Природа реальности: заря новой парадигмы 4 глава

Подобным же образом в необычных состояниях сознания трансцендируется линейность временных последовательностей. В одно и то же время могут возникать сцены из разных исторических контекстов, они могут выглядеть значимо связанными между собой по эмпирическим характеристикам. Так, травматические переживания из детства, болезненный эпизод биологического рождения и то, что представляется памятью трагических событий из предыдущих воплощений, могут возникнуть одновременно как части одной сложной эмпирической картины. И снова у человека есть выбор избирательного фокусирования; он может остановиться на любой из этих сцен. Переживать их все одновременно или воспринимать попеременно, открывая для себя смысловые связи между ними. Линейный временной интервал, господствующий в повседневном опыте, не имеет здесь значения, и события из различных исторических контекстов появляются группами, если в них присутствует один и тот же тип сильной эмоции или интенсивного телесного ощущения. Психоделические состояния предлагают множество эмпирических альтернатив линейному времени и трехмерному пространству, которые характеризуют наше повседневное существование. События из недавнего и отдаленного прошлого или из будущего могут переживаться в неординарных состояниях с такой живостью и такой сложностью, которые повседневное сознание способно фиксировать только в настоящем моменте. В каких-то психоделических переживаниях время кажется замедленным или необычайно ускоренным, в других течет в обратную сторону или полностью трансцендируется и прекращает течение. Оно может выглядеть идущим по кругу или кругообразно и линейно сразу, может следовать по спиральной траектории или по своеобразным рисункам отклонения и искажения. Довольно часто время трансцендируется как самостоятельное измерение и приобретает пространственные характеристики: прошлое, настоящее и будущее накладываются одно на другое и сосуществуют в настоящем моменте. Иногда люди под действием ЛСД переживают различные формы путешествия во времени - возвращаясь в исторические времена, проходя через временные петли или выскакивая из временного измерения вообще и вновь попадая в другую точку истории.

Восприятие пространства может претерпевать аналогичные изменения: необычные состояния сознания ясно демонстрируют узость и ограниченность пространства трех координат. Люди под действием ЛСД часто рассказывают, что ощущают пространство и вселенную искривленными, замкнутыми на себя, что они способны воспринимать миры, имеющие четыре, пять или больше измерений. Другие чувствуют себя безразмерной точкой сознания. Возможно увидеть пространство как произвольную конструкцию, как проекцию ума, не имеющую объективного существования вообще. При определенных обстоятельствах любое число взаимопроникающих вселенных различных порядков может быть увидено в холографическом сосуществовании. Как и в случае путешествия во времени, можно пережить ментальное пространственное путешествие с линейным переносом в другое место, прямое и немедленное перемещение через пространственную петлю или полный выход из пространственного измерения и появление в другом месте.

Еще одной важной характеристикой психоделических состояний является трансценденция различия между материей, энергией и сознанием. Внутренние видения могут быть настолько реалистичными, что станут успешной имитацией явлений материального мира, и наоборот, то, что в повседневной жизни представляется твердым и осязаемым "материалом", может рассыпаться в паттерны энергии, в космический танец вибраций или в игру сознания. Вместо мира отдельных индивидов и объектов может появиться недифференцированное вместилище энергетических паттернов или сознание, в котором различные виды и уровни разграничений условны и произвольны. Тот, кто изначально видит в материи основу существования, а в разуме - ее производное, способен впервые открыть для себя, что сознание есть независимый принцип в смысле психофизического дуализма, и, в конечном счете, принять его за единственную реальность. В универсальных и всеохватывающих состояниях ума трансцендируется сама дихотомия между существованием и несуществованием; форма и пустота предстают эквивалентными и взаимозаменимыми.

