Применение теории рождаемости к анализу легенд и мифов Древней Греции и их преобразования в мировую религию

В меньшей степени история – это восхождение на трон новых правителей, появление новых государств или начало и конец очередной войны. История – это прежде всего развитие общественных отношений и взаимосвязанных с ними норм морали, науки, экономики, религии и т.д.

Древняя Греция была историческим европейским испытательным полигоном, на котором шла апробация демократии и тирании, моногамии и полигамии, матриархата и патриархата.

От момента зарождения легенд и мифов Древней Греции, устного их пересказа и до письменной фиксации не просто прошло много времени. Менялись акценты, приоритеты, системы ценностей, изначально заложенные в эти самые легенды и мифы. Некоторые аспекты общественных отношений или элементы поведения становились само собой разумеющимися, некоторые – неприемлемыми. А вместе с ними менялось и содержание мифов и легенд.

Согласно древним грекам первым богом упорядоченной Вселенной (боги до него ее создали) был Уран, его женой – Гея. То есть брак был моногамным. Боги имели силу, власть, могущество. Но при этом были, говоря современным языком, идейно убежденными чайлд-фри. Они могли иметь детей, но отказывались от них. Как следствие, ни сила, ни власть, ни могущество не спасли их от низвержения в Тартар (худшее место, которое, по мнению древних греков, только можно себе представить, худшая жизнь). При этом Уран был кастрирован. То есть, лишен возможности иметь детей – возможности восстать, вновь получить достойную жизнь.

Кроноса, низвергнувшего Урана, постигла та же участь и по той же причине. Его союз с женой Реей был опять-таки семьей принципиальных чайлд-фри. Как и Уран, Кронос был низвергнут не без помощи жены, со временем захотевшей иметь детей.

Причем и Уран и Кронос, согласно древнеримской мифологии, бессмертны. А значит, будучи сверженными, были обречены на муки вечные.

В судьбах Урана и Кроноса есть еще одно сходство. Оба были убежденными чайлд-фри, но детей при этом имели. Только если Уран своих младенцев помещал в землю, Кронос – проглатывал. И именно дети низвергали своих отцов.

Это тоже, надо полагать, несло поучительную мысль, передавало опыт старшего поколения.

Первая аллегория, на которую наводит Уран: детей мало родить. Их надо вырастить, заботиться о них, воспитывать, чтобы став взрослыми, они любили тебя и уважали. У многих народов есть повествования о том, как в неурожайные годы дети отлучают своих родителей-стариков от семьи. Так они экономили продукты, чтобы выжить. Есть сказки на эту тему и у славян.

Древние греки считали так же, что детей недопустимо приносить в жертву даже ради угождения Богу. В то время такой обычай существовал у многих народов. Так, в Ветхом Завете говорится о детоприношении у евреев.

Вторая аллегория (от Кроноса) – ребенка нужно воспитывать. Но не подавлять, не относиться к нему как к СОБСТВЕННОСТИ.

И самый главный вывод, который напрашивается, когда начинаешь задумываться о причинах несчастья даже у богов: им не хватало любви, родительского участия. Особенно к младшим детям. Именно младшие дети свергали отцов. (Возможно, семейную практику, при которой старший сын получал все, древние греки так же считали не совсем правильной).

Свергнувший Кроноса Зевс отличался и от него и от деда. Кроме могущества он обладал и богатством. Он был не просто неким существом этого мира без определенного места жительства. Уран и Кронос, по современным меркам – бомжи. Зевс был жителем роскошного замка на горе Олимп, построенном самым искусным строителем – богом Гефестом. Зевс имел одну жену, помогал своим детям, заботился о них. Но при этом был любвеобилен.

Его склонность к полигамии открыла другую проблему. Любимый ребенок для него – ненавистный для жены. Межродственной вражды в полигамной семье больше, чем в моногамной. И не важно, один это муж и несколько жен или одна жена и несколько мужей, как у Геи.

Поэтому моногамный брак, по мнению древних греков, был предпочтительнее. Можно предположить, что именно поэтому Зевс так и не обрел вторую законную жену.

Заметили древние греки и то, что крепок моногамный брак только когда семья не богата. Когда нет средств на соблазнение. А если они есть - выдержать похождения мужа может только богиня-покровительница брака. То есть создание условий, вынуждающих женщину простить мужу измену – обязательное условие сохранения моногамного брака.

Заложено в легенды и мифы и противоборство двух форм власти: единоначалия и демократии. Оплотом олигархии Древней Греции была Спарта, демократии – Афины. Это были величайшие города-государства того времени. И каждое стремилось распространить свое влияние, утвердить свою форму правления. Военный конфликт между ними был неизбежен. Историкам он известен как Пелопоннесская война 431-404 годов до н.э. и произошел значительно позже письменно увековеченных легенд и мифов. Но тем более показательно, что война завершилась победой Спарты. Монархию греки предпочли власти манипулируемой толпы, власти завистливых бедняков (так сам Платон говорил о демократии). Поэтому Боги-Олимпийцы хоть и делили власть – главенствовал один: Зевс. Эта форма правления обеспечивала большую выживаемость.

Но самый трудным, вероятнее всего, был выбор между матриархатом и патриархатом. Ему посвящен миф о Медузе Горгоне. Женщине-чудовище со змеями вместо волос на голове, один взгляд на которую превращал все живое в камень. Однако такой она была не всегда. Когда-то Медуза считалась самой красивой и желанной девушкой Греции. Настолько прекрасной, что ее возжелал лишь немногим уступающий Зевсу властью и могуществом Посейдон. Скрываясь от преследований бога морей, девушка спряталась в храме богини-воительницы Афины. Посейдон овладел Медузой прямо в храме. За то, что это произошло, Афина наказала не насильника, а Медузу: превратила ее в чудовище.

Для современной европейской цивилизации это кажется жестоко, несправедливо. Однако подобная законодательная норма – она сама виновата в том, что ее изнасиловали – существует до сих пор. В матриархальном обществе в подобных случаях виновен всегда мужчина, какие бы вольности не позволяла себе девушка. Но там, где всегда прав мужчина, девушки ведут себя совершенно по-другому. Они сами себя контролируют, избегают появления любых ситуаций, способных допустить мужчине вольности по отношению к ним. Такой самоконтроль для нации древние греки считали более приоритетным, чем женская свобода и равноправие.

К слову, нормы поведения, требующие самоконтроля, широко распространены и в современной европейской цивилизации. Примеры? Не нарушай правила пожарной безопасности. Не стой под стрелой строительного крана. Не ныряй в неизвестных водоемах. Не ходи по шпалам впереди движущегося поезда. Не лазь по деревьям и т.д. Но и отход от них тоже происходит. Так, норма «соблюдай правила дорожного движения» смещается в сторону «водитель всегда виноват», и это не идет на пользу безопасности пешеходов.

Но вернемся к тому, как древние греки доказывали приоритетность патриархата над матриархатом. Для этого они прибегли к помощи не менее ярких персонажей – Персея и его матери, соблазненной самим Зевсом.

Будучи ребенком, сын правителя Олимпа был вынужден покинуть родительский дом вместе с матерью и, соответственно, вначале слушаться ее, женщину, а затем оберегать. То есть, придерживаться матриархата. Пока они скитаются, в матриархате ничего плохого нет – удача на их стороне. Более того, его мать могла стать женой царя, но отказалась. Причина? В контексте того, чему посвящен миф, это очевидно: тогда им пришлось бы жить при патриархате.

Персей вырастает умным, красивым, сильным юношей, которому помогают сами боги. Заботясь о матери, он совершает множество подвигов. Но главный его подвиг связан с Медузой Горгоной. Он отрубает ей голову, избавляя, от наказания (акцент именно на избавлении, а не убийстве). Затем он дает свободу еще одной женщине - Андромеде, уничтожает правителей двух патриархальных царств. Но что, в конечном счете, ждет Персея, давшего женщине большие права и принявшего матриархат на постоянном поселении?

Персей основывает Микены. Микенская цивилизация предшествовала древнегреческой. Город был обнесен стеной, сложенной из огромных камней. Построить ее мог только сын Зевса. Но каким бы могущественным ни был город, каким бы быстрым и стремительным не был его расцвет, он пришел в упадок. И его развалины были напоминанием грекам о цивилизации, давшей женщине свободу.

На осколках древнегреческой культуры возникла новая религия. Общество, принявшее ее, обретало новую систему выживания. Многобожие исчезло. Бог стал помогать не морякам, кузнецам, виноделам или торговцам, а верующим. От профессии, рода деятельности, периода жизни и даже смерти приоритет религии сместился к тому, что объединяет все народы: семье. «Единое государство, единый закон и единая церковь» - вот основной постулат построения сильного государства того времени. Именно он позволил так долго просуществовать Византийской империи.

Сегодня подобная система государственности не приемлема. Однако, научный факт: каждые сто лет мозг человека становится меньше в среднем на один кубический сантиметр. Так что назвать наших предков не такими умными, как мы, за то, что они отказались от демократии, вряд ли правильно. Их приоритеты при выборе решения отличались от тех, которыми власть имущие руководствуются сегодня. Приоритеты и интересы нации ставились выше прав человека, не имеющих однозначной трактовки.

