 |
Глава 5. Чего может желать «маленький Саша»?
|
|
|
|
«Маленький» Саша – это часть большого Саши, он живет внутри него и думает и чувствует иначе и желает иных вещей, чем Саша восьмилетний (раньше этого маленького Сашу мы называли Симоном).
«Может быть, – говорит Гельмут, – маленький Саша в Зальцбурге не только "должен" писаться в постель, но он этого также хочет; может быть, он таким образом хочет чего-то добиться от папы?»
Саша думает. Ему хотелось бы, например, чтобы папа бросил курить, но это ведь смешно, такая мелочь!
«Нет, это очень важно, – говорит Гельмут,– ведь это показывает, что Саша очень переживает за папу».
«Да, это правда», – отвечает Саша. Когда умер дедушка, Саша был очень несчастен, потому что он представил себе, что папа тоже может умереть. Например, авария, или его кто-нибудь убьет, или самоубийство. И у Саши вновь появляется чувство вины, потому что он не в силах как следует позаботиться о папе.
«Почему папа должен покончить с собой?» – спрашивает Гельмут.
«Может быть, для того, чтобы меня наказать, – рассуждает Саша, – или потому, что он будет очень грустить после нашей ссоры...»
Гельмут дополняет: «Или потому, что тебе теперь лучше живется у мамы и Петера?».
«Да, и поэтому тоже», – говорит Саша.
«Я думаю, – говорит Гельмут, – было бы хорошо, если бы ты однажды сам поговорил об этом с папой. И о монстрах из твоих снов, и о том, что ты боишься, что папа не будет тебя больше любить потому, что тебе нравится Петер и тебе хочется жить с мамой, и что ты боишься, что он от этого может очень сильно рассердиться или впасть в отчаянье. Я почему-то уверен, что все это не так и папа прекрасно понимает, что ты его любишь, и он тоже всегда будет тебя любить».
«Да, – говорит Саша, – это хорошая идея, я это сделаю. Собственно, я – большой Саша – думаю, что так оно и есть».
|
|
|
Кроме того, Саше хотелось бы, чтобы у папы было для него побольше времени. Например, в прошлые выходные, когда он был в Зальцбурге, у папы были все дни свободные, но Саше хотелось бы еще больше, ему хотелось бы, чтобы выходные длились как можно дольше.
Гельмут спрашивает, не ревнует ли он папу к Сузи.
«Да, может быть, – отвечает Саша, – иногда мне хотелось бы поехать к папе без нее. Но в другой раз мне больше хочется ехать вместе с нею, а в другие разы мне как-то все равно».
Глава 6. Что Саше не нравится в его папе
«Может быть, ты не только хочешь чего-то от папы, но есть что-то, что тебе в нем мешает? – спрашивает Гельмут. – О том, что тебе мешает в маме, ты уже говорил, когда мы только начали писать нашу историю. Например, она думает, что знает лучше тебя, что для тебя хорошо. А что мешает большому или маленькому Саше в папе?»
«Конечно, есть что-то, – размышляет Саша, – но это что-то личное... я не знаю... нет, мне ничего не приходит в голову!»
«А может быть, – предполагает Гельмут, – эта тема тебе очень уж неприятна и маленький Саша не хочет, чтобы тебе приходило в голову то, что мешает тебе в папе?!»
Через некоторое время Саша говорит: «Иногда, когда мы ссоримся, мне кажется, что он совсем не хочет, чтобы я был с ним. Тогда на меня нападает ужасная ярость. Хотя я знаю, что он меня, своего второрожденного сына, конечно же, любит, но в эти моменты я об этом забываю. Мне кажется, что он сам хотел поссориться. Например, в последний раз, когда Сузи провоцировала меня, а он этого совершенно не понял».
Гельмут спрашивает, как это было.
