Запреты на гомосексуализм в монотеистических религиях.

Мифология гомосексуализма

В. Афанасьева

Термин гомосексуализм впервые был употреблен венгерским врачом Бенкертом в 1869 г. Греческий префекс "гомо" означает "тот же самый", т.о., гомосексуализм - это сексуальные отношения между людьми одного пола. Гомосексуализм в обыденном человеческом сознании тождественен греху, пороку, извращению. Однако это старое, как мир, явление далеко не так однозначно представлено в сознании мифологическом. Герменевтическое исследование и анализ мифа позволяют выделить архетипы гомосексуальности и исследовать механизмы ее формирования. Такое исследование проводилось лишь фрагментарно, мы постараемся сделать его более полным.

Запреты на гомосексуализм в монотеистических религиях.

Откуда берется уверенность в запретности и греховности гомосексуализма? Несомненно, что однозначный запрет содержится в Ветхом Завете. Запрет на гомосексуальную любовь не входит в число 10 основных заповедей. Заповедь "Не прелюбодействуй" относится ко всем сексуальным преступлениям, и в первую очередь, к гетеросексуальной любви вне брака. Однако страницы Ветхого Завета (Торы) неоднократно осуждают мужской гомосексуализм как недопустимый грех. Бог говорит, обращаясь к Моисею: "И с мужчиной не ложись, как ложатся с женщиной: мерзость это" (Левит, 18:22) Грех этот приравнивается кровосмешению, идолопоклонничеству и человеческим жертвоприношением, они стоят в одном блоке запретов. Этот запрет повторяется еще раз: "И если человек ляжет с мужчиной, как ложится с женщиной, мерзость сделали они оба. Смерти пусть преданы будут они, кровь их на них" (Левит, 20:13). Поскольку любой повтор в тексте Торы неслучаен, он интерпретируется в Талмуде как запрет и на активный, и на пассивный гомосексуализм. Далее объясняется, почему это недопустимо: "Не оскверняйтесь ничем этим, ибо всем этим осквернялись народы, которые я изгоняю от вас" (Левит, 18: 24) "Ибо всякий, кто сделает какую-нибудь из этих мерзостей - души делающих это отторгнуты будут из среды народа их (Левит: 18: 29)

Может сложиться впечатление, что до дарования Торы этот запрет отсутствовал, как, например, запрет на инцест; что этот запрет действителен только для евреев и принявших Ветхий Завет христиан. Однако уже при сотворении мира всем людям вне зависимости от национальности и вероисповедания была дано основное антропологическое предписание "Плодитесь и размножайтесь", исключающее гомосексуализм из нормальных человеческих отношений. Символом того, что гомосексуализм является грехом для всех людей вне зависимости от их национальности является история ханаанских городов Содома и Гоморры, давших одно из названий гомосексуализма - содомия. Население этих городов предавалось всевозможным грехам, в том числе мужеложеству. "И сказал Бог: вопль на Содом и Гоморру стал велик, и греховность их очень тяжела" (Бытие, 18: 20). Он послал к праведнику Лоту, жившему в Содоме двух ангелов. "И пришли два ангела в Содом вечером. " (Бытие 19: 1). "… люди Содома окружили дом от отрока до старца… И воззвали они к Лоту, где люди, которые пришли к тебе в эту ночь? Выведи их и мы их познаем" (Бытие, 19: 4-5). Спася Лота, Господь уничтожил нечестивые города: "И Бог дождем пролил на Содом и Гоморру серу и огонь от Бога, с неба. И уничтожил города эти и всю окрестность, вместе с жителями городов и растительностью (Бытие, 19, 24-25)". Тот факт, что жена Лота, оглянувшаяся на Содом, была превращена в соляной столб, в Талмуде интерпретируется как наказание за сожаление об оставленном имуществе, как расплата за жадность, однако этот прощальный взгляд может трактоваться и как указание на недопустимость интереса или жалости к гомосексуалистам.

Интересно, что нигде в Ветхом Завете не упоминается о недопустимости женской гомосексуальной любви. Либо она была чрезвычайно редкой и не заслуживала упоминания, а оргиастические культы женских богинь, например, Весты и Артемиды, в это время еще не были известны. Либо не считалась грешной, ибо брак был обязательным для всех женщин, а гомосексуальные женские связи не препятствовали браку и деторождению.

Отрицательное отношение христианства к гомосексуализму укрепилось после того, как в трудах Августина Блаженного и Фомы Аквинского все половые акты, не ведущие к зачатию, были осуждены как неестественные и потому греховные.

2. Гомосексуализм в античных мифах

Однако политеистические культуры, как восточные, так и греко-римская, содержат многочисленные представления о естественности, особой красоте, и даже сакральности гомосексуальных отношений. В греческой мифологии гомосексуализм символичен и имеет онтологический статус. Он снимает дихотомию мужского и женского, делает гендерные отношения множественными, а антропологию многозначной. Античный гомосексуализм символизирует перемены, метаморфозы и рождение нового. В мифах гомосексуализм предстает примерно таким же, как в оценке Фрейда: не пороком, не деградацией, не болезнью, а разновидностью сексуального развития.

Изначально он тесно связан с актом изъятия мужского начала у верховного божества - оскоплением, с выравниванием, а не противопоставлением мужского и женского, с нивелированием разницы между полами. Известно, что на этапе сотворения греческого пантеона богов в борьбе за власть над миром бог времени Кронос оскопил своего отца, бога неба Урана, пролив его кровь и семя на землю и бросив его гениталии в Океан. С тех пор Уран, являясь символом неземного, небесного, воздушного, одновременно является и символом потерянного мужского, неизбежной гомосексуальности. Неслучайно одним из первых названий гомосексуалистов было "уранинги". Уран свергнут, но оставляет своим наследникам вечный страх потери мужественности и, как следствие этого, потери власти.

Следует отметить, что акт изъятия фаллического придает гомосексуальности творческое начало. Так, из Океана, оплодотворенного гениталиями Урана, в последствии родилась богиня любви и красоты Афродита. У хеттов миф об оскоплении верховного божества носит еще более откровенную гомосексуальную окраску. Кумарби, хеттский прототип Кроноса, откусывает гениталии бога неба Ану, проглатывает часть семени, в результате чего из его бедра рождается бог любви. Любовь, таким образом, однозначно связывается с гомосексуальным актом.

Греческие мифы позволяют построить шкалу гомосексуальности, градация которой зависит от степени фаллического. На одном полюсе этой шкалы - оскопленный серпом, но прекрасный Уран, на другом - бог с уродливо большими гениталиями Приап, сын Афродиты и Диониса, обладатель чрезмерной и в силу этого отвратительной мужественности, чьим атрибутом является садовый нож или серп, символ оскопления. С одной стороны, прекрасный мужчина, у которого есть все, кроме фаллоса, с другой - уродец, у которого ничего, кроме фаллоса, нет. Скопец и угрожающий оскоплением связываются длинной чередой мужских типов, немногочисленная мужская норма лежит где-то посередине. Уран никому не угрожает, Приап угрожает всем. Культ Приапа, культ фаллического был чрезвычайно распространен в Греции и особенно в Риме. Известен, например, сборник порнографических стихотворений "Приапейя", посвященных восхвалению фаллоса.

Мифологема Приапа дала значимые метафоры психоанализа, описывающие различные стадии гомосексуальности, связанные с комплексом приапизма, выражающимся в отделении мужественности от целостной личности. Фаллос мыслится как мужское либидо, ощущение способности самому вершить свою судьбу, создавать себя в соответствии со своим внутренним образом, относиться к требованиям коллективного, скорее как к возможностям, а не к обязанности. В нормальной мужской зрелой Самости фаллическое подсознательное находится в гармонии, в целостности с Эго. Пребывание в состоянии незрелости обязано своим существованием требованиям матери или коллектива как своеобразная плата за возможность отношений с другими. Доступ к фаллосу может быть заблокирован, блокировка может быть результатом сексуализированного переноса матери на своего сына, но может оказаться и следствием культурной фиксации на юноше как на идеале мужчины, который необходимо в себе поддерживать. Если фаллическая энергия отвергается сознательно, то происходит ее отделение, она противопоставляется личности, становится автономным комплексом, символизируемым Приапом.

Мужское эго, чувство немужского или женоподобного, отделенное от фаллического, компенсируется с помощью т.н. инфляционных (преувеличенных) фантазий и инфляциированной персоны, в которых взрослеющий мужчина пытается утвердить себя в этом мире. Подобные инфляции всегда коллективно детерминированы, поскольку оказываются попытками приспособиться к внешним стандартам так, чтобы это давало выгоду независимо от действительных способностей.

Приап или отделенный комплекс становится защитником самости, целостности личности. Но так как у него нет доступа к восприятию эго, то он может только стремиться к интеграции, действуя против эго, привлекая к себе внимание эго, безжалостно подрывая инфляционную позицию, созданную им же самим. Любой успех со стороны Приапа переживается эго, или сознательным, как унижение, от которого необходимо избавиться как можно скорее; поэтому создается другая инфляциированная позиция, новое усилие утвердиться как мужчина, ситуация зацикливается и повторяется до тех пор, пока боль повторяющихся унижений не заставит эго более внимательно посмотреть на их подлинную причину. Если мужчина способен понять и принять, что он не тот, кем так старается быть, и, в конце концов, оставить инфляционные попытки, то Приап сделал свою работу. Инфляционные иллюзии исчезают, оставляя мужчину отрезвленным, открытым для влияний самости, которая может направить его на истинный путь, в гармонии с его подлинной индивидуальностью.

Существует набор метафор, используемых психикой для выражения отношений к эго, которому угрожает Приап. Первая - это метафора чар и колдовства. Психическое у мужчины зачастую склонно представлять возобновляющиеся в нем сексуально-окрашенные затруднительные состояния в виде зачарованного мальчика и доминирующей матери. Своего рода "зачарованными мальчиками" на всю жизнь остались, например, Леонардо да Винчи, разлученный с матерью в пять лет, и Апулей. Как правило, подобные мужчины ищут спасения в гомосексуальности или интеллектуальном образе жизни, достигая тем самым исключения женского принципа. Еще Юнг неоднократно подчеркивал, что сознательные установки всегда компенсируются их противоположными двойниками в бессознательном. Патриархальное мужское должно иметь мощную юношескую связь с архетипом матери. Здесь нужно различать бессознательную связь с женским, которая является юношеской и матриархальной, и сознательную связь с женским - фаллическую, созидательную и равноправную. Этого может достичь только неинфляционное взрослое мужское с полной фаллической силой. Зачарованность вызывает у мужчины сомнения относительно его половой идентичности, а в последующем может продуциировать образы трансвестизма и транссексуализма. Транссексуализм может препятствовать возникновению тех порочных кругов инфляции и унижения, в которые неизбежно вовлекается зачарованный мужчина. В женской одежде мужчина чувствует себя свободным от мужских ролей, которые казались ему не подлинными и вынужденными.

Приап - бог второстепенный, недостаточный, это лишь фрагмент, нечто, что лишь иногда отделяется от мужского в целом. Приап обрезает, но не может восстановить. Фаллос возвращается не Приапом, а другими, более могущественными, богами. Это означает, что достичь подлинной мужественности можно лишь не придавая слишком большого значения фаллическому, рассматривая его только как часть личности. Реинтеграция фаллического в личность является важнейшим шагом, ведущем к мужской неразделенности, индивидуальности. Только как целостная индивидуальность мужчина может встретить женское как равноценную противоположность и исполнить свое созидательное предназначение. Целью реинтеграции фаллоса является созидательность, отцовство. Человеческая маскулинность может быть связана с маткой либо в качестве ее сына, либо в роли ее любовника, но одновременной связи в обоих качествах быть не может, такая двойственность функций есть прерогатива богов. Цель приапического поиска - переместить мужское от взаимоотношений с женским как с матерью к отношению с женским как с супругой. В последнем случае мы имеем дело с настоящей мужской гетеросексуальностью.

Поиск фаллического имеет определенные стадии, описывающие возможные ситуации для мужчин, в которых активируется приапический комплекс, показывающие, о какой части фаллического путешествия рассуждает бессознательное. Известный психоаналитик Джеймс Уайли выделяет следующие стадии: отделение, инфляция, уменьшение (обрезание), поиск, прекращение поиска, божественное вмешательство и трансформацию Несмотря на последовательность, эти стадии действуют в психо-мифическом времени, т.е. в реальности могут являть себя одновременно.

Мы полагаем, что в случае женского гомосексуализма имеет место противоположный процесс, а именно интеграция фаллического в личность и избавление от него.

Мифы убедительно демонстрируют различные стадии фаллического поиска, определяющие типы мужской гомосексуальности.