 |
Глава III. Секты ранних христиан. Глава IV. Восточные космогонии. И записи Библии. Глава V. Тайны каббалы
|
|
|
|
“Познавая все, сам оставайся непознанным”.
— Гностический афоризм.
“Есть над богами всеми единый Бог, божественнее смертных,
Чья форма не похожа на человеческую, как не похожа и его природа;
Но смертные напрасно возомнили, что боги им подобно рождены,
С человеческими чувствами, и голосом, и членами телесными”.
— Ксенофан [Клемент Александрийский, “Строматы”, V, 14, § 110].
“ТИХИАД. — Не можешь ли ты, Филокл, указать мне причину, почему большинство людей так любят лгать и не только радуются, когда лгут сами, но и очень прислушиваются ко лжи других?
“ФИЛОКЛ. — Много может быть причин, Тихиад, которые заставляют некоторых лгать, ибо они видят, что это выгодно”.
— Диалог Лукиана.
“СПАРТАНЕЦ. — Перед кем мне следует исповедоваться — перед тобою или перед Богом?
“ЖРЕЦ. — Перед Богом.
“СПАРТАНЕЦ. — Тогда, человек, отступи! ”
— Плутарх, “Замечательные поговорки лакедемонцев”.
Теперь мы хотим уделить внимание некоторым из наиболее значительных Тайн “Каббалы” и проследить их связь с философскими мифами различных народов.
В старейшей восточной “Каббале” божество изображено как три окружности в одной, окутанной каким-то дымом или хаотическим паром. В предисловии к “Зогару”, который преобразил три изначальных круга в три головы, над ними начертано испарение или дым, ни черный, ни белый, но бесцветный и обведенный окружностью. Это есть непознаваемая Сущность. [227] Происхождение этого еврейского образа можно проследить до Гермесовского Пэмандра, египетского Логоса, который появляется в облаке влаги с поднимающимся от него дымом. [228] В “Зогаре” высочайший Бог является, как мы уже показали в предшествующей главе, и как обстоит дело в индийской и буддийской философиях, — чистой абстракцией, объективное существование которой последними отрицается. Это есть Акама, “ВЕРХОВНАЯ МУДРОСТЬ, которая не может быть постигнута путем размышления”, и которая находится внутри и снаружи ЧЕРЕПА ВЕЛИКОГО ЛИКА[229] (Сефиры), самой высшей из трех “Голов”. Это есть “беспредельный и бесконечный Эйн-Соф”, Ни-Что.
|
|
|
“Три Головы”, наложенные одна на другую, очевидно взяты от трех мистических треугольников индусов, которые также накладываются один на другой. Высочайшая “голова” содержит Тройственность в Хаосе, из которой возникает проявленная тройственность. Эйн-Соф, непроявленный навсегда, который неограничен и необусловлен, не может творить, и поэтому нам кажется большой ошибкой приписывать ему “творческую мысль”, как обычно поступают истолкователи. Во всех космогониях эта верховная Сущность пассивна; если она неограничена, бесконечна и необусловлена, она не может иметь ни мысли, ни идеи. Она действует не в результате желания, но повинуясь своей собственной природе, и в соответствии с неизбежностью закона, воплощением которого она сама является. Таким образом, у еврейских каббалистов Эйн-Соф является несуществующим, так как он непостижим для нашего конечного разума и поэтому не может существовать для наших умов. Его первой эманацией была Сефира, венец. Когда настало время активного периода, была произведена естественная экспансия этой Божественной сущности изнутри наружу, подчиняясь вечному и нерушимому закону; и из этого вечного и бесконечного света (который для нас — тьма) была излучена духовная субстанция. [230] Это был Первый сефирот, содержащий в себе другие девять сефиротов, или разумов. В своей совокупности и единстве они представляют Первоначального Человека, Адама Кадмона, ? сщфьгпнпт, который в своей индивидуальности или единстве все же двойственен или двупол, греческий Didumos, ибо он есть прототип всего человечества. Таким образом у нас получаются три троицы, каждая содержится в одной “голове”. В первой голове или в “лике” (трехликая индусская Тримурти) мы находим Сефиру, первого андрогина, в вершине верхнего треугольника, который испускает Акама, или мудрость, мужскую и активную силу, также называемую Jah, — и Бину, , или Разум, женскую и пассивную силу, также представляемую под именем Jehovah. Эти три образуют первую троицу или “лик” Ceфиротов. Эта триада эманирует Хесед, , или Милосердие, мужскую активную силу, также называемую Эл, из которой эманирует Гебура или Справедливость, также называемая Элоа, женская пассивная сила; от союза этих двух произошла Тиферет, Красота, Снисходительность, Духовное Солнце, известное под божественным именем Элохим; и таким образом была образована вторая триада, “лик” или “голова”. Она в свою очередь, эманирует мужскую силу Нэцах, Устойчивость или Иегову Саваофа, который испускает женскую пассивную силу Ход, Великолепие или элохима Саваофа; эти двое производят Иесод, Основание, которое есть могущественый живой Эл-Хай, и таким образом сформирована третья троица или “голова”. Десятый сефирот скорее дуада и представлен на диаграмме как низшая окружность. Это Малкут или Царство, и Шехина, также называемое Адонай, и Херувим среди сонм ангелов. Первая “Голова” называется Умственным миром; вторая “Голова” есть Чувственный мир или мир Восприятии; а третья — это Материальный или Физический мир.
|
|
|
“Прежде чем он придал какую-либо форму вселенной”, — говорит “Каббала”, — “прежде чем он создал какую-либо форму, он был одинок без какой-либо формы и подобия чему-либо. Кто же тогда может постичь его, каков он был до творения, раз он был бесформенным? Поэтому запрещается изображать его какой-либо формой, подобием или даже его священным именем, единой буквой, единой точкой... Старейший из Старейших, Непознаваемый из Непознанных имеет форму и все же не имеет формы. Он имеет форму, посредством которой вселенная сохраняется, и все же не имеет формы, потому что он не может быть постижим. Когда он впервые принял форму (в Сефире, своей первой эманации), он заставил девять великолепных светов эманировать из нее”. [231]
|
|
|
А теперь мы обратимся к индусской эзотерической космогонии и определению “Того, кто есть, и кого все же нет”.
“От того, кто есть, [232] от этого бессмертного Принципа, который существует в наших умах, но не может быть воспринят чувствами, — рождается пуруша, божественный мужчина и женщина, кто стал Нараяной или божественным духом, движущимся над водой”.
Сваямбхува, непознаваемая сущность брахманов, идентична с Эйн-Софом, непознаваемой сущностью каббалистов. Так же как у последних, несказуемое имя не должно произноситься у индусов под страхом смерти. В древней первоначальной троице Индии, в той, которую можно определенно считать до-ведийской, зародыш, оплодотворяющий материнский принцип, мировое яйцо или вселенское чрево, — называется Нара. Дух или Святой Дух, который эманирует из первичной сущности. Он подобен Сефире, старейшей эманации, называемой предвечной точкой и Белой Головой, так как это есть точка божественного света, появляющаяся из неизмеримой и беспредельной тьмы. В “Ману” это есть “НАРА или Дух Божий, который движется по Аяна (Хаос, или место движения) и называется НАРАЯНА или движущийся по водам”[233]. У Гермеса, египтянина, мы читаем: “В начале времен в хаосе не было ничего”. Но когда verbum, исходя из пустоты подобно “бесцветному дыму”, появилось, тогда “это verbum двинулось по принципу влаги” [ 392 ]. И в “Бытии” мы находим: “И тьма была над ликом бездны (хаос). И Дух Божий носился над ликом вод”. В “Каббале” эманация первичного пассивного принципа (Сефира) путем разделения на две части, активную и пассивную, испускает Хокма-Мудрость и Бина-Иегову, и в сочетании с этими двумя помощниками, которые завершают троицу, становится Творцом абстрактной вселенной; физический мир есть продукт последней и еще более материальных сил. [234] В индусской космогонии Сваямбхува испускает Нара и Нари, свою двуполую эманацию, и после разделения ее частей на две половины, мужскую и женскую, те оплодотворяют мировое яйцо, внутри которого развивается Брахма или, скорее Вирадж, Творец. “Исходным пунктом египетской мифологии”, — говорит Шампольон, — “является триада... а именно, Кнеф, Неит и Птах; и Аммон, мужского пола, отец; Мут, женского пола и мать; и Хонс — сын”. Десять сефиротов являются копиями, снятыми с десяти Праджапати, созданных Вираджем; называемых “Владыками всех существ”, и соответствующих библейским Патриархам.
|
|
|
Юстин Мученик объясняет некоторые из “ересей” того времени, но весьма неудовлетворительным образом. Однако, он показывает тождественность всех мировых религий в их начальных стадиях. Самое начало всегда неизменно открывается с непознаваемого и пассивного божества, которое порождает из самого себя некую активную силу или свойство, “Разумного”, который иногда называется МУДРОСТЬ, иногда — СЫН, очень часто — Бог, Ангел, Господь, и ЛОГОС [ 469, с. 284]. Последнее название иногда дается самой первой эманации, но в нескольких системах он происходит от первого андрогина или двойного луча, испускаемого в начале незримым. Филон рисует эту Мудрость как мужскую и женскую. Но хотя его первое проявление имело начало, ибо оно произошло из Улом[235] (Айон, время), высочайшего из эонов, при испускании из Отца, он уже пребывал с ним прежде всякого творения, ибо он — часть его. [236] Поэтому Филон Иудей называет Адама Кадмона “разумом” (Эннойя от Битоса в гностической системе). “Разум, да будет он назван Адам” [ 461, с. XVII].