«Все началось уже в Вене, – рассказывает Саша. – Она вошла в комнату и, хотя я попросил ее выйти, потому что мне хотелось побыть одному, осталась и легла на пол. Она это делает часто и говорит, что я должен ее поднять. В Зальцбурге она зашла еще дальше. Она щекотала меня и раздражала, хотя я просил ее перестать. А когда потом мы с моим другом Бьёрном устроили бой подушками, она поползла через местность и хотела заставить нас покинуть позицию на кровати. Это услышал папа и сказал ей: "Это не только твоя софа. Она принадлежит нам всем!". Тогда я обрадовался и сказала Сузи: "Трали-вали, вы это слыхали?!". Тогда папа напал на меня: "Это уж совсем ни к чему! Это невежливо!". Я рассказал ему, как все случилось, и что Сузи часто ведет себя противно, как глупая. Но он мне не поверил! И такое случается нередко: он не хочет мне верить. Мне это очень обидно и я сержусь, и мне грустно, иногда я кричу или плачу и ухожу в свою комнату, пока папа не придет за мной. Тогда мы снова говорим. Но бывает, что ссора только начинается заново. Когда я потом лежу в постели, я думаю о том, что папа меня не любит и на меня находит ярость на него и на Сузи, потому что это она делает так, чтобы мы с папой ссорились. Вечно получается, что она хорошая и послушная, а я плохой и непослушный. Папа говорит, чтобы мы не ссорились. Я и не хочу ссориться, но иногда она меня просто вынуждает и я уже не могу по-другому!»
|
|
|
Счастливый эпилог
Саша и Гельмут решили, что терапию можно закончить, если Саша и дальше не будет больше нигде и никогда, в том числе и у папы в Зальцбурге, «ловить рыбку».
«Собственно, мы значительно продвинулись вперед, – сказал Саша. – Может быть, мы поговорили и не обо всем, но мне кажется, нам удалось то, что мы себе наметили. Я этим горжусь!»
Потом Саша говорит, что он чувствует себя совсем открыто и он стал свободным, веселым и счастливым. Может быть, конечно, ему будет недоставать Гельмута, на что Гельмут отвечает, что ему тоже будет недоставать Саши. Они решают встречаться еще до конца января, причем, может быть, им придется еще немного поговорить о самом расставании. После каникул они будут встречаться всего раз в неделю, а в марте окончательно закончат психотерапию.
[1]Об истории и возрождении психоаналитической педагогики см. Datler (1995). Широкий обзор теории и практики психоаналитической педагогики за последние 15 лет – Trescher (1990) и Muck & Trescher (1993), а также в Годовых книгах психоаналитической педагогики (Jahrbuch für Psychoanalytische Pädagogik) (начиная с 1989 года).
|
|
|
[2]Некролог о научной деятельности Ганса-Георга Трешера см. Datler & Büttner (1993).
[3]Фигдор Г. Дети разведенных родителей: между травмой и надеждой - М.: Наука, 1995 (в дальнейшем упоминается как «Книга 1»)
[4]В настоящее время только половина детей разведенных родителей живет в новых семьях. Но психические проблемы в общении с новыми партнерами родителей возникают, конечно, гораздо чаще: у детей, родители которых не женаты, но живут с новыми партнерами; у детей, которые вынуждены входить в контакт с меняющимися партнерами матерей; и наконец, у детей, отцы которых обзаводятся новой подругой.
[5]Нормален данный опыт разлук, конечно, всегда по отношению к совершенно определенным общественным условиям. Едва ли где упоминается о том, что с точки зрения здорового и счастливого развития ребенка те общественные условия, которые вынуждают детей еще до достижения трехлетнего возраста целый день проводить в детском саду, где до тридцати детей остаются под присмотром всего одной воспитательницы, по справедливости должны считаться невыносимыми. Но и из этого общего бедственного положения наших «педагогических учреждений» многие дети умудряются почерпнуть для себя и нечто хорошее (к сожалению, далеко не все). Обвинения в безответственности, однако, предъявляются скорее к отдельным личностям, например, к разведенным родителям, чем к общественной системе в целом. При этом следует заметить, что как раз представители данных учреждений особенно охотно оперируют подобными упреками и обвинениями.
[6]Данная концепция в свое время выросла в общую концепцию психоаналитически-педагогической воспитательной консультации, согласно которой вот уже в течение шести лет дипломированные педагоги и психологи получают образование психоаналитически-педагогических консультантов по трехлетней программе. (См. Фигдор Г. «Психоаналитически-педагогическая консультация. Ренессанс одной классической идеи». Опубликована с сокращениями в «Московском психотерапевтическом журнале», 1, 1998 и полностью в книге «Как научиться мне понимать тебя, мое дитя?», изд-во «Институт психотерапии», 2000).
|
|
|
[7]К этому см. Фигдор Г. Дети разведенных родителей: между травмой и надеждой. – М.: Наука, 1995. – Введение, ч. III.
