НачПол - Начальник ЦУПа полковник Халмурадов.

Дедок -Замполит особого отряда космонавтов полковник Урчагин. (пауза) Можешь звать меня Бамлагом Ивановичем, Омон, мы с тобой подружимся. НачПол - Курсант Кривомазов. Ну что, можем начинать? (пауза) Ты, Омон, наверное, читаешь газеты, смотришь фильмы и знаешь, что американцы высадили на Луну несколько своих космонавтов и даже ездили по ней на мотоколяске. Цель вроде бы мирная, но это как посмотреть. Представь себе простого человека труда из какого-нибудь небольшого государства, скажем, в Центральной Африке… (пауза) И вот он видит, что американцы высадились на Луне, а мы… Понимаешь? Омон - Так точно, товарищ генерал-лейтенант!

НачПол - Главная цель космического эксперимента, к которому тебя начинают готовить, Омон, это показать, что технически мы не уступаем странам Запада и тоже в состоянии отправлять на Луну экспедиции. Послать туда возвращаемый пилотируемый корабль нам сейчас не по силам. Но есть другая возможность - послать туда автоматический экипаж, который не потребуется возвращать назад. (пауза) Как ты знаешь, Омон, наша космическая наука преимущественно исследует обратную сторону Луны, в отличие от приземляющихся на дневной стороне американцев. Вот эта длинная полоса - так называемая трещина имени Ленина, открытая несколько лет назад отечественным спутником. Это уникальное геологическое образование, в район которого в прошлом году была отправлена автоматическая экспедиция по получению образцов лунного грунта. По предварительным результатам исследований сложилось мнение о необходимости дальнейшего изучения трещины. Тебе, наверно, известно, что наша космическая программа ориентирована в основном на автоматические средства - это американцы рискуют человеческими жизнями. Мы подвергаем опасности только механизмы. И вот возникла мысль об отправке специального самоходного транспортного средства, так называемого лунохода, который проедет по дну трещины и передаст на Землю научную информацию. (пауза) Общая длинна трещины - сто пятьдесят километров, а ширина и глубина крайне незначительны, и измеряются метрами. Предполагается, что луноход проедет по ней семьдесят километров - настолько должно хватить энергии в аккумуляторах - и установит в ее центре вымпел-радиобуй, который передаст в космос преобразованные в радиоимпульсы слова "МИР", "ЛЕНИН" и "СССР".

Омон - Разрешите обратиться!

НачПол -Валяй. Омон - Но ведь луноход автоматический, товарищ генерал-лейтенант! НачПол - Автоматический. Омон - Так зачем тогда я? (НачПол опустил голову и вздохнул)НачПол - Бамлаг, давай. Дедок - Пойдем прогуляемся (пауза) Слушай меня внимательно и не перебивай, Омон, начну издалека. Понимаешь ли, в судьбе человечества много путаного, много кажущейся бессмыслицы, много горечи. Надо видеть очень ясно, очень четко, чтобы не наделать ошибок. В истории ничего не бывает так, как в учебниках. Диалектика в том, что учение Маркса, рассчитанное на передовую страну, победило в самой отсталой. У нас, коммунистов, не было времени доказать правоту наших идей - слишком много сил отняла война, слишком долгой и серьезной оказалась борьба с эхом прошлого и врагами внутри страны. Мы не успели технологически победить Запад. Но борьба идей - это такая область, где нельзя останавливаться ни на секунду. Парадокс, и опять же, диалектика - в том, что обманом мы помогаем правде, потому что марксизмнесет в себе всепобеждающую правду, а то, за что ты отдашь свою жизнь - формально является обманом. Но чем сознательнее… (пауза) …сознательнее ты осуществишь свой подвиг, тем в большей степени он будет правдой, тем больший смысл обретет короткая и прекрасная твоя жизнь! Омон - Отдам жизнь? Какой подвиг? Дедок - А тот самый, который уже совершило больше ста таких же ребят, как ты и твой друг. (пауза) Ты ведь слышал, что наша космическая программа основана на использовании автоматики? Омон – Слышал. Дедок - Так вот сейчас тебе расскажут, что такое наша космическая автоматика. Омон - Товарищ полковник… Дедок - Товарищ половник! (передразнил) Тебя ведь в Зарайске ясно спросили - готов жизнь отдать? Ты что ответил? Омон - Товарищ полковник, вы поймите, я ведь совсем простой парень. Вы меня принимаете за кого-то… А я совершенно не из тех, кто… Дедок - Подожди, Омон, подожди-ка. Вот мы и приехали. А как ты думаешь, чьей кровью полита наша земля? Думаешь, какой-то особенной? Какой-то специальной кровью? Каких-то непростых людей? (Дедок ударил кулачком по губам) Вот такой же точно и полита. Таких ребят, как ты… (пауза) Не сердись, я теперь тебе второй отец. Омон - Я, Бамлаг Иванович, не чувствую, что готов к подвигу, То есть чувствую, что не готов… Лучше уж назад в Зарайск, чем так… Дедок - Вот ты дурачок-то какой, Омка. Ты пойми, милый, что в этом и суть подвига, что его всегда совершает не готовый к нему человек, потому что подвиг - это такая вещь, к которой подготовиться невозможно. То есть можно, например, наловчиться быстро подбегать к амбразуре, можно привыкнуть ловко прыгать на нее грудью, этому всему мы учим, но вот самому духовному акту подвига научиться нельзя, его можно только совершить. Чем больше тебе перед этим хотелось жить, тем лучше для подвига. Подвиги, даже невидимые, необходимы стране - они питают ту главную силу, которая… Ландратов - Узнаешь? Омон - Лан... Лан... Ландратов - Ландратов, С тобой поговорить послали. Урчагин послал. Ты чего, правда назад в Маресьевское хочешь? ОМОН - Я не то что туда хочу, я на Луну не хочу. Подвиг совершать. Ландратов - Интересно, не хочешь. Ты думаешь, они тебя теперь в покое оставят? Отпустят? Или в училище вернут? А если и вернут даже - ты хоть знаешь, что это такое, когда встаешь с койки и делаешь первые шаги на костылях? Или как себя перед дождем чувствуешь?

