 |
Проблемы, свойственные позднему выздоровлению
|
|
|
|
Химически зависимые люди, выросшие в дисфункциональных семьях, встречаются с определенным количеством обычных проблем, свойственных позднему выздоровлению. Я рассмотрю десять наиболее часто встречающихся.
Проблема 1: Решение личностных проблем
В позднем выздоровлении многие из нас обнаруживают, что не способны решить важные личностные проблемы, даже если мы можем решать похожие проблемы других людей. Мы не можем ясно размышлять о них. Мы можем вычислить почти все, что угодно. Мы можем исправить любую незначительную ситуацию, но застываем, как только эта ситуация важна для нас.
Выздоравливающий алкоголик по имени Джесс выразил это таким образом: «Мне кажется, я могу сказать, как другим людям надо решать их проблемы, но я не могу понять, как мне решать свои. На работе я гений. Решения приходят ко мне естественным образом. Когда я оказываюсь дома и стараюсь понять, что я могу сделать, чтобы наладить свои семейные отношения, мой ум слепнет. Я чувствую себя идиотом, потому что знаю, что достаточно умен, чтобы решить эту проблему».
Джесса воспитывала мать. Его отец оставил их, когда Джессу было три года, и мать так и не смогла пережить этого. Чтобы справиться со своей болью, она стала профессиональной занудой и помогальщицей. Она была медсестрой и помогала людям в церковной общине. Когда бы Джесс ни попросил о помощи, у нее не было времени. Она говорила ему, что он эгоист и думает только о своих личных проблемах; ему нужно больше думать о том, как помочь другим людям, и меньше о том, как помочь себе.
Джек находится в еще большей растерянности. Он трезв уже пять лет и успешно работает бухгалтером. Он рассказал мне, что знает, как распоряжаться чужими деньгами, но как-то так получается, что он не способен распоряжаться своей чековой книжкой. «Я знаю, что это азы», - говорил он. - «но я просто не могу распорядиться своими деньгами. Я знаю, как делать это, но что-то меня останавливает. Это звучит безумно, но я на самом деле пугаюсь и впадаю в панику, когда начинаю заниматься собственными финансами».
|
|
|
Отец Джека был неудачником. Он постоянно переходил от одной неудачного делового предприятия к другому. Он не мог достичь успеха потому, что не заботился о деталях своей жизни. Мама Джека была неорганизована и не могла содержать дом в чистоте, но подрабатывала, убирая дома других людей. В процессе терапии Джек рассказал мне, что еще маленьким мальчиком он взял на себя обязательство не быть неудачником, как его отец. Но он не смог его выполнить. У него хорошая работа, и он зарабатывает много денег, но не может ими с толком распорядиться.
Проблема 2: Невозможность управлять чувствами
Другой обычной проблемой является утрата возможности справляться с чувствами и эмоциями. Многие из нас либо отключают свои чувства, либо реагируют слишком сильно.
Джейн, которая выздоравливает в течение трех лет, не знает, что она чувствует. «Я как будто онемела от шеи и ниже», - говорит она. – «Я не чувствую себя плохо, я просто ничего не чувствую. Мне доставляют удовольствия мелочи жизни, но, как только происходит что-то значительное, я просто деревенею».
Мама Джейн была тихой и замкнутой. Когда ей было восемнадцать, она влюбилась в мужчину и забеременела. Он бросил ее, и она, в конце концов, вышла замуж за «прекрасного человека», которого не любила. Она постоянно твердила Джейн, что единственный способ избежать разочарования - это не слишком волноваться по поводу чего бы то ни было. «Если ты не хочешь чего-то слишком сильно», - говорила она Джейн, - «ты не разочаруешься. Помни, что случилась со мной, когда я позволила себе сильные чувства по отношению к другому человеку».
|
|
|
У Джо противоположная проблема. Он слишком сильно реагирует на мелочи. «Я не на все так реагирую», - рассказывал он мне. – «Только на то, что делает моя жена. На работе я могу быть холодным, как огурец, даже если все идет не так, но дома малейшая критика со стороны жены приводит меня в ярость. Я всегда после этого чувствую себя виноватым, но, мне кажется, я не могу остановиться. Иногда я думаю, что я сумасшедший!»
