 |
Необычная беседа о крепости Полумесяца в монастыре Водных Каштанов. Часть вторая.
|
|
|
|
ГЛАВА 18
Необычная беседа о крепости Полумесяца в монастыре Водных Каштанов. Часть вторая.
Под пристальным вниманием присутствующих в комнате монах взял чашу с водой, слегка сгорбился и медленно начал пить. Тем не менее, судя по его виду, вода вовсе не явилась для монаха благодатным дождем после засухи, даже наоборот — пил он неуверенно, будто остерегаясь чего-то.
Пока монах утолял жажду, Се Лянь услышал отчетливое «бульк», «бульк», словно вода лилась в пустой сосуд.
Истина в его голове моментально прояснилась окончательно. Се Лянь схватил монаха за руку и произнес:
— Хватит.
Тот в нерешительности воззрился на принца, рука его дрогнула. Се Лянь же с легкой улыбкой продолжал:
— Нет никакого толка от питья, верно?
Монах от его слов изменился в лице, другая его рука метнулась к стальному мечу на поясе, острие которого немедленно направилось на принца. Се Лянь не сдвинулся с места, лишь взмахнул плоской ладонью — «цзинь! » — и с легкостью отбил лезвие меча. Монах, осознав, что противник все еще крепко держит его за руку, дернулся прочь, сжав зубы. Се Лянь лишь ощутил, как рука монаха внезапно сморщилась, словно кожаный мяч, из которого выпустили воздух, и с шипящим свистом легко выскользнула из ладони. Едва монаху удалось высвободить руку, он тут же рванулся к двери. Однако Се Лянь не спешил бросаться вдогонку. В таком месте, где никакая нечистая сила извне не могла вмешаться, пусть даже монах отбежит на десять чжанов, Жое все равно настигнет его и притащит обратно. Однако, к великой неожиданности Се Ляня, стоило ему приподнять запястье, как мимо него пролетело что-то невероятно быстрое, резким свистом прорезая воздух.
|
|
|
Будто бы кто-то выпустил стрелу из-за спины принца и пригвоздил монаха к двери, продырявив ему живот. Се Лянь, присмотревшись, понял, что это оказалась палочка для еды.
Обернувшись, принц увидел, как Сань Лан спокойно, без излишней суматохи поднимается из-за стола. Юноша прошел мимо Се Ляня, выдернул палочку из тела беглеца и помахал ею перед принцем со словами:
— Испачкалась. Придется выбросить.
Ну а монах, получив столь серьезное ранение, не издал ни единого стона, лишь беззвучно сполз по двери на пол. Из его живота с бульканьем потекла не кровь, но чистая вода.
Ровно столько, сколько было в чаше, которую он только что выпил.
Мужчины склонились к монаху, Се Лянь тронул его живот в месте раны и ощутил, что отверстие напоминает дыру в надутом мяче: при нажатии из него толчками выходит холодный воздух. С «телом» монаха тем временем произошли кое-какие изменения. Только что на вид он казался крепким мужчиной, теперь же словно уменьшился в размере, его лицо и все конечности заметно усохли и до сих пор продолжали сжиматься. Теперь монах больше походил на сморщенного старика.
Се Лянь заключил:
— Пустой сосуд.
Некоторые твари мира демонов не способны своими силами создать идеальное человеческое тело, поэтому они придумали иной способ: создание пустого сосуда.
Из весьма реалистичных материалов демоны тщательно выкраивали фальшивое человеческое тело. Такой сосуд часто создавался по образу определенного живого человека, а иногда и вовсе делался прямо из человеческого тела. Естественно, в таком случае и линии на ладонях и пальцах, и кончики волос идеально соответствовали образцу, без малейшего изъяна. Кроме того, подобный сосуд, если внутри него не обитала сущность хозяина, не распространял вокруг себя демоническую Ци, а значит, не боялся никаких талисманов, отпугивающих нечисть. Именно поэтому талисман на двери монастыря не смог задержать монаха от проникновения внутрь.
|
|
|
Однако подобные сосуды всегда очень легко распознать, поскольку это всего лишь пустая марионетка. Если ее хозяин не надел это обличие на себя, сосуд мог действовать лишь согласно его приказу. Сам приказ не должен звучать слишком сложно; лучше всего, чтобы это было какое-то простое, повторяющееся и заранее спланированное действие. Поэтому выражение лица и реакция марионеток часто слегка заторможенная, не как у живого человека. К примеру, они непрестанно повторяют какую-то определенную фразу, совершают конкретное действие либо разговаривают сами с собой, отвечая совсем не то, о чем их спросили. Стоит им поговорить с кем-то подольше — и марионетка выдаст себя. Однако у Се Ляня имелся еще более практичный способ распознать пустой сосуд: нужно было всего лишь заставить его выпить воды или что-нибудь съесть. Ведь внутри сосуд пустой, внутренних органов у него нет. Проглатывая что-то, он может сравниться с пустой посудой, при наполнении которой отчетливо слышится соответствующий звук, совсем не тот, что издают живые люди во время еды или питья.
Тело монаха окончательно «сдулось», от него практически осталась лишь мягкая обвисшая шкура. Сань Лан еще пару раз потыкал его той бамбуковой палочкой для еды, отбросил ее в сторону и заключил:
— Весьма интересный сосуд.
Се Лянь понимал, о чем говорит юноша. Понаблюдав за манерой поведения и выражением лица монаха, оба они убедились, что он не просто был «как настоящий». На вид монах и являлся совершенно обыкновенным живым человеком, довольно ловко отвечающим на заданные вопросы. Определенно его хозяин обладал поразительной магической силой. Се Лянь, бросив взгляд на Сань Лана, произнес:
— Видимо, Сань Лан довольно много знает даже о таком необычном искусстве перевоплощения.
Сань Лан улыбнулся.
— Не так уж много.
Пустой сосуд специально явился к Се Ляню на порог, чтобы рассказать ему о происшествии в Крепости Баньюэ. Не важно, правдивы эти сведения или же являются ложью, их целью было заставить его отправиться туда. Дабы получить разъяснение ситуации, придется связаться с сетью духовного общения небожителей. Се Лянь на пальцах высчитал, что оставшейся духовной силы ему еще хватит на пару-тройку использований, поэтому произнес пароль и присоединился к духовной сети.
|
|
|
Внутри оказалось на удивление оживленно, что случалось крайне редко. Шумиха явно началась не из-за обсуждения каких-либо важных служебных дел. Кажется, что небожители играли в какую-то игру, вся сеть наполнялась их безудержным смехом. Се Лянь как раз пытался справиться с потрясением от услышанного, когда раздался голос Линвэнь:
— Ваше Высочество, вы вернулись? Как прошли эти несколько дней, что вы находитесь внизу?
Се Лянь ответил:
— Вполне сносно. А что здесь такое происходит? Чему все так радуются?
Линвэнь ответила:
— Вернулся Его Превосходительство Повелитель Ветров, и как раз сейчас он раздает добродетели. Не хотите ли поучаствовать в раздаче, заполучить и себе парочку, Ваше Высочество?
И действительно, до Се Ляня донеслись уже охрипшие от криков голоса нескольких небожителей внутри духовной сети: «Сто добродетелей! Я получил целую сотню! », «Почему же мне досталась всего одна…», «Тысяча! Тысяча! Ааа! Покорнейше благодарю, о, Повелитель Ветров!!! Ха-ха-ха-ха-ха-ха…»
Се Ляню пришла на ум картина сыплющихся с небес денег, которые люди внизу торопливо собирают. Его ящик добродетелей все еще пустовал. Но, во-первых, Се Лянь не знал, как собирать добродетели, разлетающиеся по духовной сети, а во-вторых, все остальные небожители были хорошо знакомы между собой, отбирать друг у друга добродетели для них было лишь игрой. Втиснувшись внезапно в шумное веселье небожителей, Се Лянь определенно будет выглядеть странно в их глазах. Поэтому принц больше не стал обращать на них внимания и, памятуя о деле, за которым явился, задал вопрос на всю духовную сеть:
— Уважаемые господа, известно ли вам такое место как Крепость Баньюэ?
После его вопроса в духовной сети общения, где только что царил шум и гам от оживленной битвы за добродетели, повисла тишина.
Се Лянь вновь расстроился.
Принц уже смирился с тем, что, когда он посылал остальным небожителям короткие четверостишья и секреты сохранения здоровья, все замолкали. Ведь больше никто, кроме него, не отправлял такое в духовную сеть. Возможно, поступая подобным образом, принц действительно не очень-то вписывался в коллектив. Однако здесь можно было часто услышать вопросы небожителей касаемо важных служебных дел, к примеру: не знаете ли вы такого-то демона, насколько он силен? К чьим владениям относится такая-то местность, не могли бы вы оказать помощь? В таких случаях каждый мог высказать свою точку зрения, кто-то помогал советом, кто-то обещал разузнать подробнее и сообщить позже. Вопрос Се Ляня о Крепости Баньюэ вполне походил на служебный запрос и вовсе не содержал в себе информации, которая могла бы наслать на духовную сеть мертвую тишину, как это обыкновенно случалось, стоило Се Ляню открыть рот.
|
|
|
Спустя некоторое время кто-то вдруг снова заорал:
— Повелитель Ветров выбросил в духовную сеть сто тысяч добродетелей!!!
Духовная сеть в один момент ожила, небожители отправились собирать добродетели, и никто даже не подумал ответить на вопрос принца. Се Лянь понял, что, возможно, здесь все не так просто, и в сети духовного общения ответов ему не добиться. Также ему в голову пришла мысль, что этот самый Повелитель Ветров и впрямь живет на широкую ногу: одним махом подарил кому-то сто тысяч добродетелей. Вот так лихой поступок! Принц уже собирался выйти прочь, как вдруг Линвэнь отправила ему личное послание.
