 |
Опровержение гипотезы «тепловой смерти» Вселенной
|
|
|
|
В постнеклассической науке были сформулированы принципиально новые подходы к анализу принципа Клаузиуса и устранению термодинамического парадокса в космологии. Наиболее значительны перспективы, которых можно ожидать от космологической экстраполяции теории самоорганизации, развитой на основе идей русского космизма. Необратимые процессы в резко неравновесных, нелинейных системах позволяют, по-видимому, избежать тепловой смерти Вселенной, поскольку она оказывается открытой системой.
Мы видим таким образом, что принцип Клаузиуса до сих пор является почти неиссякаемым источником новых идей в комплексе физических наук. Тем не менее, несмотря на появление все новых моделей и схем, в которых тепловая смерть отсутствует, никакого «окончательного» разрешения термодинамического парадокса до сих пор не достигнуто. Все попытки разрубить «гордиев узел» проблем, связанных с принципом Клаузиуса, неизменно приводили лишь к частичным, отнюдь не строгим и не окончательным выводам, как правило, достаточно абстрактным. Содержавшиеся в них неясности порождали все новые проблемы и пока нет особой надежды, что успеха удастся достигнуть в обозримом будущем.
Вообще говоря, это - вполне обычный механизм развития научного познания, тем более что речь идет об одной из наиболее фундаментальных проблем.
Встать на позицию Клаузиуса - это значит признать, что Вселенная имела когда-то начало и неизбежно будет иметь конец. Действительно, если бы в прошлом Вселенная существовала вечно, то в ней давно наступило бы состояние тепловой смерти, а так как этого нет, то, по убеждению Клаузиуса и многих других его современников, Вселенная была сотворена сравнительно недавно. А в будущем, если не случится какое-нибудь чудо, Вселенную ждет тепловая смерть.
|
|
|
На опровержение второго начала термодинамики были брошены силы всех материалистически мыслящих ученых. Найти ошибку в рассуждениях Клаузиуса долго не удавалось. И первым, кто решил вопрос о «тепловой смерти», стал Л.Больцман, который показал, что и в состоянии термодинамического равновесия наблюдаются флуктуации термодинамических параметров. Если считать, что наблюдаемая Вселенная является следствием такой флуктуации, то противоречия парадокса тепловой смерти Вселенной снимаются.
Во-первых, вряд ли предположение о замкнутости (изолированности) Вселенной можно считать убедительно доказанным фактом. Во-вторых, статистическая интерпретация второго начала термодинамики разработана для молекул (точнее, для материальных точек), Вселенная же представляет собой другие объекты - планеты, звезды, галактики и т. п., и совершенно не обоснован перенос с закономерностей одного «мира» на другой. В-третьих, второе начало термодинамики, строго говоря, относится к системам, находящимся вблизи состояния теплового равновесия.
Сделанные Клаузиусом выводы, строго говоря, противоречат и первому началу термодинамики, утверждающему неуничтожимость движения, причем не только количественно, но и качественно. По его гипотезе, возрастание энтропии происходит потому, что состояние беспорядка всегда более вероятно, чем состояние порядка. Но это не означает, что процессы противоположного характера, то есть самопроизвольные с уменьшением энтропии, абсолютно невозможны. Они в принципе возможны, хотя и крайне маловероятны.
Всюду мы наблюдаем, как тепло от более горячего тела переходит к более холодному. Однако в принципе возможно и другое: кусок льда, брошенный в печь, увеличит ее жар. Не исключено и такое событие, что все молекулы воздуха в нашей комнате соберутся вдруг в одном ее углу, а вы погибнете от удушья в другом. Наконец, возможно, что обезьяна, посаженная за пишущую машинку, случайно выстучит пальцем сонет Шекспира. Все эти события возможны, но вероятность их близка к нулю. Такова же, по Больцману, вероятность существования нас с вами.
|
|
|
Больцман не сомневался, что Вселенная бесконечна в пространстве и времени. В основном и почти всегда она пребывает в состоянии тепловой смерти. Однако иногда в некоторых ее районах возникают крайне маловероятные отклонения (флуктуации) от обычного состояния Вселенной. К одной из них принадлежит Земля и весь видимый нами космос. В целом же Вселенная - безжизненный мертвый океан с некоторым количеством островков жизни.