[8]Супервизионные группы, или группы Балинта, названные так в так честь их организатора, психоаналитика, ученика Фрейда и Ференци Микаэла Балинта. Формируются они из представителей различных профессий: врачей, учителей, работников судов, воспитателей детских садов, социальных работников, короче, всех тех, чья профессиональная деятельность так или иначе связана с человеческими отношениями. Занятия в этих группах проводятся под руководством специально приглашаемого на время деятельности группы опытного психоаналитика. Участники делятся своими проблемами и сообща «нащупывают» в них свои бессознательные мотивы. Задача руководителя – направлять течение беседы в нужное русло, но он не вмешивается непосредственно в эту беседу и сам ничего не анализирует открыто: у участников должно остаться чувство, будто они совершили анализ сами, – таким образом ими приобретается определенный психоаналитический опыт. Но главное, проблема лишь тогда может быть успешно переработана психическими структурами, когда анализируемый почувствует, что самостоятельно нашел ее причину, – психический конфликт в состоянии удалиться лишь теми путями, какими внедрился. Один лишь «интеллектуальный» анализ, то есть если он не затрагивает чувств пострадавшего, не может принести ни облегчения, ни опыта, пусть даже в основном он и верен. (Прим. перев.)
[9]«Проективные тесты» – это психологические тесты, которые дают возможность распознать аспекты внутренней жизни обследуемой персоны в ее ответах на вопросы, играх или рисунках (как на проективном экране). Поскольку познания, полученные на основании одного теста, как правило, недостаточны, то обследование производится при помощи многих тестов, так называемой «тестовой батареи».
[10]Этот обзор является коротким изложением важнейших познаний, которые основательно представлены мною в Книге 1 («Дети разведенных родителей: между травмой и надеждой» – Д. В.). Краткое повторение должно служить двум целям: во-первых, данная книга – это своего рода продолжение разработки темы, начатой в первой книге, во-вторых, это все-таки самостоятельная книга и она должна быть в полной мере доступна и тем, кто первой книги не читал.
[11]В дальнейшем, для большего удобства повествования, я буду называть ушедшего родителя «отец», а того, с кем живет ребенок – «мать», что, собственно, вполне соответствует статистике.
|
|
|
[12]К магическому характеру детского мышления см. замечательные работы Fraiberg (1959) и Zuffiger (1952), а также, конечно, дифференцированные исследования Piaget (напр., 1950).
[13]Под «защитой» в психоанализе понимается феномен развития таких видов поведения, чувств, представлений или фантазий, которые имеют задачей предохранить нас от других бессознательных чувств, мыслей или потребностей.
[14]Другой вид зашиты против чувства вины мы видим на примере родителей, которые прибегают к иллюзии или надежде, что развод не причинит детям боли.
[15]Понятие реакций переживания введено В. Шпилем (W. Spiel) (напр., 1967). См. также Кн. 1, раздел 7.1.
[16]Психоанализ показывает, что душевная жизнь человека знаменуется тем, что важные его потребности, стремления и чувства то и дело вступают в конфликт (внутренний) с противоположными потребностями, стремлениями и чувствами (например, стремление к автономии – с потребностью на кого-нибудь опереться; любовные побуждения – с агрессивными побуждениями: агрессивные импульсы – с усвоенными моральными представлениями; борьба за удовлетворение потребностей – с желанием нравиться любимым людям («объектам»), чтобы «застраховать» их любовь к себе; доверие к любовным объектам – со страхом оказаться наказанным за свои запретные действия или мысли и т. д.). Если индивидуум не в состоянии благополучно переживать все эти повседневные конфликты – благодаря проявлению терпимости со стороны объектов или возможностям символических решений (мышление, искусство, фантазии, игры), то эти конфликты становятся причиной чувств и аффектов, вызывающих стыд и страх: страх перед расплатой или перед своими собственными стремлениями. Когда эти чувства стыда и страха становятся невыносимыми, индивидууму не остается ничего больше, как вытеснить часть этого невыносимого конфликта в бессознательное. Но и в бессознательном борющиеся друг с другом потребности сохраняют свою силу и грозят снова прорваться в сознание, поэтому они – и это случается достаточно часто – подвергаются «обработке» механизмами зашиты, что ведет к образованию невротических симптомов: тогда ненависть превращается в чрезвычайно большую любовь или выражается в постоянном страхе за любимый объект (Over-protectiveness), «нечистые» желания – в болезненно повышенную чистоплотность (симптомы принуждения), бывает, что агрессивные побуждения направляются против собственной персоны (депрессии) или переносятся на другие объекты (фобии), аффекты превращаются в телесные реакции (конверсионная истерия) и др.
[17]Термином «Я» Фрейд обозначает ту психическую инстанцию, на которую наряду с проверкой реальности возлагается задание посредничества между влечениями («Оно»), установленными для себя или усвоенными понятиями о ценностях («Сверх-Я»), собственными (сознательными) интересами и запросами внешнего мира (для детей это в первую очередь родители). Такое посредничество совершается большей частью бессознательно. Защита или защитные механизмы также относятся к тем техническим способам, которыми пользуется Я в своей тяжелой работе.
[18]См. раздел 1.4 о долгосрочных последствиях развода.
[19]Эту конфронтацию можно обозначить как, собственно, психологически важный момент развода (ср. Кн. 1, раздел 1.1).
[20]В редких случаях мне приходилось наблюдать, что срыв зашиты (с заключительным образованием невротической симптоматики) представлял собою не результат обременительных переживаний после развода, а непосредственную травматическую реакцию на развод.
[21]См. Кн. 1, раздел 7.2.
[22]См. Кн. 1, раздел 4.
[23]Тем, кто собирается посвятить себя консультативной работе с родителями, этому периоду жизни ребенка следует уделить особенно пристальное внимание (см. раздел 1.5).
[24]Так, например, хорошо приспособленный, послушный ребенок, у которого нет никаких трудностей с окружающими, не может автоматически считаться безупречно счастливым или, наоборот, несчастным ребенком. Это выявляется в тех неврозах или нарушениях личности, которые возникают в пубертатный или адолесцентный периоды: из моей терапевтической практики мне известно, что 80 % молодых людей с подобными нарушениями долгое время были любимцами всех бабушек, мам, пап, воспитательниц и учителей, они были милыми, общительными, приличными и вежливыми детьми. (Конечно, это не означает, что все хорошо ведущие себя или «милые» дети уже носят в себе какой-нибудь потенциальный невроз. Однако известная доля «непослушности» или по крайней мере желание быть непослушным свойственны психически нормальным детям).
[25]Влияние агрессивных конфликтов между живущими вместе родителями на душевное развитие детей описано мною в Кн. 1 (5.2).
[26]См. Кн. 1, раздел 10.1.
[27]Balloff, 1992.
[28]См. Кн. 1, разделы 9.7 и 9.9.
[29]Если «посттравматическое» вытеснение или защита уже состоялись, это означает, что психологическая травма нашла себе место, даже если отец реально остается досягаем. Дело в том, что то, что однажды уже оказалось вытесненным, не позволяет откорректировать себя на дальнейших примерах действительности.
[30]Между 4-м и 7-м годами жизни ребенок усваивает представления о нормах и ценностях, которые он воспринимает от своих родителей. Образующуюся таким образом психическую инстанцию Фрейд назвал «Сверх-Я». То, что раньше в заповедях, запретах и оценках внешних объектов (прежде всего родителей) противостояло потребностям влечений ребенка, теперь разыгрывается в качестве внутреннего конфликта. «Сверх-Я», ограничивающее влечения, незаменимо для социального общежития. «Сверх-Я», имеющее большие пробелы, может вести к асоциальному поведению, но в то же время слишком строгое, враждебное влечениям «Сверх-Я» может так обострить внутрипсихические конфликты, что дело доходит до образования симптомов, под действиями которых начинается невротическое страдание.
[31]«Рационализирование» является механизмом защиты: я объясняю мои действия, мысли и чувства не истинными мотивами, а заменяю их тем, в чем мне легче признаться самому себе и другим. Рационализирование – это своего рода бессознательные отговорки перед самим собой.
[32]См. прежде всего главу 4.
[33]Летентной фазой психоанализ именует возраст от 7 лет до пубертата (переходного возраста). В это время защита от функциональных конфликтов стабилизируется и «Сверх-Я» ребенка уже образовано.
[34]Erikson. 1959.
[35]Это действительно как для мальчиков, так и для девочек. «Классический» эдипов конфликт с однополым родителем (см. Кн. 1, 6), так называемый «позитивный» эдипов конфликт постоянно дополняется – конечно, гораздо более слабым, «негативным» эдиповым конфликтом: мальчик ревнует также и к матери, а девочка к отцу. На основе обычного доминирования позитивного эдипова конфликта чувство ревности у мальчиков сильнее, чем у девочек.