Она спросила:
— Ваше Высочество, почему вы вдруг спросили о Крепости Баньюэ?
Се Лянь рассказал ей о пустом сосуде, заявившемся к нему на порог, и добавил:
— Марионетка притворилась чудом уцелевшим беглецом из Крепости Баньюэ, наверняка преследуя какую-то цель. Мне не известно, правдивы ли ее слова, поэтому я решил спросить об этом здесь. Что не так с этим местом?
Линвэнь, помолчав с минуту, произнесла:
— Ваше Высочество, я вас очень прошу, не нужно влезать в это дело.
Се Лянь в какой-то степени ожидал подобных слов. В противном случае незаинтересованность небожителей в истории с Крепостью Баньюэ на протяжении ста пятидесяти лет выглядела весьма подозрительно. Стоило же ему спросить, как весь пантеон богов погрузился в молчание. Принц, проигнорировав ее предостережение, продолжил задавать вопросы:
— Всякий раз, когда путники проходят через Крепость Баньюэ, половина бесследно исчезает, это правда?
Линвэнь очень долго молчала, прежде чем ответить:
— Никто не станет посвящать вас в детали данного вопроса.
Се Лянь услышал осмотрительность в ее ответе, словно она обдумывала каждое слово. Наверняка, продолжив спрашивать Линвэнь, он тем самым создаст ей проблемы. Поэтому принц произнес:
|
|
|
— Хорошо, я все понял. Если тебе неудобно, можешь мне ничего не рассказывать. Считай, что мы никогда не обсуждали эту тему.
Он вышел из сети духовного общения, отключив от нее сознание, поднялся на ноги, взял метлу и отодвинул фальшивую человеческую шкуру, растекшуюся лужей на полу, в сторону от двери. Помолчав минуту, Се Лянь поднял взгляд и обратился к юноше:
— Сань Лан, боюсь, что мне придется отправиться в дальний путь.
Тон Линвэнь ясно дал ему понять, что дело весьма запутанное. Но раз уж эта пустышка сама пришла к нему, значит, кто-то хотел обманом завлечь Се Ляня в Крепость Баньюэ, и наверняка ничего хорошего его там не ожидало. Сань Лан же ответствовал:
— Прекрасно, гэгэ. Если ты не против, я отправлюсь с тобой.
Се Лянь удивленно спросил:
— Путь не близкий, песчаные бури перенести нелегко, да и зачем тебе идти со мной?
Сань Лан с улыбкой поинтересовался в ответ:
— Ты хочешь узнать историю чародея из Крепости Баньюэ?
Се Лянь замолчал на полуслове и спросил:
— И это тебе известно?
Сань Лан скрестил руки на груди и неспешно произнес:
— Крепость Баньюэ изначально вовсе не называли крепостью, ведь две сотни лет назад именно там располагалось древнее государство Баньюэ.
Он слегка выпрямился, глаза его сверкнули звездами.
— А чародей Баньюэ — это…
Се Лянь отставил метлу к стене и уже собирался присесть, чтобы внимательно послушать, как вдруг снаружи раздался стук в дверь — «тук-тук».
К тому времени уже свечерело, да и местные жители, напуганные «одержимым», попрятались по своим домам, не осмеливаясь выходить. Кто же мог стучать в дверь? Се Лянь встал перед дверью и несколько секунд прислушивался, однако так и не ощутил никакой реакции от талисмана на входе. Вместо этого вновь послышался стук. И на этот раз Се Ляню показалось, что стучали сразу двое.
Движимый сомнениями, он открыл дверь, и, как ожидал, увидел на пороге двоих юношей в черных одеждах. Один отличался красотой и открытым взглядом, другой — утонченным изяществом и спокойствием. То были Нань Фэн и Фу Яо. Се Лянь лишь проговорил:
— Вы двое…
Фу Яо первым делом закатил глаза. А Нань Фэн с порога перешел к делу:
— Ты собрался отправиться в Крепость Баньюэ?
Се Лянь спросил:
— Откуда вы узнали?
Нань Фэн ответил:
— Подслушали разговор проходящих мимо небожителей о том, как ты сегодня спрашивал о Крепости Баньюэ в духовной сети.
Се Лянь все понял. Спрятав руки в рукава, он произнес:
— Ясно. «Я вызвался добровольно», так?
Лица духов войны исказились, словно от зубовной боли, но все же оба ответили:
— Верно…
Се Лянь не смог сдержать улыбку.
— Понятно, понятно. Только давайте договоримся сразу. Если в пути повстречаете что-то, с чем не сможете справиться, своевременное бегство поощряется.
Меж тем Се Лянь повернулся боком, приглашая их пройти внутрь и обговорить детали. Он и представить не мог, что, когда эти двое увидят юношу, в небрежной позе сидящего на стуле за его спиной, без того мрачные лица духов войны сделаются и вовсе цвета темно-зеленой бронзы.
Нань Фэн молнией бросился вперед и закрыл собой Се Ляня, воскликнув:
— Назад!
|
|
|
