Кто в армии не бывал, тот много не познал

У нас в посёлке считалось так: в армии не был, значит ещё не мужчина. Поэтому в армию стремились и к ней готовились. Для многих армия-это была возможность вырваться за рамки привычного образа жизни. И конечно, многие мальчишки надеялись там возмужать и окрепнуть физически. Мы искренне верили, что в армии учат не только стрелять, но и искусно драться. Ещё один факт, что к армии относились серьёзно: после демобилизации, я ещё две недели не снимал военную форму. Я с гордостью ходил по друзьям и знакомым, всем видом показывая, где я был и что делал. Тогда так делали все, кто прошёл службу в армии. Это был своеобразный ритуал, включающий в себя и саму службу, после которого тебя начинали считать настоящим мужчиной.

Тогда я ещё не знал, что многие современные виды спорта были родом из армии и позднее способствовали подготовке солдат к более успешному ведению боевых действий на поле боя. Действительно в армии многому обучали. Драться тоже учили. Только некоторые из нас постигали азы рукопашного боя, согласно «Наставления по физической подготовке Вооружённых сил СССР» в подразделениях специального назначения и спортивных подразделениях, а другие, выживая в суровых армейских буднях. В «Наставлении Министерства обороны СССР (НФП-66)», в главе 13 " Нападение и самозащита" в статье 188, перед военнослужащими ставились следующие задачи: - обучение приёмам борьбы с противником в рукопашной схватке; - развитие ловкости, быстроты в действиях и силы; - воспитание находчивости, инициативности, смелости и уверенности в своих силах. Вот этому большинство из моих сверстников и хотели научиться, пройдя службу в армии.

Я попал служить в Роту Почётного Караула Забайкальского военного округа, которая находилась в п. Каштак на окраине в г. Читы. Рота была создана по прообразу Московского кремлёвского полка с выполнением специфических задач. В связи с чем, c уверенностью можно считать, что это было подразделение с особыми функциями. В круг наших обязанностей входило: встречать и провожать высоко поставленных военных начальников, выходить линейными на парад в празник, посвящённый Великой октябрьской социалистической революции (7 ноября), участвовать в парадах в День Победы (9 мая) у мемориала «Вечный огонь»,  провожать в последний путь погибших на войне в Афганистане солдат и офицеров, салютовть в их  честь.

                                      Служба в армии, 1985 год.

Ещё одной из наших задач была охрана штабов и прилегающих территорий во время проведения командно-штабных учений штаба Забайкальского военного округа, а так же охрана эшелонов со штабными машинами, следовавшими к месту учений. Задача была ответственная. Когда мы находились на посту, вокруг нас всегда крутились сотрудники особого отдела. Их задача была постоянно держать нас в напряжении, играя роль шпионов проверять нашу бдительности. Мы же, выявив «шпиона» должны были задержать подозреваемого и сообщить начальнику караула. Кое-кому удовалось отличиться, задержать «Шпиона» и тогда счастливчик отправлялся в отпуск за образцовое несение службы. Была, конечно, вероятность проникновения и настоящих законсперированных сотрудников иностранных разведок. Об этом нас постоянно инструктировали и обучали, как этому противостоять. Учили, как правильно проверять документы. При охране штаба Забайкальского военного округа нам каждый день сообщали новые пороли, по которым можно было, при наличии соответстующих документов, пропускать на объект. Таким образом, наша служебная деятельность становилась прообразом легендарного СМЕРШ. Чтобы соответствовать требованиям по выполнению поставленных задач, мы регулярно занимались изучением рукопашного боя. В той ситуации годились все полученные до службы знания. Кстати сказать, за время службы я прочитал две книги, одна из них: " В августе 44-го". В этой книге как раз и рассказывалось про действия организации СМЕРШ (смерть шпионам) во время Великой Отечественной войны.

