Зарезали люди в жертву богам быка в поле и созвали соседей на угощение. Среди гостей пришла и одна бедная женщина, а с нею сын. Во время долгого пира наелся мальчик до отвала потрохов, напился вина, заболел у него живот, и закричал он от боли: "Ой, мама, из меня потроха лезут!" А мать и говорит: "Не твои это потроха, сынок, а те, которые ты съел!"
Эту басню можно применить к должнику, который берет чужое с охотою, а когда приходит пора платить, страдает так, словно отдает свое собственное.
Чиж
Чиж в клетке висел на окне и пел среди ночи. На голос его прилетела летучая мышь и спросила, почему это днем он молчит, а ночью поет? Ответил чиж, что есть у него на то причина: пел он когда-то днем и попался в клетку, а после этого стал умнее. Сказала тогда летучая мышь: "Раньше бы ты был таким осторожным, пока тебя еще не поймали, а не теперь, когда это уже бесполезно!"
Басня показывает, что после несчастья раскаянье никому не нужно.
Пастух
У пастуха, который пас стадо волов, пропал теленок. Он искал его повсюду, не нашел и тогда дал обет Зевсу принести в жертву козленка, если вор отыщется. Но вот зашел он в одну рощу и увидел, что его теленка пожирает лев. В ужасе возвел он руки к небу и воскликнул: "Владыка Зевс! обещал я тебе в жертву козленка, если смогу отыскать вора; а теперь обещаю вола, если смогу от вора спастись".
Эту басню можно применить к неудачникам, которые ищут то, чего у них нет, а потом не знают, как избавиться от того, что нашли.
Женщина и курица
У одной вдовы была курица, которая каждый день несла по яйцу. Вдова подумала, что если курицу кормить побольше, то она будет нести и по два яйца в день. Так она и сделала; но курица от этого разжирела и вовсе перестала нестись.
Басня показывает, что многие люди, стремясь из жадности к большему, теряют и то, что у них есть.
Путники и медведь
Два приятеля шли по дороге, как вдруг навстречу им медведица. Один тотчас забрался на дерево и там спрятался. А другому бежать уж было поздно, и он бросился наземь и притворился мертвым; и когда медведица придвинулась к нему мордой и стала его обнюхивать, то задержал дыхание, потому что, говорят, мертвецов зверь не трогает.
Ушла медведица прочь, спустился приятель с дерева, спрашивает, что это ему медведица шептала на ухо? А тот в ответ: "Шептала: впредь не бери в дорогу таких приятелей, которые тебя бросают в беде!"
Басня показывает, что настоящие друзья познаются в опасности.
Враги
Двое врагов плыли на одном корабле. Чтобы держаться друг от друга подальше, один устроился на корме, другой - на носу; так они и сидели. Поднялась страшная буря, и корабль опрокинуло. Тот, что сидел на корме, спросил у кормчего, какой конец корабля грозит потонуть раньше? "Нос", - ответил кормчий. Тогда тот сказал: "Ну, тогда мне и умереть не жалко, лишь бы увидеть, как мой враг захлебнется раньше меня".
Так иные люди из ненависти к ближним не боятся пострадать, лишь бы увидеть, как и те страдают.
XVII век
Жан де Лафонтен «Ворон и лисица»
Дядюшка ворон, сидя на дереве, Держал в своем клюве сыр. Дядюшка лис, привлеченный запахом, Повел с ним такую речь: «Добрый день, благородный ворон! Что за вид у вас! что за красота! Право, если ваш голос Так же ярок, как ваши перья, - То вы - Феникс наших дубрав!» Ворону этого показалось мало, Захотел он блеснуть и голосом, Разинул клюв - и выронил сыр. Подхватил его лис и молвил: «Сударь, Запомните: всякий льстец Кормится от тех, кто его слушает, - Вот урок вам, а урок стоит сыра». И поклялся смущенный ворон (но поздно!), Что другого ему урока не понадобится.
«Жениться хорошо, да много и досады»
Жениться хорошо, да много и досады. Я слова не скажу про женские наряды: Кто мил, на том всегда приятен и убор; Хоть правда, что при том и кошелёк неспор. Всего несноснее противные советы, Упрямые слова и спорные ответы. Пример нам показал недавно мужичок, Которого жену в воде постигнул рок. Он, к берегу пришед, увидел там соседа: Не усмотрел ли он, спросил, утопшей следа. Сосед советовал вниз берегом идти: Что быстрина туда должна её снести. Но он ответствовал: «Я, братец, признаваюсь, Что век она жила со мною вопреки: То истинно теперь о том не сумневаюсь, Что, потонув, она плыла против реки».
Перевод: М. В. Ломоносова
XVIII век
Денис Фонвизин (1745— 1792) «О терновнике»
Терновник жаловался Юпитеру, для чего дал он ему столь дурной вид, на что Юпитер так ему ответствовал: — Ты для терновника создан довольно хорошо.
Баснь сия доказывает, что всякая тварь в своем роде совершенна. Человек не может жаловаться, для чего он не так создан, как ангел, ибо он для того и создан, чтоб быть человеком. Лошадь не может негодовать на то, для чего не имеет крылья и не летает так, как птица, потому что она создана быть лошадью, и свинья в своем роде довольно хороша
XIХ век
Александр Измайлов (1779-1831)
«Исправление»
Бездушин прежде пил, играл, И женщин и мужчин, как дьявол, соблазнял; Ни чести, ни родства, ни Бога он не знал; Но вдруг потом переменился: Ходить прилежно в церковь стал И в землю всё молился, А дома Библию да Штиллинга читал. Вот этим сатана ужасно огорчился, И говорит ему он так: «Помилуй! ты ведь не дурак, Не стыдно ли тебе с твоим умом молиться? Поверь мне, в святости нималой пользы нет. То ль дело веселиться! Прими мой дружеский совет: В объятия мои скорее возвратися Ну полно, братец, не сердися; Увидишь, буду как вперед служить тебе». Бездушин улыбнулся И сам сказал в себе: «Пусть думает его, что я ума рехнулся. Поддел я славно сатану! А уж людей теперь, конечно, обману»
Волк и Журавль»
Волк костью как-то подавился. Не мудрено: всегда есть торопился; Кость стала в горле у него. Прожора захрипел, стеснилось в нем дыханье, Ну, словом, смерть пришла его, И он хотел в грехах принесть уж покаянье. По счастию, Журавль тут мимо проходил. Страдалец перед ним пасть жалобно разинул; Журавль в нее свой нос предлинный опустил И кость удачно вынул. Волк вспрыгнул с радости, избавясь от беды. «А что ж мне за труды?» - Спросил носатый врач. «Ах ты неблагодарный! - Волк с сердцем отвечал. - Да как просить ты смел? Смотри какой нахальный! Благодари за то, что нос остался цел». Иван Андреевич Крылов (1768—1844) МУЗЫКАНТЫ Сосед соседа звал откушать; Но умысел другой тут был: Хозяин музыку любил И заманил к себе соседа певчих слушать. Запели молодцы: кто в лес, кто по дрова, И у кого что силы стало. В ушах у гостя затрещало И закружилась голова. "Помилуй ты меня, - сказал он с удивленьем, - Чем любоваться тут? Твой хор Горланит вздор!" "То правда, - отвечал хозяин с умиленьем, - Они немножечко дерут; Зато уж в рот хмельного не берут, И все с прекрасным неведеньем". А я скажу: по мне уж лучше пей, Да дело разумей. 1808 ЛЯГУШКА И ВОЛ Лягушка, на лугу увидевши Вола, Затеяла сама в дородстве с ним сравняться: Она завистлива была. И ну топорщиться, пыхтеть и надуваться. - "Смотри-ка, квакушка, что, буду ль я с него?" - Подруге говорит. "Нет, кумушка, далеко!" "Гляди же, как теперь раздуюсь я широко. Ну, каково? Пополнилась ли я?" - "Почти что ничего". "Ну, как теперь?" - "Все то ж". Пыхтела да пыхтела И кончила моя затейница на том, Что, не сравнявшися с Волом, С натуги лопнула и - околела. Пример такой на свете не один: И диво ли, когда жить хочет мещанин, Как именитый гражданин, А сошка мелкая - как знатный дворянин. 1807 ЧИЖ И ЕЖ Уединение любя, Чиж робкий на заре чирикал про себя, Не для того, чтобы похвал ему хотелось, И не за что; так как-то пелось! Вот, в блеске и во славе всей, Феб лучезарный из морей Поднялся. Казалось, что с собой он жизнь принес всему, И в сретенье ему Хор громких соловьев в густых лесах раздался. Мой Чиж замолк. "Ты что ж, - Спросил его с насмешкой Еж, - Приятель, не поешь?" - "Затем, что голоса такого не имею, Чтоб Феба я достойно величал, - Сквозь слез Чиж бедный отвечал, - А слабым голосом я Феба петь не смею". Так я крушуся и жалею, Что лиры Пиндара мне не дано в удел: Я б Александра пел. ПРОХОЖИЕ И СОБАКИ Шли два приятеля вечернею порой И дельный разговор вели между собой, Как вдруг из подворотни Дворняжка тявкнула на них; За ней другая, там еще две-три, и вмиг Со всех дворов Собак сбежалося с полсотни. Один было уже Прохожий камень взял. "И, полно, братец! - тут другой ему сказал, - Собак ты не уймешь от лаю, Лишь пуще всю раздразнишь стаю; Пойдем вперед: я их натуру лучше знаю". И подлинно, прошли шагов десятков пять, Собаки начали помалу затихать, И стало, наконец, совсем их не слыхать. Завистники, на что ни взглянут, Подымут вечно лай; А ты себе своей дорогою ступай: Полают, да отстанут. 1813-1814
ЗАЯЦ НА ЛОВЛЕ Большой собравшися гурьбой, Медведя звери изловили; На чистом поле задавили - И делят меж собой, Кто чт_о_ себе достанет. А Заяц за ушко медвежье тут же тянет. "Ба, ты, косой, - Кричат ему, - пожаловал отколе? Тебя никто на ловле не видал". "Вот, братцы! - Заяц отвечал, - Да из лесу-то кто ж, - всё я его пугал И к вам поставил прямо в поле Сердечного дружка?" Такое хвастовство хоть слишком было явно, Но показалось так забавно, Что Зайцу дан клочок медвежьего ушка. Над хвастунами хоть смеются, А часто в дележе им доли достаются. 1813
ПЕТУХ И ЖЕМЧУЖНОЕ ЗЕРНО Навозну кучу разрывая, Петух нашел Жемчужное зерно И говорит: "Куда оно? Какая вещь пустая! Не глупо ль, что его высоко так ценят? А я бы, право, был гораздо боле рад Зерну Ячменному: оно не столь хоть видно, Да сытно". Невежи судят точно так: В чем толку не поймут, то всё у них пустяк. 1809
СЛОН И МОСЬКА По улицам Слона водили, Как видно, напоказ - Известно, что Слоны в диковинку у нас - Так за Слоном толпы зевак ходили. Отколе ни возьмись, навстречу Моська им. Увидевши Слона, ну на него метаться, И лаять, и визжать, и рваться, Ну, так и лезет в драку с ним. "Соседка, перестань срамиться, - Ей шавка говорит, - тебе ль с Слоном возиться? Смотри, уж ты хрипишь, а он себе идет Вперед И лаю твоего совсем не примечает". "Эх, эх! - ей Моська отвечает. - Вот то-то мне и духу придает, Что я, совсем без драки, Могу попасть в большие забияки. Пускай же говорят собаки: "Ай, Моська! знать, она сильна, Что лает на Слона!" 1808 СОБАКА У барина была Собака шаловлива. Хоть нужды не было Собаке той ни в чем: Иная бы таким житьем Была довольна и счастлива И не подумала бы красть! Но уж у ней была такая страсть: Что из мясного ни достанет, В минуту стянет. Хозяин сладить с ней не мог, Как он ни бился, Пока его приятель не вступился И в том ему советом не помог. "Послушай, - говорит, - хоть, кажется, ты строг, Но ты лишь красть Собаку приучаешь Затем, что краденый кусок Всегда ей оставляешь. А ты вперед ее хоть меньше бей, Да кражу отнимай у ней". Едва лишь на себе Собака испытала Совет разумный сей, - Шалить Собака перестала. 1816 БУМАЖНЫЙ ЗМЕЙ Запущенный под облака, Бумажный Змей, приметя свысока В долине мотылька, "Поверишь ли! - кричит, - чуть-чуть тебя мне видно; Признайся, что тебе завидно Смотреть на мой высокий столь полет". "Завидно? Право, нет! Напрасно о себе ты много так мечтаешь! Хоть высоко, но ты на привязи летаешь. Такая жизнь, мой свет, От счастия весьма далеко; А я, хоть, правда, невысоко, Зато лечу Куда хочу; Да я же так, как ты, в забаву для другого, Пустого Век целый не трещу". 1813-1814 ЛЕБЕДЬ, ЩУКА И РАК Когда в товарищах согласья нет, На лад их дело не пойдет, И выйдет из него не дело, только мука. Однажды Лебедь, Рак да Щука Везти с поклажей воз взялись, И вместе трое все в него впряглись; Из кожи лезут вон, а возу все нет ходу! Поклажа бы для них казалась и легка: Да Лебедь рвется в облака, Рак пятится назад, а Щука тянет в воду. Кто виноват из них, кто прав, - судить не нам; Да только воз и ныне там. 1814ТРИШКИН КАФТАН У Тришки на локтях кафтан продрался. Что долго думать тут? Он за иглу принялся: По четверти обрезал рукавов - И локти заплатил. Кафтан опять готов; Лишь на четверть голее руки стали. Да что до этого печали? Однако же смеется Тришке всяк, А Тришка говорит: "Так я же не дурак И ту беду поправлю: Длиннее прежнего я рукава наставлю". О, Тришка малый не простой! Обрезал фалды он и полы, Наставил рукава, и весел Тришка мой, Хоть носит он кафтан такой, Которого длиннее и камзолы. Таким же образом, видал я, иногда Иные господа, Запутавши дела, их поправляют, Посмотришь: в Тришкином кафтане щеголяют, 1815 ЧИЖ И ГОЛУБЬ Чижа захлопнула злодейка-западня: Бедняжка в ней и рвался и метался, А Голубь молодой над ним же издевался. "Не стыдно ль, - говорит, - средь бела дня Попался! Не провели бы так меня: За это я ручаюсь смело". Ан, смотришь, тут же сам запутался в силок. И дело! Вперед чужой беде не смейся, Голубок. 1814
Козьма Петрович Прутков (литературная маска, под которой в журналах «Современник», «Искра» и других выступали в 50—60-е годы XIX века поэты Алексей Толстой (наибольший в количественном исчислении вклад), братья Алексей, Владимир и Александр Жемчужниковы).
Именно с басен начались первые стихотворные дерзания Пруткова, еще до появления такого имени. Летом 1851 года в елецкой деревне Орловской губернии (рыне Липецкая область) Александр Жемчужников сочинил, ради шутки, басню «Незабудки и запятки». По словам его брата Владимира, эта форма стихотворной шалости пришлась им по вкусу, и вскоре привела к появлению других басен, к мысли писать от одного лица, способного во всех родах творчества, и к рождению образа Козьмы Пруткова. Шутка об избытке похвал Крылову, занимавшему в свое время первую строку в официальной литературной табели о рангах (Пушкин числился третьим) оказалась уроком. Место Пушкина теперь знают все, кроме бедных иностанцев, не способных постичь его язык. Прутков же стал первым за две с половиной тысячи лет после Эзопа реформатором басни, обнажив дряхлую ничтожность конца морализма и отведя Лафонтену и Крылову лишь статус талантливых эзоповых переводчиков. В последствии Прутков был награжден орденом Св. Станислава, таким же, как и Крылов. Тут его создатели поскромничали, а потомки не доглядели: наш сочинитель, безусловно, был достоин только за басню о Пастухе звания Героя Соцтруда, а за оду Кондуктору — и последней степени более новых заслуг.
КОНДУКТОР И ТАРАНТУЛ В горах Гишпании тяжелый экипаж С кондуктором отправился в вояж.Гишпанка, севши в нем, немедленно заснула;А муж ее меж тем, увидя тарантула, Вскричал: «Кондуктор, стой! Приди скорей! ах, боже мой!» На крик кондуктор поспешаетИ тут же веником скотину выгоняет,Примолвив: «Денег ты за место не платил!» —И тотчас же его пятою раздавил. Читатель! разочти вперед свои депансы*,Чтоб даром не дерзать садиться в дилижансы, И норови, чтобы отнюдь Без денег не пускаться в путь;Не то случится и с тобой, что с насекомым, Тебе знакомым. Первая публикация — в «Современнике», 1851, № 11
ЦАПЛЯ И БЕГОВЫЕ ДРОЖКИ На беговых помещик ехал дрожках. Летела цапля; он глядел. «Ах! почему такие ножки И мне Зевес не дал в удел?» А цапля тихо отвечает: «Не знаешь ты, Зевес то знает!»Пусть баснь сию прочтет всяк строгий семьянин:Коль ты татарином рожден, так будь татарин; Коль мещанином — мещанин, А дворянином—дворянин.Но если ты кузнец и захотел быть барин, То знай, глупец, Что, наконец,Не только не дадут тебе те длинны ножки,Но даже отберут коротенькие дрожки. Первая публикация — в «Современнике», 1851, № 11
ПОМЕЩИК И САДОВНИК Помещику однажды в воскресенье Поднес презент его сосед. То было некое растенье,Какого, кажется, в Европе даже нет.Помещик посадил его в оранжерею; Но как он сам не занимался ею (Он делом занят был другим: Вязал набрюшники родным),То раз садовника к себе он призывает И говорит ему: «Ефим!Блюди особенно ты за растеньем сим; Пусть хорошенько прозябает». Зима настала между тем.Помещик о своем растенье вспоминает И так Ефима вопрошает: «Что? хорошо ль растенье прозябает?»«Изрядно,— тот в ответ,— прозябло уж совсем!» Пусть всяк садовника такого нанимает, Который понимает, Что значит слово «прозябает».
Первая публикация — в «Современнике» 1860, № 3
ПАСТУХ, МОЛОКО И ЧИТАТЕЛЬ Однажды нес пастух куда-то молоко, Но так ужасно далеко, Что уж назад не возвращался. Читатель! он тебе не попадался? «Современник» в № 10 в 1859 имел честь впервые осчастливить мир этим шедевром.
ОБРАЗЦЫ ТЕКСТОВ В НОМИНАЦИИ "РАССКАЗ"
(рассказ, случай, фельетон, анекдот, факт, картина, происшествие)
XIХ век
Козьма Петрович ПрутковЧто же поведает нам об историческом труде Пруткова словарь Брокгауза и Ефрона, выпущенный в России вслед за собранием его сочинений и теперь сам ставший историей? А вот что: «Один из главных перлов «Полного собрания» — 17 старинных анекдотов, которые представляют мастерскую пародию на «достопримечательности», издававшиеся в XVIII веке в различных сборниках. Конечно, сам Прутков не мог бы так художественно воспроизвести варварский язык того времени и особую смесь пошлости и нелепости в содержании таких рассказов. Для этой части прутковского творения создан особый автор — дед Пруткова, отставной премьер-майор Федот Козьмич, который под вечер жизни своей достохвально в воспоминаниях упражнялся, «уподобляясь оному древних римлян Цынцынатусу в гнетомые старостью года свои». К счастью, ни Прутков, ни Брокгауз не дожили до времен, когда можно насладиться звучанием не менее варварского языка их книжных правнуковМИЛОРДОВЫ ПРАВИЛА Некий милорд находил нарочитое удовольствие в яствах. То однажды,на фрыштике в пятьдесят кувертов, при бытности многих отменно важныхособ, так выразил: «Государи мои! родительница моя кушала долго,а родитель мой кушал много; поколику и я придерживаюсь обоих сих правил». ЧТО К ЧЕМУ ПРИВЕШАНО Некоторая очень красивая девушка, в королевском присутствии,у кавалера де Монбасона хладнокровно спрашивала: «Государь мой,что к чему привешано: хвост к собаке или собака к хвосту?» — то сейпроворный в отповедях кавалер, нисколько не смятенным, а напротив того,постоянным голосом ответствовал: «Как, сударыня, приключится;ибо всякую собаку никому за хвост, как и за шею, приподнять невозбранно». — Которая отповедь тому королю отменное удовольствие причинивши,оный кавалер не без награды за нее остался. ЛУЧШЕ ПОБОЛЬШЕ, ЧЕМ ПОМЕНЬШЕ Некий австрийский интендант, не замедлив после Утрехтского миразадать пир пятерым своим соратникам, предварительно наказал майордому своему подать на стол пять килек, по числу ожидаемых. А как одиниз гостей, более противу прочих проворства имеющий, распорядилсяна свою долю, заместо одной, двумя кильками, то интендант, усмотрев,что чрез сие храбрейший из соратников Бремзенбург-фон-Экштадтопределенной ему порции вовсе лишился, воскликнул: «Государи мои!кто две кильки взял?» ЛУЧШЕЕ СРЕДСТВО В ТАКОМ СЛУЧАЕ Некогда маршал де Басомпьер, задумав угостить в будущий четвертокближайших сродников своих, кухарь сего вельможи пришел от тогов немалую мыслей расстройку, униженно господину докладывая, что у нихвсего один бык имеется. «Изрядно,- возразил маршал, — а сколько у тогобыка частей? — Осемь, — ответствовал сей. — Отнюдь! — перехватил маршал,— одиннадцать у быка; а для сего и можно оный на одиннадцать блюдизготовить!» — Так многие знания во всяком звании пригодиться могут. ДВА КАМИЗОЛА Интендант лангедокский господин де Графиньи, прогуливаясь в одинлетний день в двух черных камизолах, повстречался в сем удивлениядостойном наряде с дюком де Ноалем. Сей вопросил: «Господининтендант! возможно ли? два камизола в столь знойный день?» На что,с тоном печали, ответствовал: «Господин дюк! Злосчастие преследуетменя: вчера скончался дед мой, а сегодня испустила дух моя бабка!Для чего и надел я сугубый траур» ОТВЕТ ОДНОГО ИТАЛИЙСКОГО СТАРЦА Две молодые италийские благородные девки, в зелени на прекраснойдолине сидевши, помимо их проходил седой, но непомерно прыткий старик.То они с усмешкою вопросили: отчего такое завидное не по летамсложение имеет? — Ответствовал: «Потому, съиздетства употребляюмасло внутрь, а мед снаружи». НЕУМЕСТНОЕ ПРИВЕТСТВИЕ, КРЕПКО НАКАЗАННОЕ Как некий, добивающийся форстмейстерского звания шваб АндреасГольце, ненароком к возлюбленной своей, девице изрядного поведения,вошед и оную увидев за обеденным столом сидящую и свой аппетитвнутренностию жареной бекасины в то время удовлетворяющую,так приветствовал: «О Амалия! если бы я был бекасиною, то, уповаю,всю тарелку вашу своими внутренностями чрез край переполнил бы!» На что случившийся при том Амальин родитель, главный лесничиймагдебургских лесов, Карл-Фридрих Венцельроде, незапно с меставскочив, учал того Гольце медным шомполом по темени барабанить и,изрядно оное размягчив, напоследок высказал: «Тысячу зарядов тебев поясницу, негодный молодой человек! Я полагал доселе, что тыс честными намерениями к дочери моей прибегаешь!» ДОКУДОВА РАЗНОСТЬ Господин де Вольтер, однажды в беседе со многими той страныминистрами находясь, отменно остроумно высказал: «Разность промежлюдей доходит временем до высочайшего градуса; отчего иные стольвеликие, что для покрытия головы своей сами до оной на цыпочкиподниматься должны; а другие для того же к голове своей самина колени опускаться принуждены обретаются». ТИХО И ГРОМКО Господин виконт де Брассард, с отменною ласкою принятый в домеодного богатого ветерана, в известном сражении левой ноги лишившегося,усердно приволакивался за молодою его супругою, незаметно, по-военному,подпуская ей амура. То однажды, изготовив в мыслях две для нее речи,из коих одну: «Пойдем на антресоли» — сказать тихо, а другую: «Я едуна свою мызу» — громко; толико от внезапу разлиявшегося по членам еголюбовного пламени замешался, что, при многих тут бывших, произнесоные в обратном порядке, а именно — тихо и пригнувшись к ее уху: «Я еду на свою мызу»; а за сим громко и целуя ее в руку: «Пойдемна антресоли!» — За что, быв выпровожден из того дому с изряднонакостылеванным затылком, никогда уже в оный назад не возвращался. СЛИШКОМ ПОМНИТЬ ОПАСНОСТЬ Генерал Монтекукули, в известную войну от неприятеля с торсливостью отступая и незапно в реку Ин пистолет свой уронивши,некий австрийский путник, пять лет спустя с пригожею девкою вдольсей реки гуляя, так возразил: «Пожалуйте, сударыня, сей рекивесьма поберигитесь; ибо в оной заряжоный пистолет обретаете». —На что сия нарочито разумная девица не упустила засмеяться; да и онтого же учинить не оставил.К КОМУ ПРИДЕТ НЕСЧАСТИЕ Некоторый градодержатель, имея для услуг своей персоне двухблагонадежных, прозвищами: Архип и Осип, некогда определил им пойтипешою эштафетой к любимой сего чиновника госпоже, не поблизостиот того места проживающей. То сии градодержателевы холопы,застигнуты будучи в пути прежестоким ненастьем, изрядную простудуполучили, от коей: Архип осип, а Осип охрип. НИКТО НЕОБЪЯТНОГО ОБНЯТЬ НЕ МОЖЕТ Однажды, когда ночь покрыла небеса невидимою своею епанчою,знаменитый французский философ Декарт, у ступенек домашней лестницысвоей сидевший и на мрачный горизонт с превеликим внима-ниемсмотрящий, — некий прохожий подступил к нему с вопросом: «Скажи, мудрец, сколько звезд на сем небе?» — «Мерзавец! —ответствовал сей, — никто необъятного обнять не может!» Сии,с превеликим огнем произнесенные, слова возымели на прохожегожелаемое действие.И МАЛЫЕ В АСТРОНОМИИ ПОЗНАНИЯБОЛЬШУЮ ЦАРЕДВОРЦАМ УСЛУГУ ОКАЗАТЬ МОГУТ Индийский царь Вардигес, покорными слугами своими окруженный,единожды до самого заката солнечного со смехом неловкостью плясавшегоперед ним медведя потешался и напоследок так воскликнул: «Половинусокровищей, о верноподданные! тому, кто первое прочих сказать может:почто cue четвероногое непрестанно морду свою к небесам обращает,будто там что знакомое, а паче приятное, себе находит?» — «Доподлинно, —ответствовал царю, ни мало не медля, степенный царедворец, — оно там,уповаю, двух своих подруг, большую и малую, обрести успело»; причемна двух в небе «Медведиц» указать государю не замедлил. Ответу семувесьма доволен оставшись, царь тотчас, в веселом расположении, в покойсвой вошел и обещание свое в тот же день исполнить не оставил.1854 Неизвестный автор XIX века
Два варианта анекдота (из слов на букву "П").
Павел Петрович Петушков получил по почте приятное письмецо: "Приезжайте, пожалуйста, Павел Петрович, поговорим, потанцуем, попоем, погуляем, помечтаем. Поскорее приезжайте, Павел Петрович". Павлу Петровичу письмецо понравилось.
Приехал.
Принял Павла Петровича почтеннейший папаша Полины Поликарповны Поликарп Пантелеймонович Перепелкин: — Пожалуйста, Павел Петрович, присаживайтесь поудобнее. Подошел плешивый племянничек, появилась прекрасная Полина Поликарповна. Поговорили, покурили, пригласили пообедать. Подали пельмени, паштет, плов, пирожки, пончики, португальский портвейн, пол-литра померанцевой. Плотно пообедав, Павел Петрович почувствовал приятное пресыщение. Полина Поликарповна пригласила: "Пойдемте, Павел Петрович, погуляем по парку". Пошли, погуляли, притомившись, присели. Потом Полина Поликарповна придвинулась поближе. Помолчали, повздыхали. Прозвучал первый поцелуй. — Поженим, — пробасил подоспевший папаша. — Поженим, поженим, — повторил плешивый племянничек. Павел Петрович побагровел, побледнел, привстал, пошатнулся, пулей побежал прочь... Приближалась полночь. Пожертвовав первоклассными подтяжками, Павел Петрович Петушков повесился.
"Первый поцелуй"
Павел Петрович Петушков получил по почте письмо. Письмо пригласительное писала Полина Павловна Перепелкина: "Приезжайте погостить поскорее, пожалуйста". Павел Петрович приглашение принял, поехал.
Павла Петровича приняли: прелестная Полина Павловна Перепелкина, плешивенький племянничек Поликарп Поликарпович Перепелкин.
Подали покушать паштет, пирожки, пикули, помидоры, пельмени, пол_литра померанцевой. Пообедав, почувствовав приятное пресыщение, Полина Павловна предложила погулять. Погуляли по парку. Перед парком простирался полноводный пруд. Полина Павловна предложила пожениться. Павел Петрович побежал прочь. Побежав, подумал: "Полина Павловна прекрасная партия". Присел, поздравили. "Поздравим", — прибавил почтенный папаша. "Поздравим, поженим", — пропищал плешивенький племянничек. Поженились. Подруги поздравили, принесли подарки… Прозвучал первый поцелуй.
Антон Павлович Чехов (1860-1904)
КРЕСТ
В гостиную, наполненную народом, входит поэт.
-- Ну что, как ваша миленькая поэма? -- обращается к нему хозяйка. -- Напечатали? Гонорар получили?
-- И не спрашивайте... Крест получил.
-- Вы получили крест? Вы, поэт?! Разве поэты получают кресты?
-- От души поздравляю! -- жмет ему руку хозяин. -- Станислав или Анна? Очень рад... рад очень... Станислав?
-- Нет, красный крест...
-- Стало быть, вы гонорар пожертвовали в пользу Общества Красного креста?
-- Ничего не пожертвовал.
-- А вам к лицу будет орден... А ну-ка, покажите!
Поэт лезет в боковой карман и достает оттуда рукопись...
-- Вот он...
Публика глядит в рукопись и видит красный крест... но такой крест, который не прицепишь к сюртуку.
ГАДАЛЬЩИКИ И ГАДАЛЬЩИЦЫ (Подновогодние картинки)
Старуха-нянюшка гадает папаше-интенданту.
-- Дорога, -- говорит она.
-- Куда?
Нянюшка машет рукой на север. Лицо папаши бледнеет.
-- Вы едете, -- добавляет старуха, -- а у вас на коленях мешок с деньгами...
По лицу папаши пробегает сияние.
Чиноша сидит за столом и при свете двух свеч глядит в зеркало. Он гадает: какого роста, цвета и темперамента будет его новый, еще пока не назначенный начальник. Он глядит в зеркало час, другой, третий... В глазах его бегают мурашки, прыгают палочки, летают перья, а начальника нет как нет! Ничего не видно, ни начальников, ни подчиненных. Проходит четвертый час, пятый... Наконец ему надоедает ожидать нового начальника. Он встает, машет рукой и вздыхает.
-- Место остается вакантным, значит, -- говорит он. -- А это нехорошо. Нет больше зла, чем безначалие!
"Милая маменька, -- писал некий художник своей маменьке. -- Еду к Вам! В четверг утром я буду иметь счастье прижимать Вас к своей полной любовью груди! Чтобы продолжить сладость свидания, я везу с собой... Кого? Угадайте! Нет, не угадаете, маменька! Не угадаете! Я везу с собой чудо красоты, перл человеческого искусства! Везу я (вижу Вашу улыбку) Аполлона Бельведерского!.."
"Милый Колечка! -- отвечала маменька. -- Очень рада, что ты едешь. Господь тебя благословит! Сам приезжай, а господина Бельведерского не вези с собой, нам и самим есть нечего!.."
РЯЖЕНЫЕ
Вечер. По улице идет пестрая толпа, состоящая из пьяных тулупов и кацавеек. Смех, говор и приплясыванье. Впереди толпы прыгает маленький солдатик в старой шинелишке и с шапкой набекрень.
Навстречу толпе идет "унтер".
-- Ты отчего же мне чести не отдаешь? -- набрасывается унтер на маленького солдатика. -- А? Почему? Постой! Который ты это? Зачем?
-- Миленький, да ведь мы ряженые! -- говорит бабьим голосом солдатик, и толпа вместе с унтером закатывается громким смехом...
* * *
В ложе сидит красивая полная барыня; лета ее определить трудно, но она еще молода и долго еще будет молодой... Одета она роскошно. На белых руках ее по массивному браслету, на груди бриллиантовая брошь. Около нее лежит тысячная шубка. В коридоре ожидает ее лакей с галунами, а на улице пара вороных и сани с медвежьей полостью... Сытое красивое лицо и обстановка говорят: "Я счастлива и богата". Но не верьте, читатель!
"Я ряженая, -- думает она. -- Завтра или послезавтра барон сойдется с Nadine и снимет с меня всё это..."
* * *
За карточным столом сидит толстяк во фраке, с трехэтажным подбородком и белыми руками. Около его рук куча денег. Он проигрывает, но не унывает. Напротив, он улыбается. Ему ведь ничего не стоит проиграть тысячу, другую. В столовой несколько слуг приготовляют для него устриц, шампанское и фазанов. Он любит хорошо поужинать. После ужина он поедет в карете к ней. Она ждет его. Не правда ли, ему хорошо живется? Он счастлив! Но посмотрите, какая чепуха шевелится в его ожиревших мозгах!
"Я ряженый. Наедет ревизия, и все узнают, что я только ряженый!.."
* * *
На суде адвокат защищает подсудимую... Это хорошенькая женщина с донельзя печальным лицом, невинная! Видит бог, что она невинна! Глаза адвоката горят, щеки его пылают, в голосе слышны слезы... Он страдает за подсудимую, и если ее обвинят, он умрет с горя!.. Публика слушает его, замирает от наслаждения и боится, чтоб он не кончил. "Он поэт", -- шепчут слушатели. Но он только нарядился поэтом!
"Дай мне истец сотней больше, я упек бы ее! -- думает он. -- В роли обвинителя я был бы эффектней!"
* * *
По деревне идет пьяный мужичонка, поет и визжит на гармонике. На лице его пьяное умиление. Он хихикает и подплясывает. Ему весело живется, не правда ли? Нет, он ряженый.
"Жрать хочется", -- думает он.
* * *
Молодой профессор-врач читает вступительную лекцию. Он уверяет, что нет больше счастия, как служить науке. "Наука всё! -- говорит он, -- она жизнь!" И ему верят... Но его назвали бы ряженым, если бы слышали, что он сказал своей жене после лекции. Он сказал ей:
-- Теперь я, матушка, профессор. У профессора практика вдесятеро больше, чем у обыкновенного врача. Теперь я рассчитываю на двадцать пять тысяч в год.
* * *
Шесть подъездов, тысяча огней, толпа, жандармы, барышники. Это театр. Над его дверями, как в Эрмитаже у Лентовского, написано: "Сатира и мораль". Здесь платят большие деньги, пишут длинные рецензии, много аплодируют и редко шикают... Храм!
Но этот храм ряженый. Если вы снимете "Сатиру и мораль", то вам нетрудно будет прочесть: "Канкан и зубоскальство".
РЕПКА
(Перевод с детского)
Жили-были себе дед да баба. Жили-были и породили Сержа. У Сержа уши длинные и вместо головы репка. Вырос Серж большой-пребольшой... Потянул дед за уши; тянет-потянет, вытянуть в люди не может. Кликнул дед бабку.
Бабка за дедку, дедка за репку, тянут-потянут и вытянуть не могут. Кликнула бабка тетку-княгиню.
Тетка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку, тянут-потянут, вытянуть в люди не могут. Кликнула княгиня кума-генерала.
Кум за тетку, тетка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку, тянут-потянут, вытянуть не могут. Не вытерпел дед. Выдал он дочку за богатого купца. Кликнул он купца с сторублевками.
Купец за кума, кум за тетку, тетка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку, тянут-потянут и вытянули голову-репку в люди.
И Серж стал статским советником.
МАЙОНЕЗ
Астрономы сильно обрадовались, когда открыли на солнце пятна. Случай беспримерного злорадства!
* * *
Чиновник брал взятку. В самый момент грехопадения вошел его начальник и подозрительно впился глазами в его кулак, в котором лежала благодарственная кредитка. Чиновник ужасно смутился.
-- Послушайте! -- обратился он к просителю, разжимая кулак. -- Вы позабыли что-то у меня в кулаке!
* * *
Когда козел бывает свиньей?
-- Повадился к нашим козам чей-то козел ходить, -- рассказывал один помещик. -- Мы взяли и побили его. Он продолжал все-таки ходить. Мы его выпороли и к хвосту его палку привязали. Но и это не помогло. Подлец всё еще продолжал лазить к нашим козам. Хорошо же! Мы его поймали, насыпали ему в нос табаку и вымазали скипидаром. После этой экзекуции он не ходил три дня, а потом опять начал ходить. Ну, не свинья ли он после этого?
* * *
Примерная находчивость.
Петербургский репортер N. Z., обозревая прошлогоднюю мануфактурную выставку, остановил между прочим свое внимание на одном павильоне и начал что-то записывать.
-- Это не вы обронили четвертную? -- обратился к нему хозяин павильона, подавая ему бумажку.
-- Я уронил две четвертные! -- нашелся репортер. Экспонент изумился такой находчивости и подал ему другую четвертную.
Это не анекдот, а быль.
ХХ век
Тэффи ( НАДЕЖДА АЛЕКСАНДРОВНА
(наст. фамилия – Лохвицкая, по мужу – Бучинская) (1872–1952),
Фрагменты "Всеобщей истории обработанной "Сатириконом"
Упадок Спарты
Постоянное купанье и лаконический разговор сильно ослабили умственные способности спартанцев, и они значительно отстали в развитии от других греков, которые за любовь к гимнастике и спорту прозвали их "спортанцами".
Спартанцы воевали с мессенянами и однажды так струсили, что послали за помощью к афинянам. Те, вместо воинских орудий, прислали им в помощь поэта Тиртея, заряженного собственными стихами. Услышав его декламацию, враги дрогнули и обратились в бегство. Спартанцы овладели Мессенией и завели у себя гегемонию.
Афины
Вторая знаменитая республика была Афины, оканчивавшаяся мысом Суний.
Богатые залежи мрамора, годного для памятников, естественно, породили в Афинах славных мужей и героев.
Все горе Афин - республики в высшей степени аристократической - заключалось в том. что жители ее делились на филы, димы, фратрии и подразделялись на паралиев, педиаков и диакариев. Кроме того, они делились еще и на эвпатридов, геомаров, демиургов и разную мелочь.
Все это вызывало в народе постоянные волнения и смуты, которыми пользовались верхи общества, разделявшиеся на архонтов, эпонимов, басилевсов, полемархов и тесмотетов, и угнетали народ.
Один богатый эвпатрид Пилон попытался уладить дело. Но афинский народ отнесся столь недоверчиво к его начинаниям, что Пилон, по примеру прочих греческих законодателей, поспешил отправиться путешествовать.
Остальная Греция
Второстепенные греческие государства шли тою же стезей.
Монархии мало-помалу сменялись более или менее аристократическими республиками. Но и тираны тоже не зевали и время от времени захватывали в руки верховную власть и, отвлекая от себя внимание народа постройками общественных зданий, упрочивали свое положение, а зате