[36]Поскольку новое партнерство отца имеет свои особые аспекты, я еще вернусь к этой теме.
[37]Ср. относящиеся к этой теме (вначале бессознательные) фантазии Саши в заключительной истории этой книги.
[38]К этому тоже ср. Сашины фантазии.
[39]К критической оценке таких выводов см. Кн. 1, Введение.
[40]Ср. проч. Fiala (1989), Fritsch/Sanders (1987), Gambia и др. (1989), Hdsing(m9), Reischies/Rednitzki(1987), Scheib(1987).
[41]Например, Giesecke(1987), Scheib(mi) и Visher/Visher(№l).
[42]«Переносом» психоанализ именует тот бессознательный процесс, когда актуальные отношения обогащаются прошлым опытом отношений. Все люди испытывают стремление к тому, чтобы позднее переносить на других людей свои желания, чувства, фантазии, которые в детстве относились к родителям или братьям и сестрам. В результате известный модус отношений из детства бессознательно повторяется в различных отношениях на протяжении всей жизни.
[43]К правовым аспектам этого неравномерного распределения власти, особенно к вопросу о совместном праве на воспитание, я подойду в 5 главе.
[44]Бабси удалось удовлетворительно разрешить свою проблему. Во время двух сеттингов мы разработали стратегию, как, при каких обстоятельствах и какими словами она может открыть отцу свои желания так, чтобы не обидеть ни его, ни Андрею. (Между прочим, дети лучше способны пользоваться советами в отношении обращения со своими родителями, чем родители в отношении обращения со своими детьми.)
[45]Не потому, что мачехи прошлых лет были особенно плохими людьми. «С другой стороны, бедность могла вести к тому, что пасынки и падчерицы были нежеланны. Никто не говорил о любви и привязанности. Когда хлеба и вина не хватало, дети рассматривались лишь как лишние рты и их заставляли зарабатывать свой хлеб. Если в семье было благосостояние, то и жизнь неродных детей была лучше. Конечно, если они не умаляли наследство родных детей» (Reischies/Rudnizki, 1987. 20).
[46]Fritsch/Sanders, 1987.
[47]Сюжет этой сказки напоминает сказку о Мальчике-с-пальчике, об Иванушке и сестрице Аленушке и т. п. (Прим. перев.)
[48]Fritsch/Sanders, 1987, 115.
[49]Есть еще третье сходство сказочной мачехи с реальной женой отца. Превращение мачехи в ведьму или злую фею соответствует тому образу, который она приобретает в глазах матери детей: она соблазняет ее детей с целью отнять их у родной матери. К этому очень часто встречающемуся опасению многих матерей я вернусь позже (в 4-й главе).
[50]см. Кн. I, гл. 11.
[51]Ср. Замечания к методике исследования. Ведение, III.
[52]Ср. Кн. 1, Введение, а также обзорные работы Fthenakis и Emery.
[53]См. примеры и иллюстрированные выкладки в Кн. 1, гл. 11.
[54]Я уже указывал на то (Кн. 1, гл. 11), что проблемы в обращении с агрессивностью занимают некое промежуточное место между неспецифическими и специфическими последствиями развода, но данная дифференциация для практических целей все же не очень надежна.
[55]Также и проекция является одним из механизмов защиты. При этом нежелательные черты собственной личности приписываются другим персонам. Особенно извращает реальность проекция агрессивных влечений, потому что тогда только другой кажется злым и поэтому воспринимается как угроза.
[56]Этот механизм сексуальной идентификации играет большую роль не только в отношениях между сыновьями и одинокими матерями, он объясняет также, почему мальчики чаще, чем девочки, ведут себя агрессивно в детском саду или в школе: сегодня дети с колыбели и до школы находятся под опекой и авторитетом женщин. В области институциональной педагогики семья, состоящая из матери и ребенка, уже давно стала общественным правилом. Нельзя недооценивать влияние этого обстоятельства на развитие половой идентификации и разделение ролей по полам. Поэтому было бы интересно заняться исследованием, в какой степени и другие долгосрочные последствия развода тенденциозно вызываются женским доминированием также и в области несемейных отношений, особенно у тех детей, которые пережили развод родителей.
(К теоретической проблематике распространенного сегодня понятия «нарушения поведения» см. Daller, I 1987а)
[57]Wallerstein/Blakeslee, 1989.
[58]К вопросу о переносе см. раздел 1.3. Проблемы нового мужа матери и сноску 42.
