Салаватский нефтехимический комбинат (1966-1980)

Великая Отечественная война нарушила планы СССР в области создания индустрии ИЖТ. Пришлось выжимать все возможное из имевшихся тогда нефтеперерабатывающих предприятий, чтобы обеспечить армию и флот, а также транспорт и сельхозтехнику в тылу горючими и смазочными материалами.
К идее переработки угля в искусственное жидкое топливо вернулись еще до окончания войны, когда стало ясно, что победа будет за СССР. Вопрос решался на самом высоком уровне, многие документы, как свидетельствуют архивы, подписывались И. В. Сталиным.
Однако одновременно велось активное развитие нефте-сырьевого направления производства жидких топлив. Развивался и совершенствовался транспорт, что тоже требовало корректив в формировании топливно-энергетической отрасли, особенно в расширении ассортимента горюче-смазочных материалов. Во время войны все силы топливной промышленности сосредоточились на выпуске узкого перечня жидких топлив — автомобильного и авиационного бензинов, тракторного керосина. Да и в двигателестроении все силы были сконцентрированы только на увеличении объема производства, а создание новых моделей двигателей отошло тогда на второй план.
По окончании войны структура потребления топлива заметно изменилась. Начал развиваться гражданский грузовой и пассажирский транспорт, сельхозмашиностроение, появилось большое количество модификаций двигателей и способов сжигания топлива, предъявлялись новые требования к топливу, его физико-химическим и эксплуатационным качествам. Причем модернизация коснулась всех потребителей топлива: железнодорожный, речной, морской, автомобильный и авиационный транспорт, теплоэлектроцентрали начали постепенно переходить с угля на использование жидкого нефтяного топлива.
В этой еще недостаточно определенной обстановке приоритетов как одно из альтернативных направлений формировалась отрасль искусственных жидких топлив. Для руководства отраслью было создано Главное управление по искусственному жидкому топливу (ГлавУИЖТ) при СМ СССР. В вузах и техникумах стали готовить специалистов этого профиля. Научно-исследовательские институты и проектные организации разрабатывали технологические схемы заводов по производству искусственного жидкого топлива. Тогда это выглядело вполне оправданно, если учесть, что добыча угля достигала огромных масштабов; угольная промышленность, как старая отрасль, имела по сравнению с нефтяной более высокий уровень развития; к тому же существовал определенный опыт химической переработки угля.
Естественно, при недостатке научных данных, практического опыта эксплуатации таких производств, отсутствия налаженного изготовления соответствующего оборудования технологическая схема этих заводов не могла быть принята окончательно, несмотря на то, что прави тельство принимало экстренные меры, как в подготовке кадров, так и в налаживании производства необходимого оборудования на отечественных машиностроительных заводах.
После 1945 года, когда отдельные заводы Германии по производству искусственного жидкого топлива оказались в зоне советской оккупации, правительство СССР направило туда специалистов для изучения предприятий в процессе работы. Эти же специалисты участвовали в демонтаже оборудования (по крайней мере трех заводов), которое в основном в 1946-1948 годы было вывезено в СССР. На их основе планировалось построить три комбината: Ангарский (№16), Новочеркасский (№17) и комбинат №18, месторасположение которого менялось трижды. Их ориентировали на скорейшую организацию производства автобензина, так как выработавшие за время войны ресурс нефтеперерабатывающие заводы страны обеспечивали автотранспорт бензином лишь на 70%.
Конечно, параллельно принимались решительные меры по коренной модернизации действующих нефтеперерабатывающих заводов, строительству новых установок. Отсюда последовала послевоенная волна строительства так называемых "новых НПЗ: Ново-Уфимского, Ново-Куйбышевского, Ново-Грозненского, Ново-Бакинского и позже — Ново-Ишимбайского.
Первоначально местом строительства комбината №18 была выбрана Кемеровская область, Приказом начальника Главгазтоппрома В. А. Матвеева №132/с от 18 сентября 1945 года была создана комиссия по выбору площадки для завода по гидрированию углей, который предполагалось перебазировать из города Пелитц (Германия). На нем намечалось кроме угля гидрировать и смолу полукоксования угля с коксовых заводов.
