 |
Когда Митя наконец приехал, Нина уже здорово замерзла на ветру, а потому еле разлепила губы для приветствия.
|
|
|
|
– Да ты ж себя так совсем уморишь на холоде! – Алексеев, видимо, сразу догадался, что Нина ждет его на крыльце школы уже давно, чуть ли не с тех самых пор, как ему позвонила. – А ну пошли быстренько вон в ту в кафешку, в «Аленький цветочек»…
Только когда Нина выпила горячего кофе, Алексеев позволил ей говорить. Нина поставила чашку на блюдечко, но еще долго вертела ее за ручку туда-сюда, поскольку не знала, как начать. Потом все же решилась и сказала:
– Я разговаривала с Виктором Эдуардовичем, вашим географом. Он рассказал мне про Марину и про то, зачем ты продал его коллекцию.
Алексеев вздохнул и отозвался, глядя в сторону:
– Да, я поступил не лучшим образом, но тогда просто не знал, куда броситься, что сделать… А у нас как раз накануне была география, и Виктор Эдуардович нам демонстрировал кое-какие минералы. Один из одноклассников вдруг спросил, обладает ли его коллекция какой-либо ценностью. Виктор Эдуардович ответил, что обладает. Не слишком большой, но ее полнота и качество экземпляров сделали бы честь даже какой-нибудь музейной экспозиции. Ну вот я и… Потом по Интернету нашел человека, который живо заинтересовался и купил… Я отдам эти деньги Виктору Эдуардовичу, честное слово! Я уже пытался ему отдать часть денег, но небольшую. Он не взял, но, может быть, когда я соберу всю сумму, он возьмет.
– Он не возьмет, Митя. Он рад, что ты смог помочь Марине. – Нина опять покрутила на блюдечке чашку и спросила: – Ты влюблен в нее, да?
Алексеев так шлепнул о блюдце своей чашкой, что остатки кофе выплеснулись на стол, и с возмущением ответил:
– Ну вот что вы за люди, девчонки! Во всем видите только любовные передряги! А разве просто помочь человеку нельзя, по-дружески? Мы с Маришкой вместе аж с детского сада. Как я мог бросить ее в беде, ты сама-то подумай! Я к ней просто очень хорошо отношусь! Жалею ее, сочувствую ей, но почти ничего не могу сделать. Так только… ерунду всякую… Книжки, фильмы, музыку… А она знаешь какая… Другая бы только билась в рыданиях, а она не сдается! Я ее в слезах ни разу не видел! Она гимнастику всякую делает, упражнения… То вышивает, то лепит, то… А сейчас она такую красоту делает своими руками… – Алексеев вдруг внимательно посмотрел Нине в глаза и предложил: – А хочешь, я вас познакомлю? Честное слово, у Маришки есть чему поучиться!
|
|
|
– Познакомь, конечно, – с радостью отозвалась Нина. – А давай к ней сейчас поедем? Если, конечно, не поздно…
– Не поздно! – Алексеев наконец улыбнулся. – Поехали!
Тетя Маша, как назвал мать Марины Митя, очень обрадовалась, когда увидела, что он привел с собой еще одну гостью, и сразу засуетилась:
– Вы уж проходите, проходите сами! Ты, Димочка, тут все знаешь… А я сейчас вам чаю сделаю. Вчера пирожков с яблоками напекла, тоже подогрею. Вкусные, вкусные! Вам обязательно понравятся!
Марина всегда вздрагивала, когда Алексеева кто-то называл Димой, хотя имя Митя для него изобрела сама. Она не знала, как повести себя сейчас: подстроиться и называть его в незнакомом обществе Димой, как все, или же по-своему, Митей? Решить этот вопрос она не успела, поскольку Алексеев неожиданно взял ее за руку и повел в комнату. Ей хотелось бы, чтобы они вот так, за руку, шли долго-долго. Она согласилась бы даже идти всю жизнь, но коридорчик очень скоро кончился, и они оказались в небольшой комнате.
– Ой, Димка! И не позвонил! Сюрпризом! – обрадовалась светловолосая девочка, сидящая на высокой специализированной кровати спиной к двери.
Нина удивилась тому, как Марина, не поворачивая головы, догадалась, что пришел именно Алексеев. Потом поняла, что она просто видит их отражения в стеклянной дверце книжного шкафа.
|
|
|
– Ой, а с кем ты пришел? – опять спросила девочка, когда Нина и Митя сели перед ней на стулья.
Митя стал объяснять, что Нина его нынешняя одноклассница, а сама Кирьянова в это время во все глаза разглядывала Марину. Ее лицо было очень простеньким, но миловидным, с большими серо-голубыми глазами, маленьким, чуть вздернутым носиком и аккуратными нежно-розовыми губами. Светлые прядки волос чуть вились на висках и лбу, обрамляя лицо прозрачной паутинкой. Подбородок девочки упирался в белый тугой ворот специального корсета, который не позволял ей двигать шеей. Именно поэтому она не могла посмотреть, кто входит в дверь. Нина подумала, что логичнее было бы посадить Марину лицом к двери, но потом догадалась, что она наверняка сидит так, чтобы днем не заслонять себе спиной свет из окна. Сейчас на коленях девочки лежал деревянный щит, а на нем что-то непонятное, белое с красным. Вокруг на этом же щите лежали обрезки разноцветных тряпочек. В руках девочка держала ножницы.
– Будем знакомы, Нина! – радостно проговорила Марина. – Я очень рада, что ты ко мне пришла, а то, кроме Димки, почти никто и не приходит.
– Ну… подруги-то, наверно, забегают? – спросила Нина.
– Последнее время что-то редко… Но я их не виню. Я же понимаю, что представляю собой невеселое зрелище. Девчонкам почему-то кажется, что со мной надо разговаривать тихо, как с умирающей, не сметь улыбаться, смеяться… Им это тяжело дается, а мне так и вовсе неприятно. Я ж еще живая! И умирать не собираюсь! Но не мне же посетителей развлекать, если я все время дома сижу. Вот вы мне расскажите, что нового в мире.
– Ничего особенного, – сказала Нина. – Все как всегда.
– Нет, не все, – возразил ей Митя и обратился к Марине: – Помнишь, я тебе рассказывал про кошку, которая поселилась у нас в подъезде?
– Конечно! – радостно отозвалась девочка. – Белая такая, с рыжими пятнами! Вы ее всем подъездом кормите!
– Точно! Муськой зовут. Так вот, эта самая Муська позавчера принесла пятерых котят! Баба Люся с первого этажа их обихаживает, потом обещала мне одного отдать, рыженького. Если тетя Маша разрешит, я тебе принесу.
– Конечно, разрешит! Вот она придет со своим чаем, мы ее и спросим! Моя мама, Нина, всех поит чаем, так что уж ты не обижай ее, выпей, ладно?
|
|
|
– Конечно, выпью, – согласилась Нина. – Нам же пирожков с яблоками обещали.
– А еще, – продолжил Митя, – возле вашего дома каток снова залили. Конец февраля такой холодный! Еще детишки покатаются, наверно. А в магазинах на витринах уже товары к Восьмому марта раскладывают. Все же скоро весна.
Митя еще долго рассказывал Маришке о самых обычных вещах, на которые Нина даже и не обратила бы внимания. Для нее это было естественным положением вещей, малоинтересным и малопривлекательным. Но сейчас она поняла, как не хватало этой девочке, прикованной к постели и запертой в четырех стенах, самых обычных жизненных впечатлений. Марина с большим интересом и оживлением на лице слушала рассказ Мити всего лишь о том, что остановку автобуса, на котором они раньше обычно ездили в бассейн, перенесли поближе к хозяйственному магазину.
– Это к тому, где ты мне клей ПВА покупаешь? – уточняла она даже такую, казалось бы, несущественную деталь для человека, который не в состоянии передвигаться, а потому сам за клеем не пойдет.
– Да, к тому, – ответил Митя, показал рукой на то, что лежало перед Мариной на щите, и спросил: – А это что будет? Новая маска?
Девочка не успела ответить, потому что в комнату вошла Маринина мама, вкатывая перед собой сервировочный столик. На нем стояли три чашки, полные дымящейся янтарной жидкости, и тарелка с горкой румяных пирожков, от которых исходил сдобный дух.
– Мамусик, я не буду чай, – сказала Марина, – мы же с тобой полчаса назад пили! Не хочется мне.
– Хорошо, – ответила женщина. – Но я все же оставлю твою чашку, вдруг соблазнишься.
Она хотела уже выйти из комнаты, когда Митя спросил:
– Тетя Маша, помните, я вам с Мариной про кошку в нашем подъезде рассказывал?
– Конечно, помню! Как она? Еще не окотилась?
– Уже! Мне обещали самого рыжего котенка. Можно я его Маришке принесу, когда он немножко подрастет?
– Приноси, Митя! Пусть ей радость будет!
|
|
|
– Жаль только, что я не смогу ни кормить его, ни убирать за ним, ни воспитывать, – с огорчением сказала Марина. – Он меня и любить-то не будет.
– Будет, доченька, – отозвалась тетя Маша. – Кошки, они чуют в человеке болезнь и всегда стремятся ее забрать, как бы на себя перевести. Вот увидишь, он все время будет спать у тебя на постели.
– Мама! Сколько можно говорить, что я не больная! У меня просто травма, которая со временем… пройдет. Кости как-нибудь станут на место, срастутся, и все будет хорошо! Разве нет?!
– Конечно, все будет хорошо, – со светлым лицом подтвердила женщина и добавила: – Ну… вы угощайтесь тут, разговаривайте, а я пойду по своим домашним делам.
Когда тетя Маша повернулась спиной к дочери и лицом к гостям, Нина увидела, как быстро на это светлое лицо набежала темная тень. Видимо, Маринина мать не очень-то верила в то, что все будет хорошо, но старалась поддерживать в дочери эту уверенность. Нина тут же поняла тех Маришкиных подружек, которые перестали ее навещать. Выдержать такое трудно. Но Митя же как-то выдерживает! И она постарается стать Маришке настоящим другом.
Доев второй пирожок, Нина похвалила выпечку тети Маши и обратилась к Марине:
– Ты расскажи, что делаешь со всеми этими тряпочками. А белое – это что?
– Это новая маска! Венецианская! Буду ее декорировать шелком и кружевами! Мне Митя как-то альбом фотографий с Венецианского карнавала подарил, так я прямо заболела этими масками!
– Венецианскими? – растерянно переспросила Нина.
– Ну да! Ты видела когда-нибудь венецианские маски? Посмотри, сколько их у меня! – И Марина показала рукой на стену, спиной к которой Нина сидела. Когда входила в комнату, Кирьянова так была потрясена специальной кроватью Марины, оснащенной всякими педалями и другими приспособлениями, что даже не бросила взгляда по сторонам. Теперь Нина громко ахнула, потому что на стене висело штук двадцать разноцветных масок, украшенных перьями, бисером, золотыми и серебряными шнурами, искусственными цветами, кружевами и тюлем.
– Вот это да! – в восхищении проговорила она, разглядывая маски. – Они настоящие? Венецианские?
– Нет, конечно! – рассмеялась довольная Маришка. – Я сама их делаю!
– Как?! – еще больше удивилась Нина. – Они же… как настоящие! Разве можно самой научиться делать такую красоту?
– Если захочешь, все можно освоить! А материал о том, как их делать, я нашла в Интернете!
При слове «Интернет» Нина вдруг все поняла. Она повернулась к Марине и почти утвердительно спросила:
– Так ты и есть Дэзи?
Марина с минуту помолчала, вглядываясь с Нину, потом кивнула и широко улыбнулась, поскольку тоже узнала подругу по переписке:
|
|
|
– А ты, похоже, та самая Нина Кирьянова, которая предложила мне дружбу на сайте «Все к нам!»?
– Точно! Я Нина Кирьянова!
– Вот здорово! Бывают же такие совпадения! Хочешь, я тебе в сообщения скину ссылки на виртуальные мастер-классы по изготовлению венецианских масок?
– Конечно, хочу! Это так интересно! И так красиво! А вон в той маске ты на аватаре, да? – спросила Нина, указав на висевшую на стене маску с ярко-зелеными перьями, белыми шелковистыми цветами и золотистыми крупными губами.
– Да! А мне еще вон та очень нравится, черно-красная с серебром! Такая роковая!
Нина кивнула, и в этот момент ее мобильник выдал свою мелодию. Девочка сразу догадалась, что ее разыскивает мама. Она бросила взгляд на настенные часы, висевшие между масками. Стрелки показывали уже половину десятого вечера. Нина и не заметила, как пролетело время. Она самым виноватым голосом проговорила в трубку:
– Мамочка! Я уже скоро приду! Я расскажу вам с папой, с какой замечательной девочкой познакомилась, и вы меня обязательно простите!
– Я поняла, что тебе надо идти, – сказала Марина, когда Нина убрала мобильник в сумку.
– Да, мама беспокоится.
– Мам надо беречь!
– Это точно!
– А ты ко мне еще придешь? – спросила Марина.
– Конечно, – ни минуты не задумываясь, ответила Нина.
– Ты можешь и без Димы приходить, если захочешь. Как меня найти, теперь знаешь. А я тебе на страницу сайта скину еще номер своего мобильника. Если ты вдруг заблудишься, то всегда сможешь мне позвонить, и я подскажу, как добраться. Хорошо?
Нина кивнула, а Марина, вдруг спохватившись, сказала:
– Но если ты теперь с Димкой… всегда… то вместе приходите… В общем, как захотите…
|
|
|
