Б) перевод конструкций с неопределенно-личным местоимением

Подобно тому, как смысловая функция артикля при переводе на русский язык воспроизводится с помощью синтаксических, а отчасти и лексических средств, так и неопределенно-личное местоимение, присущее ряду романских и германских языков (французское „on", немецкое „man", английские "one" и "they" в неопределенно-личном значении), требует выбора формально отличных элементов для передачи его функции по-русски (за отсутствием прямого грамматического соответствия). Практическая грамматика французского, немецкого или английского языка для русских учит тому, что основным соответствием этой форме в русском языке служит, как правило, глагол-сказуемое в третьем лице множественного числа при отсутствии подлежащего (т. е. „on dit", „man sagt", "they say" и т. п., с одной стороны, и «говорят», с другой). И в ряде случаев эта возможность, действительно, закономерно реализуется в переводах.

В других случаях для передача оборота с неопределенно-личным местоимением ИЯ применяется безличное предложение русского языка: „on errtendit", „man horte" - «было слышно», „on constata", „man stellte fest" - «было установлено», „on dit", „man sagt", "they say" - «говорится» и т. д. Как при использовании глагола в 3-м лице множественного числа в бесподлежащном предложении, так и при использовании безличного оборота, форме неопределенно-личного местоимения прямого соответствия в русском языке нет. К тому же в каждом из тех языков, где есть неопределенно-личное местоимение, оно обладает специфическими смысловыми, а отчасти стилистическими особенностями: так, во французском языке местоимение «on» употребляется в просторечии как замена 1-го лица множественного числа, и это отражается на некоторых случаях его применения и в литературном языке, в повествовании от лица рассказчика. В немецком языке местоимение „man" при ссылке на предыдущее изложение в научном тексте (например, в таком предложении, как „man hat gesehen") предполагает неопределенную совокупность действующих лиц, т. е. имеет значение, типичное для этого местоимения, но при переводе на русский язык исключается возможность употребить односоставное бесподлежащное предложение («видели») или предложение безличное («видано»), и практически остается лишь употребить местоимение «мы». Таким образом, несмотря на разные конкретные значения французского и немецкого неопределенно-личного местоимения, данный способ их передачи по-русски совпадает.

Подобные случаи говорят о том, что на материале переводов мы вполне закономерно встречаемся с использованием целого ряда других возможностей помимо тех, какие предусмотрены элементарной практической грамматикой.

В качестве примера тех разнообразных способов, какие используются по-русски для передачи значения французского неопределенно-личного местоимения в конкретном контексте, может быть приведен перевод следующего отрывка из II главы книги Анри Барбюса «Огонь»:

Здесь для передачи неопределенно-личного местоимения использованы: 1) местоимение 1-го лица множественного числа «мы», 2) безличный оборот («надоедает сидеть») и 3) форма 2-го лица единственного числа в обобщенно-личном значении («встаешь», «ждешь», «превращаешься»). Выбор данных форм в этом примере, как показывает его анализ, не случаен и обусловливается контекстом, - образом всей солдатской массы, всего коллектива людей, о котором говорит Барбюс, ведущий, правда, повествование от своего имени, но все время мыслящий себя членом этого коллектива. Это и дает переводчику возможность переключать речьиз формы единственного числа в форму числа множественного, попутно пользоваться и безличным оборотом и формой 2-го лица единственного числа, а эти формы приурочены здесь к выражению действий, относящихся к целой совокупности людей. Решающим в этих поисках и в нахождении требуемого соответствия явился смысл всего высказывания, говорящего об отношениях между носителями действий.

Разумеется, особую трудность для перевода представляет тот, правда редкий случай, когда в оригинале подчеркивается смысловое и стилистическое различие в употреблении специального неопределенно-личного местоимения и личного местоимения 2-го лица в обобщенном значении. Различие это является особенно резким в английском языке, где местоимение 2-го лица практически представлено только формой множественного числа ("you") - ввиду выпадения из системы современного языка формы единственного числа ("thou"). Поэтому противопоставление "one" и "you" и может выступить с особой силой. Именно такое противопоставление встречается в романе Джека Лондона «Мартин Иден», в VII главе - в диалоге, происходящем между героем романа и Руфью, которая обращает внимание на неправильности его речи:

"...What is bооze? You used it several times, you know".

"Oh, booze", he laughed. "It's slang. It means whiskey and beer - anything that will make you drunk".

"And another thing", she laughed back. "Don't use 'you' when you are impersonal. 'You' is very personal, and your use of it just now was not precisely what you meant". "I don't just see that".

"Why, you said just now to me 'whiskey and beer - anything that will make you drunk' - make me drunk, don't you see?"

Хотя в издании романа в составе собрания сочинений писателя (перевод под ред. E. Д. Калашниковой1) это место и пропущено, как признанное, очевидно, непереводимым, перевести его с соблюдением известной разницы в стиле речи Мартина и Руфи все же было бы возможно:

«...Что такое пьянка? Знаете, вы несколько раз употребили это слово.

— О, пьянка, — засмеялся он, — это такое грубое словечко2. Это — когда пьют и водку, и пиво — все такое, от чего вы можете запьянеть.

— И вот еще что, — засмеялась она в ответ. — Не употребляйте «вы», когда говорите в отвлеченном смысле. «Вы» — это нечто очень личное, и вы употребили его как раз не в том значении, какое имели в виду.

— Я этого что-то не понимаю.

— Ну, ведь вы же только что сказали: «водку и пиво — все такое, от чего вы можете запьянеть», т. e. такое, от чего я могу запьянеть. Понятно?».

Конечно, передать неопределенно-личное местоимение, которого нет в русском языке, каким-нибудь специальным словом русского языка — задача неисполнимая, но передать разницу между английским "one" и "you" с помощью безличного оборота, с одной стороны, и предложения обобщенно-личного, с другой, возможно. Кроме того — и это здесь тоже играет решающую роль — мы опираемся на более широкий контекст.

Как явствует из соотношения между примерами, верный по смыслу перевод того или иного предложения, содержащего неопределенно-личный оборот, вообще был бы невозможен вне контекста, хотя бы узкого, т. e. вне связи с предшествующим и последующим предложениями.

Как при передаче смысловой функции артикля, так и при передаче конструкций с неопределенно-личным местоимением, грамматическим особенностям языка подлинника прямого соответствия в русском языке не оказывается, и тем не менее находится возможность компенсировать функции этих элементов оригинала, воссоздать их смысловую роль с помощью других элементов грамматического строя и добавочных лексических средств.

Как видно было из примеров, специфические элементы грамматического строя языка, на который делается перевод, т. е. элементы, не имеющие прямого соответствия в ИЯ, играют особо активную роль (например, свободный порядок слов русского языка при передаче смысловой функции артикля). Следует обратиться именно к этой категории грамматических элементов.