[59]Подобная склонность к переносам не обязательно ограничивается отношениями мужчины и женщины. У меня был один пациент, который в ответ на каждый конфликт со своим начальством готов был в ту же минуту покинуть фирму, на которой работал. За семь лет он сменил четыре места работы. В ходе анализа выявилась его тенденция невольно видеть в начальнике «доброго отца», который в дальнейшем, как правило, разочаровывал его. И он разрешал проблему тем способом, который был описан выше, – путем ухода.
[60]Ср. к этому Fischer, 1990.
[61]Это всего лишь мое предположение, соответствующих статистических данных в моем распоряжении нет.
[62]Ср. среди пр. Napp-Peters, 1985.
[63]О феномене переноса в общих чертах мы уже говорили (сноска 42). Под негативным переносом в психоанализе подразумеваются все те инфантильные образцы отношений, когда объект олицетворяет такие черты, как запрет, контроль, опека, наказание и так далее, что вызывает у субъекта соответствующие реакции – от подчинения до полного протеста. Исходя из этого под позитивным переносом понимается тот модус отношений, когда объект видится в таких чертах, как защита, помощь, исполнение желаний, внимание и так далее и, соответственно, вызывает у субъекта реакции доверия, кооперации, готовности к новым познаниям и т. п.
[64]В наше время существует большое количество эмпирических исследований, посвященных значению отца для психического развития ребенка. Наилучший обзор предлагает Fthenakis (1985), а также Kolling (1993).
[65]См. к этому острую критику ВШпег, 1985.
[66]Не случайно педагогическая неуверенность на практике постоянно возрастает (куда я причисляю также так называемый «burn-out-syndrome»: сомнительные антропологические предпосылки невольно ведут к концепциям, которые либо вообще далеки от практики, либо не позволяют себя на практике применить).
[67]См. к этому (частично) справедливую критику Fthenakis.
[68]Классическим психоанализом именую я разработанные или частично инспирированные Фрейдом части психоаналитической теории, которые примечательны тем, что появились в результате психоаналитического опыта, то есть опыта работы с пациентами, в отличие от теорий объектных отношений, которые занимаются первыми тремя годами жизни и происходят большей частью из наблюдений над детьми или их отношениями. (К научно-теоретическому значению этой разницы см. Figdor, 1989 и 1993.)
[69]К малочисленным исключениям относятся, например, работы Burgner(mS) и Petri (199.
[70]В последние десятилетия, конечно, психоанализ усиленно занимался вопросами значения отца: см. среди прочего Abelin (1971 и 1975), а также Rotman (1978 и 1981) (о роли отца в первые три года жизни). Я сам пытался применить эти познания к условиям развития, где отец в качестве реального объекта отсутствует, а также к констелляциям, где треугольник отношений «мать – отец – ребенок» ознаменован агрессивными конфликтами между отцом и матерью.
[71]Ср. к этому многочисленные эмпирические исследования Napp-Peters, 1985.
[72]Подобные замечания легко подвергаются упрекам в историческом редукционизме. Действительно, такие феномены, как войны и фашизм, зависят от социальных, экономических и политических условий, а также от борьбы за власть и не могут быть объяснены просто психологически. При всей своей комплексности сегодняшнее состояние психологической науки все же позволяет уничтожить сомнение, что воздействие авторитарной пропаганды заранее определяло структуры характеров, а также образование самих так называемых авторитарных характеров (по Adorno, среди пр., 1950), облегчалось социальными условиями, которые «классическая» мелкобуржуазная семья предлагала своим детям.
[73]Мы предоставим читателю судить самому, заключается ли причина в насилии и власти царящей промышленной системы или, скорее, в близорукости политиков, которые не в состоянии понять, что социально-политические мероприятия (а также затраты) представляют собой инвестиции в будущее общества, которые со временем оправдаются также и в народнохозяйственном отношении.
[74]К этой теме мы снова подойдем в 4-й главе данной книги: немалая часть «духов», о которых там пойдет речь, происходит из общественных представлений о нормах.
[75]Если читателю известно такое исследование, буду весьма благодарен за справку.
[76]Ср. Wallerstein/Blakeslee (1980) и Figdor (1991).
[77]С родительскими конфликтами развода связано и то, что в сравнении различных типов семей с одним родителем (Napp-Peters. 1985 и 1988) дети матерей-одиночек в некоторых социальных и психических аспектах находятся порой в лучшей ситуации, чем дети разведенных матерей.