(Омон машет головой)

Ландратов - А может, думаешь, когда ноги заживут, малина пойдет? В прошлом году у нас двух человек за измену Родине судили. С четвертого курса занятия начинаются на тренажерах - знаешь, что это такое?

(Омон машет головой)

Ландратов - В общем, все как в самолете, сидишь в кабине, ручка у тебя, педали, только смотришь на экран телевизора. Так эти двое на занятии, вместо того, чтоб иммельман отрабатывать, пошли, на запад на предельно, малой. И не отвечают по радио. Их потом вытаскивают и спрашивают - вы чего, орлы? На что рассчитывали, а? Молчат. Один, правда, ответил потом. Хотел, говорит, ощутить, говорит. Хоть на минуту… Омон - И что с ними было? Ландратов - Да какая разница. Главное что – ведь их тоже понять можно. Все время надеешься, что в конце концов летать начнешь. Так что когда тебе потом всю правду говорят… Думаешь, ты кому ты без ног нужен? Да и самолетов у нас в стране всего несколько, летают вдоль границ, чтоб американцы фотографировали. И то… (пауа) Неважно. Я что сказать хочу - думаешь, после Зарайского училища облака рассекать будешь в истребителе? В лучшем случае попадешь в ансамбль песни и пляски какого-нибудь округа ПВО. А скорей всего вообще будешь "калинку" в ресторане танцевать. Треть наших спивается, а треть - у кого операция неудачно прошла - вообще самоубийством кончает. Ты, кстати, как к самоубийству относишься? (пауза) Кстати, ты когда будешь с начальником полета говорить, ты ничего не упоминай про смерть, или про то, что ты вообще на Луну летишь. Говорить только про автоматику, понял? А то опять беседовать будем. Я ведь человек служебный. (Ландратов уходит. Омон садиться на край сцены. Выходит Митёк)Митёк - Неужели все это правда?

(Омон пожал плечами.)

Митёк - Ладно, насчет авиации я поверить еще могу, но вот насчет атомного оружия… Допустим, в сорок седьмом еще можно было заставить подпрыгнуть два миллиона политзаключенных. Но сейчас-то их у нас нет, а атомное оружие ведь каждый месяц… (На заднем фоне проезжает дедок. Муз. Эхо 4)(Заходит Сёма. Жмет всем руку)Сёма - Сема Аникин, невысокий парень из под Рязани, служивший раньше моряком. Пионер1 - Сема был очень спокойным и немногословным, и все свое время тратил на тренировки. Сёма – Первая ступень! Должна прерваться уже на четвертой минуте полета. Успех всей экспедиции зависел от точности моих действий, и ошибись я чуть-чуть, скорая и бессмысленная смерть ждала нас всех, и поэтому я тренировался даже в пустой казарме, доводя свои движения до автоматизма. (Входит Впаня. Всем жмет руку)Ваня - Вторая ступень, Иван Гречка. Пришел месяца через два после Семы. Это был светловолосый и голубоглазый украинец, меня взяли с третьего курса Зарайского летного, поэтому ходил я еще с некоторым трудом. Пионер2 - Была в нем какая-то душевная ясность. Пионер3 - Какая-то постоянная улыбка миру. Пионер2 - За которую его любили все, с кем он встречался. Ваня - Мне надо было открыть только четыре замка, поэтому иногда получалось быстрей Сёмы. Сёма – Хотя я был проворнее!!! Все пионеры – Конечно! (Входит Отто. Ни с кем не здоровается. Ложиться на кровать)Отто - третья ступень - Отто Плуцис - румяный задумчивый прибалт. Пеонер1 – Он ни когда не тренировался в казарме. Пеонер3 - Но стоило посмотреть, как он управляется со своей частью защелок на макете, и становилось ясно, что уж если есть в нашей ракете надежная часть, так это система отделения третьей ступени. Отто - Вот раз полетела экспедиция на Луну. Летят, летят. Почти подлетают. И вдруг открывается люк, и входят какие-то люди в белых халатах. Космонавты говорят: "Мы на Луну летим!" А эти, в белых халатах: "Хорошо-хорошо. Волноваться только не надо. Сейчас укольчик сделаем…" (пауза) или вот еще… Летят люди на Марс. Уже подлетают почти, смотрят в иллюминатор. Вдруг оборачиваются и видят - стоит сзади такой чувак, низенький и весь в красном, а в руке такой огромный финак. "Чего, - спрашивает, - ребята, на Марс захотели?" (Дедок снова проезжает. Слушает Отто.)