Очень интересным и важным аспектом психоделических состояний является возникновение комплексных переживаний с конденсированным или составным содержанием. В ходе ЛСД-психотерапии некоторые переживания можно было расшифровать как многозначные символические образования, в которых, связанные эмоционально и тематически элементы из самых разных областей, сочетались наиболее созидательным способом[8]. Имеется четкая параллель между этими динамическими структурами и образами сновидений, как их анализировал Зигмунд Фрейд (Freud, 1953). Другие сложные переживания оказываются гораздо более однородными: вместо того, чтобы отражать множество тем и уровней смысла (включая и противоречивые по природе), такие явления представляют множественность содержания в унифицированной форме за счет суммирования различных элементов. Переживания дуального единства с другой личностью (то есть ощущение собственной тождественности и одновременно единения, нераздельности с другой личностью), сознания группы индивидов, всего населения страны (Индии, царской России, нацистской Германии) или всего человечества принадлежат именно к этой категории. Также следует упомянуть архетипические переживания Великой и Ужасной Матери, Мужчины, Женщины, Отца, Любовника, Космического человека или всеобщности Жизни, как космического явления. Тенденция создавать составные образы проявляется не только во внутреннем контексте психоделического опыта. Она ответственна за еще один распространенный феномен - иллюзорную трансформацию физического окружения или людей, присутствующих на психоделическом сеансе, при высвобождении бессознательного материала у человека, испытывающего действие ЛСД с открытыми глазами. И в этом случае переживания представляют собой сложные напластования, в которых восприятие внешнего мира сочетается с проекцией элементов, образующихся в бессознательном. Терапевт может одновременно восприниматься и в обыденном облике и в роли родителя, палача, архетипического существа или персонажа из какого-то предыдущего воплощения. Помещение, где происходит сеанс, может иллюзорно трансформироваться в детскую спальню, разрешающуюся родами матку, тюрьму, камеру смертников, публичный дом, хижину туземца и т.д., в то же время сохраняя на другом уровне свой обычный вид.

Последней стоящей упоминания характеристикой необычных состояний сознания является трансценденция различия между Эго и элементами внешнего мира или, говоря обобщенно, между частью и целым. В ЛСД-сеансе возможно переживание себя кем-то или чем-то другим - либо с сохранением исходной идентичности, либо без таковой. Переживание себя в качестве бесконечно малой частицей вселенной вовсе не кажется несовместимым с ощущением себя в то же самое время любой другой ее частью или же тотальностью всего существующего. Принявший ЛСД может переживать одновременно или попеременно различные формы идентичности. Одна крайность - полное отождествление с отдельным, ограниченным и от всего отчужденным биологическим существом, обитающим в материальном теле или действительно являющимся этим телом. Индивид отличен от всего остального и представляет собой только бесконечно малую и, в конечном счете, ничтожную частицу целого. Другой крайностью является полная эмпирическая идентификация с недифференцированным сознанием Универсального Разума или Пустоты и, таким образом, со всей космической сетью и с тотальностью существования. Этот опыт обладает парадоксальным свойством: он бессодержателен и одновременно всесодержателен; ничто не существует в нем в конкретной форме, но, в то же время, все существующее кажется представленным или предстает в потенциальной, зародышевой форме.

Содержание неординарных переживаний несет в себе еще более острый вызов ньютоно-картезианской парадигме, чем их формальные характеристики. Любой непредубежденный терапевт, который примет участие в нескольких психоделических сеансах, столкнется с лавиной фактов, никак не соотносимых с существующими научными структурами. Во многих случаях объяснений нет не только из-за недостатка информации о возможных причинных связях - они теоретически невозможны, если придерживаться постулатов механистической науки. Работая с ЛСД, я уже давно решил, что нельзя игнорировать постоянный приток удивительных данных на том только основании, что они несовместимы с базисными допущениями современной науки. Пришлось также покончить с самообманом насчет того, что существуют некие разумные объяснения этим данным, несмотря на мою неспособность представить эти объяснения в самых безудержных фантазиях. Я открылся навстречу тому, что наше современное научное мировоззрение может оказаться поверхностным, неточным и неадекватным, как многие его исторические предшественники. С этого момента я начал тщательно регистрировать все озадачивающие и спорные наблюдения без вынесения суждений и попытки их объяснить. И только отбросив зависимость от старых концепций и став просто причастным наблюдателем процесса, я постепенно узнал, что как в древней и восточной философии, так и в современной западной науке есть серьезные модели с волнующими и многообещающими теоретическими альтернативами.