19 декабря 1945 года комиссия вернулась в Москву. Ею были подобраны два места под строительство завода М18: в Ленинском и Сталинском районах Кемеровской области. Москва не приняла эти предложения. Причиной отказа мог быть дефицит рабочей силы в области, на что обращает внимание один из пунктов заключения комиссии; Как во всей Кемеровской области, так и в названных районах нет свободной рабсилы. Всю рабсилу необходимо будет вывозить из Европейской части СССР".
В 1946 году местом строительства завода №18 был выбран г. Черногорск (Хакасия). Сырьем для него должен был служить местный уголь. Туда из Германии поступила часть оборудования.
Но в 1947 году правительство страны приняло новое решение, и предприятие оказалось там, где оно находится в настоящее время. Хотя первоначально его передислокация в Башкортостан была вызвана открытием Бабаевского месторождения бурого угля, но по причине бурного развития нефтедобычи и нефтепереработки в регионе технологическая схема комбината подверглась коренному изменению.
Пятилетним планом восстановления и развития народного хозяйства СССР 1946-1950 годы, принятым Верховным Советом СССР от 18 марта 1946 года, предусматривалось наряду с созданием промышленности по переработке угля в жидкое топливо также всемерное развитие переработки нефти Башкирской АССР Стране срочно были нужны горюче-смазочные материалы, а получить их переработкой нефти было проще и быстрее. Как следствие нового подхода к судьбе комбината №18, его из ведения ГлавУИЖТ (Главное управление искусственного жидкого топлива) передали в ведение МНП СССР, заместителем министра которого был коренной нефтепереработчик В. С. Федоров. По его инициативе, еще до начала строительства комбината №18 на нынешнем месте, было внесено коренное изменение в изначальную (назовем ее 'черногорской") схему. Уголь, как сырье процесса гидрогенизации, был заменен на прямогонный мазут и крекинг-остатки, что диктовалось местными ресурсами сырья. Последующее строительство рядом с комбинатом Ново-Ишимбайского НПЗ и объединение их в единый комплекс завершило «главуижковскую» родословную комбината.
Так зигзаг истории развития топливно-энергетического комплекса в нашей стране оказался спрямлен, все встало на свои места. И это произошло не по чьей-то прихоти, а под давлением объективных обстоятельств. Комбинат приобрел новый профиль, его технологическая схема претерпела кардинальное изменение. От изначального замысла не осталось даже названия (комбинат №18).
Так комбинат вышел на новый виток своего развития, обусловленный потребностями народного хозяйства в различных химических продуктах и внутрипроизводственным развитием химических технологий.

Предыстория комбината - черногорский период

Протокомбинат. Так можно назвать завод №18, который намеревались построить в Черногорске. Потому что именно с него начинается предыстория нынешнего ОАО "Салаватнефтеоргсинтез".
Какой же он, Черногорск? Знать это, наверное, интересно, так как не исключено, что некоторые из земляков, повернись все по-другому и вырасти комбинат на юге Красноярского края, сейчас с детьми и домочадцами жили бы там.
Исключительно хороша в тех местах природа. Могуч Енисей, сравнимый по глубине впечатления разве что с морем; молоды, потому высоки отроги Саян, поросшие обильным хвойным и смешанным лесом; поражает исключительное богатство животного мира, особенно пернатых. Вот справка из БСЭ: «Черногорск — город областного подчинения в Хакасской АО Красноярского края РСФСР. Конечная станция (Черногорские копи) железнодорожной ветки от линии Ачинск-Абакан. 70 тысяч жителей (1977). Центр Минусинского угольного бассейна. Заводы: авторемонтный, кирпичный, экспериментальный облегченных конструкций, литейно-механический, железобетонных конструкций. Комбинаты: строительных материалов, домостроительный, камвольно-суконный, искусственных кож. Фабрики: первичной обработки шерсти, швейная, мебельная. Горный и текстильный техникумы».
Конечно, сказанным Черногорск не исчерпывается. Например, из архива комбината следует, что в послевоенные годы там находился аэродром. Что подтвердила уроженка тех мест ветеран комбината Л. А. Горулева: «Во время войны в Черногорске имелось училище военных летчиков. В городе существовал самолетостроительный завод».
А вот строки из письма заведующей архивным отделом администрации Черногорска А. Н. Кузнецовой, которая озаглавила его немного грустно, —«Время незавершенных проектов»: Сложно складывалась судьба Черногорска. При условии строительства предполагаемых объектов он мог стать крупным индустриальным центром.
Обратимся к протоколам сессий городского Совета послевоенных лет. Из выступлений депутатов видна серьезность обстановки, многообразие проблем разрушенного войной народного хозяйства. Наряду с этим нужно было решать вопрос строительства объекта союзного значения, предусмотренного решением правительства,— завода №18. На нем, на базе залежей угля, предполагалось вырабатывать синтетический бензин. Город надеялся за счет финансирования завода создать мощную инфраструктуру, развернуть жилищное и социально-бытовое строительство.
Вот перспективы, обозначенные в выступлении председателя исполкома Юрьева на сессии городского Совета 29 августа 1946 года: "Черногорск в недалеком будущем станет большим промышленным городом с населением до 200 тысяч человек. Такой прирост предусматривается в связи со строительством завода №18. Когда его сдадут в эксплуатацию, там будет занято 12-15 тысяч человек. Предприятию понадобится ежесуточно 12-13 тысяч тонн угля. Таким образом, трест "Хакасуголь" должен в конце пятилетки давать 15-16 тысяч тонн угля в сутки. А для этого нужны люди. По плану треста в 1951 году на шахтах должно быть занято 16 тысяч человек. А потому предстоит строить дома, больницы, школы".
Первое упоминание о заводе относится к 7 мая 1946 года. Тогда завезли оборудование, причем сразу в очень большом количестве. Разгружали его рабочие и служащие города, расчет за работу производился продуктами.
Под предприятие выделялось более 40 гектаров земли. Капитальных зданий дирекция завода №18 не строила. Росли времянки, землянки, щитовые домики, так как население в связи с намечаемым строительством резко увеличилось. Причем приезжали по оргнабору, то есть малообеспеченные люди, что привносило в быт города серьезные проблемы. Всем, кто желал, выделялись земельные участки для огородов по 15 соток на семью, новоселам помогали приобрести семена картофеля и овощей.
По неизвестным причинам строительство завода №18 приостановили и оборудование так же быстро увезли, как и привезли.
В течение следующих пяти лет, принимая во внимание удобное расположение Черногорска, — близость железной дороги и водный транспорт, климатические условия, людские ресурсы, принимались решения по строительству крупных заводов, в том числе и по ведомству Министерства нефтехимической промышленности. Но ни одно из них не было реализовано".
Несколько строк своего письма А. Н. Кузнецова посвящает истории Черногорска: "Своим рождением город обязан открытию и разработке каменного угля. В 1907 году предпринимателями В. А. и А. А. Баландиными была заложена шахта №1. Они же протянули узкоколейку от шахты до Енисея, приобрели пароход для сбыта угля Томской железной дороге, построили в поселке школу на два учителя, больницу и библиотеку.
После Гражданской войны потребность в Черногорском угле возросла, следствием чего стало строительство железной дороги Ачинск — Абакан с веткой на Черногорские копи. К 1936 году население достигло 15 тысяч человек и 20 января того же года постановлением ВЦИК поселок Черногорские копи получил статус города с выделением его в самостоятельную административно-хозяйственную единицу с непосредственным подчинением Хакасскому областному исполнительному комитету".
Что касается принятия решения о строительстве гидрогенизационного завода в Красноярском крае, на этот счет существует несколько точек зрения. А. Н. Филаретов, директор комбината, в своих воспоминаниях, опубликованных в газете 'Ленинский путь", сообщил: "В 1934 году ХЛ1 съезд ВКП(б) принял ряд решений, направленных на развитие промышленности. Предлагалось, в частности, в течение второй пятилетки (1933-1937 годы) добиться решающих сдвигов в развитии химической промышленности, обеспечивающих широкую химизацию всех отраслей народного хозяйства и укрепление обороноспособности страны. В соответствии с этим в Восточной Сибири предполагалось построить два гидрогенизационных завода по переработке каменных углей в искусственное жидкое топливо. Один из них на базе черемховских каменных углей в районе Иркутска, другой — на базе черногорских углей в районе Абакана".
А вот другая дата, которую привел дипломник исторического факультета Башкирского государственного университета Х. Хайбуллин: Еще в 1939 году на Х˅111 съезде партии по третьему пятилетнему плану развития народного хозяйства СССР было принято решение о создании промышленности искусственного жидкого топлива, в первую очередь на Востоке, а также синтеза жидкого топлива и газа. Тогда же рассматривался вопрос о строительстве двух крупных предприятий по переработке угля в Восточной Сибири".
Третья точка зрения на дату принятия решения о строительстве предприятия в Черногорске содержится в докладе первого секретаря Салаватского ГК КПСС В. Н. Якимова по случаю 10-летия Салавата: «Еще на ХУ111 партийной конференции зимой 1941 года было решено строить два гидрогенизационных завода в Восточной Сибири по переработке угля в жидкое топливо».
В известной мере правы все три источника. Действительно, и в 1934, и в 1939, и в 1941 годах этот вопрос поднимался на самом высоком уровне, Так как предыдущие решения по различным причинам оставались не выполненными. Подтверждается это словами В. Н. Якимова: "В последующем, уже в период Великой Отечественной войны, когда Советская Армия разгромила фашистские войска под Москвой и Сталинградом и был предопределен разгром фашистской Германии, — в этот период в правительстве Союза вновь встал вопрос о строительстве гидрогенизационных заводов, которое было временно прекращено в связи с войной".
Так что как точку отсчета замысла строительства комбината можно принять 1934 год. Тогда впервые официально, в виде государственного закона (пятилетнего плана), было заявлено о строительстве гидрогенизационного завода в Восточной Сибири.
Теперь остановимся на дате рождения Черногорского комбината №18. Как свидетельствует практика, документы, рождающиеся в самых высоких московских кабинетах, еще не доказывают, что идея обретет материальное воплощение. Известно, что немало планов, утвержденных на самом высшем уровне, так и остались на бумаге. Поэтому датой рождения Черногорского завода логично считать день выхода первого приказа по предприятию: таковой был подписан 28 июля 1946 года.
Затем события начали развиваться широким фронтом. На правительственном уровне было принято решения о подготовке инженерных кадров специально для данной отрасли. Как вспоминает Г. Б. Юровский, в 1947 году в Московском институте химического машиностроения (МИХМ) при механическом факультете была создана кафедра искусственного жидкого топлива, а в 1950 году состоялся первый выпуск инженеров-механиков данной специальности. К слову, Г. Б. Юровский в 1951 году окончил названный факультет и в составе группы молодых специалистов, в которую входили также Л. Н. Денисов, А. В. Печенкин, Ф. И. Щербинин, В. Н. Смирнов и другие, был направлен на комбинат №18.
МИХМ — не единственный вуз, готовивший специалистов нового профиля. М. А. Волкова (Широносова) вспоминает: "На комбинате я с июля 1955 года. Приехала после окончания факультета Уральского политехнического института по специальности 'Искусственные жидкие топлива' в составе группы из четырех человек (И. Б. Овсяникова, А. М. Истомина, В. В. Жушков). При поступлении в институт в 1948 году кафедра ИЖТ уже существовала".
Однако вернемся в Хакасию. Уже говорилось, что первый приказ по заводу №18 датируется концом июля 1946 года. Необходимое уточнение: со слов Л, А. Горулевой, которые подтверждены документально, до завода №18 существовала и его предтеча — так называемая "База оборудования М8'. База представляла собой хранилище поступающего германского оборудования. Она располагалась под открытым небом в тупике железнодорожной ветки. Когда был организован завод №18, база №8 вошла в его состав.
Стоит процитировать тот первый приказ, подписанный исполняющим обязанности директора В. Г. Гольденбергом: 'Приказ по дирекции строящегося завода Главгазтоппрома при СМ СССР г. Черногорск. В соответствии с полученным от Главгазтоппрома штатным расписанием, утвержденным штатной комиссией СМ СССР, и в связи с организацией дирекции завода №18, утверждаю нижеследующее замещение должностей по штатному расписанию: Гольденберг В. Г. — и. о, директора завода; Грозина А. А. — секретарь-стенографистка; Тарасенко П. И.— инспектор по кадрам; Замелоцкий Л. В. — и. о. начальника техотдела; Нестерова В. — экономист планового отдела; Грабинский К, В.— и, о. главного бухгалтера; Мирошниченко А. И. — начальник отдела снабжения и оборудования; Сазонов Ф. Ф. — начальник общего отдела".
Последующие приказы "черногорского периода" отражают обыденную жизнь предприятия. Они касаются поиска места складирования прибывающего оборудования, периодических инвентаризаций.
Нынешнему молодому читателю не такое уж далекое прошлое известно недостаточно. Поэтому, чтобы составилось некоторое представление о том времени, приведем еще несколько строк из книги приказов.