[78]См. Figdor, 1995.
[79]Кн. 1, раздел 10.2.
[80]Но все же следует рассчитывать на то, что любая попытка серьезной эмпирической проверки «позитивных последствий развода» неизбежно столкнется с почти непреодолимыми теоретическими и методическими проблемами.
[81]Внешние причины страхов Мелании в данном случае вторичны, во время психоаналитического лечения у девочки были обнаружены переживания из-за временных ссор между родителями и хронической болезни матери.
[82]Не случайно порой утверждается, что «гениальность и безумие довольно близки друг другу».
[83]«Вторичный эффект зашиты» не равнозначен известному феномену «вторичного выигрыша болезни». Социальные успехи Мелании – это не реакция на ее приступы плача, то есть на ее симптом или ее «болезнь», а результат ее жизнерадостности, беззаботности, услужливости и так далее, что обусловлено вытеснением. Если же все виды поведения рассматривать как симптомы – конечно же теоретически, а не практически, – то необходимость разграничения вторичных эффектов зашиты и выигрыша болезни отпадает сама собой: тогда социальные успехи Мелании становятся просто вторичным выигрышем болезни, другими, дальнейшими «симптомами».
[84]См. выкладки о срыве защитных структур в дальнейшие периоды жизни.
[85]См. Кн. 1. Введение.
[86]К характерным внутрипсихическим конфликтам эдипова периода («эдипов комплекс») и их значению в переживаниях развода – см. Кн. 1, раздел 2.2.
[87]Каким образом инфантильные вытеснения становятся в будущем невротическими заболеваниями см. в Кн. 1. Экскурс: «О взаимосвязи инфантильного невроза с психическим здоровьем/болезнью в зрелом возрасте».
[88]К методам работы с родителями см. гл. 4. К вопросам диагностики и о различении свободы выбора симптома путем приспособления и свободы симптома путем преодоления см. гл. 3.
[89]См. выше, глава 1. Значение развития ребенка до развода.
[90]См. Кн. 1, раздел 9.1.
[91]См. выше, а также подробные выкладки в Кн. 1, раздел 9.7.
[92]О трудностях ситуаций посещений см. Кн. 1, раздел 9.8.
[93]См. главы 4 и 5.
[94]Под «триангулярными объектными отношениями» психоанализ понимает союз троих: способность ребенка одновременно поддерживать аффективно значимые отношения более чем с одной персоной. Отсюда вытекают способность переходить от одних отношений к другим и способность не чувствовать себя обиженным, раненым, если твои любовные объекты вступают в свои собственные отношения и ты оказываешься из этих отношений исключен. Только в этом случае можно создать привлекательные условия для развития автономии ребенка.
[95]См. к этому Кн. 1, раздел 9.7.
[96]См. выше, раздел 2.4. К защите отношений с отцом.
[97]См. Кн. 1, раздел 9.6.
[98]«Детям нужны старомодные понятия и слова, – продолжает Долтос. – Для ребенка "жених" означает не что иное, как "друг". В слове "жених" скрывается обещание супружества. "Друг" значит для него "товарищ", что исключает сексуальные отношения». Не скрою, что Долтос дает также некоторые рекомендации, с которыми я не согласен. Например, она советует говорить детям, которые не воспринимают нового партнера матери, следующее: «Я выхожу замуж не для того, чтобы вам понравиться, и не для того, чтобы вас разозлить. Я выхожу замуж, потому что мне так нужно. Я люблю этого мужчину и хочу быть с ним вместе». Это еще ничего, но она продолжает: «Если вам это не нравится, это, конечно, весьма печально, но вас никто не заставляет жить с нами вместе». Подобное заявление противоречит действительности: дети вынуждены оставаться там, где они есть, но прежде всего такое «объяснение» матери подтверждает ребенку его самые ужасные опасения: мать не испытывает больше привязанности к нему и он оказывается вытесненным из ее жизни ее новым мужем.
[99]Как тяжело переживают некоторые дети, когда отец в дни посещений делает как раз обратное: из-за собственной неуверенности (см. выше и Кн. I. раздел 9.8) сам уходит в сторону и передает ребенка целиком своей новой подруге.
[100]Под «фазой нового приближения» психоанализ подразумевает очень раннее время развития ребенка – от полутора до трех лет. В это время ребенок вынужден отказываться от известной доли, уже было таким трудом отвоеванной автономии. Он снова усиленно ищет внимания и близости матери, причем его буквально «разрывает» между желаниями отдаления, автономии и желанием близости и нового приближения. Если ребенок в этом возрасте вынужден переживать разлуку с родителями, это чрезвычайно отрицательно воздействует на образование ранних психических структур (см. Кн. 1. Экскурс «Ранние объектные отношения и процесс индивидуализации»).
[101]См сноску 9.
[102]Под «ранними нарушениями» имеются в виду нарушения в образовании психических структур в первые три года жизни. Они взаимосвязаны с разочаровывающими, дефицитными отношениями с объектами или с травматическими переживаниями (например, с разлукой), которые приводят к тому, что ребенка захлестывают аффекты, то есть он «теряет себя» и не в состоянии переработать свои переживания. На четвертом году жизни, с развитием способности к речевому и мыслительному анализу мира, на место непосредственных страшных потерь вступают страхи перед грозящей опасностью и внутрипсихические конфликты. В то время как защита против внутрипсихических конфликтов ведет к (более или менее нормальным) невротическим симптомам или закладывает их фундамент, «ранние нарушения» могут привести к тяжелым нарушениям развития личности (например, к предиспозиции к болезни Борделина или психотическим заболеваниям, тяжелым депрессиям и шизофрении).
[103]См. выше, раздел 2.3.
[104]На это в свое время уже указывал 3. Фрейд (1937, с. 76 и далее, 372).
[105]См., напр., Pedro-Caroll/Cowen (1985), Kavanagh (1989), Krabbe et al. (1993), Rudeck (1993), Schmilz/Schulte (1993), Ayalon/Flascher (1993). Интересны эксперименты, семинары с родителями и детьми, проводимые Muckscheidl/Wenzlavski (1987).
[106]В рамках Объединения «Психоаналитическая педагогика» (ОПП) (Arbeitsgemeinschaft Psychoanalytische Pädagogik – АРР) мы уже давно занимаемся разработкой методов определения, которые могли бы дать возможность судить также о топических, экономических и динамических соотношениях психических устремлений (то есть о том. сознательны или бессознательны психические влечения, насколько они сильны и каким образом они провоцируют внутренние конфликты!. Познания, которые нам удалось получить, пока не настолько эмпирически доказаны, чтобы их можно было опубликовать. (ОПП занимается теорией и практикой психоаналитической педагогики и является также профессиональным обществом, занимающимся подготовкой психоаналитически-педагогических консультантов по воспитанию).
[107]Ср. «Историю Саши и Симона» в заключительной главе этой книги.
[108]Психоаналитики делают различие между психоанализом («классический анализ» или «стандартный анализ») и психотерапией, в которой традиционные условия аналитических сеттингов (кушетка, высокая частота сеттингов), а также технические методы приспосабливаются к внешним условиям и данной патологии. Но в нашем повествовании данный вопрос можно опустить.
[109]Под термином «экономика» в психоаналитической теории подразумевается квантитативное соотношение различных психических сил.
[110]К «позитивным» или «негативным» переносам см. сноску 63.
[111]Под психической «топографией» в психоанализе подразумевается структурирование психического в три области: сознательное, предсознательное и бессознательное.
[112]Цитирую по Janata (1992).
[113]Как передвижение и рационализация, так и проекция являются механизмами защиты: при этом собственные чувства, мысли или желания, в которых нет силы себе признаться, приписываются другим персонам. Если чувства ненависти проецируются на другую персону, это ведет к тому, то данная персона выглядит однозначно угрожающей, поскольку она ненавидит моей ненавистью. См. сноску 49.
[114]С этой точки зрения почти все познания о значении развода для детей и родителей или о возможных последствиях развода для развития детей, как я уже говорил в предыдущих главах и в первой книге, хорошо подходят для «разъясняющей» работы с родителями.
[115]См. также Horsl Petris, Gedanken zur «Versöhnung» (Размышления к «примирению») (1991. 359), которые, как мне кажется, очень приближаются к «ответственности за вину».
[116]«Ответственность за вину» – это та позиция, практическое педагогическое значение которой простирается далеко за пределы проблем развода. Речь идет о концепции, которая может образовать ядро будущей (новой) психоаналитически-педагогической науки о воспитании, особенно в вопросах обращения воспитателей с детскими потребностями и установлением рамок, запретов, ограничений (см. к этому также Figdor, 1995, 1998).
|
|
|