Джо подвергался физическому насилию со стороны своей матери. «Она была сладкой, как пирожок, когда рядом был папа», - говорил он. - «Но ждала, когда мы останемся наедине. Я пытался рассказать об этом отцу, но он выпорол меня за то, что я говорю неправду о маме. Я был так зол, что, казалось, взорвусь. Но я не мог. Если бы это случилось, я думаю, она убила бы меня».
Проблема 3: Неизменные привычки
Многие из нас остаются негибкими, несмотря на годы трезвости. Нам, кажется, трудно изменять свое поведение, даже если мы хотим этого.
Сара, с одиннадцатью годами трезвости, выразила это так: «Я не просто двигаюсь по колее, я въезжаю в нее и прокладываю ее. Кажется, мне необходимо содержать вещи в жестком и неизменном порядке. Если рутина нарушается, мне кажется, что я схожу с ума. Это нерационально, но я так чувствую».
Отец Сары был моряком, у которого для всего было свое место, и все всегда находилось на этом месте. Когда бы Сара ни попыталась декорировать свою комнату и украсить ее, он смеялся над ней. «Тебе не нужны эти глупые девчоночьи вещи», - говорил он ей. «Ты дочь морского волка. Все, что нам нужно - это самое необходимое, и мы должны содержать это в готовности к проверке каждый миг».
Проблема 4: Потребность заботиться или спасать других.
Многие из нас – компульсивные помощники. Мы кажемся почти психотически преданными чужому благосостоянию, исключая собственное. Мы будем стараться помогать людям, даже когда они не хотят, чтобы им помогали. Мы будем помогать другим, если это повредит нам самим. Похоже, мы не чувствуем права заботиться о себе, несмотря на то, что мы постоянно заняты решением чужих проблем. В результате мы часто вовлекаемся в отношения с людьми, которые не могут или не хотят позаботиться о себе.
|
|
|
Эрни, алкоголик, который трезв три года, пришел на терапию, когда его жена, Тереза, развелась с ним. На консультации Тереза сказала мне, что она была вдовой из-за его пьянства, а потом стала вдовой из-за его выздоровления. Почему Эрни никогда не бывал дома? Он был слишком занят, пытаясь протрезвить весь мир.
«Я просто не могу сказать «нет», - сказал он мне в процессе терапии. - «Я знаю, что должен больше бывать дома, но я просто не мог оторваться от своих собраний. Когда я видел, как кто-то страдает, я чувствовал потребность помочь ему. Я не мог просто уйти. В АА много людей, которым нужна помощь».
Эрни был сиротой. Он не имел представления о своих родителях. Его оставили на ступеньках агентства социальных услуг, когда ему было около шести месяцев. Он воспитывался в интернатах и детских домах. Здесь никогда никого не было, когда он нуждался в помощи. Когда он был ребенком, он взял на себя обязательство не относиться к людям так, как относились к нему. Он чувствовал сильную потребность и обязанность помогать другим. Его потребность была настолько сильной, что несмотря на то, что он был трезвым, он разрушал свою собственную жизнь, отдавая ее другим. Он не знал, как заботиться о себе, когда стал взрослым, потому что о нем никогда не заботились в детстве.
Кэндис выздоравливает от кокаиновой зависимости. Будучи профессиональным писателем и работая в фирме, занимающейся связями с общественностью, она имела хорошую работу и была профессиональной деловой женщиной, но каким-то образом раз за разом создавала отношения с неудачливыми мужчинами. «Я этого не могу понять», говорила она мне. «Я прекрасно сужу о людях на работе, но когда дело доходит до моих любовных отношений, кажется, я оставляю свои мозги за дверью».
Кэндис сменила пять мужчин за первые четыре года выздоровления. Двое из них применяли по отношению к ней физическое насилие, двое - словесное и психологическое, а один был профессиональным бездельником, который не работал в течение шести лет. Он был хроническим срывщиком, который периодически пил, а затем возвращался к трезвости. Кэндис описала, как она вступила в отношения с этим человеком: «Я встретила Джима на собрании. Он сказал, что ему негде жить. Было ужасно холодно, и я не могла позволить ему спать на улице, поэтому я взяла его к себе домой и позволила спать на моем диване. Сначала это было похоже на жизнь с соседом, но потом отношения стали сексуальными. Я на самом деле не любила его, но он так в этом нуждался. Что я могла поделать?»
|
|
|
В детстве, в семье среднего класса, Кэндис подвергалась физическому и сексуальному насилию. Ее мама работала медсестрой в ночную смену, а папа работал днем супервизором на сталеплавильной фабрике. Насилие происходило ночью, когда мама уходила. После того, как отец сексуально насиловал ее, он шлепал Кэндис за то, что она совращала его и заставляла делать «эти ужасные вещи» с ней. Она никогда ни с кем не говорила об этом, но обнаружила, что когда стала взрослой, ее каким-то образом стали привлекать мужчины, которые вновь применяли к ней насилие.
Проблема 5: Потребность все тихо улаживать и делать то, чего ожидают окружающие.
Многие из нас трезвеют и становятся теми, кого я называю «серые люди». Мы учимся тушеваться и не гнать волну. Мы делаем то, чего от нас ожидают, но не делаем это достаточно хорошо для того, чтобы выделяться и получать похвалу, или настолько плохо, чтобы нести наказание. Некоторые из нас становятся настолько незаметными, что другие люди даже не знают, что мы здесь.
Я впервые осознал, что «серые люди» существуют, когда был наблюдателем в групповой терапии в 1969 году. В конце одной из сессий терапевт, ко-терапевт и я обсуждали группу и рассматривали прогресс ее членов. «А Джерри был на группе сегодня вечером?» – спросил терапевт. Никто из нас не мог вспомнить. Три профессиональных терапевта провели двухчасовую встречу с десятью пациентами, и ни один из нас не был уверен, присутствовал ли там Джерри.
Джерри, шестидесяти двух лет, оставался трезвым около трех лет. В сорокалетнем возрасте он был уволен из армии после двадцати лет службы. Он получил работу в гражданской службе одной из военных баз, где работал клерком. Он обратился к терапии, потому что был подавлен и угнетен, но не знал причины этого. Джерри развелся до того, как начал выздоравливать, и никогда больше не женился. Он посещал от четырех до пяти собраний АА в неделю, но говорил, что у него нет друзей. У него никогда не было спонсора, и он редко говорил что-либо на собраниях, кроме: «Я благодарен за то, что я здесь; я пропускаю [свою очередь говорить (прим. ред.)]». Джерри сказал, что он в ужасе от возможности выделиться. Он менял собрания, которые посещал, каждые несколько месяцев, чтобы люди не могли слишком хорошо узнать его.
|
|
|
В детстве Джерри также подвергался физическому насилию. Каждый раз, когда он шумел или оказывался на пути, его жестоко наказывали. Его родители были христианскими фундаменталистами, которые считали, что «детей должно быть видно, но не слышно» и «пожалеешь розгу - испортишь ребенка». Он понял, что опасно быть замеченным, и строил свой образ жизни, исходя из этого принципа.
Проблема 6: Потребность развлекать других и отвлекать внимание от трудностей.
Многие из нас чувствуют, что обязаны быть в центре внимания. Мы не можем выдержать периоды молчания на собраниях. Мы чувствуем особый дискомфорт, когда другие заводят разговор о серьезных и болезненных проблемах. Чтобы избавиться от напряжения, мы начинаем шутить и вести себя подобно клоунам.
Линда, которой было тридцать два, оставалась трезвой четыре года. Она обратилась к терапии, потому что испытывала сильные боли в желудке, и ее доктор не мог найти никакого физического объяснения этой боли. Поскольку она была выздоравливающим алкоголиком, она пришла в нашу амбулаторную клинику по лечению алкоголизма.
Линда была полна жизни, и с ней было занятно находиться рядом. Когда я впервые встретился с ней, чтобы привести на первую сессию, она своими шутками смешила персонал приемного покоя и развлекала остальных пациентов в зале ожидания. Линда была какой угодно, но не смущенной. «Общительная» или даже «буйная» - вот лучшие слова, которые могли описать ее.
Она рассказала мне, что у нее много друзей, она регулярно проводит собрания и высказывается на них, и что она очень популярна. Она была одинока. Ее муж оставил ее вскоре после того, как она стала трезвой, и она не могла проработать свои взаимоотношения с мужчинами. «Я не понимаю», - говорила она, - «Кажется, они теряют ко мне интерес после пары свиданий». Затем она начала рассказывать мне шутливые истории, которые высмеивали ее одиночество и неспособность найти кого-нибудь, кого можно было бы полюбить.
В групповой терапии Линда была в центре жизни группы настолько, что стала подрывать ее работу. Чем более серьезные вещи происходили, тем больше она чувствовала потребность шутить или переключать внимание на себя. Она просто не могла выносить разговоров на серьезные или болезненные темы.
Линда росла в алкогольной семье. Весь период ее детства ее родители тяжело пили. «Они были забавные, когда напивались», - говорила она группе. - «Большую часть времени, когда они пили, мы вместе развлекались. Я была душой общества. Я знала всех их друзей. Иногда они даже позволяли мне выпить с ними, потому, что я была такой смешной и занимательной». Когда проблемы вмешивались в жизнь семьи, в задачу Линды входило снимать накал напряжения, рассказывая анекдоты или ведя себя по-дурацки. Линда взяла эти навыки с собой в выздоровление.
Проблема 7: Потребность умиротворять и достигать мира любой ценой
Некоторые из нас научились быть миротворцами. Мы не любим конфликты, и поэтому чувствуем, что наша задача - создавать и поддерживать мир любой ценой. Нам нужно избегать конфликтов и сглаживать неприятные чувства. Настоящей проблемой является то, что мы никогда не можем остановиться, даже если хотим этого.
Эллиот выздоравливал более трех лет, когда начал посещать собрания Взрослых Детей Алкоголиков (ВДА). «Я просто не был счастлив в своей трезвости. Казалось, мне чего-то недостает». Он работал по программе, и дела шли хорошо, но он чувствовал тревогу и периодически депрессию. «Дело не в том, что что-то на самом деле не так», - сказал он мне на первом терапевтическом занятии. – «На самом деле все отлично; просто я не чувствую себя хорошо».
Эллиот был хранителем мира в своей семье. Он выучил, что это его работа - сохранять мир любой ценой. Поскольку его папа и мама иногда жестоко спорили, он часто чувствовал себя неудачником. Он сказал мне, что если бы он получше старался поговорить с папой и мамой, они бы так часто не ссорились.
Когда я спросил его, какую связь это имеет с его настоящей трезвостью, он сказал, что он, похоже, постоянно является судьей в своей семье и на собраниях групп. «Каждый раз, когда возникает ссора или спор, я чувствую, как что-то заставляет меня выйти в центр и все уладить. Иногда я говорю себе, что это глупо и что мне надо прекратить вести себя так, но я просто не могу. Я чувствую, что если я не вмешаюсь, то все выйдет из-под контроля».
Когда я спросил его, как он справляется с делами, когда расстроен, он ответил, что в этом случае лучше всего не гнать волну. Зачем топорщить перья, когда это не обязательно. «Кроме того», - сказал он, - «если ты на самом деле разозлишься, ты ведь можешь напиться, не так ли?» Эллиот еще в детстве узнал, что выражение гнева - опасная вещь, и что это его задача - оберегать от гнева других людей. Он принес это убеждение с собой в выздоровление.
Проблема 8: Потребность принимать на себя обвинения в проблемах других людей
Многие из нас стремятся быть козлами отпущения для других людей. Мы настолько плохо относимся к себе, что когда другие обвиняют нас в чем-то, не видим возможности защитить себя.
Эллиот был козлом отпущения, так же, как и миротворцем. Когда он делал попытку уладить спор, он легко принимал вину на себя. «Почему бы и нет», - говорил он. – «Ведь цель – прекратить ссору».
Проблема 9: Потребность действовать наперекор, нарушать правила и создавать проблемы
Некоторые из нас являются компульсивными нарушителями правил. Мы не видим в этом ничего страшного: мы просто не хотим, чтобы другие люди говорили нам, что делать. Мы можем видеть, что правила необходимы другим, но задаем себе вопрос: «Почему я должен следовать им?» Мы чувствуем, что имеем право на специальное обращение и не понимаем, почему другие из-за нас расстраиваются.
Таким был Джейк. Он заработал прозвище «змея», когда учился в высшей школе. Джейк вырос на Северо-западе и в течение многих лет работал портовым грузчиком. Когда он протрезвел, то не чувствовал необходимости менять еще что-либо. Он начал посещать собрания, но не любил все, что было связано с Высшей Силой. «Я не собираюсь препоручать свою волю и жизнь кому-либо, кроме себя». Джейк то приходил, то уходил из программы в течение трех лет, имел несколько срывов и, в конце концов, переехал в Чикаго и начал ежедневно посещать собрания. Он сложил два и полтора года трезвости, которые имел раньше, прежде чем начал подвергать сомнению свои ценности.
«Я никогда не придавал значения морали», - сказал он мне на консультации. – «Я всегда считал, что жизнь - это то, что ты можешь урвать, но сейчас я не уверен, что это хороший способ жить». Когда Джейк собирался сделать что-то, что запрещалось правилом или законом, он задавал себе два вопроса для того, чтобы принять решение:
· Каково наказание?
· Сколько шансов, что поймают?
Если он чувствовал, что, возможно, его не поймают, он делал это.
Джейк вырос в семье, где было одиннадцать детей. Его мама была дома, но ее явно не хватало, чтобы за всем уследить. Его отец был мелким преступником, который хвастался своими преступлениями. «Мой отец учил меня, что только неудачники живут по правилам», - говорил Джейк, - «Если я хотел стать настоящим мужчиной, мне нужно было узнать, как прожить жизнь на собственных условиях, и к черту всех остальных!»
Так Джейк и жил в первые годы трезвости. Он обнаружил, что одинок и отрезан от остальных. Никто не доверял ему. А он не доверял своим друзьям.
Джейк, как и многие из нас, нес с собой семейные проблемы после того, как стал трезвым.
Проблема 10: Потребность обвинять других в своих собственных проблемах
Многие из нас находят трудным принять на себя ответственность за собственные проблемы. Если что-то идет не так, мы стремимся переложить ответственность на кого-нибудь еще.
Это было стилем Джейка. Когда он попадался на нарушении закона или правила, он начинал обвинять человека, который поймал его. Типичным ответом могло быть: «Какое право имел этот коп вручать мне штраф за превышение скорости?» Он никогда не предполагал, что должен отвечать за последствия своего поведения. Если дела шли не так, всегда находился кто-то, виноватый в этом.
Эти десять проблем позднего выздоровления имеют две общие темы. Первая: все они имеют отношение к тому, чему мы научились в семье, из которой происходим. Вторая: мы вынуждены действовать под влиянием этих проблем, хотя знаем, как лучше. Мы, похоже, не можем остановить их. Похоже, мы потеряли контроль.
Взаимоотношения проблем позднего выздоровления и семьи, из которой мы происходим, становятся очевидными, стоит только нам задуматься об этом. Проблема в том, что мы часто об этом не думаем. Многие из нас пришли к убеждению, что все наши трудности вызваны химической зависимостью, и все они могут быть решены посещением собраний и работой по Шагам. К сожалению, это не всегда так. Несмотря на то, что мы определили и приняли решение избавиться от этих проблем позднего выздоровления, они не решаются.
В Двенадцатишаговой программе не разработан специфический шаг для разрешения проблем позднего выздоровления. В 1935 году основатели АА не знали об обширном влиянии, которое детский опыт оказывает на взрослую жизнь. Многие выздоравливающие люди непрямым путем решают эти проблемы, работая по Шагам Четвертому и Пятому и духовной Программе, заложенной в Шагах Одиннадцатом и Двенадцатом. Для большинства же решение этих проблем откладывается, пока к ним специально не обратятся.
Двенадцатишаговая Программа, которая называется «Взрослые Дети Алкоголиков», помогает людям выявить темы, которые связаны с родительской семьей. Многие члены ВДА являются выздоравливающими химически зависимыми людьми со многими годами трезвости. Они открыли, что движение АА само по себе было неспособно разрешить проблемы, тянущиеся с самого детства. Работая по программе ВДА в сочетании с собственной программой АА, они получают возможность решить проблемы детства и повысить качество их выздоровления.
|
|
|
