Another Monster. Chapter 10.

Другой Монстр.
Глава 10. Лотта Франк.
(Июнь 2001; Мюнхен)

Вслед за окончанием Мюнхенского университета, Лотта Франк неожиданно для всех стала сотрудником крупного южно-германского детективного агенства Wanz & Wanz, но после года работы была уволена из-за многочисленных столкновений с руководством по вопросам заработной платы и благосостояния сотрудников. На данный момент она занимает низкопрофильную должность в одной Мюнхенской исследовательской компании и в будущем планирует стать писателем. Как я слышал, ее первая новелла, насыщенное приключениями действо которой развернется в Средние века, поведает читателям о судьбе раба, бегущего из-под гнета хозяев в попытке стать свободным человеком.
Лотта Франк встретила меня в кафе, расположенном в районе Швабинг (Schwabing) неподалеку от ее альма-матер. Одета она была в соответствии со своей должностью - в довольно грубую морскую ветровку, трикотажную рубашку с подшитыми манжетами и поясом (cut and sew), а также скромную юбку до колен; однако наиболее яркими особенностями ее внешности по праву могли считаться большие очки в круглой оправе и подстриженные бобом волосы с косичкой на затылке. Весь облик девушки излучал бойкость и очарование, а документы, зажатые у нее под мышкой, по всей видимости, содержали результаты опроса подростков, темой которого выступали их вкусовые предпочтения в отношении белой колбасы: бой шел между вареной и жареной ее разновидностью.

- Давайте перейдем к вопросам. Расскажите мне каким образом вы оказались вовлечены в произошедшие события.
" Услышав в учебном центре о том, что г-н Шувальд нанимает студенток колледжа на неполный рабочий день, я решила: вот он - мой счастливый шанс. Как результат, все надежды, возлагаемые на заветную должность, обернулись лишь уборкой, стиркой и выполнением прочих бытовых обязанностей"
- Ваш счастливый шанс?
" Да, личность Баварского вампира представляла для меня особый интерес. Когда я рассказала герру Шувальду о своем желании написать диссертацию, озаглавленную " Психологические Портреты Богатых и Могущественных Людей Баварии от Средних веков до Наших дней", он нашел сие начинание крайне забавным. Хотел узнать не является ли главным предметом моего исследования. Работая на него, я постоянно видела студентов, приходивших попробовать свои силы в латыне... некоторые из них привлекли мое внимание. Особенно Карл... и Йохан. Йохан Либерт. "
- Почему из всех возможных вариантов вы выделили для себя именно этих двоих?
" Коль скоро знание латыни служило главным мерилом успеха, Карл был ужасным студентом. Каких только слов ему не довелось услышать от герра Шувальда! Я полагала он покинет нас в кратчайшие сроки. Отношение Шувальда к чтецам могло отличаться крайней суровостью, однако сам он никогда не увольнял кого-либо из них. Большинство молодых людей, не удовлетворяй они его требованиям, просто перестали бы появляться в особняке на второй-третий раз. Я искренне полагала, что и Карл изберет проторенный путь, но даже после всех высказанных ему претензий, несмотря на болезненные переживания, явно причинявшие адресату серьезные страдания, Карл возвращался каждую неделю, как будто его присутствие там было единственной вещью, имевшей значение. Тогда я поняла - в основе подобного поведения должна лежать весомая причина. Что касается Йохана... его особенная красота и совершенство раз за разом заставляли меня поражаться несомненной материальности их обладателя. "
- А Эдмунд Фаррен?
" Это был блондин, имевший приятную наружность и, насколько я могла судить, отличавшийся некоторой бесшабашностью. "
- Значит вы были свидетелем всего, что предпринимал мистер Шувальд на протяжении тех дней.
" Верно. Как-то Карл рассказал мне, что каждую ночь, по пятницам, он выезжает за пределы особняка, отправляется в город. Нами было принято решение проследить за ним. "
- След привел вас к проститутке, известной под именем " Красной Гинденбург", сообщившей о существовании еще одного молодого человека, позиционировавшего себя в качестве сына Шувальда.
" Вы правы, мы выяснили, что она использовала имя матери Карла дабы, подобно пиявке, вытягивать из Шувальда наличные, а также о предпринятой Эдмундом Фарреном попытке выдать себя за законного наследника. Карл и я отправились в занимаемый им дортуар и обнаружили обманщика повесившимся... С тех пор события начали разворачиваться одно за другим. "
- Здесь стоит отметить и вашу встречу с Анной Либерт... вернее Ниной Фортнер.
" Да, мы познакомились в университетской библиотеке. Ее каждодневные появления и напряженные изыскания, продолжавшиеся вплоть до времени закрытия, разбудили мое любопытство, подтолкнули начать разговор. Нину интересовали нераскрытые убийства, имевшие место в Баварии за последние несколько лет в число коих, к моему удивлению, входило и дело о гибели матери Карла Шувальда... "
- В сущности, вы первый человек из опрошенных мною, упомянувший в своем рассказе Нину Фортнер. Не могли бы вы поделиться своими впечатлениями от встречи с ней?
" Очень хорошенькая, с длинными светлыми волосами... несколько наивная, или, вернее будет сказать, далекая от реальности... Вместе с тем, я думаю она чувствовала призвание, сильную волю внутри себя. Нечто, граничившее с отчаянием. С момента нашей встречи она напоминала мне Йохана... с одной большой разницей. У Нины было то, чего я никогда не замечала за ее братом - выражения... самые замечательные, Человеческие выражения, то и дело озарявшие ее лицо. "
- Позволю себе задать вопрос, интересующий меня более прочих. По словам Карла вы хорошо осведомлены об истории с обмороком, произошедшей в Мюнхенской библиотеке, важнейшую роль в которой сыграла книга " Чудовище, у которого не было имени"... Могу я попросить вас рассказать о ней поподробней?
" О, конечно. Услышав о том, что Йохан потерял сознание, я тотчас же бросилась в больницу. Его отвезли в Боденхаймскую госудаственную клинику (Bodenheim State Hospital)... но к моменту моего прибытия, новоявленный пациент уже успел покинуть пределы лечебного отделения. Там же мне посчастливилось встретить библиотекаря, ставшую свидетелем приступа, расспросить ее о книге, что была у Йохана в руках в тот день, ибо, и это естественно, вся сложившаяся ситуация пробуждала мое любопытство. "
- К каким выводам вы пришли после ее прочтения?
" Я ознакомилась не только с " Чудовищем, у которого не было имени". Я достала все произведения, когда-либо написанные Эмилем Себе... лицом, скрывавшимся под данным псевдонимом. "