В своих книгах я детально описал самые важные наблюдения из исследований ЛСД, представляющие решительный вызов механистическому мировоззрению. В этой главе я только кратко изложу наиболее интересные находки и отошлю заинтересованных читателей к первоисточникам[9].

Анализируя содержание ЛСД-явлений, я счел полезным различить четыре основных типа психоделических переживаний. Самые поверхностные из них (в смысле их легкодоступности для среднего человека) это абстрактные или эстетические переживания. В них нет особого символического содержания, связанного с личностью, и их можно объяснить на языке анатомии и физиологии органов чувств, как это делается в медицинских учебниках. Я не обнаружил на этом уровне психоделических состояний ничего, что отрицало бы их интерпретацию на строгом ньютоно-картезианском языке.

Следующий уровень психоделических переживаний - психодинамический или биографический. Он включает комплекс вновь проживаемых эмоционально значимых воспоминаний из разных периодов жизни индивида и символические переживания, которые можно расшифровать как вариации или рекомбинации биографических элементов - схожие с образами сновидений, как их описывают психоаналитики. Фрейдовская теоретическая схема оказалась чрезвычайно полезной в работе с явлениями на этом уровне; большая часть этих переживаний оставляет ньютоно-картезианскую модель нетронутой. И это не удивительно, поскольку сам Фрейд достаточно явно использовал принципы ньютоновской механики, когда формулировал концептуальную схему психоанализа. По-настоящему же удивляет возможность в некоторых случаях оживить воспоминания первых дней или недель жизни с почти фотографической точностью. Кроме того, чрезвычайно важными оказались воспоминания о тяжелых телесных травмах, когда человек тонул, ушибался, попадал в аварии, переносил операции и болезни. Судя по всему, они важнее памяти психологических травм, на которых сосредоточились сейчас психологи и психиатры. Воспоминания о телесных травмах играют, видимо, непосредственную роль в развитии эмоциональных и психосоматических расстройств. Это верно даже для воспоминаний о переживаниях, связанных с операциями, которые проходили под общим наркозом. Однако, какой бы удивительной новизной для медицины и психиатрии не становились некоторые из этих находок, они имеют весьма малое значение в качестве указаний на необходимость сдвига ведущей парадигмы.

Более серьезные концептуальные проблемы связаны с третьим типом психоделических переживаний, которые я назвал перинатальными [10]. Клинические наблюдения из ЛСД-психотерапии наводят на мысль, что человеческое бессознательное содержит хранилища или матрицы, активизация которых ведет к повторному проживанию биологического рождения и к серьезной конфронтации со смертью. Этот процесс смерти и нового рождения связан, как правило, с открытием внутренних духовных областей в человеческом сознании, независимых от расового, культурного и образовательного фона. Данный тип психоделического опыта ставит важные теоретические проблемы.

В перинатальном опыте принявшие ЛСД могут заново пережить элементы своего биологического рождения во всей их сложности и иногда субъективно подтверждаемыми деталями. Когда условия тому способствовали, я мог убедиться в точности многих подобных отчетов; часто люди до сеанса не знали обстоятельств своего рождения. Им удавалось вспомнить особенности и аномалии утробного положения, детальную механику родов, характер родовспомогательного вмешательства и послеродового ухода. Переживания, связанные с ягодичным предлежанием, предлежащей плацентой, пупочным канатиком, обвитым вокруг шеи, применением касторового масла, использованием щипцов, разными акушерскими приемами, анестезией и реанимационными процедурами - вот лишь несколько примеров явлений, наблюдаемых в перинатальных психоделических переживаниях.