Во время службы у меня был друг из Казахстана - И. Денисов. Он до службы занимался Каратэ в г. Караганде. Мы с ним частенько в гладилке, стоя у зеркала отрабатывали приемы Каратэ. Он мне что-то рассказывал и показывал, а я с умным видом старался всё повторять. Иногда те, кто что-то знал о единоборствах, и что-то умел, устраивали импровизированные бои. Делали мы это втайне от командиров, которые в свою очередь могли это расценить как неуставные взаимоотношения.  Надо отдать должное нашим командирам, которые нас регулярно водили в спортивный зал нашей военной части, на спортивные занятия, где мы подолгу тянули продольный и поперечный шпагат. Это было необходимо для более чёткого строевого шага. К концу второго года службы я научился задирать ногу выше пояса и махать кулаками. Но тогда я ещё не мог предвидеть, что меня ожидает после службы в армии.

Пройдя в своё время службу в вооруженных силах СССР, я осознал, что это была не только суровая школа воинской жизни, но и своеобразная школа выживания. Отличительным было воздействие армейской обстановки и внутренней атмосферы на неокрепшую психику призывников. Были среди нас и такие, которые не выдерживали этой, порой слишком жестокой проверки. Некоторые приспасабливались, проявляя смекалку и находчивость, лавировали между нависшими опасностями. Многие использовали с пользой для себя способности, приобретенные в гражданской жизни, но таких было крайне мало. Легче всего адаптировались к воинским невзгодам сельские ребята. Больше повезло тем, у кого были земляки из более раннего призова. Мне же всегда помогала дружба с ребятами из своего призыва. Мы, как могли и чем могли всегда помогали друг другу. Благодаря этой поддрежки мы смогли сохранить своё человеческое достоинство. Я и сейчас помню фамилии этих ребят: И. Денисов, В. Алдошин, И. Буленков, И. Круглов, О. Круглов, А. Найдёнов, Б. Сирота, В. Ковальчук, В. Белкин, А. Стефаненко, братья Шевченко, А. Терещенко, А. Боровиков, А. Ишков.

Были в моей армейской жизни интересные и занимательные события. Первое событие произошло на сборном пункте г. Шелехова. В один из дней моего прибывания на сборном пункте, ко мне подошёл офицер и начал до меня докапываться с разными вопросами, начал толкать меня в грудь и т. д. Я не знал как себя вести в подобной ситуации. И тут неожиданно мне на выручку пришёл мой троюродный брат Н. Старухин, который был старше меня на несколько лет. В детстве мы жили на одной улице, поэтому очень часто вместе играли в различные игры. В школе он всегда заступался за меня. Как позднее я узнал, его тоже в это время призвали в армии. Только его призов произошёл после окончания Иркутского сельскохозяйственного института. Призывались мы из разных мест, поэтому и ничего не знал друг о друге. Николай объяснил офицеру, что я ещё не принял присягу, поэтому могу не реагировать на его приказы, т. к. он не является моин непосредственным начальником и сопровождающим. Офицер понял, что у меня есть подмога и отстал от меня. Я был благодарен брату за оканную услугу. После этого случая мы были вместе до самого распределителя в п. «Песчанка», Читинской области, в который мы прибыли в составе эшелона с призывниками из Иркутской области. Именно там нам выдали военную одежду. Когда мы её одели, то поняли, что она нам явно не по размеру У меня была маленькая ростовка, а у Николая наоборот большая. Ростом я был выше брата и поэтому предложил поменяться. Обменявшись одеждой, мы поняли, что всё нам после обмена пришлось впору. После этого нас разобрали по разным частям, и мы разьехавшись пропав из поля своего зрения почти на год. Но судьба снова свела нас вместе. И это был забавный случай.

Через несколько месяцев после прибытия в расположения Роты почётного караула. в которую я попал, благодаря отличным характеристикам и физическим параметрам, нас отправили в г. Читу на хлебобулочный завод. Дело было в том, что там сломался транспортёр и на верхние этажи, необходимо было доставлять муку для изготовления кулинарных изделий. Для этого дела годились молодые крепкие парни. Мы рьяно взялись за дело и заменили вышедший из стоя механизм. На этом же заводе был кондитерский цех, в котором работали молдодые девушки. В перерывах мы переглядывались с девушками и через несколько дней завели знакомства. Конечно, доступ к девушкам нам был закрыт, но вот доступ к изделиям, которые они изготовляли, мы умело нашли. Девчонки подкармливали нас сгущёнкой и разными кренделями, посыпанными сахарной пудрой. Каждый вечер у нас в комнате стоял тазик с кондиерскими изделиями. И неудивительно, что через пару недель мы видоизменились, округливших в различных частях тела.

Были и другие интересные моменты. Так однажды я в составе своего взвода отправился на учения в Монголию. Тогда в той командировке я узал, что цирик - это солдат монгольской армии. По пути следования нашего эшелона нам периодически попадались цирики на конях. Поверх солдатского кителя у них были одеты полосатые халаты, а вместо ремня они были подпоясаны цветными поясами. На остановках эшелона мы пытались общаться с солдатами дружественной нам армии. Однажды даже сфотографировались верхом на монгольских конях. Правдо ноги у нас при езде волочились по земле. Ну и как в таких случаях ведётся, осуществляти интенсивный обмен обмундированием. Больше менять было нечего. У монгольских солдат были высокие пилотки и что самое примечательное юфтивые сапоги. Вот эти вещи нас и заинтересовали. Мы без сожаления, втайне от командиров, осуществляли обмен. Не знаю, чем приглянулись монголам наши кирзовые сапоги, но они с лёгкостью меняли их на свои юфтивые. Пока мы были на учениях, на нас в чужом обмурдировании никто из командиров сильно не обращал внимания. Но зато, когда мы вернулись в СССР, то нам устроили строевой смотр. Вот тут-то мы и попали в ситуацию, когда нас лишили всех добытых трофеев. Многим тогда пришлось в экстренном порядке искать уставную форму. Строевой смотр проводил полковник Чижик - начальник школы прапорщиков в которой мы тогда служили. Дело в том, что на втором году нашей службы подразделение, в котором мы служили, переподчинили и прикрепили к школе прапорщиков. В нашем бытовом окружении произошли изменения. В казарме провели перепланировку. Спальное помещение было поделено на кубрики по восемь человек, в которых повесели картины и цветы. Питались мы теперь в столовой вместе с курсантами школы прапорщиков. Нашим непосредственным начальником стал начальник школы прапорщиков полковник Чижик. У нас и до этого были не плохие отношения с курсантами школы, а после этого присоединения, мы стали ещё дружнее. Правда, в школе регулярно, через каждый полугодовой период, проходилди выпуски курсантов, а мы в период до нового набора курсантов, дневалили на их этажах. Так, что службу мы заканчивали, находясь при школе прапорщиков. Так, что за время службы со мной происходила масса интересных событий.

Почти сразу после прибытия из Монголии я заболел, и меня отправили в госпиталь в другой населённый пункт. Расположившись в госпитале, после вечерней проверки, и услышал, как двое солдат, лежащих на сеседних койках, что-то между собой обсуждали. При этом почему-то звучала моя фамилия. Я поинтересовался у них в чём дело. Они мне ответили. что они из части в которой находится госпиталь и что у них в подразделении есть сержант с такой же фамилией как у меня. После услышанного известия, я попросил ребят, чтобы они передали этому сержанту приказ в самое блитжайшее время прибыть в госпиталь на доклад. Если спросит кто приказ, то ответить, что какой-то рядовой мотострелкового полка. Конечно, это было нарушение субординации. И этот моменет мог возбудить того, кого вызывали. Мой расчёт был верным. После отбоя следующего дня к нам вошёл человек в сержантской форме. В полумраке его лица не было видно, и мной овладели смутные сомнения. Но я не мог ошибиться, кроме моего брата Николая здесь в армии никого не должно было быть с такой фамилией. Когда человек громко спросил: «Кто здесь такой бурой (дерзкий)? », я понял, что не ошибся.  «Я! » - громко и уверенно выкрикнул я. Сержант включил свет, и мы увидели друг друга. Стиснув друг друга в объятиях, мы искренне были рады нашей неожиданной встрече. Солдаты, находящиеся в палате с удивлением смотрели на происходящее. Мы долго разговаривали с братом, при растовании он спросил о том, что мне необходимо на это время. Я попросил принести одежду, для выхода по вечерам из госпиталя. На следующий день у меня было много вкусной еды и необходимая форма одежды. Теперь по вечерам я мог совершать выходы, которые в армии назывались самоходами.  Я воспользовался данной возможностью в полной мере. При выписке я попросил Николая обновить мой военный гардероб. Он мне предоставил новую шенель и шапку. Шинель я начесал, сделел её пушистой, а шапку вытянул на специальную форму, вытянул и погладил. Вечерами я перешивал черные погоны, петлицы и шевроны свзистов на на красные мотострелковые. Так, что в своё подразделение я прибыл этаким франтом по армейским меркам. Мои сослуживцы очень удивились, так - как очень часто видели, как из госпиталей ребята прибывали вообще в несуразной форме и в неопрятном виде. В подразделении началась охота за моей новой шенелью. Её кто-то ночью перевешивал из одного шкафа в другой, и мне пришлось спрятать её в кабинете командира роты. Но ротный заметил это и выбросил её из своего кабинета. Я снова повешал её в общее место для хранения шенелей. Охотник за шенелью, а им оказался оджин из дембелей, срезал моё клеймо и в конце концов уехал в ней домой. Конечно, все в моём подразделении осудили этот поступок, но мне от этого легче не стало. Я попал в трудную ситуацию. Старшина мне выдал старую шинель, которая на два размера была больше, чем носил я. Но я не отчаялся. У меня были друзья из музыкального взвода, которые и помогли мне добыть новую шенель, подходящую по  размеру. Теперь я стал умнее и не стал это дело офишировать до полного отбытия из расположения демобилизованных солдат старшего призова.

Хотелось бы рассказать и ещё об одном событии, которое меня очень впечатлило. Событием этим было празднование 50-летия Забайкальского Военного округа. В 1985 году я впервые увидел грандиозную театрализованную постановку на стадионе Забайкальского военного округа в г. Чите. Сейчас бы её назвали реконструкцией, в которой были задействованы десятки воинских подразделений и сотни военнослужащих Советской армии. За несколько часов перед зрителями прошла ретроспектива, начиная с эпизодов гражданской войны до военных действий в Афганистане. Лихие конники Будённого отрабатывали владение кавалерийской шашкой. Рубили, выставленные чучела налево и направо. Особенно мне понравилось действие, изображающее эпизоды Великой Отечественной войны. С одной стороны стадиона был натянут огромный холст, на котором была изображена Брестская крепость, а на другом конце стадиона полотнище с изображением Рейхстага. Действие начиналось с вероломного нападения фашисткой Германии и героической обороны Брестской крепости. Из всех импровезированных окон крепости вёлся огонь из стрелкового оружия того времени. Звуковой эффект создавали четыре спариных пулемёта " Шилка", которые стояли по четырём углам за стадионом. Затем присутствующие стали свидетелями героического подвига А. Мотросова, который грудью закрыл амброзуру вражеского ДОТа. На стадионе стоял грохот от множества выстрелов, а в воздухе стоял устойчивый запах от пороховых газов. Неожиданно наступила тешина, вдруг все услышали лязг гусениц. На стадион с двух сторон стали заезжать советские танки Т-34, и немецкие «Тигры» и бронетранспортёры. Раздались орудийные выстрелы. На арене разыгрывалась сцена Курской битвы, которую ещё называют огненной дугой. В это время в воздухе с завыванием кружили немецкие самолёты, а из репродукторов нёсся свист падающих бом и звук сигнальных сирен. Затем в атаку пошла пехота. Солдаты бежали в плащь палатках, касках, с автаматами ППШ и трёхлинейными винтовками системы Мосина в сторону Рехстага. Начинался эпизод штурма логова врага, который закончился водружением красного флага на куполе сожжоной Рейхсконцелярии. Но на этом театрализованное действие не заканчивалось. Нам аовезло в том, что мы практически всё представление смотрели с трибун стадион, потому что мы выходили в конце данного блока. В финальном эпизоде парада Победы участвовало наше подразделение. Нам выдали форму советских солдат времён второй мировой войны. Парадным шагом с примкнутыми штыками и карабинами наперевес мы в составе коробки прошествовали мимо трибуны с членами советского правительства. В завершении представления на стадион спустились десантники, продемонстрировав приёмы рукопашного боя при ликвидации часовых, слаженную работу в группе при отражении атак противника. Наше подразделение несколько раз ездило на репетиции, где мы фотографировались с бронированной техникой и оружием времён Великой Отечественной войны. Наш командир роты, капитан Шустов, принимал парад на белом коне. Впечатление от увиденного театрализованного действия оставило в моей памяти неизладимый след и чувство гордости за свой народ, за трагическую, но в то же время героическую историю своей страны.

Случались со мной в армии и другие удивительные истории. Был в моей армейской жизни такой эпизод, который оставил след в моей памяти на долгие времена. Служил я в г Чите, как говорится в период глубокого застоя. Правда, я в то время, никакого застоя не ощущал. Наоборот, на первом году службы я интенсивно, в поте лица, постигал основы армейской жизни. Подразделение у нас было не плохое, поэтому иногда к нам в часть заезжали известные эстрадные исполнители. И вот однажды прибыла к нам известная в Советском Союзе певица того времени - Эдита Пьеха. Выступление проходило в простом солдатском клубе, а не где-нибудь, например, в центральном концертном зале «Россия». Для меня деревенского юноши от роду девятнадцати лет это было удивительным событием, о котором я до сих пор вспоминаю с трепетом. Эдита Пьеха очень много и душевно пела, а в перерывах рассказывала о своей жизни, о своих родителях и как она попала в Советский Союз. За те несколько часов общения с публикой она смогла обворожить своим обаянием и немного необычным говором. После концерта мы разошлись по казармам. Наше жилое помещение находилось рядом с армейским клубом. До ужина оставалось немного времени, и мы с ребятами смотрели в окно, обсуждая всколыхнувшее нас событие. Перед нашим взором находилось крыльцо на котором в течении уже нескольких минут в одиночестве стояла Эдита Пьеха. Видимо машина, на которой ей надо было уехать, задерживалась. Я предложил ребятам подойти к Э. Пьехе и немного скрасить её вынужденное одиночество. Несколько человек согласились подойти к ней вместе со мной. В течение какого-то времени мы вели непринуждённую беседу. Певица спрашивала нас, откуда мы призвались и как идёт служба. Мы интересовались, как она очутилась в такой глуши, в дали от столичных сцен. Она отвечала, что подобные концертные бригады регулярно выезжают в те части, из которых военнослужащие добровольцамиидут служить в Афганистан. Действительно из нашей мотострелковой учебной части набирали желающих для выполнения интернационального долга, так это называлось в те времена. В конце нашей беседы Э. Пьеха предложила оставить на память нам свой автограф. Порывшись в своих карманах, мы не нашли ни чего кроме солдатских записных книжек. Тогда певица предложила нам оставить ей наши домашние адреса, а она пообещала написать нам письма и выслать свой автограф. Мы с радостью согласились, хотя мало, кто верил в её отзывчивость. Через несколько минут к крыльцу подкатила чёрная «Волга» и Э. Пьеха уехала в неизвестном для нас направлении, помахав кокетливо рукой из открытого автомобильного окна.

       Пролетел ещё один год моей службы, и настало время демобилизоваться из рядов Вооружённых сил СССР. По приезду в родимый дом меня встретила мама. Мы долго беседовали обо всём, что произошло вовремя моего отсутствия. Я интересовался буквально всем. И тут совсем неожиданно мама сообщила, что мне давно уже пришло письмо из Москвы от какой-то девушки. Письмо она приоткрыла и краешком глаза увидела фотографию.

      Покапавшись в уголках своей памяти, я вспомнил, что у меня была знакомая девушка из Подмосковья, там у меня жила бабушка и вначале восьмидесятых я отдыхал у неё. Но вот зачем она меня вдруг вспомнила, не мог приложить ума. С любопытством и неподдельным волнением я открыл почтовый конверт и чуть не выронил его из рук. С фотографии на меня весёлыми глазами чуть с прищуром, как бы подмигивая, смотрела Эдита Пьеха. Вдоль фотографии по косой линии красовался крупный автограф, выполненный фломастером. Я громко рассмеялся и сказал маме: «Так это же знаменитая певица Эдита Пьеха прислала мне весточку! Ишь ты, а ведь не забыла про нас солдатиков! »

      Сел я тогда на стул и подумал о человеческой порядочности и о том, как надо держать данное слово. До сих пор я вспоминаю этот эпизод армейской жизни и рассказываю о нём своим воспитанникам, как удивительный пример из нашей «застойной» эпохи, невольно сравнивая с нравами эстрадного сообщества современности.