Предмет правового регулирования

Предметом регулирования служат сами жизненные (общественные) отношения, и только они. Хотя юридическое воздействие проходит через сознание участников организуемых отношений, тем не менее, предметом регулирования является не сознание, а конкретные волеизъявления людей, их внешнее поведение, выражающееся в виде реального содержания соответствующего жизненного отношения. Нельзя не согласиться с тем, что «з аконы, которые делают главным критерием не действия как таковые, а образ мыслей действующего лица, - это не что иное, как позитивные санкции беззакония».[107]

Причем жизненные отношения как предмет правового регулирования могут иметь разные формы проявления. Они бывают двусторонние (скажем, купля-продажа) или многосторонние (к примеру, подрядные отношения, где есть заказчик, подрядчик и субподрядчики). При регулировании подобных отношений взаимные права и обязанности их участников всегда соотнесены друг с другом. Но регулируемые жизненные отношения могут носить характер отграничений или зависимостей. Первые из них присущи, например, отношениям собственности, где принадлежащие собственнику ценности отграничены от притязаний любых других лиц, вторые - иным, вещным отношениям по владению, пользованию и распоряжению имуществом (хозяйственное ведение, оперативное управление и т.д.), где ряд возможностей владельца зависит от решения собственника имущества.

Есть достаточные основания считать правовым регулированием не любую властную деятельность даже государственных органов и должностных лиц, а лишь ту, которая имеет непосредственной целью направить в четко определенное русло поведение участников организуемых отношений при помощи нормы права и основанных на ней индивидуальных правовых актов.

Систематизация нормативно-правовых актов, толкование содержащихся в них норм, координация деятельности правотворческих, правоприменительных и иных органов, организация исполнения принятых решений индивидуального порядка, надзор и контроль за законностью юридически значимых актов, предупреждение, пресечение и профилактика правонарушений, изучение, обобщение, объективизация и внедрение в практику положительного опыта при отсутствии указанных выше признаков не могут считаться правовым регулированием. Они составляют, скорее, иные разновидности правовой деятельности, призванные «обслуживать» правовое регулирование.

Правовое регулирование, к тому же, необходимо связано:

а) с относительно четким размежеванием субъекта и объекта регуляции;

б) с выделением регулирующей и регулируемой подсистем;

в) с выполнением сугубо функциональных задач;

г) с совершением некоторой суммы внешних операций, предпринимаемых для направляющего воздействия на регулируемую подсистему.

Этим требованиям полностью удовлетворяет деятельность государства, его органов, должностных лиц и других уполномоченных на то структур, которая заключается в принятии нормативных или индивидуальных правовых решений в пределах своей компетенции, решений, выступающих в роли общих или персонифицированных регуляторов поведения участников организуемых отношений. Когда же речь идет о результатах действия таких актов, в частности, о правомерном поведении участников регулируемых отношений, состоящем в сообразовании собственного поведения с действующими нормами права или правовыми актами индивидуального характера, то здесь нет ни одного из отмеченных выше признаков, свойственных правовому регулированию. В этом случае, наоборот, налицо типичная саморегуляция, которая, как и всякая иная разновидность целенаправленной социальной саморегуляции, выражается в сообразовании своего поведения с существующими правилами поведения, в реализации собственных прав, свобод, полномочий или обязанностей.

Юридически значимая саморегуляция связана, разумеется, с правовым регулированием, поскольку речь идет о сообразовании участниками общественных отношений своего поведения с нормами права или с индивидуально-правовыми актами, установленными в регулятивном порядке. Однако она отнюдь не поглощается регулятивной деятельностью. При всех своих взаимосвязях с регулированием саморегуляция выступает как другая специфическая реальность, имеющая не менее важное значение в достижении целей права. Ее роль в условиях демократизации общества и рыночной экономики постоянно возрастает, однако это не создает почвы для смешения саморегулятивных и регулятивных начал в организации жизненных отношений.

Напротив, по мере формирования гражданского общества и правового государства, с одной стороны, становятся все более отчетливыми их различия, с другой - совершенствуется их взаимодействие в надлежащей организации жизнедеятельности людей, их общностей и образований.

Из изложенного выше явствует, что под понятие правового регулирования не подпадают ни само правомерное поведение участников организуемых отношений, ни воздействие юридически значимыми средствами на сознание и психологию людей, ни некоторые разновидности властной правовой деятельности государственных органов и должностных лиц. Этим понятием следует обозначить только специфическую деятельность компетентных органов и лиц по организации общественных отношений путем установления правовых норм и принятия в необходимых случаях индивидуально - регламентирующих решений в соответствии с этими нормами.

Назначение правового регулирования - прежде всего функциональное, управленческое. При правовом регулировании любых жизненных отношений происходит непрерывное двухстороннее взаимодействие двух - регулирующей и регулируемой - подсистем, одна из которых выполняет роль субъекта организующего воздействия, другая выступает как социальный объект такого воздействия. Та же картина наблюдается как при государственном регулировании экономических отношений, так и при управленческой деятельности.

Конечно, в обществе не наблюдается жесткого привязывания одних социальных организмов к объекту, других - к субъекту воздействия. То, что в данном конкретном жизненном отношении является объектом воздействия, в другом становится его полнокровным субъектом. Однако в рамках одного и того же общественного отношения ни один социальный организм не может служить одновременно и регулирующей, и регулируемой подсистемами. В саморегуляции такое разграничение вообще невозможно.

Другое дело, если речь идет о возможности сочетания регулятивного и саморегулятивного начал в организации тех или иных отношений. Такое сочетание, к примеру, наблюдается при создании хозяйственных товариществ и обществ, когда их учредители (участники) в учредительных документах устанавливают общие правила, участвующие в регулировании жизнедеятельности создаваемых организаций, а затем сами же на саморегулятивных началах сообразуют с этими нормами свое поведение. Нечто подобное наблюдается и в договорных отношениях, где их участники, пользуясь принципом свободы договора, определяют в договоре правила поведения, которыми в дальнейшем сами же руководствуются. Но в аналогичной ситуации происходит не смешение правового регулирования с саморегуляцией, а их сочетание, необходимое для организации соответствующих общественных отношений.