По-видимому, память об этих событиях распространяется на ткани и клетки тела. Процесс повторного проживания родовой травмы может ассоциироваться с психосоматическим воссозданием всех соответствующих физиологических симптомов - таких как ускорение пульса, асфиксия с заметным изменением цвета кожи, гиперсекреция слюны или слизи, чрезмерное мышечное напряжение с энергетической разрядкой, специфические позы и движения, появление гематом и следов родовых повреждений. Имеются также указания, что переживание рождения в ЛСД-сеансах ассоциируется с биологическими изменениями в теле, копирующими ситуацию действительных родов, пример тому, низкое кислородное насыщение крови, биохимические знаки стресса и специфические характеристики углеводного обмена. Такое комплексное восстановление ситуации рождения, распространяющееся и на внутриклеточные процессы, на цепочки биохимических реакций, представляется трудной задачей для традиционных научных моделей.

Еще сложнее объяснить другие аспекты процесса смерти-возрождения, в первую очередь символические образы, которые сопровождают умирание и рождение, даже если соответствующие мифологические темы неизвестны индивиду. Они принадлежат многим различным культурам. Иногда сюда входят не только хорошо знакомые символы смерти-возрождения из иудео-христианской традиции (поругание и пытки Христа, смерть на кресте и воскрешение), но и детали легенды об Изиде и Озирисе, мифов о Дионисе, Адонисе, Аттисе, Орфее, Митре или нордическом боге Бальдуре, их малоизвестных вариантов из доколумбовых культур Америки. Богатство информации, высвобождающейся в этом процессе у некоторых людей под действием ЛСД, поистине поразительно.

Наиболее серьезный вызов ньютоно-картезианской механистической модели Вселенной исходит от последней категории психоделических явлений - целого спектра переживаний, для которых я подобрал термин трансперсональные. Общим знаменателем этой богатой и разветвленной группы необычных переживаний является ощущение индивида, что его сознание расширилось за пределы Эго и трансцендировало границы времени и пространства.

Многие из переживаний этой категории можно интерпретировать как историческую регрессию в биологическое, культурное или духовное прошлое. Довольно часто в психоделических сеансах доводится испытать достаточно конкретные и реальные эпизоды жизни плода и эмбриона. Многие сообщают о ярких фрагментах опыта на клеточном уровне сознания, что по-видимому отражает их существование в форме спермы или яйцеклетки во время зачатия. Иногда регрессия идет еще дальше, и у индивида возникает убедительное чувство повторного проживания эпизодов из жизни биологических предков или даже погружения в общий фонд коллективной и расовой памяти. Иногда люди под действием ЛСД сообщают о переживаниях, в которых они отождествляются с различными животными или у них возникает отчетливое чувство оживления воспоминаний их существования в предыдущем воплощении.

Некоторые другие трансперсональные явления включают трансценденцию пространства, а не времени. Сюда относится опыт сознания другого человека, группы людей или всего человечества. Возможен даже выход за пределы специфически человеческого опыта с подстройкой к тому, что кажется сознанием животных, растений или неодушевленных объектов. В крайних случаях, возможно побывать в сознании всего творения, всей планеты или всей материальной Вселенной. Те, кому довелось столкнуться с трансперсональными переживаниями в психоделических сеансах, часто получают доступ к детальной и, можно сказать, эзотерической информации о соответствующих аспектах материального мира, которая далеко превосходит их общую образовательную подготовку и специфические знания в данной области.

Так, сообщения людей, переживших под действием ЛСД эпизоды эмбрионального существования, момент оплодотворения и фрагменты сознания клетки, ткани и органа, содержали медицински точные сведения об анатомических, физиологических и биологических аспектах происходивших процессов. Подобным образом наследственный опыт, элементы коллективного и расового бессознательного (в юнговском смысле) и "воспоминания прошлых воплощений" часто содержат примечательные детали исторических событий, костюмов, архитектуры, оружия, искусства или религиозной практики древних культур. Те, кто под действием ЛСД пережил психогенетические воспоминания или приобщился к сознанию животных форм, не только нашли этот опыт необычайно достоверным и убедительным, но интуитивно вжились в психологию различных животных, их поведение, специфические привычки, циклы воспроизведения и любовные танцы.

Многие из принимавших ЛСД независимо друг от друга сообщали о своих интуитивных догадках, что сознание не является продуктом центральной нервной системы и что оно как таковое присуще не только людям и высшим позвоночным. Они видели в этом первостепенную характеристику существования, которую нельзя свести к чему-то еще или откуда-то еще извлечь. У тех, кто сообщил об эпизодах сознательного отождествления с растениями или частями растений, были необыкновенные постижения таких ботанических процессов, как прорастание семян, фотосинтеза листьях, опыление или обмен воды и солей в корневой системе. Также распространено чувство отождествления с сознанием неорганических материалов или процессов - таких, как золото, гранит, вода, огонь, молния, смерч, вулканическая активность, или даже отдельные атомы и молекулы. Как и выше упомянутые явления, эти переживания могут ассоциироваться с удивительно точными интуитивными догадками.

Другая важная группа трансперсональных переживаний включает телепатию, психодиагностику, ясновидение и яснослышание, предвидение, психометрию, опыт выхода из тела, видение на расстоянии и другие паранормальные феномены. Для некоторых из них характерна трансценденция обычных временных ограничений, для других - трансценденция пространственных барьеров или сочетание того и другого. Поскольку многие другие типы трансперсональных явлений тоже часто подразумевают доступ к новой информации через экстрасенсорные каналы, четкая граница между психологией и парапсихологией, при условии признания трансперсонального опыта, исчезает или становится довольно произвольной. Существование трансперсональных переживаний попирает самые фундаментальные положения и принципы механистической науки. С этими переживаниями появляются такие абсурдные на первый взгляд понятия, как относительнось и произвольность всех физических границ, нелокальные связи во Вселенной, коммуникация посредством неизвестных средств и каналов, память без материального субстрата, нелинейность времени или сознание, ассоциируемое со всеми формами жизни (включая одноклеточные организмы и растения) и даже с неорганической материей.

Трансперсональный опыт иногда включает события из микрокосма и макрокосма, из областей, недостижимых непосредственно человеческими органами чувств, или из периодов - исторически предшествовавших появлению Солнечной системы, Земли, живых организмов, нервной системы вида Homo sapiens. Эти переживания ясно указывают, что каким-то необъяснимым пока образом каждый из нас имеет информацию обо всей Вселенной, обо всем существующем, каждый имеет потенциальный эмпирический доступ ко всем ее частям и в некотором смысле является одновременно всей космической сетью и бесконечно малой ее частью, отдельной и незначительной биологической сущностью.

Содержание обсуждавшегося до сих пор опыта включает в себя элементы феноменального мира. Хотя сами по себе эти переживания дискредитируют идею о том, что Вселенная состоит исключительно из объективно существующих материальных объектов, отделенных один от другого, их содержание не выходит за рамки того, что западный мир считает "объективной реальностью", воспринимаемой в обычном состоянии сознания. Принято считать, что у нас сложная родословная человеческих и животных предков, что мы являемся частью специфического расового и культурного наследия, что мы претерпели сложное биологическое развитие от слияния двух зародышевых клеток до высоко дифференцированного мезозойского организма. Мы живем в мире, в котором помимо нас есть бесчисленное число иных элементов: людей, животных, растений или неодушевленных объектов. Мы принимаем все это на основании прямого сенсорного опыта, согласованного подтверждения, эмпирической очевидности и научных исследований. В трансперсональных переживаниях с регрессией в историческое прошлое[11] или с преодолением пространственных барьеров удивляет поэтому не содержание, а сама возможность непосредственного переживания разнообразных аспектов внешнего феноменального мира и сознательного отождествления с ними. При нормальных обстоятельствах мы считали бы их целиком посторонними и эмпирически недоступными. Столь же удивительно найти сознание там, где мы его не искали - у низших животных, растений, в неживой природе. И снова, в классическом экстрасенсорном восприятии необычным и удивительным будет не содержание опыта, а сам способ получения конкретной информации о других людях или восприятие ситуации, которая согласно здравому смыслу и существующим научным парадигмам, должна быть для нас недосягаемой.

Теоретическая новизна этих наблюдений, достаточно впечатляющая сама по себе, еще более выигрывает оттого, что в психоделических сеансах трансперсональный опыт точно отражает материальный мир и возникает в том же самом континууме, тесно переплетаясь с другими видами опыта, содержание которого не согласуется с мировоззрением, господствующим в западной цивилизации. Мы можем упомянуть здесь юнговские архетипы - божеств, демонов, полубогов, супергероев и комплексные мифологические, легендарные и сказочные эпизоды. Даже эти переживания могут ассоциироваться с точной информацией о фольклоре, религиозном символизме и мифической структуре различных культур мира, с которыми индивид не был знаком, которыми не интересовался до ЛСД-сеансов. Наиболее общие и обычные переживания этого типа включают в себя отождествление с космическим сознанием, Вселенским Разумом или с Пустотой.

В таком трансперсональном опыте можно получить точную информацию о различных, ранее неизвестных аспектах Вселенной, что само по себе требует фундаментального пересмотра наших понятий о природе реальности, о взаимоотношении сознания и материи. Столь же мощный вызов несет в себе открытие архетипических и мифологических областей и сущностей, которые обладают, по-видимому, собственным существованием и не могут быть объяснены как производные материального мира. Существуют, кроме того, дополнительные, достаточно впечатляющие наблюдения, которые новая парадигма должна объяснить или хотя бы принять во внимание.

Во многих случаях трансперсональный опыт психоделических сеансов как бы вплетается в ткань событий материального мира. Такое динамическое взаимодействие внутреннего опыта и феноменального мира подсказывает, что каким-то образом в переплетениях психоделического процесса происходят трансценденция физических границ индивида. Детальное обсуждение и анализ этого захватывающего феномена следует оставить для дальнейших публикаций, поскольку нужно тщательно изучить подобные случаи. Здесь же достаточно будет краткого описания их общих характеристик и нескольких специфических примеров.

Причиной подъема определенных трансперсональных тем из бессознательного во время психоделических сеансов часто являются невероятные по степени своего влияния внешние события, как бы связанные весьма специфическим и значимым образом с внутренней темой. Жизнь индивида в это время становится потрясающим собранием самых необычных совпадений; он может временно попасть в мир, управляемый не простой линейной причинностью, а синхроничностью, по терминологии Карла Густава Юнга (Jung, 1960).

Бывало, что в жизни людей, которые на сеансах ЛСД-терапии приблизились к переживаниям смерти Эго, начинали нарастать различные опасные события и обстоятельства. И наоборот, они рассеивались почти магически, как только этот процесс завершался. Можно подумать, что эти люди должны по каким-то причинам пройти опыт полного уничтожения, но у них есть выбор сделать это на символическом плане, во внутреннем мире, или же столкнуться с этим в реальности.

Когда юнговский архетип всплывает в сознании индивида на сеансе психоделической терапии, его основная тема тоже может стать явной и начать развертываться в повседневности. Так, например, в то время, когда на сеансах доводится столкнуться с проблемами, относящимися к Анимусу, Аниме или Ужасной Матери, идеальные представители этих архетипических образов будут встречаться в повседневной жизни. Когда в ЛСД-сеансах главенствуют элементы коллективного и расового бессознательного или мифологические темы, связанные с какой-либо культурой, человек может чувствовать в повседневности пугающий наплыв элементов, относящихся именно к той географической или культурной области: появление членов той этнической группы, неожиданные письма или приглашения посетить ту страну, скопление актуальных для него тем в книгах, кинофильмах или в телевизионных программах, транслируемых в это время.