Окончив приведенную выше фразу, Лотта Франк порылась и вытащила несколько сказок из груды принесенных ранее папок. " Бог Мира" Клауса Поппе, " Человек с большими глазами и человек с большим ртом" Якуба Фаробека, " Мой Сад" Эмиля Себе, " Спокойный дом" Гельмута Восса... некоторые из этих произведения я видел впервые. Моей единственной мыслью было: не этот ли источник положил начало истории Йохана? Не данные ли сказки подтолкнули его к превращению в то, чем он стал?

" Мне довелось прочитать каждую из них... иллюстрации уникальны. Не часто увидишь людей, способных так рисовать, не правда ли. Проблема кроется в содержании. Я думаю обычным детям, живущим нормальной жизнью, оно покажется ничем не примечательным, по большей части. Однако что будет вздумай вы проповедовать их им, как если бы эти истории были самой Библией? Чем-то, что Должно быть прочитано и понято. Страницы книг несут послание. Не знаю точно какого рода. Я чувствую некое зло, исходящее от них, однако не могу объяснить в чем именно оно заключается.
Указанные особенности присущи всем произведениям, за исключением " Спокойного дома"... и я не в силах внести здесь полную ясность. Существует так много способов трактовки, как именно человеческое существо должно интерпретировать их? "

Я нашел размышления Лотты весьма увлекательными. Каким образом детские книжки могли сформировать личность Йохана? Оставляя возможность толковать истории самим детям... и не только оставляя но и насильно читая им их в крайне замкнутой и пропитанной ужасом атмосфере, они загоняли, глубоко вбивали содержание в неокрепшие умы, наполняя маленьких слушателей злобой и ощущением собственной ничтожности. Самые лучшие, яркие представители психологического общества Чехословакии не могли не представлять какие плоды это со временем даст.