Дедок - Как разделить пук на пять частей? (Все в недоумении)Дедок - Надо пукнуть в перчатку. (Все смеються. Входит Дима Матюшевич)Дима - Дима Матюшевич, отвечаю за лунный модуль, несмотря на молодость, совершенно седой, раньше служил в армии. (Пишет OVERHEAD THE ALBATROSS)Пионер2 - Приход Димы совпал по времени с появлением новой учебной дисциплины. Пионер1 - "Сильные духом". Пионер3 - Стали приходить люди, чьей профессией был подвиг. Пионер1 - Они рассказывали о своей жизни без всякого пафоса. Омон - Лучше других сильных духом мне запомнился майор в отставке… (Входит Иван Т. в дубленке)Иван Т. - Иван Трофимович Попадья. Пионер1 - Смешная фамилия. Иван Т. - Начинал я простым егерем в охотничьем хозяйстве, где охотились руководители партии и правительства, и обязанностью было гнать зверей - кабанов и медведей - на стоящих за деревьями стрелков. Однажды случилось несчастье. Матерый кабан-секач вырвался за флажки и клыком нанес смертельную рану стрелявшему из-за березки члену правительства. Тот умер по пути в город, и на заседании высших органов власти было принято решение запретить руководству охоту на диких животных. Но, конечно, такая необходимость продолжала возникать - и однажды Попадью вызвали в партком охотхозяйства, все объяснили и сказали: «Иван! Приказать не можем - да если б и могли, не стали бы, такое дело. Но только нужно это. Подумай. Неволить не станем». Крепко думал - всю ночь, а наутро пришел в партком, и сказал, что согласен. Дали мне бронежилет, каску и кабанью шкуру (выворачивает дубленку), и началась новая работа - такая, которую смело можно назвать ежедневным подвигом. (пауза) В первые дни было немного страшно, особенно за открытые ноги, но потом пообвыкся, да и члены правительства, знавшие, в чем дело, старались целить в бок, где был бронежилет. (пауза) Иногда, конечно, какой-нибудь дряхленький ветеран ЦК промахивался. В дни, когда он бывал ранен, вахту несли другие егеря, в числе которых был мой сын Марат. (пауза) Как-то в столицу нашей Родины приехал американский политик Киссенджер. С ним велись важнейшие переговоры, и очень многое зависело от того, сумеем ли мы подписать предварительный договор о сокращении ядерных вооружений. (пауза) На охоте проще было вести переговоры, и Киссенджера спросили, на кого он любит охотиться. Он сказал, что предпочитает медведей, и был удивлен и напуган, когда на следующее утро его действительно повезли на охоту. По дороге ему сказали, что для него обложили двух топтыгиных. Это были отец и сын, лучшие спец егеря хозяйства. Меня гость положил метким выстрелом сразу, как только мы с Маратом, встав на задние лапы и рыча. (пауза) А в Марата американец никак не мог попасть, хотя бил почти в упор. Вдруг произошло совсем непредвиденное - у заморского гостя отказало ружье, и он кинулся на Марата с ножом. (пауза) Конечно, настоящий медведь быстро бы справился с таким охотником, но Марат помнил, какая на нем ответственность. И тот подбежал и ударил Марата ножом в живот, тонкое лезвие прошло между пластин бронежилета. Марат упал. Все это произошло на моих глазах. Я понял, что сын еще жив - тот тихонько постанывал. Держись, сынок! Держись! Когда стемнело - договор был подписан, а Марат - мертв. Всю ночь я лежал напротив мертвого сына, плача - и не стыдясь своих слез. Омон - "В жизни всегда есть место подвигу" Дедок - Молодец, только будь осторожней. Дверь к подвигу открывается внутри - но сам подвиг происходит снаружи. Не впади в субъективный идеализм. Иначе сразу же, за одну короткую секунду, лишится смысла высокий и гордый твой путь ввысь. (Эхо 3)Майор - Начинаются, наконец, и ваши занятия на аппаратуре. Дедок - Для преодоления психологического отрыва от страны на все советские космические аппараты обязательно транслируют передачи "Маяка" Митёк - Теперь через день мы с Омоном сменяли друг друга. Омон – В луноходе иногда даже переставал смотреть в глазки, и просто работал мышцами, опустив голову и думая о своем. Вот, например, я часто думал - кто же такой я? Пионер3 - Надо сказать, что этим вопросом Омон задавался еще в