Заключение
Вот уже почти полтора века научное сообщество занимает вопрос: почему - вопреки принципу Клаузиуса - повсюду во Вселенной мы наблюдаем не процессы монотонной деградации, а напротив, процессы становления, возникновения новых структур.
В чем же состоит эпистемологическая природа рассматриваемого парадокса? Исходным было возникновение термодинамического парадокса на уровне научной картины мира (НКМ), на котором Клаузиус и осуществлял свою экстраполяцию возрастания принципа энтропии на Вселенную. Парадокс выступал как противоречие между выводом Клаузиуса и принципом бесконечности мира во времени. В самом деле, «тепловая смерть» Вселенной, даже если бы она произошла в каком-то отдаленном будущем, пусть даже через миллиарды или десятки миллиардов лет, все равно ограничивает «шкалу времени» человеческого прогресса. Вот почему высказывания о, казалось бы, чисто научной экстраполяции Клаузиуса, которую и обсуждать надо в строго научных рамках, приобретали характер беспрецедентных философско-мировоззренческих дискуссий по поводу физических принципов.
Можно выделить, по крайней мере, пять моментов, характеризующих эвристическую роль термодинамического парадокса в науке, который выступает неиссякаемым источником новых концептуальных достижений:
1. Принцип возрастания энтропии (в форме термодинамического парадокса) с самого своего появления не только не вписывался в карту мира Ньютона, но и вступил с ней в непримиримое противоречие, содействовал ее «разрушению». Этот принцип перечеркнул классический образ мира как часового механизма, движение которого полностью детерминировано начальными условиями и законами, отверг идею механического круговорота в природе. Так и не опровергнутый принцип Клаузиуса свидетельствовал: природа гораздо глубже, чем сложившееся до того времени и канонизированные культурой «общепринятые» представления о ней.
|
|
|
2. Отторгнутый ньютоновской картиной мира, этот принцип стал краеугольным камнем неклассических взглядов на природу.
3. Клаузиус, впервые после Ньютона, вернулся к проблематике мира как целого, впервые сформулировал проблему его эволюции не на философско-мировоззренческом уровне, как это было до него, а языком НКМ. Клаузиус впервые поставил вопрос о связи между эволюцией космических тел и систем и изменением состояния Вселенной как целого.
4. Принцип Клаузиуса впервые ввел в науку понимание эволюции как необратимого изменения состояния физических объектов - в противовес идее механического круговорота в классической картине мира.
5. Еще более значимыми с философско-мировоззренческой точки зрения следствиями принципа Клаузиуса были конструкты «конца», а значит, возможно, и «начала» мира.
6. И, наконец, принцип Клаузиуса сыграл важную эвристическую роль в становлении - почти столетие спустя - теории самоорганизации: «…эволюционная идея возникла в XIX в. в двух прямо противоположных формах: в термодинамике принцип Карно-Клаузиуса формулируется как закон непрерывной деорганизации и разрушения изначально заданной структуры. В биологии, или социологии, идея эволюции, напротив, ассоциируется с усложнением организации».
Противоречие между пониманием эволюции живой и неживой природы, возникшее после появления принципа Клаузиуса и на уровне классической НКМ и разрешавшееся отстаиванием различных вариантов принципам всеобщей обратимости физических процессов, снимается иными концептуальными структурами - теорией самоорганизации.
Вселенная как целое действительно подчиняется законам, «асимметричным по отношению к прошедшему и будущему». Но происходит это в соответствии со вторым началом термодинамики, а не в противоречии с ним.
Список использованной литературы
1. Базаров И.П. Заблуждения и ошибки в термодинамике / И.П.Базаров. - М.: Едиториал, 2005.
2. Казютинский В.В. Термодинамический парадокс в космологии / В.В.Казютинский. М.: Российская академия наук, 2004.
3. Уравнение Клапейрона-Клаузиуса. Учебник для вузов.- М.: Высшая школа, 1998.
|
|
|
