 |
Хине-марама
|
|
|
|
Миру
Атуа Миру покинул нижний мир и пришел в Ао-мараму, где увидел прекрасную молодую девушку Хине-ранги. Хине-ранги жила в доме, который соплеменники построили для нее в стороне от деревни. Миру полюбил Хине-ранги с первого взгляда. Ночью, когда все спали, он тихонько вошел в дом и произнес каракиу, которая обратила к нему сердце девушки. Весь следующий день Хине-ранги казалось, что она видит рядом с собой лицо прекрасного юноши, и ночью, когда Миру прокрался к ней в дом, она радостно открыла ему объятия, забыв обо всем на свете.
Через некоторое время люди увидели, что одинокая молодая женщина знатного рода скоро станет матерью, и отцу Хине-ранги волей-неволей пришлось задать ей несколько неприятных вопросов. А Хине-ранги стояла на марае перед своим отцом — арики, рангатирой, тохунгой — и с гордостью говорила:
— Вы не можете увидеть моего мужа. Мой муж — человек из иного мира.
Хине-ранги отослали домой, и родственники стали размышлять, как поймать самонадеянного юношу, который приходил к Хине-ранги только ночью и уходил, никем не замеченный. Они избрали обычный способ: заделали все щели, чтобы утренний свет не проник в дом, и поймали Миру.
Но вскоре Миру завоевал сердца соплеменников Хине-ранги, и его приняли в общину. Хине-ранги родила сына, Которого назвали Тонга-те-уру, а вслед за ним еще одного ребенка — Уру-макаве. Миру любил жену и детей и все-таки тосковал о своем прежнем доме. Он решил навестить нижний мир и предложил отцу своей жены и всем его соплеменникам пойти вместе с ним. Арики согласился, но потребовал, чтобы Хине-ранги осталась смотреть за детьми.
Отряд отправился в путь в незнакомый мир. Среди путешественников была и Хине-маи-те-уру, младшая сестра Хине-ранги. Когда они пришли в деревню, где жил Миру, их привели в большой дом знаний — фаре-куру. Тут можно было научиться самым разным вещам: игре в веревочку, игре с палочками, искусству управления деревянными куклами, танцующими хаку, и многим другим забавам. Здесь же учили резьбе по дереву. Всему, что пожелаешь, можно было научиться в этом большом доме. И главным учителем был здесь Миру, который знал все на свете.
|
|
|
Тесть Миру понял, как важно приобрести все эти знания, и в уплату за обучение отдал Миру свою дочь Хине-маи-те-уру. Он научился всему, чему сумел, и ушел вместе со своими соплеменниками в верхний мир, но свою младшую дочь, как было условлено, оставил Миру. Хине-маи-те-уру утешала Миру в разлуке с Хине-ранги, а Хине-ранги горько оплакивала мужа, который навсегда остался в нижнем мире.
Конечно, Миру оказался неверным мужем. Но родные Хине-ранги понимали, что многим ему обязаны. Они построили такой же фаре-куру у себя в деревне, и отец Хине-ранги научил всему, что узнал, своего внука Тонга-те-уру, а тот учил потом своих соплеменников. Так был построен на земле первый дом знаний — фаре-кура.
Хине-марама
Двое мальчиков остались сиротами и выросли вместе. Их звали Ранги-руа и Каео. Они жили в доме, который стоял на лесной поляне. Когда мальчики стали взрослыми, одиночество начало тяготить их, они поняли, что могли бы жить совсем иначе, поселись у них в доме заботливая женщина. Ранги-руа, более решительный из двух, отправился в соседнюю деревню и добился благосклонности девушки, которую звали Хине-марама. Она охотно ответила ему взаимностью и с разрешения родителей ушла вместе с ним в лес. Хине-марама оказалась любящей женой и преданно ухаживала за братьями.
Можно себе представить, как горевали Ранги-руа и Каео, когда Хине-марама вдруг заболела и умерла. Братья призвали родственников Хине-марамы, и обряд оплакивания — танги тянулся много дней подряд. Когда они вновь остались одни, Ранги-руа совсем пал духом. Каео старался утешить его.
|
|
|
— Мы оба лишились Хине-марамы, — говорил он, — но есть много женщин, которые согласятся заботиться о нас. Тебе нужно только пойти в другую деревню и выбрать кого-нибудь себе по душе.
— Что ты в этом понимаешь! — сердился Ранги-руа. — Тебе Хине-марама была матерью и сестрой, а мне женой. Разве можно найти другую Хине-мараму!
— Если ты так ее любишь, иди в нижний мир, в Рарохенгу и оставайся с ней, — сказал Каео.
— И пойду! Мрак опустился на Ао-мараму, на наш белый свет, с тех пор как его покинула Хине-марама.
— Если ты пойдешь в Рарохенгу, я пойду с тобой.
Братья приготовили три корзины с едой и отправились в мир неведомого, но к тому времени, когда они пришли в Реингу, у них осталась всего одна корзина. Братья спустились по крутому склону холма, хватаясь за ветки древней похутукавы, и нырнули в воду, где извивались водоросли. Раздался оглушительный удар грома, вода забурлила, они лишились чувств и пришли в себя, когда уже ступили в незнакомый мир. Ранги-руа и Каео увидели деревья, траву, папоротники, глубокую быструю реку.
Братья пошли по берегу реки и вскоре встретили старуху.
— Добро пожаловать! Добро пожаловать, милые гости, — сказала она, приняв их за только что умерших, которым предстоит долгая жизнь в Рарохенге. — Из какого вы племени?
— Нга-пухи.
— Это очень хорошо. Несколько дней назад я как раз встретила здесь молодую женщину нга-пухи и отвела ее домой.
— Как ее звали? — нетерпеливо спросил Ранги-руа.
— Хине-марама.
— Это моя жена. Где она?
— На другом берегу. Вон в той деревне за лесом.
— А как нам перебраться на другую сторону?
— Пройдите еще немного по берегу, а потом крикните перевозчику, он вас перевезет.
Братья поблагодарили старуху и пошли дальше вниз по течению. Вскоре за деревьями показались дома деревни. Ранги и Каео долго звали перевозчика. Наконец от противоположного берега отплыла лодка и направилась к ним. Лодка была крошечная, на веслах сидел демон-уродец.
— Скорее, — нетерпеливо крикнул он, — у меня еще много Дел. Я не стану вас дожидаться.
|
|
|
— Мы не поместимся вдвоем в такой маленькой лодке, — сказал Ранги-руа. — Тебе придется перевозить нас по очереди.
Перевозчик рассердился.
— Ты еще будешь указывать, что мне делать! — гневно воскликнул он. — Духи ничего не весят. Я перевозил на этой лодке по нескольку десятков мужчин и женщин. А ведь после каждой битвы их тут собирается столько, что не сосчитать.
Ранги и Каео переглянулись. Они испугались, как бы перевозчик не догадался, что они живые люди.
— Я сам переплыву реку, — поспешил сказать Ранги-руа. — Ты перевези брата, а я переплыву сам.
Прежде чем перевозчик успел произнести хоть слово, Каео прыгнул в лодку, и Ранги-руа оттолкнул ее от берега. Перевозчик с ворчанием взялся за весла, а Ранги бросился в воду и поплыл. Он достиг берега почти одновременно с лодкой и вместе с братом пошел в деревню.
Едва Ранги и Каео появились в деревне, их окружило множество людей, и братья увидели среди них своего отца Пакиру и мать Торету. А позади отца и матери стояла Хине-марама. Они заплакали все впятером, обливая слезами друг друга. Когда Ранги-руа немного успокоился, он отвел Хине-мараму в сторону. Ее глаза сияли.
— Почему ты так быстро пришел ко мне? — спросила Хине-марама.
— Я пришел, чтобы увести тебя назад, домой.
У Хине-марамы вытянулось лицо:
— О мой муж, мы ведь духи. Духам нельзя возвращаться в Ао-мараму.
— О моя жена, ты узнаешь сейчас удивительную новость. Мы с Каео живые люди. Мы обманули стражей и пришли к тебе, хотя мы люди. Давай войдем в дом. Я не хочу, чтобы нас тут видели.
Братья вошли в дом и открыли свой секрет отцу и матери.
— Вы прошли долгий путь и, наверное, проголодались? — спросила Торету. — Садитесь, разделите с нами первую еду в Рарохенге.
Мать поставила перед сыновьями еду, но они скривились, отвернулись. У пищи был отвратительный вид и тошнотворный запах.
— Не прикасайтесь к еде! — в тревоге воскликнул Пакира. — Если вы съедите хоть кусочек, вы никогда больше не увидите мир света.
— Не бойся, отец, — сказал Ранги. — Мы принесли с собой овощи, выращенные людьми.
|
|
|
Ранги открыл корзинку, где лежала кумара. Глаза Торету наполнились слезами.
— Кумара напомнила мне счастливые дни, когда мы жили в кругу родных, а Ранги и Каео были маленькими. Но мы уже ели то, что положено ваируа — душам мертвых, и теперь не можем есть то, что едят люди. А вы ешьте и дайте поесть Хине-мараме. Она здесь так недолго, что еще ни разу не ела.
Ранги и Каео поели, вышли из дома и попрощались с родителями и родственниками, которые собрались в честь их приезда. Потом Рапги-руа и Хине-марама сели в лодку.
— Что это вы затеяли? — спросил перевозчик с удивлением.
— Мы хотим, чтобы ты перевез нас на ту сторону.
— Я никогда не перевожу на ту сторону. Моя обязанность — перевозить души мертвых на эту сторону.
— Но я-то не дух. Я живой человек.
Перевозчик вцепился в плечо Ранги, ощупал его руки, ноги, похлопал по животу.
— Да, ты человек, — сказал он. — Тебе нечего здесь делать. Я перевезу тебя на ту сторону. Торопись и больше сюда не возвращайся.
Когда они подплыли к противоположному берегу, Ранги-руа вышел из лодки и протянул руку, чтобы помочь Хине-ма-раме.
— Эта женщина останется здесь. Она ваируа, — сказал перевозчик.
— Нет, она еще не прикасалась к пище ваируа, — заспорил Ранги. — Это моя жена. Она пойдет со мной.
Хине схватила мужа за руку и хотела выйти из лодки, но перевозчик вцепился в ее ногу. Ранги тянул Хине к себе, перевозчик — к себе. К Ранги присоединился Каео, который переплыл реку, они вместе тянули Хине, а Ранги к тому же еще поднял ногу и толкнул лодку. Перевозчик испугался, что лодка перевернется, и разжал руку — Хине оказалась на берегу.
Братья и Хине бежали вверх по берегу реки. Они встретили старуху, которая посмотрела па них слезящимися глазами и прокаркала:
— Вы возвращаетесь втроем? Ну что ж. Пойдемте, я покажу вам дорогу.
Беглецы поспешили за ней и наконец добрались до того места, где неустанно вздымались и опускались волны и колыхались водоросли. Сквозь толщу воды они уже видели манящие лучи солнца. На какой-то миг им снова стало холодно и страшно. Братья крепко держали Хине-мараму. Прошло немного времени — и они услышали всплеск воды и почувствовали жаркий поцелуй солнца и ветра.
Но дома Ранги ждало еще одно дело. Хине-марама не была ни женщиной, ни ваируа.
— Выкопай мое тело и вымой его, — сказала мужу Хине-марама, — тогда моя душа вернется в мертвое тело, оживит его, и я снова стану твоей женой.
Так ожила Хине-марама.
|
|
|
