 |
Священное и церковное предания
|
|
|
|
Не все правила церковного устройства и порядка, данные Христом и Апостолами, заключены в апостольских писаниях; многие из них, даже большая их часть, переданы Апостолами устно, введены в Церковь личными их распоряжениями, Иное, чего они не успели устроить непосредственно, поручили докончить своим ближайшим приемникам - ученикам.
Каждая из основанных Апостолами Церквей тщательно хранила и передавала последующим поколениям своих членов не одни только писания Апостолов, но и все то, что она слышала от них, что в ней было учреждено ими лично (апостольские предания). Путем взаимных постоянных сношений между Церквами, даже отдаленными друг от друга, эти апостольские предания распространялись, становились общеизвестными. Ближайшие к Апостолам их приемники, продолжая отстраивать Церковь, развивали апостольские постановления в соответствии с потребностями вверенных им христианских сообществ. Это развитие и применение апостольского предания также укреплялось в церковной жизни (предание церковное, отеческое).
Таким образом апостольское и церковное предание служили в первые века христианства главным, после священного Писания, основанием и источником церковного права.
Если относительно вопросов веры и церковного устройства было недостаточно прямого указания в священном Писании, то обращались к преданию.
"Все желающие видеть истину (говорит св. Ириней II-го века) могут во всякой Церкви узнать предание Апостолов, открытое для всего мира. Если бы возник спор о каком-либо важном вопросе, то не следовало ли обратиться к древнейшим Церквам, в которых обращались Апостолы, и от них получить то, что есть достоверного и ясного относительно этого вопроса" (против ересей кн. III главы 3 - 4).
|
|
|
Как видно из приведенного свидетельства, вернейшим признаком истинности предания и его авторитетности считались распространенность этого предания и согласное признание его различными Церквами, особенно теми, которые были основаны самими Апостолами (римской, антиохийской, иерусалимской и др.).
Признавая за преданиями особенную важность, Церковь в последующие времена, когда стала развиваться ее собственная законодательная деятельность, ограждала своими законами целостность и чистоту преданий и ставила их в основу своих законоположений.
Так, например, вселенские и поместные Соборы многие свои правила основывают на древних преданиях, "последуя древним правилам апостольского благоустройства и порядка, апостольским и отеческим преданиям" (Трул. 13, 29), и подтверждают: "да не преступаются правила отец (3-й Всел. 8), да бывают в Церкви (т. е. соблюдаемы) вся принятая от божественных Писаний и апостольских преданий" (Гангр. 21); преступающих же предания подвергают отлучению от церкви (7-й Всел. 7).
Посредством церковного законодательства апостольские и церковные предания приняли форму писаного закона и таким образом для действующего церковного права имеют значение историческое.
Церковные обычаи
В первые времена христианской Церкви многие церковные обычаи имели самую тесную связь с апостольским церковным преданием, выражали его в себе и укрепляли собою в Церковной жизни. Само собой разумеется, что происходящие из такого источника обычаи имели в церковном праве одинаковое с преданием значение.
Но в Церкви, как в первые века, так и в последующие времена в особенности, были и бывают еще и такие обычаи, в основании которых лежит одно лишь убеждение большей или меньшей части христиан в том, что все, соблюдаемое этими обычаями, есть право. Убеждение это выражается в долговременном соблюдении чего-либо не определенного положительным законодательством или не указанного преданием.
|
|
|
Уважение к обычаю мы встречаем и в свящ. Писании (Коринф. 11:16). Законодательство древней Церкви также с уважением относилось к обычаям, если разделяло убеждение в их справедливости и целесообразности, или, по крайней мере, не видела в них противоречия ее духу и основным ее правилам. Древность обычая, как досточтимая седина, внушала к нему особенное благоговение (Васил. Вел. 92 пр.). Такое уважение выразилось в том, что Соборы подтверждали многие обычаи своими правилами, или основывали на обычаях свои постановлений.
Так, например, на основании древнего обычая 1-й вселенский Собор подтверждает преимущества епископов Рима, Александрии, Иерусалима, (прав. 6 и 7); осуждая некоторый беспорядок, допущенный в иных Церквах; тот же Собор замечает, что он не основан ни на правиле, ни на обычае (пр. 18); 2-й вселенский Собор, говоря о порядке управления в некоторых Церквах, предписывает им следовать соблюдавшемуся до ныне обыкновению Отцов (пр. 2).
И в действующем церковном праве церковные обычаи должны иметь значение, когда они являются толкователями законов, или восполняют их, определяя такие частные случаи, которые не определены положительным законом (consuetudo secundum leges, praeter leges). Бывают в Церкви, однако, и такие обычаи, которые входят в некоторое противоречие к положительному закону, ослабляют его силу, даже вытесняют его из употребления (contra legas). Они возникают вследствие осознания их необходимости и полезности для Церкви, коль скоро закон признается неприменимым к изменившимся условиям жизни и нецелесообразным. Такого рода обычаи не могут не приниматься во внимание, когда церковная власть, не возводя их в закон, придаст им силу своим согласием, либо допущением. Во всяком случае, никакой обычай не может иметь места в церковном праве, если он противоречит истинам религии, основным принципам церковного управления, не основан на справедливости; иначе он будет только старым заблуждением.
По обширности своего действия или распространенности, обычаи бывают общие, относящиеся ко всей поместной Церкви, и частные, действующие в какой-либо одной ее части. Большая или меньшая распространенность, а также давность известного обычая, придает ему больший или меньший авторитет.
|
|
|
Толкователи канонов
К источникам церковного права можно, до некоторой степени, отнести толкования церковных канонов, получившие авторитет через постоянное употребление их в церковной практике. Таким авторитетом в православной Церкви пользуются объяснения канонов, составленные законоведами греческой Церкви (12 века): Зонарой, Аристеном и Вальсамоном.
Иоанн Зонара - сперва вельможа византийского двора, потом Афонский монах. Толкования его на все каноны (изд. В 1120 г). ограничиваются указанием на прямой и ближайший смысл правил; весьма редко обращаются к гражданским законам.
Алексий Аристен, диакон и эконом константинопольской Церкви, написал (1160г). толкования на сокращенное изложение церковных правил (синопсис). Эти толкования весьма кратки, иногда только перефразируют текст правил, или объясняют их грамматический смысл; иногда же ограничиваются замечанием, что правило ясно само по себе. Этот труд Аристена был в широком употреблении в русской Церкви (помещены в кормчей).
Федор Вальсамон был Антиохийский Патриарх и знаменитейший из законоведов греческой Церкви. Кроме многих канонических сочинений, он оставил (1192) комментарий на полный свод церковных правил (Фотиев Номоканон). Его толкования обширны и подробны; местами дополняются разрешением вопросов практического свойства. Главная цель этого труда разъяснить темные места канонов, указать и устранить встречающиеся между ними разночтения и противоречия с государственными постановлениями. Кроме того, он исправил в Фотиевом Номоканоне ссылки на государственные законы, согласно их новым сводам (по Базиликам) и дополнениям.
|
|
|