- Вы контактировали с Йоханом после инцидента?
" От случая к случаю, в стенах университета... все произошло примерно в то время, когда Йохан и Карл начали отдаляться от меня. Я оставила свою работу у г-на Шувальда, не присутствовала на церемонии, прерванной пожаром, но одну вещь Могу сказать с уверенностью - упомянутое нами произведение без сомнений изменило намеченные планы Йохана, если не всю его жизнь.
- Изменило его жизнь?
" Когда в разговоре с библиотекарем я поинтересовалась об обстоятельствах, сопутствовавших его падению, она была склонна возложить вину за поизошедшее именно на книгу. Случившийся инцидент имел характер неожиданности. Выглядело так, как если бы Йохан забыл о самом существовании этой сказки.
- Не обладал воспоминаниями о ней?
" Да, я верю в потерю памяти, как единственное объяснение. Ничего не менялось до тех пор, пока он не увидел ее вновь... не увидел " Чудовища, у которого не было имени", не вспомнил, что сам НЕ является монстром. Вероятно в данном контексте внезапный обморок можно считать прямым следствием осознания себя человеком. "

Отбросив амбиции по овладению состоянием Шувальда, позволив языкам пламени пожрать их целиком, Йохан исчез. Он отправился в Чешскую республику, ступил на путь самопознания, стремять, надо полагать, обнаружить осколки раздробленных некогда воспоминаний.

- Скажите, вы сталкивались с Ниной после пожара?
" Я приехала проведать ее в больнице. Она сказала, что спасением своей жизни обязана доктору Тенме. Сразу после выписки Нина отправилась в дом доктора Рейхвайна и подверглась сеансу гипноза, проведенному др. Гилленом, говорила о сказочной стране... трех жабах. Должно быть, как и в случае с Йоханом, ее преследовали провалы в памяти. На следующий день Нина исчезла. Я уверена, она поняла чем на самом деле являлась " сказочная страна", куда именно держал путь ее брат. После вышеописанного момента я видела ее лишь однажды перед самым окончанием этой долгой вереницы событий. Вернув все свои воспоминания назад... она находилась в весьма тяжелом состоянии. Сблизиться с ней не представлялось возможным... "
- Как вы относитесь к Йохану сейчас, после всего им сказанного и совершенного?
" Соглашусь, он был страшным человеком, но, поступав подобно Карлу, никогда не пытавшись узнать его глубже, я... Оглядываясь назад, припоминая присущие ему особенности, и по сей день заставляющие мою спину покрываться мурашками, я все же не могу сказать, что ненавижу Йохана или испытываю по отношению к нему сколько-либо сильную злость.
- Подобно вам, Карла, кажется, также отличают весьма сложные чувства к его персоне. Как вы считаете, возможно ли, что Йохан планировал убить Карла в библиотеке?
" Хммм... я бы так не сказала. Шувальд узнал о планах Йохана до пожара, но все равно счел нужным присутствовать на церемонии... Он дал Карлу особое поручение, делавшее участие сына в предстоящих событиях невозможным... и, думаю, Йохан умел предугадать подобный ход заранее. Если бы он действительно хотел убить Карла, то мог сделать это задолго до случившегося. "
- По вашему мнению, в чем причина того, что Карл оставался вне поля его зрения?
" Не знаю был ли Йохан в действительности настолько методичным, последовательным, как его любят представлять... Он был в состоянии получить желаемое, чем бы оно ни было, затратив минимум усилий, времени, мог положить быстрый конец любому начинанию, и, вместе с тем, успел устать от славы и богатства прежде, чем смог завладеть ими. Однако то, чего желал Карл, для Йохана было недосягаемым... Карл грезил огнями, зажигающимися вечером в домах... видом возвращающийся с работы людей... гармонией в семье... теплом родственных уз... Все эти вещи Йохан не мог иметь... и не мог понять... и человека, алчущего коих, вероятно, не мог уничтожить. "