Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Начальная Русь и начальное летописание. Взгляд из Киева и Новгорода




 

В Новгородской летописи после вступления о Киеве и русских князьях также начинается датированная часть: «В лето 6362. Начало земли Руской. Живяху кождо с родом своим на своих местех и странах, владеюща кождо родом своим. и быша три братия...» Далее текст об основателях Киева — братьях Кие, Щеке и Хориве, соответствующий космографическому введению «Повести временных лет» — фрагменту о киевском племени полян, — но не говорящий ничего о руси. О руси говорится лишь потом, в связи с походом на Царьград, но это очевидная вставка из греческой хроники, так как она разрывает текст о полянах, который продолжается после описания поражения Руси под Царьградом. «По сих летех братиа сии (Кий, Щек и Хорив. — В. П.) изгибоша», поляне же были «обижены» древлянами и другими соседями: мифоэпический период здесь (как и в «Повести временных лет», а значит, и в Начальном своде) все же отделен от исторического — далее рассказывается о хазарской дани на полянах, приходе варягов Аскольда и Дира в Киев (ср. о структуре этого текста: [Шахматов 1908, 97—99, 322—323]), и лишь затем — о варяжской дани с людей новгородских, изгнании варягов и последующем призвании варяжских князей с дружиной, от которых «прозвашася русь», наконец, о походе игоря с воеводой Олегом на Киев и расправе с Аскольдом и Диром.
Очевидна непоследовательность в изложении Новгородской летописи в сравнении с «Повестью временных лет». Неясен сам выбор начальной даты, хотя очевидно, что этот выбор также связан с царствованием Михаила и походом руси на Царьград. из текста летописи неясно также, откуда появляются «роды» полян, откуда совершает свой поход русь, откуда являются в Киев Аскольд и Дир и т. п. Таблица дат всемирной истории здесь отсутствует, зато во введении говорится, что история Русской земли будет рассказана «от Михаила цесаря до Александра и исакья». Этот хронологический предел был важен для летописца и всей Русской земли: речь идет об императорах Алексее и исааке Ангелах, при которых Византия была завоевана крестоносцами, а в 1204 г. взят и сам Царьград. Погибель православного царства «богохранимого града Костянтина» — Константинополя, захват его фрягами-латынянами, были для Руси предвестием конца истории вообще (как началом русской истории считалось упоминание руси в греческом хронографе).

Но тот же исторический предел важен и для истории русского летописания: введение к Новгородской летописи относится не к Начальному своду, как считал Шахматов, а ко времени составления самой летописи новгородцем в XIII в. интересует его не столько место Руси во всемирной истории, сколько место Новгорода в истории русской. Все это оставляет открытым вопрос о соотношении «Повести временных лет» и Новгородской летописи в пассажах, связанных с Начальным сводом — ведь этот свод использовался новгородским летописцем в эпоху, отличную от времени Нестора, когда уже не было единого Древнерусского государства, что существенно влияло на исторические взгляды новгородца и заставляло его редактировать свои источники [Петрухин 2000, 69 и сл.].
Можно считать очевидным, почему новгородский летописец ХШ в. поместил вслед за главкой о начале Русской земли киевскую легенду, а не первое известие о руси. Это противоречие было «задано» Новгородской летописи еще в преамбуле, отличной от преамбулы «Повести временных лет»: «Временник, еже есть нарицается летописание князеи и земля Руския, и како избра Бог страну нашу [...] и грады почаша бывати по местом, преже Новгородчкая волость и потом Кыевская, и о поставлении Киева, како во имя назвася Кыев» (НПЛ, 103). Здесь Новгород, несмотря на то, что он отнесен к Русской земле, уже противопоставлен Киеву, как первая «волость», где сначала обосновались призванные из-за моря русские князья. из Новгорода Олег и игорь перешли в Киев и принесли с собой имя Русь, Русская земля. Но и это понятие имело двойственное значение — широкое и узкое. В широком смысле под Русской землей понимали в раннем Средневековье все земли восточных славян от Среднего Поднепровья до Поволховья и Поволжья. В узком смысле, актуальном для новгородца первой половины ХШ в. (времени составления Новгородской летописи), Русь — это прежде всего Русская земля в Среднем Поднепровье, как называли в Новгороде в эпоху раздробленности округу Киева, или старый великокняжеский «домен» с городами Киев,Чернигов и Переяславль. «Русский» князь, сидящий в Киеве, в Новгородской летописи противопоставляется «новгородскому» [НПЛ, 31; ср. 219] и т. д. Недаром введение к Новгородской Первой летописи начинается с «патриотического» утверждения о том, что «Новгородская волость» была «преже» Киевской; «заглавный» же вопрос Новгородской летописи стоит не о начале Руси, а о том, «како во имя назвался Киев». В главке «Начало земли Руской» и дается ответ на этот вопрос: Кий основал Киев, а от полян «до сего дне [...] суть кыяне» — киевляне. Начало же Русской земли, Русского государства в Новгородской летописи связано с варяжскими князьями, призванными в Новгород в соответствии с первенством Новгородской волости.
Тем не менее и в начальных пассажах Новгородской летописи отчетливо прослеживается южнорусский — киевский — Начальный свод. Дело в том, что Новгородская летопись постоянно возвращается к киевской легенде как к некоей «точке отсчета» для описываемых ею событий. После рассказа об основании Киева тремя братьями помещен рассказ (из хронографа) о походе руси на Царьград; после смерти трех братьев приходят хазары и обосновываются в Киеве Аскольд и Дир, «во времена» Кия, Щека и Хорива «новгородские люди» — словене, кривичи и меря — платят дань варягам. Для новгородца такая точка отсчета была бы странной, для киевлянина — естественной (эгоцентрической), что и подтверждается «Повестью временных лет».