Другие интересные наблюдения подобного рода были сделаны в опыте прошлых воплощений. Некоторые люди под действием ЛСД неожиданно испытывали яркие и сложные эпизоды из других культур и других исторических периодов, имевшие качество воспоминаний и обычно интерпретируемые как заново прожитые эпизоды из предыдущих жизней. По мере развертывания этих переживаний испытывающий обычно идентифицирует определенных лиц в их настоящей жизни в качестве важных протагонистов из кармических ситуаций. В этом случае межличностные напряжения, проблемы и конфликты с этими лицами часто узнаются и интерпретируются как прямые следствия деструктивных кармических паттернов. Повторное проживание и разрешение подобных кармических воспоминаний чаще всего ассоциируется у ЛСД-пациента с глубоким облегчением, освобождением от тягостных "кармических завязок", всепоглощающим блаженством и завершенностью.

Тщательная проверка динамики межличностных структур, которые предположительно были следствиями разрешившихся кармических паттернов, часто приводит к удивительным результатам. Чувства, установки и поведение людей, в которых индивид под действием ЛСД увидел действующих лиц его прошлых воплощений, имеют тенденцию изменяться в специфическом направлении, совпадающем с курсом событий психоделических сеансов. Важно подчеркнуть, что эти изменения происходят совершенно независимо и не могут быть объяснены в терминах общепринятого линейного понимания причинности. Причастные к ним лица могут находиться за сотни и тысячи миль во время психоделического сеанса. Эти изменения могут произойти даже в отсутствие физической коммуникации с причастными лицами. Их чувства и отношения совершенно независимо подвергаются влиянию факторов, которые никоим образом не связаны с переживаниями человека под действием ЛСД, и все же специфические изменения у них очевидно следуют общему паттерну и происходят почти в одно и то же время, с разницей в несколько минут.

Подобные случаи экстраординарной синхроничности довольно часто ассоциируются с разнообразными феноменами другого рода. Существует поразительная параллель между событиями подобного рода и основными посылками теоремы Белла в современной физике (Bell, 1966), которые мы обсудим позже. Такие наблюдения вовсе не типичны для психоделических состояний только, они встречаются в контексте юнгианского анализа, в разных формах эмпирической психотерапии, в ходе медитативной практики и во время спонтанных выбросов трансперсональных элементов в повседневное сознание.

После описания наиболее ярких наблюдений из психоделических исследований, бросающих вызов здравому смыслу и существующим научным парадигмам, интересно исследовать изменения в мировоззрении у людей, которые сами испытали перинатальные и трансперинатальные явления. Особенно интересно будет рассмотреть драматические изменения научного мировоззрения на протяжении этого столетия (об этом - в следующем разделе книги).

Пока люди под действием ЛСД сталкиваются с феноменами преимущественно биографической природы, им не приходится встречаться с серьезными концептуальными сомнениями. Однако приступая к систематическому изучению травмирующего прошлого, они чаще всего понимают, что определенные аспекты их жизни неподлинны, что это лишь слепое, автоматическое повторение неотрегулированных привычных схем, установившихся в раннем детстве. Повторное проживание специфических травмирующих воспоминаний, лежащих в основе подобных паттернов, будет нести освобождающий эффект и позволит воспринять и четче дифференцировать взаимоотношения и ситуации, причинявшие прежде боль, и должным образом их отрегулировать. Типичными примерами таких ситуаций могут служить неадекватное отношение к авторитету из-за травматичного опыта с доминирующими родителями, внесение элементов соперничества между единоутробными детьми в отношения со сверстниками или искажение сексуальных взаимоотношений из-за привычек, установившихся в отношениях с родителем противоположного пола.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: