Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Ведет ли экономический рост к улучшению морального состояния?




И все же, становятся ли люди счастливее с ростом достатка? Как долго были счастливы Фрэнк и Ширли Мэй Кэйпаси, в 1998 году выиграв в лотерею Powerball 195 млн. долларов? Скорее всего, не так долго, как предполагали. Хотя они, конечно же, были в восторге от того, что победили, но эйфория постепенно улетучилась. Точно так же те, чей доход увеличился за прошедшее десятилетие, вряд ли счастливее тех, у кого он не увеличился (Diener & others, 1993).

Страдания от того, что человек попал в более простые условия жизни, тоже продолжаются недолго. Экономист Роберт Фрэнк (Robert Frank, 1996) испытал это на собственном опыте:

«В молодости, сразу же после окончания колледжа, я служил волонтером Корпуса Мира в сельской местности Непала. Мой дом, в котором была только одна комната, не имел электричества, отопления, водопровода, туалет находился снаружи. Местный рацион не отличался разнообразием и практически не включал мяса... И все же, хотя условия жизни в Непале поначалу вызывали оторопь, самой примечательной особенностью моего опыта было то, насколько быстро они стали казаться нормальными. За какие-то несколько недель у меня совершенно исчезло ощущение ущербности своего быта. На самом деле, моя 40-долларовая месячная стипендия превышала доходы большинства жителей деревни, поэтому я чувствовал себя там богатеем, каким вновь смог почувствовать себя только в последние годы.»

Итак, личное счастье, как правило, возрастает лишь на короткий срок при росте личного благосостояния. А растет ли «коллективное счастье» — вместе с приливной волной в экономике? Более ли счастливы американцы сегодня, чем были, к примеру, в 1940 году, когда в двух из пяти домов не было ни душа, ни ванны, под отоплением часто подразумевалось подбрасывание в печь дров или угля, а 35 % домов не имело внутреннего туалета (Бюро переписи США, 1994)? Или возьмем 1957 год. Именно тогда экономист Джон Гэлбрайт был близок к тому, чтобы назвать Соединенные Штаты «Обществом изобилия». Средний годовой доход американцев, пересчитанный на нынешние деньги, составлял примерно 9000 долларов. Сегодня это 20 000, благодаря росту реальной зарплаты в 70-х годах, дополнительным заработкам и удвоившемуся числу работающих замужних женщин. По сравнению с 1957 годом, американцы составляют «общество двойного изобилия», с удвоившимся количеством вещей, которые они могли бы купить. И хотя в целом разрыв доходов между богатыми и бедными увеличился, поднимающийся прилив поднял с мели большинство лодок. Американцы сегодня имеют в два раза больше машин на человека и едят в ресторанах в два раза чаще, многие пользуются преимуществами микроволновых печей, цветных телевизоров с большим экраном и домашних компьютеров. С 1960 по 1997 процент квартир:

- с посудомоечными машинами вырос с 7 % до 50 %;

- с сушилками для белья — с 20 % до 71 %; - с кондиционерами — с 15% до 73% (Бюро переписи США, 1979, 1998).

Итак, веря в то, что хорошо быть обеспеченными «очень важно», и видя, что благосостояние американцев непрерывно растет в течение последних четырех десятилетий, можем ли мы утверждать, что американцы сейчас счастливее, чем прежде?

Нет, не можем. Среди участников опросов Национального центра исследования общественного мнения количество тех, кто относил себя к «очень счастливым», плавно уменьшалось в промежутке между 1957 и 1998 годами — с 35 % до 32 %. Таким образом, американцы стали в два раза богаче, чем раньше, но ничуть не счастливее. Тем временем число разводов увеличилось вдвое. Подростковые суициды утроились. Количество несовершеннолетних правонарушителей выросло в 4 раза. Уровень депрессии стремительно взлетел, особенно среди молодежи (Seligman, 1989; Klerman & Wiessman, 1989; Cross-National Collaborative Group, 1992). По сравнению с их бабушками и дедушками молодые люди выросли среди гораздо большего изобилия, немного меньшего счастья и гораздо большего риска появления депрессии и других социальных патологий.

Итак, напрашивается следующее заключение: став за последние 40 лет значительно обеспеченнее, мы ни на йоту не повысили наше субъективное благополучие. То же самое верно и для европейских стран и для Японии, сообщает Ричард Истерлин (Richard Easterlin, 1995). В Великобритании, например, резкое увеличение процента семей, имеющих машины, центральное отопление и телефоны, не сопровождалось ростом числа счастливых людей. Вывод поразительный: экономический рост в обеспеченных странах не привел к видимому подъему в моральном состоянии людей.

 

Близкие взаимоотношения и благополучие

Легко представить, почему напряженность в человеческих взаимоотношениях может обострить болезнь и страдание. «Ад — это другие»,— писал Жан-Поль Сартр. Так, людей могут раздражать бесполезные взаимоотношения.

Обнаружив, как «цепи» брака и «оковы» долга могут привести людей в «рабство», современный индивидуализм советует нам в первую очередь развивать свою индивидуальность и самовыражение. «Имеет значение один только вопрос,— провозгласил Карл Роджерс (Carl Rogers, процитировано: Wallach & Wallach, 1985), — живу ли я так, чтобы получать глубокое удовлетворение и выражать свою истинную сущность»?

Обходя стороной обсуждение идентичности личности, социальные психологи и психологи-эволюционисты напоминают нам, что мы, как признал Аристотель, еще и общественные животные. В нас заложена глубокая «потребность кому-то принадлежать».

 

Дружба и благополучие

Включают ли корреляты социальной поддержки наряду с физическим и психологическое благополучие? Привязанность к друзьям и партнерам, с которыми мы можем поделиться своими интимными мыслями, как считал Фрэнсис Бэкон (1625), имеет два эффекта: «Она удваивает радость и делит горе пополам». Тридцать лет спустя в песне Джона Леннона и Пола Маккартни (1967) прозвучала та же мысль: «У меня все получится с небольшой помощью моих друзей».

Действительно, люди часто говорят, что они чувствуют себя счастливее в компании других (Pavot, Diener, & Fujita, 1990). На вопрос Национального центра исследований общественного мнения: «Сколько у вас близких друзей?» (не включая членов семьи), 26 % назвали менее пяти друзей, 36 % — назвали пять или более, добавив, что «они очень счастливы».

Многие факторы подтверждают существование взаимосвязи между социальной поддержкой и благополучием. Например, те, кому посчастливилось иметь близких друзей, лучше справляются с различными стрессами, включая тяжелые утраты, изнасилование, потерю работы и болезнь (Abbey & Andrews, 1985; Perlman & Rook, 1987). А среди 800 опрошенных бывших питомцев колледжа те, кто придерживался «ценностей яппи»,— то есть предпочитал высокий доход, успех и престиж в работе тесным дружеским отношениям и браку с близким по духу человеком,— были по сравнению со своими бывшими одноклассниками в два раза более склонны описывать себя как «довольно-таки» или даже «очень» несчастливых людей.

 

Брак и благополучие

Для более чем 90 % людей по всему миру, сообщает «Демографический ежегодник» ООН (United Nations' Demographic Yearbook), один из самых приемлемых вариантов близких взаимоотношений — это брак. Принимая во внимание, по-видимому, действительно имеющуюся у нас, потребность кому-то принадлежать и только что выведенную нами связь между дружбой и благополучием, зададимся вопросом: ведет ли брак к большему благополучию? Или счастье чаще ассоциируется с независимостью?

Существует множество данных, которые показывают, что люди, состоящие в браке, счастливее тех, кто не связан брачными узами. Раз за разом опросы, проводимые в Европе и Северной Америке, дают один и тот же результат: по сравнению с теми, кто никогда не состоял в браке, и особенно с теми, кто развелся или живет раздельно, люди, состоящие в браке, сообщают о большей удовлетворенности жизнью. Например, среди 32139 американцев, опрошенных Национальным центром исследований общественного мнения в период между 1972 и 1994 годами, 40 % людей, состоящих в браке, заявили, что очень счастливы — и это почти вдвое перекрывает 24 % никогда не состоявших в браке людей, заявивших то же самое. Собрав данные национальных опросов, в которых участвовали 20800 человек из 19 стран, Арне Мастекааса (Arne Mastekaasa, 1994) подтвердил наличие связи между счастьем и браком. Люди, состоящие в браке, также реже страдают от депрессий.

Однако люди, состоящие в не очень счастливых браках, счастливы даже менее, чем неженатые (незамужние) и разведенные. Зато те, кто назвал свой брак «очень счастливым»,— среди самых счастливых людей; 57 % из их числа заявляют, что в целом живут очень счастливо. Генри Уорд Бичер не стал бы этому удивляться: «Человек в удачном браке окрылен, в неудачном — закован в кандалы». Три четверти состоящих в браке убеждены, что их супруг или супруга — их самый лучший друг, а 4 из 5 говорят, что, если бы им пришлось вступать в брак снова, они выбрали бы того же человека (Greeley, 1991; Glenn, 1996).

Итак, почему женатые и замужние счастливее? Или это счастье благоприятствует браку? Движение здесь, по-видимому, двустороннее.

Во-первых, счастливые люди представляются более привлекательными как брачные партнеры. Поскольку они более добродушны, любят бывать в компаниях и сосредоточены на других (Veenhoven, 1988), они обычно более привлекательны социально. Несчастные люди чаще отвергаются обществом. Страдание может любить компанию, но исследование социальных последствий депрессии показывает, что компания не любит страдания. Несчастный (а потому сосредоточенный на себе, раздражительный, угрюмый) супруг или сосед по комнате редко воспринимается как желанный компаньон (Gotlib, 1992; Segrin & Dillard, 1992). По этим причинам позитивно настроенные, счастливые люди в большей степени готовы к формированию счастливых взаимоотношений.

Однако, как сообщает Мастекааса (Mastekaasa, 1995), «среди исследователей преобладает мнение», что корреляция «счастье — брак» «обязана своим существованием главным образом» преимуществам состояния в браке. Посмотрите: если наиболее счастливые люди вступают в брак раньше и чаще, тогда с возрастом (и потому, что постепенно менее счастливые люди тоже вступают в брак) средний уровень счастья и состоявших, и никогда не состоявших в браке людей должен снижаться (новобрачные более старшего возраста и менее счастливые будут тянуть вниз средний уровень счастья среди состоящих в браке, оставляя самых несчастных в группе не состоящих в браке). Но данные не подтверждают это предположение, которое исходит из того, что за супружескую близость и поддержку большинству людей действительно приходится платить эмоциональными переживаниями. Брак предлагает новые роли, создает новые стрессовые ситуации, но также и дополнительные вознаграждения и источники для роста индивидуальности и самооценки (Crosby, 1987). А будучи отмечен интимностью, брак — дружба, скрепленный обязательствами, уменьшает одиночество и предлагает надежного возлюбленного и компаньона (Hendrick & Hendrick, 1997).

 

Вера и благополучие

Фрейд (Freud, 1928/1964, р. 71) предполагал, что религия разъедает счастье, создавая «навязчивый невроз», который влечет за собой вину, подавленную сексуальность и угнетенные эмоции. Был ли он прав? Или религия чаще ассоциируется с радостью?

Накопленные факты говорят о том, что некоторые формы религиозных переживаний действительно связаны с предрассудком и виной, но что в целом активная религиозность ассоциируется с критериями психического здоровья. Активно религиозные североамериканцы менее, чем нерелигиозные люди, склонны нарушать общественный порядок, злоупотреблять наркотиками и алкоголем, разводиться и совершать самоубийства (Batson, Schoenrade & Ventus, 1993; Colasanto & Shriver, 1989). Отчасти благодаря низкому среди них проценту курящих и пьющих, религиозно активные люди имеют тенденцию быть физически здоровее и дольше жить (Koenig, 1997; Matthews & Larson, 1997).

Проводились также исследования, в которых изучалась связь между верой и способностью справляться с кризисами. Овдовевшие женщины, регулярно посещающие церковные службы, сообщают о больших радостях в жизни, чем вдовы, замкнувшиеся в своем горе (Harvey, Barnes & Greenwood, 1987; McGloshen & O'Bryant, 1988; Siegel & Kuykendall, 1990). Имея детей с проблемами развития, те матери, чье религиозное чувство глубоко, менее уязвимы для депрессий (Friedrich, Cohen & Wilturnerm, 1988). Верующие люди чаще сохраняют ощущение счастья или возвращаются к более счастливой жизни, пережив развод, безработицу, серьезную болезнь или утрату (Ellison, 1991; McIntosh, Silver & Wortman, 1993). Результаты метаанализа показали: два самых надежных фактора, предсказывающих, что пожилой человек доволен жизнью,— это его здоровье и религиозность (Okun & Stock, 1987).

По результатам опросов людей различных национальностей также создается впечатление, что религиозно активные люди счастливее остальных (Inglehart, 1990). Обратимся к опросу, проведенному в 1984 году в Соединенных Штатах Америки Организацией Гэллапа. Те, кто получил наиболее высокие баллы по шкале «религиозной приверженности» (они, к примеру, согласились с утверждением: «Моя религиозная вера оказывает на мою жизнь самое сильное влияние»), по сравнению с набравшими наиболее низкие баллы по той же шкале в два раза чаще заявляли, что они очень счастливы. Опросы Национального центра исследований общественного мнения показывают более высокий уровень «очень счастливых» людей среди тех, кто чувствует себя «близким к Богу». Однако самооценки духовности и религиозности могут быть просто социально предпочтительными ответами. Итак, связано ли счастье с религиозной активностью? Среди примерно 32 000 американцев, попавших в случайную выборку людей, опрошенных в период с 1972 по 1994 год, процент ответивших, что он «очень счастлив», колебался от 27 % среди тех, кто посещал религиозные службы «реже, чем раз в месяц», до 47 % среди тех, кто посещал их «каждую неделю по несколько раз».

Чем объясняется эта положительная корреляция между верой и благополучием? Возможно, тесными отношениями, которые доступны людям, активно участвующим в жизни религиозных сообществ, желанием сосредоточиться на чем-то, лежащем вне обыденности, ощущением осмысленности всего происходящего, которое многие люди выводят из своей веры, и надеждой, которую дает вера перед лицом страха смерти.

Исследования, нацеленные на поиск того, что связано с человеческим счастьем, оставили много белых пятен. Но вот что нам известно на данный момент: возраст, пол, доход (конечно, в том случае, если у людей есть достаточно средств для удовлетворения их жизненных потребностей) мало что скажут нам о том, счастлив человек или нет. Интуиция не подвела Уильяма Каупера (William Kowper, 1782), который сказал: «Как показывает Природа, Счастье в меньшей степени зависит от каких-то внешних вещей, чем обычно полагают». Более надежные ключи к разгадке счастья можно найти, изучив характерные особенности людей, то, как они работают и отдыхают (Diener, 1999; Csikszentmihalyi, 2000), выяснив, есть ли у них тесный круг близких людей, есть ли вера, дающая надежду и поддержку. Изучение субъективного благополучия дополнительно привлекает внимание общества к физическому и материальному благополучию, а также к исторически сложившейся увлеченности психологов негативными эмоциями. Поиски ответа на вопрос, кто счастлив и почему, могут помочь нашей культуре заново переосмыслить свои приоритеты, а также представить себе мир, который будет способствовать росту благосостояния человека.

 

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...