Нестор, составитель этого киевского свода, также постоянно возвращается к киевским полянам: с их упоминания он начинает рассказ о расселении восточнославянских племен, о пути из варяг в греки, затем приводит собственно легенду об основании Киева, с полян начинает перечисление славянских «княжений», новый перечень восточнославянских племен, описание их обычаев, наконец, повествует о хазарской дани «на полянах». Повествование Нестора несравненно более пространно, чем в Новгородской летописи, и относится к космографической части, в то время как в Новгородской летописи попадает в «историческую», после даты, связываемой с началом Русской земли. Вместе с тем очевиден и единый источник этих текстов — Начальный свод. Какой из текстов можно считать более близким к исходному? исследователи обоих текстов давно отметили, что составитель «Повести временных лет» после описания расселения славян и странствий Андрея Первозванного по пути «из варяг в греки» приводит рассказ о полянах и братьях Кие, Щеке и Хориве, но до упоминания самих братьев пишет: «и до сее братье бяху поляне», т. е. забегает вперед. Это давало основание усматривать в Повести следы переработки Начального свода, сохранившегося лучше в Новгородской Первой летописи, но в действительности рассказ о пути из варяг в греки был вставлен позднейшим редактором летописи в текст о полянах — отсюда «сбои» в повествовании о полянских братьях и т. п.
Обращение же к соответствующему новгородскому тексту не проясняет ситуации. Сразу после главки «Начало Руской земли» там говорится: «живяху кождо с родом своим, на своих местех и странах». Эти слова целиком соответствуют как раз тексту «Повести временных лет» о полянах [ПВЛ, 9], но там они понятны — ведь перед этим рассказано о расселении славян, а в Новгородской летописи нет космографического введения. и дело здесь не только в смысле — понятности контекста летописи, — но и в «форме», точнее «формуле», которую и представляет собой фраза «живяху кождо с родом своим...»: это не просто общее место космографического введения — фраза восходит к цитированной библейской «Таблице народов», описывающей расселение «народов в землях их, каждый по языку своему, по племенам своим, в народах своих» [ср. Быт. Х 5; 31]. Очевидно, что и текст Начального свода, использованный в Новгородской летописи, содержал космографическое введение, отброшенное новгородским летописцем ХШ в. как ненужное для его специальных задач (происхождение Новгородской и Киевской волости), но использованное Нестором, выяснявшим «откуда есть пошла Русская земля». Новгородец искусственно, но вполне оправданно с точки зрения своих задач перенес главку «Начало Русской земли» в начало оборванного им текста. Таким образом обе летописи использовали Начальный свод, но его текст подвергся трансформации и в «Повести временных лет», и в Новгородской Первой летописи, причем изложение в редакции Повести было более последовательным.
Еще одно текстологическое наблюдение позволяет проследить различие в подходах к истории славян и руси у новгородского и киевского летописцев. Как уже отмечалось, и тот и другой сохранили главенствующую позицию полян в описании начальной истории. При этом у Нестора поляне противопоставлены древлянам и прочим племенам, как имеющие обычай «кроток и тих» — живущим «звериньским образом», творящим «поганые» обычаи и т. п. [ПВЛ, 10—11]. В Новгородской летописи тоже сказано, что поляне «беша мужи мудры и смыслени», однако далее отмечено: «бяху же погане, жруще озером и кладезем и рощением, яко же прочии погани» [НПЛ, 105]]. Неясно, возобладал ли здесь «новгородский патриотизм», следуя которому летописец приравнял полян к «прочим поганым», но ясно, что полянский «эгоцентризм» последовательнее выражен в «Повести временных лет».
«Эгоцентрическая» система описания окружающего мира, описание изнутри, со всей очевидностью проявляется у Нестора: поляне были для киевского летописца «своим» племенем, он описывает расселение и даже нравы прочих славян со своей «полянской» точки зрения.
Та же точка зрения была несколько замутнена в новгородской летописи, но она сохранилась в пассажах, восходящих к Начальному своду. из отброшенного новгородцем космографического введения эти пассажи, видимо, были перемещены в «историографическую» часть (и снабжены неточными датами), но что решительно нельзя усматривать в этих пассажах, так это объективную хронологическую последовательность в изложении событий: здесь очевидно «циклическое» возвращение к исходному историографическому мотиву — такое построение текста свойственно византийским хронографам, этой «хронографической» манере следовал составитель Начального свода.

Между тем именно такую хронологическую последовательность усматривал вслед за новгородским летописцем Шахматов, считая эти сведения восходящими к Начальному своду и даже еще более древнему (и более гипотетическому) «Древнейшему своду» [ср. Шахматов 1908, 322—323]. и хотя по изложению новгородца получалось, что по смерти легендарных полянских братьев хазары обложили полян данью и тогда же провозгласили себя князьями в Киеве Аскольд и Дир, а «во времена Кия, Щека и Хорива» новгородские люди платили дань варягам, затем изгнали их и вновь призвали варяжских князей (все это описано под одним 854 г.), Шахматов выстраивал «линейную» схему русской истории: вслед за Кием в его городе обосновались варяги Аскольд и Дир, и это произошло до призвания варяжских князей в Новгород.

 

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...