Новая религия устанавливала моногамию. В ней был учтен древнегреческий опыт поддержания крепости такой семьи: нельзя быть богатым. Для защиты бедности новая религия учила придерживаться того, что будет день – будет пища, не собирать себе сокровищ, что проще верблюду пройти через угольное ушко…

Быть бедным можно с большей вероятностью, находясь в подчинении: смиренные унаследуют землю, если тебя ударили по левой щеке…

Но при этом исключалось иждивенчество. Да, поделиться, помочь, раздать богатства, но нищему, а не нищенствующему. В чем разница?

Пожар, неурожай, болезнь – в то время стать нищим можно было по причинам, которые сегодня практически исключены. Не было тогда и подобной современной государственной системы соцзащиты, системы решения частных проблем. Это было областью морали, а не права. Отличие колоссальное. Установка помочь человеку, попавшему в беду, другим человеком, сбрасывало эту заботу с плеч государства. Заставляло проявлять, как сейчас говорят, попавшего в трудную ситуацию инициативу, искать выход. Об этом - евангельская притча о хозяине, давшем своим слугам деньги перед отъездом в командировку. Награду получили те, кто их приумножил. Но еще в большей степени о недопущении иждивенчества слова из Евангелия, не допускающие двоякого толкования: «трудящийся достоин пропитания». Давать милостыню в современном обществе, говоря церковным языком, грех.

Надо полагать, решение проблемы нищеты именно в моральном, а не в правовом поле считалось единственно правильным. И вряд ли у этого решения не было исторически-практической основы, забытой сегодня. Та же сказка о рыбаке и рыбке, пересказанная А.С.Пушкиным, – пример последствий правовой социальной защиты, сохраненной в народной памяти. Государственные выплаты нищенствующий начинает воспринимать как должное и начинает требовать все большего.

Однако, как следует из последнего графика теории рождаемости, в моногамной семье заключен огромный потенциал экономического развития. Но богатство становится причиной развала семьи, снижения рождаемости и соответственно – вымирания нации, носителя этой религии. При этом даже бедное моногамное общество будет неустойчиво. Оно будет развиваться волнообразно. Вначале крепкая бедная семья, рост рождаемости. Затем некоторое накопление богатств, ослабление морали и появление полигамных не браков, но союзов. Это ведет к разрушению семей, снижению рождаемости, уводу накопленных средств из семьи на любовные романы. Но это временно. Накопления заканчиваются, а значит, мораль усиливается, семейные узы крепнут, рождаемость растет, происходит накопление семейного капитала – и вновь по кругу.

А что думает Церковь о рождаемости? Увы, решить современный демографический кризис с ее помощью не получится. Священнослужители признают единственную причину снижения рождаемости: отдаление людей от Бога. И отказываются обсуждать ее после первого же уточняющего вопроса: «Значит чем ближе нация к Богу – тем выше рождаемость?». Так как сказать «нет» - значит противоречить своему же первому утверждению. А сказать «да» еще более не допустимо. Во-первых, это будет означать, что религия народов с большей рождаемостью более правильная. Во-вторых, серьезный повод задуматься: были ли на самом деле святыми люди, которые предпочли семье жизнь в монастыре, то есть бездетность?

Как устранить недостатки моногамии? Как сохранить высокую рождаемость и возможность высоких заработков? Выход, скорее всего, подсказали славяне. В те времена – нация, неизвестно откуда появившаяся, варварская, но очень быстро заселяющая Европу благодаря своей плодовитости, связанной с полигамией. (Если славяне и были наследниками великой цивилизации ариев, то именно полигамия позволила им выжить, как нации. Но, как показано на последнем графике теории рождаемости, отбросила в экономическом и научном развитии.) Вряд ли удивительно, что перенял полигамию народ, имевший на то время наиболее передовые науку и экономику. Самосохранение он предпочел экономическому процветанию.

Полигамия более устойчива, если брать основным приоритетом сохранение нации, поддержание высокой рождаемости. Но все ресурсы рано или поздно уйдут именно в эту сферу. На образование, науку и связанные с ними развитие производства, экономики средств не останется. Превращение ариев в славян после принятия полигамии было неизбежно.

Современное общество, как было объяснено в теории рождаемости, из религиозного превратилось в идеологическое. Полигамия или моногамия определяется не только религией, но и законом. В тех обществах, где моногамный закон становится главенствующим над религией, допускающей полигамию, благосостояние народа растет, но рождаемость падает.

Но можно ли создать моногамное общество, сохраняющее высокую рождаемость при росте благосостояния? Да, можно. Ответ – в теории рождаемости.

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: