 |
Глава 4. Об этих эмоциях. Никто не может быть причиной эмоций другого человека. Каждая эмоция – откровение о самом себе
|
|
|
|
Глава 4
ОБ ЭТИХ ЭМОЦИЯХ
Уик-энд, посвященный улучшению супружеских отношений, закончился. В воздухе носилось, как всегда, известное количество фимиама, и это радовало меня. Я возвращался в Чикаго с чувством приятного самодовольства, вспоминая о супружеских парах, начавших обучаться искусству диалога, начавших лучше узнавать и любить друг друга. Когда я уезжал, кто-то сказал мне: " Спасибо вам, вы нам вернули друг друга". Всю дорогу до Чикаго я вспоминал этот комплимент, наслаждаясь им, как квинтэссенцией проведенных дней, так как он выражал мои самые глубокие амбиции и самые искренние устремления. Затем, неделю спустя я получил письмо:
Черт бы вас побрал с вашим проклятым диалогом! Я только сейчас вдруг узнала, что мой муж, оказывается, чувствовал себя одиноким на протяжении всех десяти лет нашей супружеской жизни. А я-то думала, что у нас счастливая семья. Теперь я чувствую себя совершенно разбитой, а он по-прежнему одиноким. Вы поделились с нами вашими знаниями. Ну, а что дальше? Вы затеяли все это, а что вы собираетесь сделать для нас теперь?
Я сел в кресло с письмом в руках и погрузился в глубокое раздумье. Что мне ответить?
НИКТО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ПРИЧИНОЙ ЭМОЦИЙ ДРУГОГО ЧЕЛОВЕКА
Для того, чтобы научиться понимать самих себя, мы должны научиться быть очень открытыми и восприимчивыми ко всем нашим эмоциональным реакциям. Поскольку, как мы уже говорили, наши эмоции являются ключом к пониманию нашей личности, то мы должны научиться прислушиваться к своим эмоциям, если только мы желаем и дальше расти и развиваться как личность. Основное положение, к которому я обязан отнестись с абсолютным доверием для того, чтобы через понимание своих эмоций понять, наконец, себя, состоит в следующем: никто, кроме меня, не может быть причиной моих эмоций или отвечать за них. Конечно, мы чувствуем себя гораздо лучше, перекладывая ответственность за свои эмоции на других людей. " Это ты разозлил меня... Ты просто напугал меня... Ты заставил меня ревновать... " и т. п. и т. д. На самом же деле, вы не в силах что-либо " сделать" во мне. Вы можете только стимулировать те эмоции, которые во мне уже существуют, ожидая подходящего момента активизации. Различие между причиной и стимулом – это не просто игра слов. Здесь имеется существеннейшее различие. Если я думаю, что вы можете сделать меня сердитым или даже злым, то тогда, когда я становлюсь сердитым или злым, я просто перекладываю вину за случившееся на вас. Поэтому я выйду из нашего с вами столкновения ничему не научившись, единственно сделав вывод, что это вы виноваты в том, что я рассердился. После чего мне уже нет необходимости ставить какие-либо вопросы самому себе, поскольку всю ответственность я переложил на вас.
|
|
|
Если же я принимаю тезис, что другие могут только стимулировать эмоции, уже присутствующие во мне в скрытом состоянии, выход этих эмоций на поверхность становится для меня поучительным опытом. В этом случае я буду спрашивать себя: Почему я так испугался? Почему это замечание показалось мне неприятным? Почему я так рассердился? Не был ли мой гнев лишь маской, за которой я хотел укрыться? Что-то было во мне, что всплыло во время этого инцидента. Что это было? Человек, по-настоящему принявший данный тезис, вступит, причем наиболее подходящим образом, в контакт с собственными эмоциями. Он уже не будет позволять себе с прежней легкостью укрываться под пологом обличения и осуждения других. Он встанет на путь внутреннего роста, все более и более входя в контакт с самим собой.
КАЖДАЯ ЭМОЦИЯ – ОТКРОВЕНИЕ О САМОМ СЕБЕ
|
|
|
Я вспоминаю, как несколько лет тому назад получил очень резкое письмо. Автор письма писал, что я " садист... тупица, страдающий манией величия". Моя реакция была исключительно мягкой, даже сочувственной. Я знал, что человек, написавший письмо, должно быть, столкнулся с серьезными трудностями, и я старался придумать что-нибудь, чтобы помочь ему. Письмо вызвало во мне только сострадание к этому человеку. У меня совершенно не было каких-либо отрицательных эмоций, потому что я был абсолютно убежден в том, что я не садист и не тупица, и даже не страдаю манией величия.
Спустя несколько недель мы беззаботно перешучивались с двумя моими студентами. Один из них совершенно невзначай сказал: " А знаете, некоторым людям вы почему-то кажетесь фальшивым! " На этом наша игра неожиданно закончилась. Я самым серьезным образом потребовал определить, что значит " фальшивый"? Оба студента были смущены и попытались уйти от разговора, утверждая, что сами они ни в коем случае так не думают, но мне этого было недостаточно. Я чувствовал, как во мне поднимается неудержимый гнев, и я настаивал на четкой формулировке понятия " фальшивый". Наконец, один из них сказал: " Я думаю, что быть фальшивым означает, что сами вы не делаете того, о чем учите".
Предвидя это определение, я немедленно признал себя виновным. Я знал, что обрел твердую почву под ногами, указав на то, что ни один человек на самом деле не живет в точном соответствии со своими идеалами, и никому не удается в совершенстве воплощать свои намерения в жизнь. Затем я указал на второе значение слова " фальшивый", а именно – человек не живет в соответствии с тем, что он проповедует, так как сам он не верит тому, что проповедует. Здесь я могу торжественно объявить о своей невиновности. Кровопускание закончилось с хирургической точностью, и я отпустил свои жертвы. Конечно, я немедленно понял, что был несправедлив в своем гневе.
Этот момент является решающим. Настоящая ошибка – та, из которой мы ничему не научились. Из только что описанного столкновения имелось два выхода: один – продолжать обижаться и злиться на этих " неблагодарных парней", другой – посмотреть внутрь самого себя, не найдется ли там причины моих эмоций. В этом и заключается существенное различие между личностью растущей и не растущей, между подлинностью и самообманом. Как бы там ни было, в данном конкретном случае я выбрал рост и подлинность. Я посмотрел внутрь себя и осторожно прислушался к поднимающемуся во мне гневу. Я понял, что он поднимался из глубины сидящего во мне страха, что я, может быть, и в самом деле фальшивлю, причем во втором смысле. Я совершенно спокойно реагировал на обвинения в садизме, тупости и мании величия, но обвинение в фальши затронуло нервные окончания чего-то, действительно имеющегося во мне. Иногда я действительно опасаюсь того, что я говорил о чем-то куда лучше, чем на самом деле живу, и боюсь, что я действительно не вполне верю в то, что проповедую. (Постскриптум: Я извинился перед своими студентами. Я рассказал им об источниках моего раздражения и объяснил, что именно я узнал о себе в этом случае).
|
|
|
Мы говорили о том, что в нас уже имеется то, что объясняет наши те или иные эмоциональные реакции, но это не означает, что то, что в нас живет, является непременно плохим или достойным сожаления. Страх перед тем, что имеются расхождения между словесным выражением себя и подлинным моим поведением в жизни, этот страх не является плохим. Это просто я, такой, какой я есть. Я, например, могу негодовать, видя, как издеваются над беспомощной жертвой, и при этом обнаружу, что источник моего гнева, т. е. то самое нечто, сидящее внутри меня, просто-напросто здоровое чувство справедливости и активное сострадание.
Весьма важным является отчетливое понимание того, что любая наша эмоциональная реакция рассказывает нам что-либо о нас самих. Будет гораздо лучше, если мы будем стараться научиться узнать из них, что мы из себя представляем, вместо того, чтобы обрушивать свои эмоции на других, обвиняя их во всем. Когда я проявляю ту или иную эмоциональную реакцию на то или иное событие, я знаю, что никто не реагирует на него, в точности как я. Никто не имеет точно такие же эмоции, какие имеются у меня. Имея дело одновременно со многими людьми, мы имеем дело с огромным разнообразием эмоциональных реакций. Все эти разные люди имеют разные нужды, они имели разное прошлое и в будущем ставят перед собой разные цели. Следовательно, их эмоциональные реакции различны, потому что имеются внутренние различия в каждом из них. Самое большое, что можно сделать, – это стимулировать проявление этих эмоций. Точно так же, если я хочу узнать что-либо о самом себе, о моих нуждах, моем собственном образе, моей чувствительности, о моей психологической " программе" и о моих оценках, я должен очень внимательно прислушиваться к моим собственным эмоциям.
|
|
|
