Студенты, прогрессирующие в своем развитии назад

СЛУГА МОНАХА И ДЕСЯТЬ ЗАПОВЕДЕЙ

Я расскажу интересную историю об одном монахе, чтобы вас немного оживить. Один монах много проповедовал и всегда говорил одну и ту же проповедь это была проповедь о десяти заповедях. А так как говорил он ее часто, один из слушателей сказал его слуге, что его господина прозвали "Монах Иоанн Десять заповедей". Слуга рассказал об этом своему господину и посоветовал ему проповедовать на другую тему, потому что ему неприятно слышать, что над его господином те насмехаются. Тогда монах сказал: "Очевидно, ты можешь сказать десять заповедей, так как и часто слушал их?" "Да", - сказал слуга, - "конечно, могу". "Скажи тогда", - сказал господин. И слуга начал: "гордость, алчность, разврат", - и перечислил все смертные грехи вместо десяти заповедей. Сегодня Ветхий Завет уже многим надоел, и они с радостью послушали бы о чем-то новом. Они считают, что прекрасно знают Ветхий Завет, тогда как знают его не лучше, чем этот слуга знал десять заповедей.

СВ. АНТОНИЙ И БАШМАЧНИК

Св. Антоний, живя в пустыне, как никто другой, вел очень тяжелую и строгую жизнь. Однажды он услышал голос с неба, который сказал: "Антоний, ты еще не достиг того совершенства, которого достиг башмачник, живущий в Александрии". Услышав это, Антоний тотчас взял свой посох и отправился в Александрию к этому башмачнику. Башмачник страшно удивился, когда увидел, что столь достойный отец пришел в его дом. Тогда Антоний сказал: "Расскажи мне все о себе и как проводишь ты время". "Господин, сказал башмачник, - ничего хорошего я не сделал, так как живу просто и бедно. Я ведь только бедный башмачник. Утром, когда я встаю, я молюсь о городе, в котором живу, особенно за всех таких же бедных соседей и друзей, как и я. Затем я сажусь за свою работу и тружусь целый день, чтобы заработать на жизнь, и никогда не лгу, потому что ничего так ненавижу, как обман. Поэтому, когда я что-то обещаю сделать, я всегда держу слово и делаю это хорошо. Так я провожу время со своей женой и детьми, которых учу и наставляю, как умею, бояться Бога. В этом и заключается моя простая жизнь".

Из этого рассказа вы видите, что Господь любит тех, кто следует своему призванию и живет праведно, никогда никого не обманывая. Св. Антоний был великим и святым человеком, но этот башмачник был более праведен перед Богом, чем он.

ОПАСНОСТЬ БЛАГОПОЛУЧИЯ

Однажды я прочел рассказ об одном добром епископе, который путешествуя как-то, очень устал, а до города еще было далеко. Увидев стоящий неподалеку красивый дом, он отправился к нему и был принят там со всеми почестями. Хозяин пригласил его к столу, на котором всего было в изобилии. Затем он рассказал епископу, как он богат, как всеми уважаем и почитаем, сколько у него прекрасных детей, какую добродетельную жену послал ему Господь, так что ни в чем у него не было нужды, ничто его не беспокоило, не раздражало. Он жил спокойно и богато. Тогда, услышав о благоденствии этого человека, епископ позвал одного из своих слуг и приказал ему закладывать лошадей, так как увидел, что Бога не было в этом доме, потому что в нем не было искушений. Он попрощался и поехал дальше. Но проехав несколько миль, он вспомнил, что забыл там свою книгу, и послал за ней слугу. Когда тот подъехал к дому, то увидел, что дом и все, что в нем было, затоплено. Из этого следует, что полезно иметь искушения. Этот человек считал себя счастливым, потому что во всем благоденствовал. Но он не знал, что сказал по этому поводу св.Иаков: "Блажен человек, который переносит искушения". Не будем же роптать, когда Бог посылает нам искушение.

Теперь перескочим через столетие и поговорим о Тэйлоре, еще одном епископе, которого я упоминаю сразу же после Латимера. Он представляет собой явный контраст этому простому, проповеднику, тогда как в сущности очень похож на него, что касается стиля проповедования. Оба они употребляют образы и метафоры и с удовольствием рассказывают разные случаи и истории. Правда, Латимер рассказывает случаи из жизни простых людей, а Тэйлор приводит классические примеры и говорит возвышенным языком, который более пригоден к собранию патрициев, чем простых людей. Но по существу проповеди их в равной мере просты и общедоступны, только Тэйлор приводит примеры из области, близкой ему, из среды греческой философии и римских сенаторов. И учитывая это, мы можем сказать, что никто не рассказывал больше анекдотов, чем этот поэт-проповедник. Его биограф совершенно справедливо говорит, что "трудно найти область знаний или науки, на которые он бы не ссылался, или знаменитого древнего или современного писателя, которого он бы не знал". Он часто цитирует древних писателей, как будто все его читатели должны знать их, как он сам. Так, например, он вспоминает "бедного Аттилия Авиолу" или "ливийского льва, который рассвирепел и разорвал двух римских мальчиков". И делал он это так замечательно, что я не вижу причин, почему все наши анекдоты должны браться только из обыденной жизни. Мы также можем пользоваться древними сокровищами и языческими примерами для разъяснения Евангелия, как Хирам, царь Тирский, содействовал Соломону в строительстве храма Господня.

Я совсем не поклонник Тэйлора в других отношениях, и его учение иногда отдает католичеством. Но в данном случае, что касается стиля его проповедей, он является прекрасным примером. Он любит рассказывать классические истории, не меньше чем азиатская царица украшать себя бесчисленными жемчугами. Достаточно привести выдержки только из одной его проповеди, чтобы убедиться в этом.

СТУДЕНТЫ, ПРОГРЕССИРУЮЩИЕ В СВОЕМ РАЗВИТИИ НАЗАД

Менедем обыкновенно говорил, что "молодые люди, приезжавшие в Афины, в первый год становились мудрецами, во второй - философами, в третий - ораторами и в четвертый - невеждами, понимая только, что они ничего не знают". Точно так же происходит и с некоторыми людьми, что касается их совершенствования в религии. Сначала они ревностны и активны, а затем пресыщаются религией, и в результате они быстро устают, все им надоедает, и они возвращаются в мир и занимаются своей карьерой или добыванием денег. К этому времени они видят, что их религиозность погасла, пыл и безрассудность молодости превратилась в холодность и дряхлость старости.