Строго говоря, трудно рассматривать еврейскую “Книгу Бытия” иначе, как только сук на стволе мирового древа всемирной космогонии, изложенной в восточных аллегориях. По мере того, как цикл следовал за циклом и народы один за другим появлялись на мировой сцене, чтобы сыграть свою краткую роль в величественной драме жизни человечества, каждый новый народ разрабатывал из традиций предков свою собственную религию, придавая ей местный колорит и отпечатывая на ней свои характерные отличия. В то время как каждая из этих религий имела свои отличительные черты, по которым, если бы не было никаких других архаических признаков, можно оценивать физический и психологический статус ее творцов, — все они сохранили общее подобие единому прототипу. Этот породивший их культ был ничто иное как первобытная “религия мудрости”. Священные писания израильтян не являются исключением. Их национальная история — если они вообще могут претендовать на какую-либо автономию до возвращения из Вавилона, и если они были чем-то иным, нежели кочующими кланами индусских париев, — не может быть прослежена назад далее дней Моисея; и если это еврейский экс-жрец по богословской необходимости должен быть превращен в европейского патриарха, то мы должны настаивать на том, что еврейская национальность была возвышена именно этим улыбающимся младенцем из тростников озера Моэрис. Авраам же, выдаваемый за их отца, принадлежит всемирной мифологии. По всей вероятности, он является лишь одним из многочисленных вымышленных имен Зеруана (Сатурна), царя золотого века, которого также называют стариком (эмблема времени). [237]
|
|
|
Теперь ассириологи наглядно доказали, что в старинных халдейских книгах Авраам называется Зеру-ан или Зерб-ан, что означает очень богатого золотом и серебром и могущественного князя. [238] Его также называют Зероуан и Зарман — дряхлый старик. [239]
Существует древняя вавилонская легенда, что Ксизутр (Хасисадра табличек, или Ксизутр) приплыл в своем ковчеге в Армению, и его сын Сим стал полновластным царем. Плиний говорит, что Сима звали Зеруан, и Сим есть Шем. По-еврейски его имя пишется, Шем — знак. Этнологи считают Ассирию страною Шема, а Египет называют страною Хама. Шем в десятой главе “Бытия” показан как отец всех детей Еверовых, Елама (Улама или Эйлама) и Ашура (Ассур или Ассирия). “Нефелимы” или падшие люди, геберы, могучие люди, исполины, о которых говорится в “Бытие” [VI, 4, происходят от Улам, “людей Шема”. Даже Офир, который, очевидно, следует искать в Индии во дни Хирама, показан как потомок Шема. Записи были умышленно запутаны, чтобы приспособить их к структуре Моисеевой Библии. Но “Бытие”, начиная с ее первого стиха и до последнего не имеет никакого отношения к “избранному народу”; она принадлежит мировой истории. Ее присвоение еврейскими авторами в дни так называемого “восстановления” уничтоженных книг израильтян Ездрой ничего не доказывает и до сих пор самоопирается на якобы божественное откровение. Это, просто, компиляция всемирных легенд всемирного человечества. Бунзен говорит, что
“в халдейском племени, непосредственно связанном с Авраамом, мы находим отголоски искаженных и неправильно понятых данных, преподносимых в качестве генеалогий единичных людей или указаний на эпохи. Авраамические воспоминания уходят назад в прошлое, по меньшей мере, на три тысячелетия до времени деда Иакова” [ 74, т. V, с. 85].
Александр Полихистор говорит, что Авраам родился в Камарине или Уриа, в городе предсказателей, и изобрел астрономию. Иосиф заявляет то же самое в отношении Тераха, отца Авраама. Вавилонская башня была построена настолько же непосредственными потомками Шема, насколько и потомками “проклятого” Хама и Ханаана, так как люди в то время были “едины” и “вся земля говорила на одном языке”; и Вавилон был просто астрологической башней, и ее строители были астрологи и адепты первоначальной религии мудрости, или, как мы ее называем, тайной доктрины.
Сивилла Бероса говорит: До Башни, Зеру-ан, Титан и Япетосте управляли Землею, Зеру-ан хотел быть верховным, но его два брата воспротивились; тогда их сестра Астлик умиротворила их. И пришли к соглашению, что Зеру-ан должен править, но его мужского пола дети должны быть умерщвлены; и сильные титаны были назначены для исполнения этого соглашения.
Cap (окружность, сарос) есть вавилонский бог неба. Он также Ассарос или Асшур (сын Шема), и Зеро — Зеро-ана, чакра или колесо, беспредельное время. Поэтому, так как первым шагом, предпринятым Зороастром при основании своей новой религии было превращение наиболее священных божеств санскритской Веды в имена злых духов в своих Зенд-“Писаниях”, и даже отвергание ряда их, — мы не находим в “Авесте” следов Чакры — символической окружности неба.
Элам, другой из сыновей Шема — это Улам и относится к порядку или циклу событий. В “Екклесиасте” [III, 11] его называют “мир”. У “Иезекииля” [XXVI, 20] это “давно бывшему”. В “Бытии” [III, 22] это слово фигурирует как “навсегда”, а в [IX, 16] — как “вечный”. Наконец, этот термин полностью определен в “Бытии” [VI, 4] в следующих словах: “В то время были на земле исполины” (нефилимы, великаны, падшие люди или титаны). Это слово синонимично со словом эон, ? йщн. В “Притчах” [VIII, 23] мы читаем: “Я был излит из Улам, из Рас” (мудрости). Этою сентенциею мудрый царь-каббалист намекает на одну из тайн человеческого духа — бессмертный венец человеческой тройственности. В то время как эту сентенцию следовало читать так, как выше приведено, и истолковывать ее каббалистически со значением, что Я (или мое вечное, бессмертное Эго), духовная сущность, была излита из беспредельной и безымянной вечности посредством творческой мудрости непознаваемого Бога, — в каноническом переводе она звучит так: “Господь владел мною в начале его пути, до своих трудов в старину! ” — что без каббалистического истолкования представляет собою непонятную чепуху. Когда в уста Соломона вложены слова, что Я был “в начале... еще в то время, когда он (верховное божество) еще не сотворил ни земли, ни высшей части праха этого мира... Я был здесь”, и “когда он закладывал основания земли... тогда Я был с ним рядом, как тот, кто вырос с ним”, — кого же может каббалист подразумевать под этим “Я”, как не собственного божественного духа — каплю, излитую из вечного источника света и мудрости — вселенского духа божества?
Нит сияния, испускаемая Эйн-Софом из высшей из трех каббалистических голов, благодаря которой “все сияет светом”, нить, которая совершает свой выход через Адама Primus, — есть индивидуальный дух каждого человека. “Я... была радостью всякий день, веселясь пред лицем Его во все время... и радость моя была с сынами человеческими”, — добавляет Соломон в той же самой главе “Притчей”. Бессмертный дух радуется в сыновьях человеческих, которые без этого духа были бы только дуадами (физическое тело и астральная душа или тот жизненный принцип, который оживляет даже самое ничтожнейшее в животном царстве). Но мы видели, что эта доктрина учит, что этот дух не может соединиться с тем человеком, в котором материя и грубейшие влечения его животной души всегда оттесняют дух. Поэтому Соломон, вдохновляемый его собственным духом, имевшим в то время власть над ним, — произносит следующие мудрые слова:
“Сын мой (двойственный человек)! храни слова мои и заповеди мои сокрой у себя... “благословенны те, кто идут моими путями... Благословенен тот человек, который прислушивается ко мне, ежедневно ожидая у моих ворот... Ибо кто находит меня — находит жизнь и получит благосклонность Господа... Но тот, кто грешит против меня, тот причиняет зло своей собственной душе... и любит смерть” [Притчи, VII, 1-27].
Эту главу, в такой интерпретации, некоторые богословы стараются приспособить, как и все другое, к Христу, “Сыну Божиему”, который неоднократно утверждает, что тот, кто последует за ним, обретет вечную жизнь и победит смерть. Но даже в ее искаженном переводе можно доказать, что она относится к чему угодно, но только не к так называемому Спасителю. Если бы мы приняли ее в этом смысле, тогда христианскому богословию пришлось бы nolens volens возвратиться к аверроизму и буддизму; к доктрине эманаций, короче говоря; ибо Соломон говорит: “Я был излит” из Улам и Расит, которые оба являются частью божества; и таким образом Христос не был бы самим Богом, как учит их доктрина, а только эманацией Его, подобно Христосу гностиков. Отсюда вытекает значение олицетворенного гностического эона; это слово означает циклы или определенные периоды в вечности и в то же время подразумевает иерархию небесных существ — духов. Поэтому Христа иногда называют “вечным эоном”. Но слово “вечный” ошибочно в отношении эонов. Вечно то, что не имеет ни начала, ни конца, но “эманации” или эоны, хотя и жили как абсорбированные в божественной сущности извечно, но раз они были индивидуально эманированы, то мы должны сказать, что они имели начало. Поэтому они могут быть бесконечными в этой духовной жизни, но не вечными.
Эти бесконечные эманации единой Первопричины, которые все были постепенно превращены народной фантазией в отдельных богов, духов, ангелов и демонов, настолько мало считались бессмертными, что всем им было приписано ограниченное существование. И это верование, общее у всех народов древности, у халдейских магов, так же как и у египтян, в которое даже ныне верят брахманы и буддисты, — превосходно свидетельствует о монотеизме древних религиозных систем. Эта доктрина называет жизненный период всех этих низших божеств “одним днем Парабрахмы”. Традиция гласит, что по истечении цикла в четырнадцать миллиардов триста двадцать миллионов человеческих лет — сама троица со всеми подчиненными божествами будет уничтожена вместе со вселенной и перестанет существовать. Затем другая вселенная постепенно возникнет из пралайи (растворения), и люди на Земле будут в состоянии постичь СВАЯМБХУВУ как он есть. Только эта первопричина будет существовать всегда во всей своей славе, заполняя бесконечное пространство. Какое еще лучшее доказательство можно привести о чувстве глубокого благоговейного почитания, с каким “язычники” взирают на единую Верховную вечную причину всего сущего, видимого и невидимого?
Это опять-таки является источником, из которого древние каббалисты извлекли идентичные доктрины. Если христиане поняли “Бытие” по-своему, и если, принимая эти тексты буквально, они навязывали необразованным массам веру в творение нашего мира из ничего, и кроме того приписали ему какое-то начало, — то конечно нельзя упрекать в этом танаимов, единственных истолкователей сокровенного значения, заключающегося в Библии. Не более, чем какие-либо другие философы, они верили в спонтанные, ограниченные или ex nihilo творения. “Каббала” дожила до наших дней, чтобы показать, что их философия является точной философией современных буддистов Непала, свабхавиков. Они верили в вечность и неуничтожаемость материи, и, следовательно, во многократные создания и разрушения миров до нашего мира.
“Существовали древние миры, которые погибали”. [240] “Из этого мы видим, что Святый — да будет благословенно имя Его — последовательно слагал и разрушал различные миры до того, как сотворил нынешний мир; и когда он сотворил этот мир, он сказал: “Этот мне нравится; предыдущие мне не нравились””. [241]
Кроме того, они верили, как и свабхавики, которых теперь называют атеистами, — что каждая вещь происходит (творится) в силу своего же естества и что как только Творческой Силой, присущей “Самосотворенной субстанции”, или Сефире, дается первый импульс, каждая вещь развивается из самой себя, следуя своему образцу, более духовному прототипу, который предшествует ей по лестнице бесконечного творчества.
“Неделимая точка, неимеющая предела и непостижимая (ибо она абсолютна), распространилась изнутри и образовала сияние, которое послужило покровом (завесой) неделимым точкам... Оно также распространялось изнутри... Таким образом, все произошло через постоянное поднимающее возбуждение, и так, наконец, произошел мир” [“Зогар”, I, с. 20a].
В более поздних книгах зороастрийцев, после того, как Дарий восстановил поклонение Ормазду и добавил к нему более чистый магизм первичной тайной мудрости — иерофантом которой, как говорит нам надпись, он сам был, — мы опять видим появление Зеру-ана, или беспредельного времени, изображаемого брахманами в виде чакры или окружности, которая фигурирует на поднятом пальце главных божеств. Далее мы покажем связь, в какой она находится с пифагорейскими мистическими числами — с первым и последним — которым является ноль [zero] (0), и с величайшим из Богов мистерий ИАО. Идентичность одного только этого символа во всех старых религиях уже достаточна, чтобы доказать их общее происхождение из одной первобытной Веры. [242] Этот термин “беспредельное время”, который может быть применен только к ЕДИНОМУ, который не имеет ни начала, ни конца, зороастрийцы выражают словами Зеруана-Акарене, так как оно существовало всегда. “Его величие”, говорят они, слишком возвышенно, его свет слишком ярок, чтобы человеческий разум или глаз смертного могли охватить и увидеть. Его первичной эманацией является вечный свет, который, прежде будучи сокрытым, был вызван к проявлению, и таким образом образовался Ормазд, “Царь Жизни”. Он — первородный беспредельного времени, но подобно своему антитипу или предсуществовавшей духовной идее, пребывал в изначальной тьме извечно. Его Логос создал чисто умственный мир. По истечении трех великих циклов[243] он сотворил в течение шести периодов материальный мир. Шестеро Амешаспентов или первичных духовных людей, которых Ормазд сотворил по своему образу, являются посредниками между этим миром и им самим. Митра есть эманация Логоса и глава двадцати восьми изедов, которые являются опекающими ангелами над духовной частью человечества — душами людей. Феруэры же бесчисленны. Они суть идеи или скорее идеальные концепции объектов, которые сформировались в уме Ормазда или Ахурамазды до того, как он пожелал, чтобы они приняли конкретные формы. Они то, что Аристотель называет “privations” форм и субстанций. Религия Заратуштры, как его всегда называют в “Авесте”, является той религией, из которой древние евреи заимствовали больше всего. В одной из яшт, Ахурамазда, Верховный, дает провидцу в качестве одного из своих священных имен Ахми, “Я есмь”; и в другом месте — Ахми ят ахми, “Я есмь то, что я есмь” — слова, которые, как утверждают, Иегова дал Моисею.
Эта космогония, принятая с изменением имен в раввинской “Каббале”, проникла впоследствии с некоторыми добавочными умозрениями Манеса, полумага, полуплатоника, — в великое тело гностицизма. Невозможно установить подлинные учения последователей Василида, Валентина и Маркиона по полным предвзятых мнений и клеветническим писаниям отцов церкви; скорее это можно сделать по остаткам трудов бардезанцев, известных как назареи. Теперь, когда все их рукописи и книги уничтожены, почти невозможно отвести какой-либо из этих сект должную роль в расходящихся взглядах. Но еще живы несколько человек, у которых сохранились книги и непосредственные предания об офитах, хотя они мало заинтересованы в осведомлении о них мира. Среди неизвестных сект горы Ливан и Палестины истина была сокрыта в течение более чем тысячи лет. И их диаграмма офитской схемы расходится с описанием, данным Оригеном, и, следовательно, с диаграммой Маттера [ 506, рис. X].
Каббалистическая троица — одна из моделей христианской троицы. “ПАТРИАРХ, да будет благословенно имя его, имеет три головы, но которые составляют только одну”. [244] Tria capita exsculpa sunt, unum intra alterum, et alterum supra alterum. Три головы входят одна в другую и одна над другой. Первая голова — это сокровенная мудрость (Sapientia Abscondita). Под этой головой находится ПАТРИАРХ (пифагорейская Монада), наиболее сокровенная из тайн; голова, которая не есть голова (caput quod поп est caput); никто не может знать что в этой голове. Никакой ум не в состоянии постичь эту мудрость. [245] Этот Senior Sanctissimus окружен тремя головами. Он есть вечный СВЕТ мудрости; а мудрость есть источник, из которого начались все проявления. Эти три головы заключены в ОДНУ ГОЛОВУ (которая не есть голова); и эти три наклонены над (осеняют) МАЛЫЙ ЛИК (сына), и через них все сияет светом”. [246] “Эйн-Соф испускает нить из Эл или Ал (высочайшего Бога Троицы), и свет следует за этой нитью и входит и, проходя, выходит через Адама Primus (Кадмона), который сокрыт до тех пор, пока не будет готов план расположения (statum dispositionis); он проходит по нити через него с головы до ног; и в нем (в сокрытом Адаме) заключена фигура ЧЕЛОВЕКА”. [247]
“Кто хочет прозреть в это священное единство, пусть рассматривает пламя, поднимающееся с горящих угольев или с горящей лампы. Он сперва увидит двойной свет — свет белый и черный или синий свет; белый свет выше и поднимается в непосредственный свет, тогда как синий или темный свет находится внизу и кажется как бы сидением для первого; все же они оба так тесно соединены, что образуют только одно пламя. Однако, сиденье, образованное синим или темным светом, опять-таки соединено с горящей материей, которая находится под ним. Белый свет никогда не меняет своего цвета, он всегда остается белым; но различные оттенки наблюдаются в ниженаходящемся свете, тогда как свет, расположенный в самом низу, кроме того, имеет два направления — кверху он соединен с белым светом, а книзу с горящей материей. Последняя постоянно пожирается и постоянно восходит к высшему свету, и таким образом все сливается в единое единство” [“Зогар”, I, c. 51a].
Таковы были идеи древних о троице в единице, как абстракции. Человек, который есть микрокосмос макрокосма или прообразного небесного человека, Адама Кадмона — также представляет троицу, ибо он есть тело, душа и дух.
“Все, что создано “Патриархом Патриархов” может жить и существовать только как мужское и женское”, — гласит “Зогар” [“Зогар”, III, c. 290]. Только он один, которому никто не может сказать “Ты”, так как он есть дух БЕЛОЙ ГОЛОВЫ, в которой “ТРИ ГОЛОВЫ” объединены, — только он один несотворен. Из тонкого огня по одну сторону Белой Головы, и из “тонкого воздуха” по другую сторону, эманирует Шехина, его покрывало (женственный Святой Дух).
“Этот воздух”, — говорит Идра Рабба, — “является наиболее сокровенным (occultissimos) атрибутом Ветхого Днями. [248] Древнейший из Древнейших есть Сокровеннейший из Сокровенных. [249] Все есть Он Сам, и Он Сам всячески сокрыт. [250] Череп БЕЛОЙ ГОЛОВЫ не имеет начала, но конец его обладает сияющим отражением и округлостью, которая есть наша вселенная”.
“Они рассматривают”, — говорит Кленкер, — “первородного как мужа и жену постольку, поскольку его свет заключает в себе все другие света, и постольку, поскольку его дух жизни или жизненное дыхание включает в себя всех других духов жизни” [ 507, c. II]. Каббалистическая Шехина соответствует Софии офитов. Строго говоря, Адам Кадмон есть Битос, но в этой системе эманирования, где все рассчитано на то, чтобы смутить и воспрепятствовать исследованию, он является Источником Света, первым “первичным человеком” и в то же самое время Эннойей, Мыслью Битоса, Глуби, ибо он — Пэмандр.
Гностики, а также назареи, аллегоризируя олицетворениями, говорили, что Первый и Второй человек любили красоту Софии (Сефиры), первой женщины, и таким образом Отец и Сын оплодотворили небесную “Женщину” и из первоначальной тьмы произвели видимый свет (Сефира есть Невидимый или Духовный Свет), “который они назвали ПОМАЗАННЫМ ХРИСТОМ или Царем Мессией” [ 162, с. 637]. Этот Христос есть Адам из Праха до его падения, с духом Адоная, его Отца, и Шехины Адонай, его матери, над ним; ибо Адам Primus есть Адон, Адонай или Адонис. Первичное существование проявляется своею мудростью и производит Постигаемого ЛОГОСА (все зримое творение). Эта мудрость почиталась офитами в форме змея. Пока что мы видим, что первая и вторая жизни представлены двумя Адамами, или первым и вторым человеком. В первом сокрыта Eva или еще не родившаяся духовная Ева, и она находится внутри Адама Primus, ибо она составляет часть его самого, являющегося андрогином. Ева из праха — та, которую в “Бытии” назовут “матерью всего живого”, находится внутри Адама Второго. И теперь, с момента своей первой манифестации ВЛАДЫКА МАНО, непостижимая мудрость, исчезает со сцены действия; он проявит себя только в качестве Шехины, МИЛОСТИ; ибо КОРОНА есть “сокровеннейший Свет изо всех Светов”, и, следовательно, субстанция самой тьмы. [251]
В “Каббале” Шехина является девятой эманацией Сефиры, которая содержит все десять сефиротов внутри себя. Она принадлежит к третьей триаде и произведена вместе с Малкут или “Царством”, для которого она является женской половиной. В других отношениях она считается выше любого из них, ибо она есть “божественная слава”, “завеса”, или “одеяние” Эйн-Софа. Евреи, где бы она ни упоминалась в “Таргуме”, говорят, что она есть слава Иеговы, обитавшая в святилище, проявляясь в виде зримого облака; “Слава” витала над Седалищем Милосердия в святая святых.
В системе назареев или бардезан, которую можно назвать Каббалой внутри Каббалы, Ветхого Днями — Antiquus Altus, который является Отцом Демиурга вселенной — называют Третьей Жизнью или Абатуром, и он является Отцом Фетахила, являющегося архитектором видимой вселенной, которую он вызвал к существованию посредством сил своих гениев по велению “Величайшего”; Абатур отвечает “Отцу” Иисуса в более позднем христианском богословии. Эти две верховные Жизни суть тот венец, внутри которого обитает величайший Ферхо. “Прежде чем какая-либо тварь начала существовать. Владыка Ферхо существовал” [ 257, I, с. 145]. Он есть Первая Жизнь, бесформенная и невидимая, в которой живой Дух ЖИЗНИ существует, Высочайшая МИЛОСТЬ. Эти двое — ОДНО извечно, ибо они Свет и ПРИЧИНА Света. Поэтому они соответствуют каббалистической сокрытой мудрости и сокрытой Шехине — Святому Духу. “Этот Свет, который проявлен, есть одеяние Небесного Сокрытого”, — говорит Идра Сута. И “небесный человек” есть высочайший Адам. “Никто не знает его путей, кроме Макропросопуса” (Великий Лик) — Верховного активного бога. [252] “Меня будут читать не так, как я написан, в этом мире мое имя будет писаться Иегова и будет читаться Адонай” [ 499, с. 11], очень правильно говорят раввины. Адонай есть Адам Кадмон; он есть и ОТЕЦ и МАТЬ. Путем этого двойного посредничества Дух “Старца Старцев” спускается на Микропросопуса (Малый Лик) или Адама из Эдема. И “Господь Бог вдыхает ему в ноздри дыхание жизни”.
Когда женщина отделяется от своего андрогина и становится отдельной индивидуальностью, снова повторяется первое повествование. И Отец и Сын, оба Адама, любят ее красоту; затем следует аллегория искушения и падения. Как в “Каббале”, так и в системе офитов Офит и Офиоморфос являются эманациями, символизированными в виде змия, причем первый представляет собою Вечность, Мудрость и Дух (как в халдейском магизме змеепоклонения и доктрины Мудрости старины), а последний — Коварство, Зависть и Материю. И дух и материя — Змии, и Адам Кадмон становится Офитом, который искушает сам себя — мужчину и женщину — вкусить от “Древа Добра и Зла”, чтобы научить их тайнам духовной мудрости. Свет искушает Тьму, и Тьма привлекает Свет, ибо Тьма есть материя, и “Высочайший Свет не светит в своем Tenebrae”. Со знанием приходит искушение Офиоморфоса, и он побеждает. Дуализм каждой существующей религии выявлен падением. “У меня муж от Господа”, — восклицает Ева, когда Дуализм, Каин и Авель — зло и добро — рожден.
“И Адам познал Хуа, свою женщину (асту), и она стала беременной и родила Кина и сказала: Кинити аис Ява — я получила или приобрела мужа, даже Ява — есть, Аис — мужчина”. “Cum arbore peccati Deus creavit seculum”.
А теперь мы сравним эту систему с системой еврейских гностиков — назареев, а также с другими философиями.
ИШ АМОН, плерома или беспредельный круг, внутри которого находятся “все формы”, есть МЫСЛЬ силы божественной: она работает в ТИШИНЕ, и внезапно свет порождается тьмою; его называют ВТОРОЙ жизнью, и эта вторая производит или порождает ТРЕТЬЮ. Этот третий свет есть “ОТЕЦ всего, что живет”, как EUA есть “матерь всего, что живет”. Он является тем Творцом, который вызывает инертную материю к жизни посредством своего животворного духа, и поэтому его называют старцем этого мира. Абатур есть тот Отец, который создает первого Адама, который, в свою очередь, создает второго. Абатур открывает врата и идет к темной воде (хаосу) и вглядывается в нее; тьма отражает его образ и — вот! — образовался СЫН — Логос или Демиург; Фетахил, который является строителем материального мира, взывая к существованию. Согласно гностической догме, это был Метатрон, архангел Гавриил или вестник жизни; или, по библейской-аллегории, андрогинный Адам Кадмон, СЫН, который, сообща со своим Отцовским духом, производит ПОМАЗАННИКА, или Адама до грехопадения.
Когда Сваямбхува, “Владыка, существующий через самого себя”, чувствует потребность в проявлении, то он так описывается в индусских священных книгах.
Испытывая желание производить различные существа из своей собственной божественной субстанции, он сперва проявил воды, которые развили в себе плодотворное семя.
Семя стало зародышем, блестящим как золото, сияющим как светило с тысячью лучами; и в этом яйце он родился в форме БРАХМЫ, великого начала всех существ (“Ману”, кн. I, шл. 8, 9).
Египетский Кнеф или Кнуфис, божественная мудрость, изображаемый в виде Змия, достает из своего рта яйцо, из которого выходит Птах. В этом случае Птах представляет собою всемирный зародыш, так же как и Брахма, который — среднего рода, когда конечное “а” имеет двоеточие наверху; [253] в противном случае он становится просто одним из имен божества. Первый послужил прообразом ТРЕХ ЖИЗНЕЙ назареев, так же как и каббалистических “Ликов”, PHARAZUPHA, который, в свою очередь, послужил прообразом для христианской Троицы Иринея и его последователей. Яйцо изображало первоначальную материю, которая послужила материалом для построения видимой вселенной; оно содержало, так же как и гностическая Плерома и каббалистическая Шехина, мужа и жену, дух и жизнь, “чей свет включает в себя все другие света” или духов жиз
|
|
|