детстве. Пионер1 - Когда тетка уходила на работу, она часто просила посидеть с ним старуху соседку. (Выходит соседка)Омон – Кто же такой Я? Соседка - У тебя, Омочка, внутри есть душа и она выглядывает сквозь глазки, а сама живет в теле, как у тебя хомячок живет в кастрюльке. И эта душа - часть Бога, который нас всех создал. Так вот ты и есть эта душа. Омон - А зачем Бог посадил меня в эту кастрюлю? Соседка - Не знаю. Омон - А где он сам сидит? Соседка - (уходя) Всюду. Омон - Значит, я тоже Бог? Соседка - Нет. Человек не Бог. Но он богоподобен. Омон - А богов много? Соседка - Нет. Он один. Омон - А почему в справочнике написано, что их много? (Соседка жмет плечами)Омон - А какой бог лучше? Соседка - Не знаю. Омон - А можно, я сам выберу? Соседка - Выбирай, Омочка. (смеется и уходит)(Омон пишет Ра)Пионер1 - "Днем Ра, освещая землю, плывет по небесному Нилу в барке Манджет, вечером пересаживается в барку Месектет и спускается в преисподнюю, где, сражаясь с силами мрака, плывет по подземному Нилу, а утром вновь появляется на горизонте". Митёк - Интересно, придет ли в голову кому-нибудь из тех, кто увидит в газете фотографию лунохода, что внутри стальной кастрюли сидит человек? Омон - Какая разница. Пионер2 - Если кто-нибудь и догадается об этом, он все равно никогда не узнает, что этют человек, Омон Ра! Дедок - Верный сокол Родины! Майор - Еще один предмет, появившийся в занятиях - "Общая теория Луны". Митёк - Он считался факультативным для всех, кроме нас с Омоном. Майор - Друзья! Вспомним исторические слова Владимира Ильича Ленина, сказанные им в тысяча девятьсот восемнадцатом году в письме к Инессе Арманд. "Из всех планет и небесных тел, - писал Владимир Ильич, - важнейшим для нас является Луна". С тех пор прошли годы, многое изменилось в мире. Но ленинская оценка не потеряла с тех пор своей остроты… Пионер1 - И так далее. Пионер3 - Он говорил много и сложно. Омон - Лучше всего я запомнил удививший меня своей поэтичностью пример. Маёор - Тяжесть висящей на цепочке гири заставляет часы работать, Луна – такая гиря, Земля - часы, а жизнь - это тиканье шестеренок и пение механической кукушки. (Майор дает таблетку с водой Омону. Все поднимают его на руки. Кружат и укладывают на кровать)Митёк - Ну? Чего там? Омон - Где там? Митёк - На реинкарнационном обследовании. Омон - Сейчас, сейчас… Нет. Ничего не помню. Митёк - Подписку, что ли, дал? Омон - Отстань. Митёк - Сейчас приволакивают тебя два таких мордастых прапорщика в черных рясах и говорят: "На, забирай своего египтянина". (пауза) Правда что ли, не помнишь ничего? Омон - Правда. Митёк - Ну пожелай мне (пауза), а то идти сейчас. Омон - К черту… (темно)Ваня - Кривомазов! К начальнику полета! НачПол - Как подготовка? Омон - Нормально, товарищ начальник полета. НачПол - Вижу, вижу. Я тебя, Омон, вызвал вот зачем. Ты мне поможешь. Возьми вот этот магнитофон, бланки, ручку… Ты когда ни будь записи расшифровывал? Омон - Нет. НачПол - Это просто. Прокручиваешь чуть-чуть пленку, записываешь, то что слышишь, и крутишь дальше. Если не разбираешь с первого раза, слушаешь несколько раз. Омон - Ясно. НачПол - Постой. Я думаю, что ты поймешь, почему я попросил заняться этим именно тебя. У тебя скоро возникнут всякие вопросы, на которые тебе никто не ответит. Я тоже мог бы тебе не отвечать, но по-моему лучше, чтобы ты был в курсе. Я не хочу, чтобы ты мучил себя лишними мыслями. Но учти, ни политруки, ни экипаж не должны знать того, что сейчас узнаешь ты. То, что происходит - это с моей стороны служебное нарушение. Как видишь, их делаю даже я. (ввозят Митька настуле)Митёк – (монолог Митька)(Муз. Эхо 3. Отсутствие Митька ни кто не заметил)НачПол - Идем, Омон. (на встречу прошел Ландратов)НачПол - Ландратов молодой еще, бесится. Но отличный летчик. Прирожденный. Ну что, Омон, послезавтра на Байконур. Вот оно. Твой позывной, как ты и просил, "Ра". (пауза) Трудно было, но отстояли. Только ты там, (пауза) пока ничего не говори. Омон – я оюсалютно не помнил, что бы говорил что-то подобное… НачПол - А сейчас, по ставшей добрым обычаем традиции, мы поднимемся на несколько минут на Красную площадь. (Яркий свет)Ваня - Оказалось, что мы стоим лицом к серым надгробиям перед Кремлевской стеной. Дима - Я понял, что мы вышли через черный ход Мавзолея. НачПол - Все космонавты, все, сколько их ни было в нашей стране, перед полетом приходили сюда, к священным для каждого советского человека камням и трибунам, чтобы взять частичку этого места с собою в космос. Огромный и трудный путь прошла наша страна - начиналось все с тачанок и пулеметов, а сейчас вы, ребята, работаете со сложнейшей автоматикой, которую вам доверила Родина, и с которой мы с Бамлагом Ивановичем познакомили вас на лекциях. Я уверен, что в этот ваш последний проход по поверхности Родины вы тоже унесете с собой частичку Красной площади, хотя чем она окажется для каждого из вас, я не знаю… Ваня - Мы молча стояли на поверхности родной планеты. НачПол - Пора. Дедок - Минуту, товарищ генерал-лейтенант. Хочу Омону два слова сказать. (НачПол кивнул)Дедок - Подойди ко мне, мой мальчик. (Урчагин шепчет на ухо Омона. Жмет руку)Дедок - Теперь иди к остальным. Омон - А вы? Дедок - Ничего, Я покатаюсь тут. (Муз.Эхо 4)Омон - Я сидел внутри лунохода, сжимая руль и пригнувшись к самой раме. НачПол - Ну ты,… твою мать, ты что там …? Омон - Кто это? НачПол - Начальник ЦУПа полковник Халмурадов. Проснулся! Минутная готовность! Омон - Есть минутная готовность! НачПол – девять… восемь… три… Дедок - "Секунды предстартового отсчета, что это, как не помноженный на миллион телевизоров голос истории?" НачПол - Два... Один... Зажигание. Омон! Летишь! (Ребята поднимают Омона на руках)Омон - Поехали! Сема - Омон, ты в порядке? Омон - В порядке, а почему это мы вдруг... Хотя да... Сема - Мы думали, пуск отменят, так ты спал крепко. Момент-то ведь точно рассчитан. От этого траектория зависит. Даже солдата послали по мачте залезть, он по обтекателю сапогом бил, чтоб ты проснулся. По связи тебя без конца вызывали. Омон - Ага. (Ребята опускают Омона в центре. Остается только Сема)Сема - Слушай, мне ведь четыре минуты осталось всего, даже меньше. Потом ступень отцеплять. Мы уж все друг с другом попрощались, а с тобой… Ведь не поговорим никогда больше. (пауза) Омон! Омон - Да, Сема, я тебя слышу. Летим, понимаешь. Сема - Да. Омон - Ну ты как? Сема - Я нормально. А ты? Омон - Тоже. Ты чего видишь-то? Сема - Ничего. Тут все закрыто. Шум страшный. И трясет очень. Омон - Меня тоже. Сема - Ладно, мне пора уже. Ты знаешь что? Ты, когда на Луну прилетишь, вспомни обо мне, ладно? Омон – Конечно. Сема - Вспомни просто, что был такой Сема. Первая ступень. Обещаешь? Омон - Обещаю. Сема - Ты обязательно должен долететь и все сделать, слышишь? Омон - Да. Сема - Пора. Прощай. Омон - Прощай, Сема. Сема - А-а, в Африке реки вот такой ширины... А-а, в Африке горы вот такой вышины. А-а, крокодилы-бегемоты. А-а обезьяны-кашалоты. А-а... А-а-а-а... (Сема убегает. Муз. Эхо 3)Омон - Ваня! Ваня! Ты меня слышишь? Ваня – (Подходя к Омону) Чего? Омон - Сема-то... Ваня - Да, я слышал все. Омон - А тебе скоро? Ваня - Через семь минут, (пауза) Знаешь, о чем я сейчас думаю? Омон - О чем? Ваня - Да вот что-то детство вспомнилось. Помню, как я голубей ловил. Брали мы, знаешь, такой небольшой деревянный ящик, типа от болгарских помидоров, сыпали под него хлебную крошку и ставили на ребро, а под один борт подставляли палку с привязанной веревкой метров так в десять. Сами прятались в кустах, или за лавкой, а когда голубь заходил под ящик, дергали веревку. Ящик тогда падал. Омон - Точно, мы тоже. Ваня - А помнишь, когда ящик падает, голубь сразу хочет смыться, и бьет крыльями по стенкам - ящик даже подпрыгивает. Омон - Помню. (Ваня замолчал.)Ваня - А еще помню, как мы гильзы взрывали с серой от спичек. Набьешь, заплющишь, а в боку должна быть такая маленькая дырочка - и вот к ней прикладываешь несколько спичек в ряд… НачПол - Космонавт Гречка, приготовиться. Ваня - Есть. А потом приматываешь ниткой, или еще лучше изолентой, потому что нитка иногда сбивается. Если хочешь из окна кинуть, этажа так с седьмого, и чтоб на высоте взорвалось, то нужно четыре спички. И… НачПол - Отставить разговоры. Надеть кислородную маску. Ваня - Есть. По крайней надо не чиркать коробкой, а зажигать лучше всего от окурка. А то они сбиваются от дырочки. (Ваня уходт. Муз эхо 3)Омон - Мне приснилась Луна… (Иван Т. Вошел в вывернутой дубленке)Иван Т. - И я, и весь этот мир - всего лишь чья-то мысль… (Омон теряет сознание. Отто его трясет)Отто – Ведь это всего лишь чья-то мысль!!!! (вбегает Майор и Ландратов и утаскивают Отто. Муз. Эхо3)НачПол - Ра, прием. Омон! Ты меня слышишь? Омон - Так точно, товарищ начальник полета. НачПол - Ну, вроде нормально все. Был один момент тяжелый, когда телеметрия отказала. Не то что отказала, понимаешь, а просто параллельно включили другую систему, и телеметрия не пошла. Контроль даже на несколько минут отменили. Это когда воздуха стало не хватать, помнишь? (пауза) А ты, Омон, перепугал всех. Так спал крепко, что чуть запуск не отложили. Омон - Виноват, товарищ начальник полета. НачПол - Ничего, ничего. Ты и не виноват. Это тебе снотворного много дали перед Байконуром. Пока все отлично идет. Омон - Где я сейчас? НачПол - Уже на рабочей траектории. К Луне летишь. А ты что, разгон с орбиты спутника тоже проспал? Омон - Выходит, проспал. А что, Отто уже все? НачПол - Отто уже все. Разве не видишь, обтекатель-то отделился. Но пришлось тебе два лишних витка сделать. Отто запаниковал сначала. Никак ракетный блок включать не хотел. Мы уж думали, струсил. Но потом собрался парень, и… В общем, тебе от него привет. Омон - А Дима? НачПол - А что Дима? С Димой все в порядке. Автоматика прилунения на инерционном участке не работает. А, хотя у него еще коррекция… Матюшевич, ты нас слышишь? (Дима подходит к Омону)Дима - Так точно. НачПол - Отдыхай пока. Связь завтра в пятнадцать дня, потом коррекция траектории. Отбой. Омон - Всю свою жизнь я шел к тому, чтобы взмыть над толпами рабочих и крестьян, военнослужащих и творческой интеллигенции, и вот теперь, повиснув в сверкающей черноте на невидимых нитях судьбы и траектории, я увидел, что стать небесным телом - это примерно то же самое, что получить пожизненный срок с отсидкой в тюремном вагоне, который безостановочно едет по окружной железной дороге. (Муз. Эхо 1)Дима - Сорок три градуса... Пятьдесят семь... Тангаж... Рысканье... Омон - Дима! Алло! Дима - Слушаю. Омон - Ну чего, скорректировал траекторию? Дима - Вроде да. Омон - Тяжело было? Дима - Нормально. Омон - Слушай, а где это ты так наблатыкался? С этими градусами? У нас ведь на занятиях этого не было. Дима - Я два года в ракетных стратегических служил, там система наведения похожая, только по звездам. И без радиосвязи - сам все считаешь на калькуляторе. Ошибешься и… Омон - А если не ошибешься? (Дима промолчал)Омон - А кем ты служил? Дима - Оперативным дежурным. Потом стратегическим. Омон - А что это значит? Дима - Ничего особенного. Если в оперативно-тактической ракете сидишь, оперативный. А если в стратегической, тогда стратегический дежурный. Омон - Тяжело? Дима - Нормально. Как сторожем на гражданке. Сутки в ракете дежуришь, трое отдыхаешь. Омон - Так вот почему ты седой… У вас там все седые, да? (Дима промолчал)Омон - Это от ответственности, да? Дима - (неохотно) Да нет. Скорее от учебных пусков. Слушай, давай через две минуты! У тебя радио работает? Включи скорей! (Муз. "One of These Days".)Дима - Слышал? Омон - Слышал, но только самый конец. Дима - Узнал? Омон – Нет. Дима - Это Пинк Флойд был. Омон - А ты что, Пинк Флойд любишь? Дима - Я-то? Очень. Они у меня все собраны были. А ты к ним как относишься? Омон - В общем, ничего, но только не все. Вот есть у них такая пластинка, корова на обложке нарисована. (Муз "Atom Heart Mother")Дима - Да… да… да… Омон - Эта мне нравится. А вот еще другую помню. (Муз "Ummagumma". Подпевают вместе)Омон - Может быть. Так это, по-моему, вообще не музыка. НачПол - Правильно! Говно, а не музыка! Дима - Не скажи, не скажи. Там в конце новая запись… (Муз."Sourceful of Secrets". Дима подпевает один)Омон - Может быть, А какая у тебя любимая пластинка? Дима - У меня, знаешь ли, любимой пластинки нет. Мне не пластинки нравятся, а музыка. Вот например, нравится про эхо. Я даже без слез слушать не могу. Со словарем переводил. Аль-ба-трос над го-ло-вой, со мной… (муз Эхо 3)Омон - А, да она была у меня. Не пластинка только, а запись на катушке. Дим, ты чего замолчал? Эй, Дима! НачПол - Ра, прием! Вы что там, базарите? Дел мало? Подготовить автоматику к мягкой посадке! Дима - Да готова автоматика! НачПол - Тогда начать ориентацию оси тормозного двигателя по лунной вертикали! Дима - Ладно. НачПол - Внимание! По счету три включить тормозной двигатель по команде от радиовысотомера! Дима - Понял. НачПол - Раз... Два... (Дима убегает. Муз. Эхо 3)НачПол - Омон, Вперед!! Омон - Это была самая тяжелая часть моей задачи - нужно было съехать со спускаемого аппарата по двум узким направляющим. Несколько раз повернув педали и массивная машина наклонилась вперед и едет сама. Я нажал на тормоз, но инерция оказалась сильнее, и луноход поволокло вниз, качнулся и встал ровно, на все восемь колес. Я был на Луне. НачПол - Товарищ Кривомазов! От имени всего летно-командного состава, присутствующего сейчас в ГлавЦУПе, поздравляю вас с мягкой посадкой советской автоматической станции "Луна-17б" на Луну! (Хлопки)Омон - На самом деле Луна оказалась крохотным пространством, черным и душным и беспокойным неудобным сном в скорченно положении, с головой, упертой в лежащие на руле руки. НачПол - Ра, прием! Почему свет горит? Почему стоим? Я же тут все вижу по телеметрии. Омон - Отдыхаю, товарищ начальник полета. НачПол - Доложи показания счетчика! Омон - Тридцать два километра семьсот метров. НачПол - Теперь погаси свет и слушай. Мы тут по карте смотрим - ты сейчас как раз подъезжаешь. (выехал Дедок)Дедок - Мы с тобою так верили в связь бытия, Но теперь я оглядываюсь, и удивительно - До чего ты мне кажешься, юность моя, По цветам не моей, ни черта не действительной. Если вдуматься, это - сиянье Луны Между мной и тобой, между мелью и тонущим, Или вижу столбы и тебя со спины, Как ты прямо к Луне на своем полугоночном. Ты давно уж... Омон - А дальше? Дедок - Забыл, прямо из головы вылетело. (пауза) А о чем ты сейчас думаешь? Омон - Да ни о чем. Дедок - Так не бывает. Обязательно ведь в голове крутится какая-нибудь мысль. Правда, расскажи. Омон - Да я детство часто вспоминаю. Как на велосипеде катался. Очень похоже было. И до сих пор не пойму - ведь вроде ехал на велосипеде, еще руль был такой низкий, и вроде впереди светло было, и ветер свежий-свежий… Дедок - Ну? Чего не поймешь-то? Омон - Я ведь к каналу вроде ехал… Так куда же я… (Дедок уезжает)Омон - Поразило меня вот что. (пауза) Если сейчас, закрыв глаза, я оказывался на призрачном подмосковном шоссе, и несуществующие асфальт, листва и солнце перед моими закрытыми глазами делались так реальны для меня, словно я действительно мчался под уклон, (пауза) я все-таки бывал иногда несколько секунд счастлив, - не значило ли это, что уже тогда, в детстве, когда я действительно мчался на своем велосипеде вперед по асфальтовой полосе, навстречу ветру и солнцу, совершенно не интересуясь тем, что ждет меня впереди, - не значило ли это, что уже тогда я на самом деле катил по черной и мертвой поверхности Луны… Все Пионеры - Прощай, ячменный колос Уходим завтра в космос В районе окна Товарищ Луна Во всем черном небе одна… НачПол - Слыш, Выспался? Омон - Ты сам слыш! (НачПол захохотал)НачПол - Я тут опять один сижу, в ЦУПе. Наши в Японию уехали, насчет совместного полета договариваться. Тебе привет передают, жалел очень, что попрощаться не успели - в последний момент все решилось. А я из-за тебя тут остался. Ну чего, сегодня вымпел-радиобуй ставишь? Отмучился, похоже? Рад? (Омон молчал.)НачПол - Да ты на меня злишься, что ли? Омон? Что я тебя тогда обозвал? Брось. Ты ведь тогда весь ЦУП ТАК поставил, чуть полет отменять не пришлось. Да что ты правда, как баба… Мужик ты или нет? Тем более день такой. Ты вспомни только. Омон - Я помню. НачПол - Застегнись как можно плотнее, особенно ватник на горле. Насчет лица… Омон - Я все не хуже вас знаю. НачПол - …сначала очки, потом замотаешь шарфом, а потом уже - ушанку. Обязательно завязать под подбородком. Перчатки. Рукава и унты перетянуть бечевкой - вакуум шуток не понимает. Тогда минуты на три хватит. Все понял? Омон - Понял. НачПол - Не "понял", а "так точно". Приготовишься - доложишь. Пионер3 - Говорят, в последние минуты жизни человек видит ее всю, как бы в ускоренном обратном просмотре. Пионер2 - Не знаю. Омон - Со мной ничего подобного нет. НачПол - Ну чего, готов? Омон - Нет еще. Куда спешить? НачПол - Ну ты …, парень, то-то у тебя в личном деле написано, что друзей в детстве не было, кроме этого…, которого мы расстреляли. Ты о других-то хоть иногда думаешь? Я ж на теннис опять не попаду. Омон - О других? Какие еще другие? Впрочем, чушь. Вы идите, я сам справлюсь. НачПол - Ты брось это. Омон - Правда, идите. НачПол - Брось, брось. Мне акт надо закрыть, сигнал с Луны зарегистрировать, московское время проставить. Ты лучше давай это быстрее. Омон - А Ландратов тоже в Японии? НачПол - А чего ты спросил? Омон - Да так. Вспомнил, как он "Калинку" танцевал на выпускном экзамене. Ландратов - Тут я. Привет тебе передаю. Омон - Тебе тоже. Ну ладно, пора пожалуй. НачПол - Толкнешь люк и сразу за руль хватайся, чтоб воздухом не выкинуло. Пройдешь пятнадцать шагов по ходу движения, вынешь радиобуй, поставишь и включишь. Смотри только, отнеси подальше, а то луноход сигнал заэкранирует… Ну а потом… Пистолет с одним патроном мы тебе выдали, а трусов у нас в отряде космонавтов никогда не было. Омон - На секунду у меня появилась мысль не включать радиобуй, чтоб эта сволочь Халмурадов просидел в ЦУПе до конца дня,(пауза) но я вспомнил Сему и его слова о том, что я обязательно должен долететь и все сделать. Предать парней я не мог, они умерли, чтобы я сейчас оказался здесь, и перед лицом их высоких коротких судеб моя злоба на Халмурадова показалась мелкой и стыдной. Я понял, что сейчас, через несколько секунд, соберусь с духом и сделаю все как надо. (Омон зашагал)Пионер1 - В эфир полетели закодированные слова "Ленин", "СССР" и "МИР" Пионер2 - И тут я впервые в жизни заметила, что герб моей Родины изображает вид с Луны. Пионер3 - Пора было умирать. (Омон размахнулся и швырнул никелированный шарик, вынул пистолет)(Пистолет дал осечку)Ландратов - Эй, Кривомазов! Выходи с поднятыми руками! Тебе орден дали!(Выстрел) Выходи, гад!(выстрел) (Борьба. Победа Омона Омон убегает. За ним пионеры)Пионер1 - Вон он! Белка! Стрелка! Фас его! (Выходит Майор и НачПол и уносят труп Ландратова. Содяться за стол) Майор - Сейчас мы находимся на переднем крае советской космической науки, в одном из филиалов ЦУПа. Седьмой год несут орбитальную вахту космонавты. Этот полет - длиннейший в истории - сделал нашу страну лидером мировой космонавтики. Космонавты выполняют важную научную задачу - ровно через полминуты они выйдут в открытый космос с целью установки астрофизического модуля "Квант". Пионер2 - Внимание! Включаем прямой эфир! Пионер3 - На время операции в центре управления полетом наступила тишина. Признаться, и у меня захватило дух, но все прошло успешно. Нельзя не поразиться четкости и слаженности действий космонавтов - видно, не зря прошли для них годы тренировок и орбитальной вахты. Установленное сегодня научное оборудование… (Опладисменты. Все расходятся. Выходит Омон. Садиться за стол)Омон - Наверно, в чем-то ребята были счастливей меня. А Митёк. Красная Площадь… Урчагин… (Выезжает дедок Эхо полностью)Дедок - Омон. Я знаю, как тяжело тебе было потерять друга и узнать, что с самого детства ты шел к мигу бессмертия бок о бок с хитрым и опытным врагом - не хочу даже произносить его имени вслух. Но все же вспомни один разговор, при котором присутствовали ты, я и он. Он сказал тогда - "Какая разниц

⇐ Предыдущая12

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: