюция свергнула старых бюрократов, она это сделала потому, что создала Советы. Старых судей она выгнала и сделала суд народным. Но суд можно было сделать легче, для этого не надо было знать старых законов, а просто руководиться чувством справед­ливости. В судах бюрократизм легко было уничтожить. В других областях это было сделать гораздо труднее. Мы выгнали старых бюрократов, но они снова пришли, они называют себя «камунистами», если не могут сказать коммунист, они нацепляют крас­ную петличку, они лезут на теплое местечко. Как тут быть? Опять и опять с этой нечи­стью бороться, опять и опять, если эта нечисть пролезла, чистить, выгонять, надзирать и смотреть через рабочих коммунистов, через крестьян,

16___________________________ В. И. ЛЕНИН

которых знают не месяцы и не год. Затем здесь был еще другой вопрос — записка, в которой говорится, что давать преимущество членам партии есть зло, потому что тогда примазываются жулики. С этим, товарищи, ведется борьба и будет вестись, сейчас на партийный съезд мы постановили не пускать делегатов, которые были в партии меньше года, такие меры мы будем принимать и дальше. Когда партия стоит у власти, то вна­чале принуждены давать преимущество партийным, — предположим, приходят два че­ловека, один вынимает партийный билет и говорит, что он коммунист, другой же без билета, и обоих одинаково не знают, то, естественно, преимущество дается партийно­му, у которого есть билет. Как отличить, действительно ли человек по убеждению в партии или примазался? Надо писать на партийном билете — какого числа поступил в партию, не давать партийного билета, пока человек не выдержит искуса, не пройдет школу и т. д.

Затем есть записка относительно революционного налога⁹, что он ложится на серед­няков. Относительно этого было специальное заседание, много было жалоб и, чтобы проверить, было сделано так: у нас есть Центральное статистическое управление, в ко­торое привлечены лучшие специалисты России по статистике, большинство этих спе­циалистов правые эсеры, меньшевики и даже кадеты; коммунистов, большевиков, мало — они больше занимались борьбой с царизмом, чем практическими занятиями. Эти специалисты, поскольку я мог наблюдать, работают удовлетворительно, конечно, это не значит, что не приходится с отдельными лицами вести борьбу. Мы дали задание произвести пробное обследование нескольких волостей, как крестьяне распределили революционный налог. Жалоб очень много; конечно, если представить, что тысяча жа­лоб поступает со всей России, то для всей России это ничтожно, — если на несколько миллионов дворов приходится тысяча жалоб, то это пустяки; если в Центральный Ис­полнительный Комитет будут приходить ежедневно по три человека, в течение месяца будет 90 жалоб, а произво-

_______________________ ЗАСЕДАНИЕ ПЕТРОГРАДСКОГО СОВЕТА______________________ 17

дит впечатление, что мы завалены жалобами. Чтобы проверить, мы решили произвести обследование нескольких волостей и получили точный ответ в докладе Попова, кото­рый повторили на заседании Центрального Исполнительного Комитета в присутствии рабочих. Этот доклад показал, что в большинстве случаев крестьяне распределяют на­лог справедливо. Советская власть требует, чтобы бедняки не платили ничего, средние умеренно и богатые много, конечно, определить точно, кто богатый, кто бедный — нельзя, ошибки бывают, но в большинстве крестьяне распределяют налог правильно. Так и надо. (Аплодисмент ы.) Конечно, были ошибки. Но, например, маленький железнодорожный служащий пожаловался, что его несправедливо обложил домовый комитет. Он об этом сообщил Советской власти. Тогда сказали: обыщите его, он спеку­лирует. У него нашли несколько мешков с миллионом керенок. Пока мы не нашли спо­соба заменить все старые бумажки новыми, это будет. Когда мы заменим эти бумажки новыми, тогда будет выведен на чистую воду всякий спекулянт. Все должны будут об­менять старые бумажки на новые. (Бурные аплодисменты.) Если ты предъявляешь небольшое число денег, которые нужны рабочему человеку, мы дадим ему рубль за рубль, если предъявляешь 1—2 тысячи, тогда рубль за рубль. Если же предъявляешь больше, мы дадим часть наличными бумажками, а остальное запишем в книжечку — подождешь. (Аплодисмент ы.) Чтобы этакую вещь сделать, нужно приготовить новых бумажек¹⁰. Старых у нас приблизительно на 60 миллиардов. Для того чтобы обменять на новые, такого большого числа не нужно, по специалисты рас­суждали, что надо не менее 20 миллиардов новых. У нас уже 17 миллиардов есть. (Аплодисмент ы.) И в Совнаркоме вопрос поставлен о том, чтобы в скором времени подготовить окончательно эту меру, которая будет ударом по спекулянтам. Эта мера разоблачит тех, кто прячет керенки. Проведение ее требует большой органи­зации, это мера нелегкая.

18___________________________ В. И. ЛЕНИН

Затем вопрос посвящен тому, как обстоит дело с посевом, трудно обсеяться. Это, ко­нечно, справедливо. Учрежден Комитет посевной площади¹¹. Здесь, при Комиссариате земледелия, учрежден одним из декретов Советской власти Рабочий комитет¹², кото­рый будет организован по соглашению с профессиональными союзами. Задачей его бу­дет смотреть за тем, чтобы земли не пустовали, где есть пустующая помещичья земля, чтобы ее отдавали рабочим. Есть постановление, если крестьянин не займет землю, го­сударство будет стараться ее приспособить. Конечно, семян не хватает. Здесь нужно, чтобы крестьянская беднота вытаскивала на свежую воду тех кулаков, которые спрята­ли излишки хлеба и на семена не дали. Кулаку важно спрятать этот излишек, потому что в голодные месяцы он за каждый пуд возьмет по тысяче рублей, а до того, что хлеб не будет посеян, что он этим причинит вред тысячам рабочих, ему нет дела. Это враг народа, его надо разоблачать.

Дальше идет вопрос о ставках: специалисту даете по 3 тысячи, он ходит с места на место и поймать его трудно. О специалистах я говорю, что это люди, которые обладают буржуазной наукой и техникой в таком размере, в каком громадное большинство всех рабочих и крестьян не обладает, такие специалисты нужны, и мы говорим, что мы сей­час не можем вводить полное равенство платы и стоим за то, чтобы платить свыше трех тысяч. Если даже мы заплатим несколько миллионов в год, — это не дорого, если мы научимся при помощи их хорошо работать. Иного средства поставить дело мы не ви­дим для того, чтобы они работали не из-под палки, и пока специалистов мало, мы при­нуждены не отказываться от высоких ставок. Мы недавно имели разговор по этому во­просу с комиссаром труда Шмидтом, и он соглашается с нашей политикой и говорит, что прежде, при капитализме, заработная плата чернорабочего была 25 рублей в месяц, заработок хорошего специалиста не меньше 500 рублей в месяц — разница 1—20, те­перь низший заработок 600 рублей, а специалисты получают 3 тысячи, разница 1—5. Таким обра-

_______________________ ЗАСЕДАНИЕ ПЕТРОГРАДСКОГО СОВЕТА______________________ 19

зом, чтобы выравнять низшие и высшие ставки, мы сделали порядком и будем дальше продолжать начатое. В данное же время сравнять оплату мы не можем, пока мало спе­циалистов мы не отказываемся от повышения платы им. Мы говорим, что лучше отда­дим лишний миллион или миллиард в год только бы воспользоваться всеми специали­стами, какие есть, — они большему научат рабочих и крестьян, чем стоит этот милли­ард.

Дальше идет вопрос относительно сельскохоз

12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: