Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Модерн как предтеча современного искусства




Содержание

1. Введение

2. Модерн как предтеча современного искусства

3. «Ар деко»

4. Рождение и развитие современного искусства

5. Заключение

6. Список использованной литературы


 

Введение

 

Современное искусство (англ. contemporary art, в России 90х годов использовали перевод этого термина как актуа́льное иску́сство), – совокупность художественных практик, сложившаяся во второй половине ХХ века. Обычно под современным искусством понимают искусство восходящее к модернизму, или находящееся в противоречии с этим явлением. Не случайно, что существуют Museums of Modern Art и Museums of Contemporary Art, в коллекциях которых часто можно обнаружить работы одних и тех же авторов.

Современное искусство в нынешнем своем виде сформировалось на рубеже 1960–70-х годов. Художественные искания того времени можно охарактеризовать как поиск альтернатив модернизму (зачастую это выливалось в отрицание через введение прямо противоположных модернизму принципов). Это выразилось в поиске новых образов, новых средств и материалов выражения, вплоть до дематериализации объекта (перформансы и хеппенинги). Многие художники последовали за французскими философами предложившими термин «постмодернизм». Можно сказать, что произошел сдвиг от объекта к процессу.

Самыми заметными явлениями рубежа 60-х и 70-х годов можно назвать развитие концептуального искусства и минимализма. В 70-х заметно усилилась социальная направленность арт-процесса как с точки зрения содержания (тем, подымаемых в творчестве художниками), так и состава: самым заметным явлением середины 70-х стал феминизм в искусстве, а также нарастание активности этнических меньшинств (1980-е) и социальных групп.

Конец 70-х и 80-е годы охарактеризовались «усталостью» от концептуального искусства и минимализма и возвратом интереса к изобразительности, цвету и фигуративности (расцвет таких движений как «Новые дикие»). На середину 80-х приходится время подъёма движений, активно использующих образы массовой культуры – кэмпизм, искусство ист-виллиджа, набирает силы нео-поп. К этому же времени относится расцвет фотографии в искусстве – всё больше художников начинают обращаться к ней как к средству художественного выражения.

На арт-процесс большое влияние оказало развитие технологий: в 60-х – видео и аудио, затем – компьютеры, и в 90-х – интернет.

Начало 2000-х годов отмечено разочарованием в возможностях технических средств для художественных практик. При этом конструктивных философских оправданий современному искусству 21 века пока не появилось. Некоторые художники 2000-х полагают, что «современное искусство» становится инструментом власти «постдемократического (англ.)» общества. Этот процесс вызывает энтузиазм у представителей арт-системы, и пессимизм у художников.

Ряд художников 2000-х, возвращается к товарному объекту отказываясь от процесса и предлагают коммерчески-выгодную попытку модернизма 21 века.

Рассмотрим подробнее все выше изложенное.

 

Модерн как предтеча современного искусства

 

Первым прогрессивным, необычным и возможно шокирующим предвестников новых веяний в искусстве стал стиль модерн.

Блистательный взлет стиля модерн (англ. и фр. Art Nouveau, нем. Jugendstiel) длился немногим более десятка лет, однако на рубеже ХIХ-ХХ веков его органичные формы преобладали во всех видах изобразительного искусства и дизайна.

В 1895 г. выходец, из Германии и торговец картинами Самуил Бинг открыл в Париже художественную галерею. Будучи знатоком и ценителем японского искусства, он распахнул се двери новейшим течениям в станковых и прикладных жанрах и назвал свое детище «ArtNouveau» – «Новое искусство».

На первом же вернисаже было выставлено богатейшее собрание живописи, скульптуры, графики, керамики, художественного стекла и мебели, поражавшее разнообразием стилей. Однако при всей этой пестроте у многих выставок галереи были две общие черты – отказ от традиций реализма в пользу символической экзотики и преклонение перед декоративным потенциалом хлестких, словно удар бича, линий.

Со времен Возрождения в западном искусстве безраздельно господствовал реализм. Непревзойденными мастерами создания иллюзии трехмерного пространства по праву считались Караваджо (1571–1610) и его последователи. В XIX веке публика ценила в картинах, прежде всего, достоверное изображение реальности, удостаивая наивысших похвал фотографически скрупулезные картины таких мастеров, как Энгр (1780–1867). Даже восставшие против строгого академизма импрессионисты стремились к предельно точному переносу на полотно своих чувственных восприятий.

Всевластие реализма возвысило станковую живопись до положения «царицы искусств», отодвинув в тень декоративные и прикладные жанры, поэтому самые даровитые художники тяготели именно к ней. Как результат, прикладные искусства и характерная для них абстрактная орнаментика оказались на задворках, и к середине XIX в. образовалась настоящая пропасть между станковыми живописцами, которых считали истинными художниками, и прозябавшими на положении ремесленников мастерами декоративного искусства.

Перелом в этой тенденции, сыгравший решающую роль в становлении модерна, был, по сути, делом рук одного человека – Уильяма Морриса (1834–96). Негодуя на безвкусицу массового «ширпотреба», Моррис полагал, что искусства и ремесла неразделимы, и все окружающие человека предметы должны быть отмечены печатью художника.

Овладев профессиями краснодеревщика, стеклодува и печатника, Моррис основал в 1860-х гг. мастерские, в изделиях которых проявилось творческое слияние искусств и ремесел. Сам Моррис не знал себе равных в создании орнаментов для шпалер и обойных тканей, черпая вдохновение в растительных мотивах живой природы. Многие орнаменты Морриса популярны и сегодня.

Одним из сподвижников Морриса был Эдвард Берн-Джонс (1833–98), чей декоративный стиль сформировался под влиянием прерафаэлитов. Тонкое изящество линейных плетений Берн-Джонс перенял у средневековых иллюминированных манускриптов. Будучи прямым следствием работы мастера в черно-белой книжной графике, эта манера ярко проявилась и в его живописных произведениях, орнаментальные эффекты которых были совершенно чужды тогдашнему академизму. Движение искусств и ремесел оказало могучее влияние на развитие стиля модерн.

В других уголках Европы художественные устои подверглись атаке с совершенно иных позиций. Поставив под сомнение эстетические ценности импрессионизма, художники 1880–90 гг. выплеснули на полотно обуревавшие их идеи и чувства. Вырвавшись из пут зримой реальности, приверженцы символизма и члены группы «Наби» заполнили подчеркнуто двухмерное живописное пространство вихревым буйством красок и, подобно Моррису и Берн-Джонсу, широко использовали пластическое богатство линейного рисунка.

В 1891 г. студию Берн-Джонса посетил 19-летний Обри Бердсли (1872–98), чтобы показать мэтру свои рисунки. Под впечатлением увиденного Берн-Джонс предложил юноше создать серию из 350 иллюстраций к роману Мэлори «Смерть Артура». В них ярко проявилось не только увлечение автора эстетикой средневековья, но и влияние элегантной простоты японской графики. К 1893 г. Бердсли довел до совершенства свой неповторимо изысканный стиль, выполнив иллюстрации к трагедии Оскара Уайльда «Саломея». В лаконичном жанре черно-белой графики он создал пленяющие утонченным эротизмом образы, взяв на вооружение твердую линию рисунка и сложное сплетение форм. Мастер не признавал полутеней – только черные и белые плоскости, разделенные причудливыми изгибами линий.

Творчество Бердсли произвело фурор в мире искусства, и его волнообразная линейная графика начала проявляться в работах художников, дизайнеров и архитекторов всей Европы. Именно в такой манере создавал свои декоративные полотна голландец Ян Тороп (1858–1928) в т. ч. пронизанных тревожным символизмом «Трех невест» (1893), а в Берлине норвежец Эдвард Мунк (1863–1944) сумел выразить всю бездну горя и отчаяния в картине «Крик» (1893).

В архитектуре одним из ярчайших представителей нового стиля стал бельгиец Виктор Орта (1861–1947), обратившийся к методам дизайна для изучения конструктивных возможностей стекла и стали в серии возведенных в Брюсселе особняков, отелей и офисных зданий. Одним из его первых творений был особняк Тассель, где ритмика хлестких, как удар бича, линий превращает простую конструкцию жилого дома в гармоничную художественную композицию. Впервые возникающий на фасаде подвижный растительный мотив пробегает через вестибюль на главную лестницу, рассыпается по стенам, потолкам, паркету и перилам, повторяясь отголосками в чугунном литье, лепнине и росписях.

В домах Виктора Орта линейная графика Бердсли превратилась в органичную пластику ползучих лиан. Этот стиль с успехом подхватил парижский архитектор Гектор Гимар (1867–1942), снискавший известность проектами станций парижского метро. Даже самые простые из них вырастают из земли литыми чугунными стеблями, смыкаясь арками над входом. Человек с богатым воображением увидит в них огромные кочаны капусты из стекла и стали. Похожие ассоциации вызывают и многие другие здания Гимара в Париже, а также созданная по его эскизам мебель и отделка интерьеров.

Этот органичный стиль довел до головокружительных высот знаменитый испанец Антонио Гауди (1852–1926), чьи феерические творения украшают улицы Барселоны. Если его ранним проектам, в т. ч. «Каса Висенс» (1878–80), присущи геометричность декора и отголоски мавританского стиля, то в позднейших работах конструктивные и декоративные элементы сплетаются в извивистые, текучие растительные формы, и кажется, будто здание выросло за ночь, как сказочный гриб. В признанном шедевре Гауди – незавершенном соборе Ла Саграда Фамилиа – органичная концепция инженерной конструкции придаст зданию облик живого существа. Возведение собора началось в 1884 г., но при жизни автора был закончен лишь один из четырех фасадов. Строительство ведется по сей день, но подвигается крайне медленно в силу невероятной сложности «органичного» проекта. Повторяющиеся мотивы ордерной архитектуры здесь неприменимы, ибо тогда будет безвозвратно утрачена плавная текучесть форм, и почти все работы ведутся вручную. Гауди был одним из тех немногих зодчих, чье богатое образное видение и неисчерпаемая фантазия позволяли строить здания, от порога до крыши выдержанные в стиле модерн. Другим архитекторам зачастую не хватало воображения на что-то большее, чем фасад особняка.

Другое дело интерьер и мебель. Малые формы и более податливые материалы вдохновляли мастеров модерна на более тщательную и продуманную отделку, и такие дизайнеры, как Хенри Ван де Велде (1863–1957), создавали эффектные эскизы предметов внутреннего убранства – письменных столов, подсвечников, светильников и столовых приборов. Столь безудержный полет фантазии был далеко не всем по вкусу. Последователь Морриса Уолтер Крейн называл модерн «странной декоративной болезнью», и многие находили уродливыми гротескные образы Бердсли, Мунка и Торопа, утрированные формы Гимара и Гауди.

Подобные эстетические проблемы нимало не тревожили Чарльза Ренни Макинтоша (1868–1928). В его творчестве нашла выражение скорее изысканно сдержанная японская грань модерна, нежели чувственно-декадентские эксперименты Бердсли и его последователей.

Вместе с женой Маргарет Макдопальд, ее сестрой Фрэнсис и мужем сестры Гербертом Макнейром Макинтош создал утонченный, холодный, прямолинейный стиль в архитектуре, декоре и мебели. «Четверка» работала, главным образом, в Глазго, реализуя такие проекты, как «Ивовые чайные комнаты», степы которых украшены в японском стиле женскими фигурами, вплетенными в стилизованные растительные мотивы на плоском монохромном фоне. Те же изысканные растительные мотивы повторяются в очерченных вертикальными металлическими переплетами дверных витражах, мебели и светильниках чайных комнат.

С особой силой этот стиль проявился в самом крупном творении Макинтоша – здании Школы искусств в Глазго. Вся его конструкция монументально сурова и практична, ничем не напоминая органичные формы Гимара и Гауди. Впрочем, и здесь стилизованные растительные мотивы возникают в очертаниях декоративного литья.

Прямолинейный стиль Макинтоша и его соратников оказал сильное влияние на творчество австрийского живописца Густава Климта (1862–1918), едва ли не самого последовательного живописца стиля модерн. В своем самом известном полотне Климт окружил созданную «четверкой» вытянутую женскую фигуру мерцающим узором абстрактных форм и многоцветьем красок с металлическим отблеском, приводящих на память полихромную стенную керамику Антонио Гауди. Обратившись к технике мозаики, Климт добился ослепительного эффекта в своих фресках для дворца Стокле в Брюсселе (1905–11).

К 1910 г. почти все титаны модерна обратились к другим художественным стилям, и на их место пришли посредственные эпигоны. И все же, несмотря па короткий век, этот динамичный стиль оказал непреходящее влияние на искусство, а его архитектурное наследие по сей день радует наш глаз.

Ар деко»

 

На смену модерн пришел стиль «ар деко». Смелые геометрические формы «ар деко» были последним словом в дизайне на протяжении 1920–30-х годов. Отличавшийся роскошью и изысканностью, стиль «ар деко» повлиял на внешний вид почти всего – от пудрениц до океанских лайнеров.

Название стилю «ар деко» дала прошедшая в 1925 г. в Париже Выставка декоративных искусств, по-французски – «arts de cоratifs». Как видно из названия, данное направление относилось не к живописи или скульптуре, а к разработке интерьеров и дизайну мебели, одежды, личных принадлежностей, книг и рекламы. Хотя у этого стиля был явный привкус шика (лишь очень богатые люди могли позволить себе, к примеру, черные лакированные ванны), характерные черты «ар деко», получившего огромную популярность, стали использовать и в товарах широкого потребления. В результате, в 1920–30-х годах стиль проник практически во все сферы повседневной жизни.

«Ар деко» зародился накануне Первой мировой войны, когда преобладали тонкие, гибкие формы, присущие модерну, или «ар нуж» (по-франпузски «Art Nouveau» – «новое искусство»). «Ар деко» с его резкими и порывистыми линиями был, по сути, полной противоположностью модерну. Первые признаки перемен появились в 1909 году, когда в Париже с триумфом выступил Русский балет. Смелые, красочные костюмы и декорации Леона (Льва) Бакста поразили парижан и, подхваченные кутюрье Полем Пуаре, стремительно завоевали симпатии публики. Со временем картины кубистов и архитектура модернистов также оказали влияние на уже ставший популярным дизайн, сделав модной тенденцию к простым и строгим линиям.

Эти тенденции вместе с послевоенным стремлением ко всему красивому и новому сложились в 1920-е годы в оригинальный стиль «ар деко». Его главными чертами стали смелые, упорядоченные формы, яркие, чистые цвета и – что немаловажно – современные материалы, такие как полированный хром и пластик (в то время, как правило, бакелит). Пластик окрашивался в яркие цвета и, так же, как и хром, полировался до блеска. Гладкие сияющие поверхности стали одним из основных признаков «ар деко». Широко применялись также стекло, кафель, эмаль, бронза и кованое железо. Типичными изделиями, выполненными в этом стиле, были панны, осветительные приборы и личные принадлежности, такие как пудреницы, наручные часы и портсигары.

На рекламных щитах, обложках книг, посуде и в витражных окнах загородных домов использовался упрощенный рисунок с большими одноцветными площадями вместо внутренних деталей. В то время как формы модерна отличались филигранностью исполнения, линии «ар деко» были строгими и сдержанными – настолько сдержанными, что походили на геометрические фигуры, особенно в архитектуре.

Геометрия «ар деко» прослеживается во многих зданиях 1920–30-х годов, например, в очертаниях и декоре небоскребов (Эмпайр-стейт-билдинг и Крайслер-билдинг в Нью-Йорке) и штаб-квартиры Британской радиовещательной корпорации (Би-Би-Си) в Лондоне. «Геометризм» стал также отличительной чертой моды. Освобожденные от корсета женщины стремились изменить свою природную внешность, подстригая волосы до ровной челки и делая бюст как можно более плоским. Кроме того, шляпы в форме колпака, платья прямого покроя и короткие юбки создавали зрительный эффект более высокого роста; даже четкие контуры и смелый цвет помады, наносившейся в форме «лука Купидона», могут рассматриваться как чистое проявление стиля «ар деко».

Строгая символика «ар деко» была особенно эффективной для некоторых видов рисунка. Солнце и его лучи, стилизованные зигзагообразные вспышки молнии и ступенчатые объекты (например, пирамиды) использовались особенно часто. Новым было также блочно-геометрическое начертание букв, создающее эффект трехмерности; часто на фасадах магазинов, фабрик и станций метро буквы выполнялись рельефно и монтировались отдельно друг от друга.

Сегодня вещи в стиле «ар деко» становятся редкими и дорогими экспонатами коллекций, здания перестраиваются или сносятся, однако интерьеры 20-х и 30-х годов еще можно увидеть во многих старых фильмах. Даже их вступительные кадры, представляющие логотип киностудии, могут быть типичным «ар деко» – например, вращающийся стеклянный глобус и Солнечная система компании «Юниверсал пикчерс». Декорации фильмов с участием Фреда Астера и Джинджер Роджерс – роскошные номера гостиниц, танцевальные залы, коктейль-бары – служат наглядными примерами стиля. Сами здания кинотеатров часто храпят детали характерных интерьеров того периода.

Плакаты были одними из наиболее ярких порождений «ар деко». Четкие линии, насыщенные цвета и рубленый шрифт – отличительные атрибуты стиля – были идеальны для этого мощного средства воздействия на массы. Многие первоклассные художники плаката этого времени занимались рекламой. Наиболее запомнившимися среди созданных ими образов стали символы путешествий и скорости – ипподромы и велотреки от Маргита до Ривьеры, лондонская подземка, – Синий поезд» и «Восточный экспресс», авиакомпания «Импириэл эйруэйз» и гигантские лайнеры, такие как «Нормандия» и «Иль-де-Франс».

Эти плакаты отражали доступность путешествий, а также тягу к роскоши, скорости и новой технике, типичную для межвоенных лет, когда загрязнение окружающей среды транспортом еще не стало глобальной проблемой.

Простые, обтекаемые формы автомобилей, поездов, самолетов и морских лайнеров стилистически были весьма в духе «ар деко», и в то же время градация транспорта по классам (уровням комфортабельности) привела к расцвету убранства салонов самолетов, кают пароходов и купе поездов. Декоративные элементы, такие как фигурки с капотов автомобилей, являются сейчас предметом коллекционирования, а на современных выставках «ар деко» можно нередко увидеть тщательно и целиком восстановленный интерьер, например, железнодорожного вагона.

Удовольствие, испытываемое от соседства современности и ностальгии, помогает объяснить глубокое и не иссякающее и по сей день очарование «ар деко», остающегося одним из наиболее ярких стилей дизайна XX столетия.

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...