10 октября выходит приказ с требованием "обеспечить отгрузку специальных проб угля в количестве четырех тонн самолетом до Красноярска для дальнейшей переотправки проб самолетом в Москву". Если учесть, что тогда регулярного воздушного пассажирского сообщения между Черногорском и краевым центром не существовало, то можно понять, какое значение придавалось спешной переброске четырех тонн проб в столицу чартерным, как говорится, рейсом. А следовательно, можно предположить, что переброска осуществлялась с целью сделать полный качественный анализ угля и провести исследования по подбору оптимального технологического режима его гидрогенизации, которые не могли выполнить не только в Черногорске, но даже в Красноярске. Таков был в то время уровень развития химической науки в сибирском регионе.
А вот другой поразительный факт, отраженный в книге приказов; "В связи с имеющимися случаями заболеваний на территории г. Черногорска черной оспой и брюшным тифом приказываю провести прививку оспы всем рабочим, служащим и инженерно-техническим работникам. Лица, уклоняющиеся от прививки, будут привлекаться к уголовной ответственности как распространители эпидемии".
Что тогда представляет собой завод? Он состоял из пяти цехов: газогенераторного (начальник — В. Ф. Ива нов), водородного (В.А. Гаврилов), полукоксования (Ф, И. Рейвах), гидрирования (В. К. Москалев) и углеподготовки (И. В. Жульмин). Разумеется, то были не производственные цеха, дающие товарную продукцию, а организационные ядра будущих производственных подразделений, которые занимались пока комплектованием оборудования. В приказах содержится прямое указание на это: назначенным начальникам цехов вменялось в обязанность быть "в распоряжении начальника базы для подбора, комплектации и упорядочения оборудования".
Неуклюжий оборот упорядочение оборудования" возник, разумеется, неспроста. Напомним, оборудование было полностью репарационное, с немецких заводов. На это указывают многие, в их числе В. Н. Якимов, в 50-е годы возглавлявший Ишимбайский и Салаватский горкомы партии: "В районе Иркутска, ныне в городе Ангарск, и в районе города Черногорск Хакасской автономной области Красноярского края, полностью на базе демонтированного оборудования Пелитцкого, Макдебургского и Блегхамерского гидрогенизационных заводов, было решено развернуть строительство предприятий искусственного жидкого топлива. А вот свидетельство Л.А. Горулевой: "Оборудование в Черногорск поступало только из Германии: мелочь — в ящиках, крупногабаритное — на платформах. Сопровождалось документацией. Не новое, а демонтированное".
Так вот, при демонтаже оборудования в самой Германии и при перевозке возникала путаница, к тому же часть его из-за недобросовестной транспортировки портилась, поэтому приходилось заниматься "упорядочением". А впоследствии — ревизией и ремонтом.
1947 год, судя по книге приказов, начался с "оценки оборудования". Причем директор завода разрешает в связи с большим объемом и крайней сложностью работ привлекать работников со стороны".
Той зимой произошло еще одно событие — появился первый главный инженер дирекции строящегося завода №18 А, М. Бурда. С его появлением на заводе усиливается внимание к состоянию оборудования. Доселе касающихся этой проблемы приказов не издавалось. 28 февраля создается комиссия 'по оценке поломанного и поврежденного оборудования'. Приказ требует все случаи расследовать и сделать выводы. Второй приказ на сей счет последовал совсем скоро, видимо, как результат деятельности комиссии. Факты в нем приводились, несомненно, удручающие: "21 марта сего года при проверке складов №№51 и 52 установлено: 1. Шпильки высокого давления, запасные части машин, инструмент, арматура высокого давления - сваливаются в грязь и втаптываются как в самом складе, так и возле него. 2. При разгрузке автомашин ящики с оборудованием сбрасываются с машин и разбиваются. Временно исполняющий обязанности директора завода №18 главный инженер Бурда".
Из организационных событий можно выделить следующие: в названии предприятия вместо слова "завод" стало использоваться слово 'комбинат'. Во-вторых, Бур-
да недолго оставался главным инженером. В начале июля 1947 года его сменил А. Н. Филаретов, который с 1 октября того же года стал подписывать приказы по заводу как директор. 15 декабря 1947 года появился временно исполняющий обязанности главного инженера Н. Я. Еременко. Как гласит приказ: 'По согласованию с Управлением ИЖТ, главный технолог завода №11 т. Еременко направлен на комбинат №18. Назнач