 |
Комментарии. Книга вторая. Упоминание о кончине Маулана Мухаммада Кази, <да помилует его Аллах>
|
|
|
|
Комментарии
1. Султан Салим I — турецкий султан, правил с 918/1512 по 926/1520 гг. (Босворт, Мусульманские династии, с. 185).
2. В тексте “Ибир ва Сибир” — искаженное переписчиком написание слова “Аспара” (см. Материалы, с. 374; Чурас, Хроника, с. 102, прим. 40). Аспара — ныне село Чалдывар. Городище древней Аспары расположено к западу от Чалдывара, на р. Ашпара в Чуйской долине, на границе Казахстана и Кыргызстана. (Бартольд, Древнетюркскис надписи, с. 30); Бернштам, Археологические памятники, с. 18; Его же, Археологический очерк, с. 69).
3. “Маджмат ат-таварих” — имеется в виду сочинение “Джами ат-таварих” Рашидаддина (645/1247 — 1248-718/1318).
4. Сатук Багра хан — первый представитель тюркской династии илек-ханов (Караханидов), принявший ислам. Годом его смерти считается 344/955 г. (Бартольд, Туркестан, ч. 1, с. 315; Его же, Кашгар, с. 456; Его же, Богра хан, с. 506; Чурас, Хроника, с. 265).
5. Кучлук сын Тайанг хана наймана — в 1211 г. лишил власти гурхана кара-китаев. (Бартольд, Кара-Китай, с. 546).
6. Султан Мухаммад-хорезмшах (596/1200 — 617/ 1220 гг. ), погиб в конце 1220 г. на одном из островов Каспийского моря. (Бартольд, Двенадцать лекций, с 132).
7. Эмиль — река в Тарбагатае, впадающая с востока в озеро Алакуль. Долина реки известна своими пастбищами. Близ современного г. Чугучака, недалеко от впадения реки в озеро, стоял ныне не существующий г. Эмиль, основанный кара-хитаями. (Чурас, Хроника, с. 155; Калмыкова, Северо-Западный Китай, с. 65; Материалы по Киргизии. с. 139).
8. Кийалик (Кибак, кийак) — местность западнее Копала в Семиречье, к северу от Или.
9. Бишбалик — город находился севернее современных городов Урумчи и Турфана в Синьцзяне. В ХIII в. Бишбалик был наряду с Караходжой (ок. нынешн. Турфана) столицей уйгурского правителя. (Бартольд. Бишбалик, с. 374 — 376; Петров, К истории движения, с. 51, прим. 110).
|
|
|
10. Алмалик (Алмалык) — ныне город к северо-западу от г. Кульджи в Синьцзян-Уйгурском автономном округе КНР. В XVI в. город был в развалинах. (Пантусов, Город Алмалык, с. 162, 171; Пищулина. Юго-Восточный Казахстан, с. 134).
11. Финакет (Бенакет, Бенакент) — город, разрушенный монголами, впоследствии восстановленной Тимуром под названием Шахрухна, в честь своего старшего сына Шахруха. Ныне развалины Шахрухана находятся на правом берегу Сырдарьи, в 15 км выше впадения в нее р. Ангрен. (Бартольд, Туркестан, с 226; Материалы, с. 501, прим. 141).
12. Баласагун — город-крепость, развалины которого расположены в 12 км к юго-западу от г. Токмач на р. Чу. В 1117 — 1218 гг. он был столицей кара-хитаев и назывался Хасун Орду. В 1218 г. был переименован монголами в Гобалик; в XIV в. город прекратил свое существование. А. Н. Бернштам, обследовавший в 1938 — 1939 гг. городище Ак-Бешим около Токмака, идентифицировал его с Баласагуном. (Бартольд, Баласагун, с. 355; Бернштам. Археологические памятники, с. 7, 41; Беленицкий, Бентовит, Большаков, Средневековый город, с. 11; Байнаков, Ерзакович, Древние города, с. 31 — 32).
13. Джинудж (Хшу, Хишу? ) — река выше Чу
14. Ханбалик, т. е. Пекин.
15. Коран, II, 168(173).
16. Сам Мухаммад Хайдар на лл. 231б, 232а своего сочинения говорит, что эта местность находится в Бадахшане и что бадахшанцы называют ее Даразуханом, а кашгарцы — Сариг Чупаном.
17. Керйа (Керия) — см. кн. первая, гл. 26, прим. 5.
18. Хуха (Джарйа), очевидно, Чира — район к востоку от Хотана (в Хотанской области). (Материалы по Киргизии, с. 191).
19. Куш Гумбаз, очевидно, Кук Гумбаз — селение в Чира. (Чурас, Хроника, с. 163, 278).
20. Кизил — селение в Кашгарии, на дороге из Йарканда в Йанги-Хисар, в 75 км к северо-западу от Йарканда. (Материалы, с. 554, прим. 23).
21. Кук Рабат — селение в 35 км от Йарканда (Яркенда). (Скрайн, с. 66).
|
|
|
22. Сариг Кул (Сарыколь) — область западной и юго-западной окраины Восточного Туркестана; долина по восточному склону Сарыкольского хребта Памирского нагорья в бассейне рек Туманчи, Ташкурган и их составляющих. (Чурас, Хроника, с. 283; Военно-статистическое описание, т. II, с. 31; Мурзаев, Природа, с. 350).
23. Кара Каш и Урунг Каш — притоки Хотан-дарьи; первый начинается к югу от Карангутага — хребта Куэн-Луня, второй — к югу от Гобалика. (Корнилов, Кашгария, с. 187).
24. Йусуф Кадр хан, сын Богра хана, Караханид, владетель Кашгара, умер в 424/1032 г. (Бартольд. Двенадцать лекций, с. 80).
25. Туйун Баши — пограничная область между Моголистаном и Кашгарией. С перевала Туйун начинается граница Кашгарии с Ферганой. (Корнилов, Кашгария, с. 58).
26. Река Туйун Баши берет начало на восточном склоне перевала Суяк и название Туйун получает после впадения в нее ручья Каракурумбулак от высоты Туйун-тюбе. (Корнилов, Кашгария, с. 293).
27. Сариг Кул, гора — см. гл. 42, прим. 22.
КНИГА ВТОРАЯ
ГЛАВА 57.
УПОМИНАНИЕ О КОНЧИНЕ МАУЛАНА МУХАММАДА КАЗИ, < ДА ПОМИЛУЕТ ЕГО АЛЛАХ>
В нескольких местах [этой книги] мы уже писали о совершенной жизни его чести, убежища наставничества, нашего господина Маулана Мухаммада. Мы дошли до того момента, когда его высочество Маулана пребывал в Ахси и его окрестностях, останавливаясь там, где желала его счастливая душа. И люди получали пользу от беседы с ним. Поскольку у него в тех краях появилось много приверженцев и преданных последователей, то каждый из них удостоился чести [425] быть свидетелем необыкновенных и удивительных дел, — стихи:
Например, если тысячи погибших душ,
Увядших от чувственных желаний
Пройдут мимо его собрания,
То воскреснут они из смерти
Когда [Са'ид] хан покинул Аксу, его честь Маулана оставался там. Когда Суйунджик хан приехал [в этот город], то посетил Маулану и по его просьбе Маулана удостоил Ташкент своим посещением. Через некоторое время его чистая святая душа с этого мрачного пепелища < перебралась в вечную обитель (Добавлено по Л2 185а; Л3 157а), — стихи:
Убрал он ногу из этой теснины,
И вступил на широкую дорогу дворца тайны
Разорвал он нить привязанности к этой обители тленности,
И простер он руки мольбы к михрабу вечности —
|
|
|
и, поселившись в ограде святости, он присоединился к группе друзей, < да помилует Аллах всех, простит их и да будет над ними благоволение Аллаха>, о которых он говорил, — стихи:
Последователи его и Ходжа вместе с ним создали круг,
Они подобны кольцу с печаткой,
Хранители тайны, которые знают тайну веры,
Имя Аллаха читают на той печатке.
Искренние и верные друзья его чести составили хронограмму [на его смерть]: “Накд-и Ходжа Убайдаллах” (добро Ходжа 'Убайдаллаха) 922 (1516) год. Его возраст / 218а / перевалил за шестьдесят, но не достиг еще семидесяти. Он был сведущ в явных и тайных науках. Его благословенная особа была средоточием всех достоинств. У него есть значительные и ценные произведения. Его трактаты являются руководством для людей тариката. К их числу относится “Силсилат ал-'арифин” (“Генеалогия познавших истину”), весьма хорошая книга. Она содержит три части. Первая часть — о правилах поведения шейхов и условиях ученичества. Во второй части изложена жизнь Хазрата Ишана [Ходжа 'Убайдаллаха] и истины познания [Аллаха], произнесенные [426] им в собраниях, а также о некоторых его чудесах и явлениях. Третья часть содержит речи и чудеса, совершенные некоторыми святыми людьми. Это такая книга, описать которую язык не в состоянии. Она принята всеми суфиями и содержит около пятидесяти разделов.
Кроме этой книги у него есть еще трактаты. К ним относится и [запись] ответов на вопросы, которые задавал ему сей раб, проявив дерзость, во время бесед с ним. Он написал ответы на эти вопросы, снабдив их полезными советами, но не нашел удобного случая, чтобы осчастливить ими сего раба. После его кончины их послал мне его достойный сын и верный преемник махдумзада Маулана Кутбаддин Ахмад, и я полностью приведу этот трактат здесь. Я, ничтожный и несостоятельный, точно знаю, что настоящий черновик, который пишется пером беспечности и чернилами невежества, не будет иметь никакого достоинства в глазах проницательных людей, если только он не привлечет к себе внимание людей мудрых благодаря этому трактату, и тогда они покроют полою прощения несовершенство этого пера и недостатки рассказа этого ничтожного благодаря счастью и благословению этого трактата. Я обращаю [внимание людей] на то, что в этом кратком изложении [трактата] могут быть допущены ошибки и / 218б / недостатки, которых всепрощающий и покрывающий грехи Аллах, < да возвеличится его величие>, простит благодаря правде этого трактата, стихи:
|
|
|
О Аллах! О Аллах! Мы допустили ошибку
Ты не суди нас за то, что мы сделали.
О Аллах, я приступил к делу недостойным,
Слабым, но с надеждой на твое прощение
Известие о переселении его светлости Мауланы под защиту всемогущего и всемилостивого Аллаха и этот трактат были получены в то время, когда хан уехал в Ат Ваши для перемены климата, а меня оставил управлять делами страны. Сердца искренних друзей воспламенились от вести [о кончине Мауланы], и сердце произнесло эти слова, — стихи:
Как жаль, что он ушел к совершенным мира из этого мира, и
Ушел он таким же чистым, каким пришел [в этот мир]. [427]
От этого горя глаза проливали слезы, а сердца горели в огне, и это двустишие не смолкало в те дни:
В моих глазак от беспрестанного плача не осталось влаги.
Если бы кровь сердца не пришла им на помощь то как бы они плакали.
В те дни утро покоя сменилось вечером разлуки и в то горестное время ко мне поступил этот трактат, и уста произнесли такие слова:
Букву написанную его благоухающим пером если я найду.
То сделаю ее амулетом сердца и души в память о нем
И этот трактат полностью приводится здесь и вот он: Во имя Аллаха милостивого и милосердного!
Слава Аллаху, который укрепил людей — самое великое из своих созданий — ароматом зефира истин и знаний, и защитил их от мрака беспечности и лишений, и украсил их сердца светом руководства и точного знания, и занятием их сделав печаль, а утешением — веру. Благословение тому, кто послал его (пророка) для всех людей и демонов, усилил его слово свидетельствами айатов и доказательствами Корана [Да благословит Аллах] его, его потомков и сподвижников, / 219а / и людей науки и веры!
А за сим, говорит сей немощный, пребывающий в келье уединения и неизвестности Мухаммад, сын Бурханаддина, известный как Мухаммад Кази, что однажды в собрании того царевича, принадлежащего к плеяде Джамшида, обладающего достоинством Фаридуна, счастливого хакана, благочестивого шахиншаха, завоевателя мира, солнца сферы величия и могущества, плода древа счастья, души мира величия, средства покоя рабов и благоустройства городов, наездника поля отваги, помощника слабых и попечителя ученых, ценителя царства, ласкающего друзей и сокрушающего врагов, тени Аллаха Мухаммад Хайдара сына Мухаммад Хусайна гурагани, < да увековечит Аллах его царствование и власть его и да умножит его милость и доброту к искренним друзьям>. Стихи:
|
|
|
Во имя пророка и тайны святого
Пусть будут сильной его рука и высоким его достоинство, [428]
От воздействия высших тел да не разрушится
Могущественная основа этого семейства.
Да подчинятся ему владыки мира.
Да будет судьба подвластна ему, а рок — его слугой.
Благословенностью Господа в райских садах
Да порадуется на него душа его отца.
Пока будет стоять мир, как 'Али с добрым именем,
Да здравствует он и да будет над ним мир, —
я заявил, что напишу книгу о правилах управления царством. Согласно этому немощным пером будет написано несколько строк о тяжких грехах и приведены слова ученых и мудрецов относительно условий управления государством. Я надеюсь, что благодаря бесконечной милости безграничного расположения его высочества он [своей] царской благожелательностью взглянет на этот трактат дервишей проницательными глазами одобрения и по-царски простит упущения искренних друзей и ошибки пера доброжелателей. Да защитит Господь всевышний того государя, завоевателя мира от бедствий и несчастий времени и перемен. И пусть конь времени будет послушен ему, / 219б / и пусть [Аллах] сделает так, чтобы солнце его государства всегда сияло над головами его подданных, а тень его счастья была устойчивой.
На самом деле царем является тот, который не держится за богатство бренного мира, ибо оно является преходящим, а не постоянным. Богатство есть то, когда торжествуют справедливость и доброта, и счастье веры достигает из этого мира райских садов. Об этом можно говорить без конца. Вернемся к грехам и правилам управления [государством] и к другим [вопросам].
Знай, что, [согласно словам]: < Аллах предписал совместное моление близких> ученые, открывающие законы, и их наблюдатели целью создания рода человеческого считают любовь Господа двух миров. Нет большего счастья, когда божий раб, уходя из этого мира, уносит с собой дружбу и любовь к славному Господу. Когда сердце очищается от колючек и мусора проступков и зерно истинной любви орошается водой воздержания и подвижничества согласно канонам избранных, < да осветит Аллах их души>, то оно, развиваясь, достигает степени любви, и все, что не относится к возлюбленному, полностью сгорает, — стихи: [429]
Любовь к [Аллаху] —это то пламя, которой, когда возгорится,
Сжигает полностью все, что не относится к возлюбленному.
Радуйся, о любовь нашей чистой страсти,
О ты, врачеватель от всех наших болезней,
О ты, средство от нашей гордости,
О ты, наш Платон и Гален.
И еще, о дорогой, что относительно грехов существует много противоречивых [мнений]. Некоторые приводят слова посланника, < да благословит его Аллах и приветствует>, который сказал, что существуют семь грехов. Первый — быть язычником, боже упаси от этого; второй — убить человека без основания; третий — порочить благочестивого человека; четвертый — присваивать необоснованно имущество сироты; пятый — заниматься ростовщичеством; шестой — бегство одного мусульманина от двух неверных во время боя с неверными; седьмой — ослушание родителей, т е. неповиновение отцу и матери. Некоторые из уважаемых людей говорят, что к грехам относятся и те проступки, / 220а / которым законодатель и не дал точного определения, но отнес их к проступкам, подлежащим наказанию.
Однако шайх Абу Талиб Макки, который принадлежит к великим наблюдателям и слова которого подобны [ айатам Корана ], привел в своей книге “Кувват ал-кулуб” 6 (“Сила сердец”) единое мнение всех благочестивых людей, что [количество] грехов семнадцать, и их следует избегать, а все остальные — малые грехи — будут прощены. Четыре греха [из семнадцати] относятся к сердцу: первый — быть язычником, упаси боже от этого; второй — терять надежду на милость Господа, если даже у кого и много грехов; третий — считать себя неуязвимым от гнева Господа, полагаясь на свои многочисленные молитвы; четвертый — упорствовать в совершении грешных поступков.
Следующие четыре [греха] относятся к языку. Первый— лжесвидетельство; второй — лжеклятва, т. е. если правду преподносят как ложь, а ложь — как правду; третий — порочить благочестивого человека, четвертый— занятие колдовством.
Два следующих [греха] относятся к руке: первый— занятие воровством, второй — необоснованно проливать кровь. Три следующих [греха] относятся к желудку: первый — пить вино, второй — присваивать не по праву [430] имущество сирот, третий — заниматься ростовщичеством.
Два следующих [греха] относятся к половым органам: первый — прелюбодеяние, второй — содомия, еще один [грех] относится к ноге — когда один мусульманин бежит в день боя от двух неверных.
Еще один относится ко всему телу — это непослушание родителям, т. е. неподчинение отцу и матери. Тому, кто избегает этих семнадцати [грехов], прощаются все те, которые к ним не относятся. И это ближе к истине. Некоторые из авторитетных сведущих людей говорят, что отправление пятничной молитвы послужит искуплению мелких грехов до следующей пятницы.
[Таким образом], когда площадь сердца очистится от щепок и мусора, загрязняющих ее, а палисадник сердца освободится / 220б / от факела соперника, тогда сердце станет достойным того, чтобы владыка истинной любви воссел на его троне, и расстроил, как сказано [в айате] < поистине, цари, когда входят в селение, губят его> 7, прежний порядок и утвердился на арене рабства и покорности и без помех достиг свидания с возлюбленным.
Если кому-либо выпадет на долю стать попечителем дел рабов божьих и он удостоится чести управлять царством, то пусть он знает, что есть условия, без которых дела царства, как духовные, так и мирские, не обретут порядка. У подданных страны есть определенные права, которые должен обеспечивать государь, иначе он не избавится от мучений загробной жизни. Суть каждого из них будет вкратце изложена.
Условий управления царством десять. Первое — при решении какого-нибудь дела государь должен представить себя на месте подданного, а другого человека — правителем над собой, и тот приказ, который он не счел бы для себя приемлемым, он не должен считать его приемлемым и для другого человека.
Второе условие заключается в том, чтобы государь лучшей молитвой для себя считал удовлетворение нужд мусульман, поскольку Пророк сказал: “Радовать мусульманина равносильно молитвам людей и духов”. Следовательно, государем мусульман является тот, кто постоянно готов к осуществлению их нужд. Если он узнает, что какой-то мусульманин имеет к нему нужду и стоит у его ворот, то до тех пор, пока он не удовлетворит его, он не должен заниматься другими, и [431] ради своего покоя он не должен откладывать удовлетворение нужды мусульманина.
Третье условие заключается в том, чтобы государь в еде и одежде следовал бы образу жизни праведных халифов и не приучал свою особу к изысканной пище и к роскошным одеждам. Так, в тот день, когда эмир правоверных 'Али, < да будет доволен им Аллах>, / 221а / стал халифом, он пошел на базар, купил за три дирхема рубашку и отрезал части рукавов ниже кистей рук и подол — ниже щиколотки. Его спросили: “Почему ты так сделал? ” Он ответил: “Это удобно для омовения, приличествует скромности, достойной подражания”.
Четвертое условие заключается в том, чтобы разговаривать мягко, не допускать строгости без причины, не тяготиться многословием собеседника и не стыдиться бесед со слабыми и бедными. Рассказывают, что в пору правления халифа Ма'муна некто совершил проступок и сбежал. К Ма'муну привели его брата. Ма'мун приказал ему найти [сбежавшего] брата, в противном случае его убьют. Тот человек сказал: “О, эмир правоверных! Если твой наместник захочет убить кого-нибудь, а ты пошлешь указ отпустить его, то отпустит его наместник или нет? ” Ма'мун ответил: “Конечно, отпустит”. Тот сказал: “Я принес тебе приказ от Господа, который сделал тебя правителем всех обитателей мира”, — [айат]: < И не понесет носящая ношу другой>. Ма'мун сказал: “Отпустите его, так как он привел доказательство”.
Пятое условие состоит в том, чтобы государь в угоду людям не проявлял в своих решениях слабости и не допускал лицемерия и не поступался бы правдой и шариатом ради удовлетворения каждого. Пусть он знает, что особенность правления состоит в том, что половина народа всегда бывает недовольна правителем, потому что враждебную сторону нельзя удовлетворить правдой и невозможно, чтобы весь народ был доволен справедливым правителем. Когда государь действует бескорыстно и беспристрастно, то в своих повелениях он ищет согласия Аллаха и не думает о гневе людей, тогда и Аллах преславный будет доволен им и он же сделает довольным народ. Так, например, посланник, < да благословит его Аллах и приветствует> сказал: < Аллах будет доволен тем, кто ищет благоволения Аллаха, гневя людей, а удовлетворение людей — дело Аллаха >. [432]
Шестое условие состоит в том, что государь не был беспечен в отношении опасности, угрожающей стране, и пусть он твердо знает, что власть эмира и правителя является средством, с помощью которого / 221б / приобретаются вечное счастье и доброе имя. Большинство государей и правителей времени относятся к таким людям, которые, кичась призрачным счастьем бренного мира и следуя желаниям души, причиняют урон религии и из-за честолюбия пускают на ветер свою веру. Боже упаси! Следовательно, сейчас, когда бразды воли находятся в твоих руках, надо приложить усилия, чтобы мирское добро не стало зерном приманки для силка в загробной жизни и не упускать возможности осуществлять справедливость. Передаю, что каждый день правосудия справедливого правителя равен при сопоставлении всем его молитвам. И пусть он старается не лишать себя этого счастья.
Седьмое условие — надо, чтобы правитель имел склонность к общению и к беседам с просвещенными богословами и хотя такие люди в данное время редки, но желанны и, если посчастливится найти их в этом крае, то он должен стремиться к ним и считать советы этих людей счастьем своей жизни. Он должен воздерживаться от бесед с невеждами, лжецами и развратниками в образе благочестивых, ибо эти люди являются губителями веры. Существует предание о том, как однажды Харун ар-Рашид вызвал Шайха Шакика Балхи, < да освятит Аллах его тайну>, и попросил: “Дай мне какой-нибудь совет”. Тот сказал: “О, эмир правоверных! У Господа есть дворец, который называют адом, и тебя он сделал привратником того дворца. Он дал тебе три вещи, чтобы с их помощью ты держал народ — это богатство, меч и плеть. Богатством ты должен поставить преграду к бедности нуждающимся, чтобы они из-за крайней нужды не чувствовали обреченности. Притеснителей ты должен истребить мечом, а развратников проучить хлыстом. Если ты поступишь так, то спасешься сам и спасешь народ. Если делать наоборот, то ты раньше всех отправишься в ад, а другие — вслед за тобой”.
Восьмое условие — спесивостью и надменностью государь не должен отпугивать от себя народ, а, наоборот / 222а / добротой и справедливостью, проявляя сострадание к подчиненным и слабым, он должен добиться любви подданных. Пророк, < да благословит его Аллах [433] и приветствует> сказал: “Лучшие ваши Государи — те, которые любят вас и которых любите вы. Худшие ваши правители — те, которые считают вас врагами, и вы тоже считаете их своими врагами”.
Девятое условие — государь не должен оставаться равнодушным к преступлениям жестоких управителей и ставить над подданными тирана с волчьим нравом. Как только он заметит гнет и злоупотребления какого-нибудь [своего управителя], он сразу же должен пресечь это и наказать, чтобы другим было неповадно. Он не должен допускать снисходительности в управлении государством и должен воспитывать должностные лица советом и наказанием.
Десятое условие — это проницательность. Государь обязан смотреть вглубь происходящих событий, определять породившие их причины и предугадывать их последствия. Если они будут принадлежать к явным и очевидным вещам, то он должен разрешать их по шариату, а если вопрос будет запутан, то его тайну он должен постигнуть лучом проницательности. Здесь он не должен полагаться на слова рассказчиков, потому что вопросы, имеющие конец, нельзя объяснять языком бесконечных суждений.
Знай, что у подданных мусульман имеются права, с которыми государь обязан считаться. Так, он должен быть сдержан с мусульманами и не кичиться своей властью. Пусть он твердо знает, что всемогущий и всевышний Господь считает врагами высокомерных и жестокосердных. Надо, чтобы государь не прислушивался к пересудам [людей], так как он будет потом раскаиваться в этом. В особенности к словам людей безнравственных, корыстолюбивых и завистливых, поскольку все они заводят разговор с корыстной целью. Завистник все хорошее считает плохим. Рассказывают, как однажды некто явился / 222б / к эмиру правоверных Али и стал кого-то поносить. Эмир правоверных сказал: “Мы это проверим. < Если ты сказал правду, то тебя накажем как доносчика, а если наврал, то накажем [как лжеца] (Добавлено по Л2 186а). Если покаешься, то простим. Тот человек сказал: “Раскаиваюсь, о эмир правоверных! ”
И еще. Государь не должен гневаться на мусульман за их прегрешения и проступки. Если есть возможность простить, пусть он не откладывает этого, за [434] исключением проступка, причиняющего ущерб вере. Однако в мирских делах лучше прощать. Известно, что славный и всевышний Господь в день страшного суда простит грехи того, кто прощает других.
Известно также, как славный и всевышний Господь ниспослал откровение Йусуфу Сиддику, < да благословит его Аллах>: “О, Йусуф! Знай, за то, что ты простил своих братьев, мы возвысим твое имя”. Стих:
Растянули мы разговор, но так и остался
Рассказ о чарующей красавице, влюбленном и возлюбленной
Сердце сказало мне:
“Я мечтаю о науке божественной тайны.
Обучи меня, если она тебе доступна”.
Я сказал “Алиф”.
Сердце спросило “А дальше? ”
Я сказал “Ничего”
Если дома есть человек, то достаточно одной буквы”.
Конец [трактата].
|
|
|
