 |
Современное состояние семьи в РФ. Кризис или эволюция
|
|
|
|
За последние десять лет и в научной социологической литературе, и в массовой популярной печати термин "кризис семьи" буквально прорвался в употребление и образует своеобразный стереотип восприятия современных семейных проблем. Порой этот термин используется в качестве некоторой аксиомы, используемой для обозначения исходного пункта понимания общей ситуации в данной сфере, и трактуется как кризис социального института, семья перестает быть ценностью для людей, исчезают мотивы, побуждающие их вступать в брак и заводить детей. Сюда добавляются такие негативные явления, как подъем уровня разводимости, распространение идеала однодетной семьи, невыполнение семьей своих функций, ослабление родственных связей, а также распространение различных девиантных форм семейного поведения. В этом кризисе, в частности, видится первопричина российской депопуляции.
Между тем, заслуживает рассмотрения вопрос о том, какие представления скрываются за этой аксиоматикой. Этот вопрос отнюдь не праздный, он связан с формированием социологического подхода к изучению семьи, выработкой соответствующих исследовательских программ. Современная семья - наиболее приватная сфера социокультурной реальности и здесь, как нигде, проявляются последствия так называемой индивидуализации жизненных стилей, увеличивающейся вариативности ее модели. Наличие же указанных кризисных атрибутов в реальности нуждается в социологическом доказательстве. Существуют исследования, результаты которых делают подобные диагнозы проблематичными (нельзя безапелляционно утверждать - семья перестает быть ценностью).
Наиболее подробно понимание кризиса современной семьи изложено у Антонова А.И., Медкова В.М. и др. Краеугольный камень этой позиции составляет положение о существовании двух научных парадигм, имеющих мировоззренческий смысл, - "либерально-прогрессистской", или эволюционной, и "консервативно-кризисной". Смысл первой парадигмы заключен в убеждении, что на обломках старой традиционалистской семьи возникают новые альтернативные структуры семьи, а второй - в предупреждении возможности исчезновения семейного образа жизни и в необходимости укрепления семейных основ бытия, объяснении его дисфункций и патологии.
|
|
|
Вторая парадигма явно содержит два момента: во-первых, определенную оценку исторического процесса, приведшего к изменению семьи и некий идеал семейного бытия; во-вторых, рассмотрение семьи как социального института в русле парсонианских идей. История уже предложила вариант семейной целостности, самосохраняющейся, противостоящей воздействиям извне - традиционалистскую (патриархальную) модель семьи. Крестьянскую по преимуществу. Для нее характерны родственно-семейный принцип организации жизни; "перевес ценности родства над максимизацией выгод индивида", над экономическими целями индивида; естественность домохозяйства в качестве основы семейной жизни; социокультурная заданность семейных ролей, принцип семейного "Мы" в отношении с внешним окружением; семьецентризм в противовес эгоцентризму; многодетность в противовес малодетности; семейный авторитет в социализации детей. Вряд ли в связи с этим возможно выставление требования возвращения в прошлое, скорее идеал традиционализма призван использоваться в качестве некоторой шкалы оценок происходящих изменений в семье, поиска социокультурных констант семейной жизни. Таким образом, можно заключить о выдвижении нормативистского подхода.
Россия переживает кризис "фамилистической цивилизации", считают А.И. Антонов и В.М. Медков, усматривая корень кризиса в семейных отношениях - нарушении семейного равновесия, распада семейных связей, ценностных ориентации. Социокультурная тенденция индивидуализации жизни, отмечаемая на протяжении нескольких столетий, описывается как конфликт между личностью и обществом, скрываемый иллюзией роста самосознания личности, увеличения экологической, политической, демографической и т.п. сознательности, которая призвана расширить на основе свободы выбора зону личных решений и ответственности во благо общества. "Эмансипация личности от семьи и нуклеаризация самой семьи, разъединение семейных поколений, массовость малодетной семьи и ее несостоятельность в такой социализации потомства, когда оно готово мотивироваться к действиям, отвечающим нуждам общества, потому, что оно прежде в семье мотивируется подчинять эгоцентрические интересы семейным, - все это привело в XX в. в промышленно развитых странах к устранению семейного влияния, посредничества семьи в противостоянии личности и общества".
|
|
|
Посредничество семьи понимается институционально. Так, являясь базисной институциональной подсистемой общества, семья призвана, как утверждал Т. Парсонс, "увязывать органическую систему с человеческой деятельностью". Невыполнение семьей своих функций (репродуктивной и социально-статусной) свидетельствует о глубокой институциональной дисфункции. Наблюдаются и структурные изменения в семье - различные составляющие (брак, родительство, дети, домохозяйство) как бы приобретают самостоятельное значение. Принципиально новые модели семьи выступают, с этой точки зрения, остатками деградации расширенной семьи, которые указывают на отмирании семьи вообще, а не только "традиционной семьи". Подобный пессимистический взгляд не исключает иных трактовок кризиса семьи. Например, Свадьбина Т.В. склонна употреблять несколько смягченное выражение "точка бифуркации" и полагает, что нужно определить, в каких параметрах семьи, как социального института, малой группы, формы социальной общности или экономической ячейки общества - наблюдается ее кризис. В какой ипостаси возможна модернизация ее форм? Например, Свадьбина Т.В. считает, что в отечественном семьеведении преобладает трактовка семьи как исключительно нравственно-психологического союза, с одной стороны, и девальвация институционального взгляда на семью как социальное явление, с другой. Она полагает, что кризис семьи связан с крахом семейной экономики, с разделением работы и дома, и выход видит в перспективе развития постиндустриальной цивилизации в версии О. Тоффлера, восстанавливающей статус малого семейного бизнеса. Только на этой основе возможны преодоление кризисных явлений семьи как социального института и малой группы.
|
|
|
Институциональной парадигме противостоит ценностная концепция моделей семьи, которая выше обозначена как эволюционная. В отечественных исследованиях известны работы С.И. Голода еще в начале 80-х годов XX в., в которых в духе М. Вебера предлагалось в современном обществе рассматривать реалии трех идеальных типов моногамии - патриархального, детоцентристского и супружеского. Сегодня можно констатировать, что эта гипотеза нашла сторонников, а не только критиков, и очевидное признание множественности идеальных типов семей, фактический плюрализм их моделей.
В общекультурном плане меняются ценностные приоритеты, возвышается ценность человеческой жизни, происходит движение от публичности к приватности, самореализация личности обретает ценностно-целевой характер. В результате социальных сдвигов, экономической и гражданской эмансипации женщин тенденции, сопровождающие индивидуализацию мужчин (расширение избирательности в семейно-брачном поведении, рост внутренней ответственности за семью и автономии от социальных общностей), распространяются на женщин. Многообразные стратегии "ненасильственной" социализации детей опираются на воспитание их самостоятельности, умении разрешить жизненные проблемы, трудности межличностного общения. Естественно, все это предполагает достаточно высокий уровень морально-нравственного развития индивидов, а без этого не исключены издержки и в отношениях между супругами, и с детьми. Супружеский тип семьи с этой точки зрения выступает во всей сложности, хрупкости; очевидным становится, что ее создание и сохранение нельзя уподоблять неким шаблонам, заранее запрограммированным действиям, а потому простым и ясным. Кризисные тенденции как раз и связаны с переходом от патриархальных стандартов к новым ценностным ориентирам.
|
|
|
Феномен многообразия моделей семьи и зарубежными, и отечественными исследователями связывается с глубокими социальными изменениями, имеющими глобальные и национальные характеристики и выражающимися в смене ценностных парадигм. Традиционная парадигма, доминировавшая после второй мировой войны, заменяется инновационной парадигмой, личностно ориентированной, децентралистской, направляющей на саморазвитие и автономию личности в вопросах выбора стратегии поведения. Естественно, это изменение сводить к ценностно-нормативному произволу, аномии было бы крайне необоснованно. Речь идет о замене жестко регулирующей роли традиции, внешнего авторитета, института ответственностью и возможностями рациональности личности в определении целей, ориентиров, идеалов своей жизни. Вариативность, плюрализм типов семей отражает повсеместно происходящий процесс размывания стандартной системы семейно-брачных поведенческих норм, содержания семейных ролей, но вместе с тем индивид приучается самостоятельно выбирать для себя рамки бытия, выработанные культурой, отделять ценное, выработанное и проверенное культурой от имитации, поддельного, в конечном счете, разрушительного.
Вместе с тем применительно к тематике кризиса семьи очевидна перспективность сближения различных подходов, прежде всего ценностного и институционального. Возможности в этом направлении подсказывает история социологии в России. Имеется в виду позиция П. Сорокина, который еще в 1916 г. писал о семье (как общественном установлении), которая "переживает острый перелом; старые и отчасти современные ее формы мало-помалу исчезают и уступают место иным формам, известным пока в общих чертах". На основе статистического материала он показал, что союз мужа и жены, союз родителей и детей и союз родственников и свойственников ослабевает. Ослабление супружеской связи демонстрируют растущий процент разводов, уменьшение числа браков, рост внебрачного союза, проституции, падение рождаемости детей, освобождение женщин из-под опеки мужа и изменение их взаимоотношений, уничтожение религиозной основы брака, все более слабая охрана супружеской верности и самого брака государством. Падение неограниченной родительской власти над детьми делает их равноправными с отцами личностями. Все эти институциональные изменения связываются им со степенью плотности населения, развитием крупных городов и промышленных центров, ростом свободы личности, фактом эмансипации женщин, падением старых религиозных верований. "Семья, - пишет он, - как бы тает и рассасывается, распадаясь на части, теряя одну за другой свои связи и свои функции...". Но этот процесс есть и освобождение "личности из пеленок семейного права" и будущая семья, по его мнению, склеится свободным соглашением, вызванным "действительной любовью симпатией и взаимным уважением одних к другим".
|
|
|
В идеях П. Сорокина выражено современное понимание семьи как величайшей культурной ценности. В наши дни общекультурное значение представляет вопрос, как связать индивидуализм, вменяемый обыденной жизнью, с первоначальной для человека ценностью межиндивидуального единения, индивидуализм и коммунитарность. И здесь, вероятно, предстоит огромная моральная работа во всех сферах жизни, но, возможно, в сфере семейных отношений она окажется наиболее важной.
Будущее семьи
По мнению ряда исследователей, современная российская семья находится в процессе модернизации, суть которого в переносе “центра тяжести” в системе взаимодействий “социум-семья-индивид” с общества на индивида. На первый план выходит удовлетворение индивидуально-личностных потребностей отдельных представителей семейной общности в обход решения общесемейных задач и выполнения всей совокупности семейных функций.
На протяжении всей своей истории институт семьи служил в большей степени обществу, чем индивиду. И только в наши дни семья как малая группа становится структурой, жизненно необходимой для отдельной личности. Иерархия соподчиненности внутри взаимосвязи “общество-семья-индивид” приобрела противоположный вид, и теперь это взаимосвязь “индивид-семья-общество”. В данной перемене - корень модернизации института семьи в России.
В чем же проявляется эта перемена? Прежде всего, в отсутствии на сегодня единого исторического типа семьи и наличии возможности выбора. Существует два ключевых варианта: традиционный, восточный (власть мужа, святость супружества, многодетность, непопулярность развода) и модернизационный и сверхмодернизационный - западный (супружеское партнерство, малодетность, разнообразие вариантов и типов семейных структур). При этом быстрые, кардинальные изменения испытывает западный вариант, демонстрируя, например, новые формы брака: бигамию, групповой брак, партнерство вне брака и т.п.
В этом контексте перемена проявляется в разрыве между брачными и семейными отношениями.
Если посмотреть на процесс модернизации с точки зрения выполнения российской семьей своих функций, то здесь очевидны существенные изменения. Реформы 90-х гг. ХХ в. то ослабляли, то усиливали процесс утраты российской семьей своей экономической независимости. Семья оказалась на грани финансовой несостоятельности и потребности в переходе на полное (для отдельных категорий семей) или частичное (для основной их части) государственное обеспечение. Именно в таком положении находятся семьи инвалидов, пенсионеров, многодетные семьи, семьи безработных и студентов, мигрантов и вынужденных переселенцев, неполные семьи и т.д.
На фоне неэффективности осуществления семьей своей экономической функции, исполнение ею всех других социальных функций становится необязательным. Среди них усиливается, пожалуй, роль лишь одной - функции эмоциональной поддержки как психотерапевтической, релаксационной, позволяющей индивиду снять стресс, освободиться от того перенапряжения нравственных и физических сил, которое является следствием интенсификации общественного труда. Приходится констатировать, что семья, приспособившись к ухудшившимся жизненным условиям и перейдя на режим экономии материальных и духовных ресурсов, была вынуждена до минимума свернуть свою структуру и сократить немалую часть своих функций.
К условиям кардинальных общественных перемен адаптировалась не столько семейная группа, сколько отдельная личность, разделив свое “Я” на семейное и внесемейное и выбрав для себя ту модель брака и родительства, которая для нее удобнее в изменившихся социальных условиях.
Можно даже сказать, что в процессе социальных трансформаций личность в определенной степени вступила в противоречие с институтом семьи так же, впрочем, как и институт семьи с обществом, которое на практике игнорирует социальную сферу. Такое положение сохранится до тех пор, пока со стороны государства и общества не будет реально признан приоритет интересов семьи над иными социальными интересами, а личность не почувствует больших преимуществ в семейном образе жизни по сравнению с несемейным.
В современном российском обществе институт семьи занимает подчиненное положение, зависит от других социальных институтов. И более всего от института государства. Эта зависимость усложняется в силу того, что государство, как основной проводник социальной и семейной политики, заняло выжидательную позицию по отношению к семье, рассчитывая на ее самостоятельный выход из критического положения.
В итоге, если в недалеком прошлом семья выступала в качестве посредника между обществом и индивидом, то в эпоху перехода к новым социальным отношениям соотношение сил между данными субъектами деятельности меняется. Сегодня посредническую миссию берет на себя индивид, и пока лишь его усилиями скрепляется семейная общность, сохраняется институт брачно-семейных отношений. В связи с этим актуальнейшей задачей, в реализации которой должны быть задействованы социальные работники, становится создание обществом через посредство государства благоприятных условий для сохранения устойчивости модернизировавшегося института семьи и повышения авторитета семейной общности в общественном сознании.
Решению этих задач служит, в частности, формирование новых политических подходов и соответствующей законодательной базы государственной семейной политики, которая, в основном, отвечает принципам демократического федерального правового социального государства, провозглашенного новой Конституцией Российской Федерации.
В основу новой концепции государственной семейной политики положены важнейшие международно-правовые документы Организации Объединенных Наций, Международной организации труда, Европейской социальной Хартии.
|
|
|
