 |
кто кому должен. ёрш — рыба кунгурская
|
|
|
|
КТО КОМУ ДОЛЖЕН
НА КОЛХОЗНОМ дворе повстречались курица Домовница, Петька-Петух, гусак Красные Лапы, свинья Круглое Рыльце, овечка Шерсть Колечком, коровенка Буренка и Конек-Меринок. Слово за слово разговорились.
— Му-учают, — пожаловалась корова. — Доят. Уйдем мы-ы.
— Нашу шерсть бе-бе-рут. Убе-бе-гу, — заблеяла овечка.
— Берут у свинки последнюю щетинку, — хрюкнула свинья.
— Куд-куда, куда это гоже? Сколь яиц ни снесу, все в кладовку унесут, — раскудахталась курица.
Лошадь головой мотнула и сказала:
— А меня работать заставляют и-о-го-го как!
— Ку-ка-реку! — заорал с навозной кучи Петька-Петух. — Ку-ка-реку! Уйдем в лес за рек-ку!
— Хорош-шо! Хочеш-шь ешь, хочешь пьешь, хочешь так себе плывешь, — прошипел гусь Красные Лапы.
Недолго думая, пустились они со двора прочь. Меринок со всех ног — в овсы; Буренка полегоньку — в пшеницу; свинья — в огород; овечка Шерсть Колечком — на бахчу; гусак, не будь дурак, — в малинник; курица Домовница — в просо. Петька-Петух в один дух на скирду взобрался.
Но отовсюду прогнали их колхозники.
— Ку-ка-реку! — заорал Петька-Петух. — Идем в лес за реку-у!
Так и сделали. Ушли совсем.
Поначалу все вместе держались, а потом опять разбрелись. Меринок — в луга; Буренка — на полянку; свинья Круглое Рыльце — в дубняк по желуди; курица Домовница с Петькой-Петухом — и там и сям; овечка Шерсть Колечком — кусты глодать. А гусак Красные Лапы — по реке поплыл и гогочет.
Привольно зажили они на свободе. Меринок не возит, не пашет, знай хвостом машет; гусь Красные Лапы все ныряет да плавает; овечка Шерсть Колечком и корова Буренка по лугам разгуливают — сами себе хозяева. Курица Домовница снесет яйцо и забудет где.
|
|
|
Но вот пришла осень. Завяли травы, осыпались листья. Голодно стало. Холодно.
Что ни день, то дождь. Что ни дальше — все хуже. А там и зима наступила. Повалил снег. Застыла река.
Ввалились у Буренки с Коньком-Меринком бока. Нахохлились Петька-Петух с курицей Домовницей. Гусак Красные Лапы шипит-сипит, не гогочет. Горло простудил. Овечка Шерсть Колечком есть хочет, а нечего.
Вот они собрались вместе. Думают, как им дальше быть. Думали, думали — ничего не придумали и припустили со всех ног на колхозный двор.
Прибежали, глядь, а ворота заперты. Делать нечего — проситься стали.
— Мы-ы, — замычала Буренка. — Это мы-ы.
— Я работник и-о-го-го какой! — заржал Конек-Меринок.
— Пош-шутил я, — зашипел гусь Красные Лапы.
— Я — овечка, у меня шерсть колечком! Берите сколько надо!
— Куда-куда, куда яички класть! — закудахтала курочка Домовница.
А Петька-Петух взлетел на ворота, крыльями захлопал да как закричит:
— Ку-ка-реку! Не пойдем в лес за реку-у!
Отворили колхозники ворота, впустили всех во двор.
— И как это вас волки не съели? — спрашивают.
И поесть дали. Коньку-Меринку — овса с сенцом, Буренке — сенца с овсецом, свинье Круглое Рыльце — картошки вареной, овечке Шерсть Колечком и гусаку Красные Лапы — отрубей пареных. А курице Домовнице с Петькой-Петушком — вдоволь проса насыпали.
Наелись, напились все досыта и — кто куда: Конек-Меринок — в конюшню; Буренка — в коровник, овечка Шерсть Колечком — в овечий хлев; свинья Круглое Рыльце — в свинарник; гусь Красные Лапы, Петька-Петух и курица Домовница по своим местам — в птичник.
И живут они теперь на людей не в обиде.
ЁРШ — РЫБА КУНГУРСКАЯ
ЗНАМЕНИТ уральский город Кунгур не тем только, что с давних времен стоит, а больше мастерами своими славится.
Не последним в Кунгуре мастером был резчик Иван-Легкая Рука. Что ни выходило из его рук — все словно не каменное и не костяное. Цветок сделает — как живой горит и будто пахнет. Птицу вырежет — из рук выпустить страшно — улетит.
|
|
|
Так, однажды сидел он и ерша из бараньего рога вырезывал. Работа как работа. Только замечает Иван — костяной ерш вроде шевельнулся в руках. А лишь кончил Иван работу — ерш плавники растопорщил и жабрами повел. Глазом живым взглянул на Ивана и выговорил:
— Отпусти меня, мастер, в реку!
Иван так и ахнул! Виданное ли дело, чтобы рыба говорила, да еще не простая, а костяная.
А ерш, как ни в чем не бывало, речь свою дальше ведет:
— Не дивись, мастер, что заговорил я. Ничего в том мудреного нет. А дивись мастерству своему. Я ведь у тебя живым удался.
— Жалко вроде мне с тобой расставаться, промолвил Иван в ответ.
А ерш одно твердит:
— Отпусти в реку. Я жить хочу.
Согласился Иван пустить ерша на малый срок. А ерш слово дал свое нерушимое вернуться через месяц и один день.
— Мне бы только кругом осмотреться, с другими ершами подраться да помириться. Я на дело скорый, — сказал ерш.
Положил Иван его в фуражку и к реке отправился.
Все встречные-поперечные, прохожие-проезжие с мастером Иваном здоровались. Любопытствовали:
— Куда, Иван-Легкая Рука, идешь? Чего в фуражке несешь?
Всем он отвечал:
— Иду на реку, несу рыбу в воду пустить.
Смеялись люди. Думали, шутит мастер. А того не видели, как Иван, к реке подойдя, бросил костяного ерша в воду, только булькнуло.
Очутился ерш в воде. Обрадовался. Туда-сюда плавает. Рот разевает да покрикивает неслышным рыбьим криком:
— Эй, выходи! Покажись, кто смелый!
И тут из глуби зеленой выплыла царь-щука. С бревно толщиной. Глазища у нее с тарелку каждое. Глядит на ерша, не мигает. Разинула щука пасть, показала свои зубы острые в два ряда и говорит:
— Полезай сюда! Или порядков моих не знаешь?
А ерш глазишки свои растаращил, плавники растопорщил и отвечает лихо:
— Я ерш не простой, а костяной. Не боюсь я тебя!
Схватила щука ерша поперек — передних зубов как не бывало. Схватила вдоль — и второй ряд посыпался.
Взвыла царь-щука неслышным рыбьим воем. Потом прошамкала жалобно:
— Ёрш Ершович, пошто пришел?
— Вот тебе, царь-щука, моя воля: ершей впредь щукам не трогать!
|
|
|
Позвала царь-щука всех щук, щучек и щурят подначальных, указ-приказ объявила охранный. Повелела она по всем рекам и озерам, прудам и морям ершей впредь не трогать.
Живет костяной ерш в реке. Кругом осмотрелся, с другими ершами подрался, а там и срок его пришел.
Ровно через месяц и один день всплыл ерш на том самом месте, куда Иван-Легкая Рука его в воду бросил. Всплыл он и видит: стоит на берегу Иван, дожидается.
— Эх, мастер! — сказал ерш. — Кругом я осмотрелся, с другими ершами подрался, а помириться не успел. Дай мне еще в реке пожить.
То ли оттого, что совестился Иван-Легкая Рука рыб в банках томить, как птиц в клетках, то ли по душе ему пришлось, что ерш слово свое сдержал, а только махнул он рукой и отпустил ерша на волю.
А что щуки ершей глотать опасаются, так это теперь всякий знает.
О ТОМ, КАК КОТ ВАСЬКА В ТРЕТИЙ КЛАСС ПЕРЕШЕЛ
ДЕЛО так было. Костя учился в школе. Во втором классе. Было у него много веселых товарищей. И он жил — не тужил, пока не догадался, что в школе учиться — дело не простое. Учительница задавала на дом много уроков. Их надо было учить. А то на другой день учительница обязательно спросит. И если кто плохо выучит — тому двойку, кто совсем не выучит — тому единицу.
Уроки делать Костя не любил. Поэтому в дневнике у него двоек и единиц было видимо-невидимо. А дело-то к концу учебного года шло.
Вот раз сидит Костя дома за столом. Задачу решает. Да ничего у него не получается. Не умеет. Даже заплакал Костя от огорчения. Но никто этого не видел. Дома в ту пору никого не было.
Вдруг слышит Костя — кот Васька из-под стола человеческим голосом говорит:
— Не плачь, хозяин. Я тебе помогу.
Костя даже подскочил от удивления. Спрашивает кота:
— Как же это ты, Васька, говорить научился?
А кот запрыгнул на стол, уселся поудобнее и отвечает:
— Для того и научился, чтобы тебе помочь. Вижу, хозяин в беде.
— Не сможешь ты мне помочь, — вздохнул Костя. — Ты неграмотный.
— Это я-то? — обиделся Васька. — Да я целый год на твоих учебниках сплю. Спрашивай меня, что хочешь!
|
|
|
Спросил его Костя. Сам по учебнику следил. Верно! Васька все знает. И стихотворение все рассказал с выражением, и по арифметике, и по русскому.
— Ложись, Костя, спать. Я за тебя все уроки сделаю. Чего на завтра задано? Показывай! — говорит Васька.
Обрадовался Костя: «Вот это кот! Вот это друг! »
А на утро смотрит: в тетради все что надо написано, задачки решены. «Ну! — думает Костя. — Сегодня пятерка мне полагается».
— Только как же ты басню будешь рассказывать? — спохватился Васька. — Я ее выучил, а ведь спросят тебя.
— Пропал я! — испугался Костя.
Уж они думали-думали с Васькой. Наконец, Костя и говорит:
— Давай, Васька, залезай в мою сумку. Возьму тебя с собой в школу. Я за первой партой сижу, будешь мне подсказывать.
— А собак в класс никто не берет? — забеспокоился кот.
— Нет! Ты не бойся.
Кое-как втиснулся кот в сумку. Костя за плечи ее закинул и в школу отправился.
Там Костя кота в свою парту спрятал. Да так ловко, что никто не заметил.
Начался урок. Учительница ребят к доске вызывает. Дошла очередь и до Кости.
— Расскажи басню «Кот и повар», — сказала учительница.
Кот Васька из-под парты высунулся и ну подсказывать!
Радуется Костя. Слово в слово за Васькой бубнит. Ни о чем думать не надо.
Так у них и повелось. Каждый день. Придет Костя из школы и — на улицу. Чем не житье!
И коту неплохо. За обедом теперь Костя из-за стола не встанет, пока Васька всего не напробуется.
А как утро — Васька в сумку лезет. Костя его в школу несет.
Но пришел такому житью конец.
Однажды учительница заметила, кто Косте подсказывает. Догадалась, почему мальчик глазами под парту косит. Только виду не показала.
Принесла она на другой день с собой мышку, но не настоящую, а из серого бархата. Глазки у мышки из черных бусинок. Хвостик из крученой веревочки. Очень похожая мышка. Сразу не отличишь.
Привязала учительница мышку за нитку да и бросила незаметно на пол. Как раз в это время Костя у доски отвечал, а Васька ему из-под парты подсказывал.
Увидел кот мышку и сразу про все забыл. Нацелился Васька на мышку, вылез из-под парты и пополз.
Заметили его ребята, толкают друг друга под локоть: «Откуда тут кот взялся? »
А Васька к мышке подкрался, прыг на нее, цап зубами и… отпрыгнул, будто ужаленный. Тряпка с ниткой!
Ребята не выдержали, как засмеются все. Васька заметался — не знает, куда от стыда деваться.
А Костя? На него лучше было и не смотреть.
Теперь учительница ребятам про все рассказала. Они даже не поверили. Но тут она стала спрашивать. Косте — стихотворение, Ваське — стихотворение. Косте — задачу, Ваське — задачу.
|
|
|
Костя, конечно, ничего не умеет. А Васька правильно отвечает. Еще бы! Уроки-то кто учил?
Подумала-подумала учительница и говорит:
— Василия я в третий класс перевожу, а Костю… Это еще подумать надо.
После уроков кот говорит Косте:
— Неси меня домой!
— Не понесу! Ты меня как подвел? Иди за это домой пешком!
— Так я же нечаянно! Я же не знал, что мышка не настоящая! — оправдывался Васька.
— Да зачем тебе она? Хоть бы и настоящая! Плохо я тебя кормил, что ли?
— Мы-ышка? Заче-ем? — изумился кот.
Каждый охотник понял бы Ваську.
Но Костя все-таки кота нести отказался.
— Раз так, — заявил, тогда при всех Васька, — в школу вовсе ходить не буду! Очень мне нужно пешком…
И больше его в школе не видели.
А зря это он. Ведь уже в третий класс перешел… Верно?
ВЕТРОДУЙ ГУЛЁНЫЙ
БЫВАЛО, налетит Ветродуй и давай по земле гулять, только пыль столбом. То стога размечет по полю. То крыши начнет сдирать с домов. А на море налетит — вздыбит волны, вспенит воду. Будто ложкой перемешал. Некуда было Ветродую девать силу, а делать он ничего не умел.
Хлопот, забот людям от него — хоть отбавляй.
И вот стали люди думать: как беде помочь, Ветродуя Гулёного поунять.
Думали, думали и надумали.
Как-то налетел Ветродуй и завыл страшным голосом:
— У-у-у! Все сломаю! Раз-знесу-у!
И вдруг видит: стоит в поле башня. Да не простая, а с крыльями. «Обломаю ей крылья», — решил Ветродуй.
Схватил крыло, дернул. А оно повернулось. Подставила башня Ветродую другое крыло. Дернул его Ветродуй, и оно повернулось.
Вертит-вертит крылья Ветродуй. Мельники радуются. Невдомек Ветродую Гулёному, что он крылья ветряной мельницы крутит, зерно мелет. На людей работает.
Надоело Ветродую, умчался он в другую сторону. Но и там башня стоит. Тоже с крыльями.
— У-у-у! Все сломаю! Раз-знесу-у! — завыл Ветродуй.
И давай у башни крылья рвать. Да не тут-то было. Дернет Ветродуй за одно крыло. Повернется оно. За другое дернет — и то повернется.
Вертит-вертит крылья Ветродуй. Электрики радуются.
Невдомек Ветродую Гулёному, что он крылья ветряного двигателя крутит, электричество добывает. На людей работает.
Надоело Ветродую. Умчался он. Да только видит: опять на его пути башня с крыльями стоит.
— У-у-у! Все сломаю! Раз-знесу-у! — завыл Ветродуй.
И давай у башни крылья рвать. Но крылья не даются, знай себе крутятся. А колхозники радуются. Невдомек Ветродую Гулёному, что он воду из колодца качает. На людей работает.
Надоело Ветродую. Помчался он к морю. Волны вздыбил, воду вспенил. Будто ложкой перемешал. А по морю пароход плывет.
— У-у-у! Все сломаю! Раз-знесу-у! — завыл Ветродуй.
Налетел он на пароход. Рванул за снасти, а они железные. Не рвутся. Полез Ветродуй в трубу, в пароходную топку ворвался и давай на пламя дуть:
— Фу-у-у, фу-у-у!
А кочегары радуются. Невдомек Ветродую Гулёному, что он пламя в котле раздувает. На людей работает.
Надоело Ветродую. Опять умчался. Но только теперь куда ни налетит Ветродуй Гулёный — везде работает. Не пропадает даром его сила.
|
|
|
