9:40. Встреча с божеством

От этих размышлений нас вдруг отвлекает странный аромат. Легкий, но проникающий, ни приятный, ни отталкивающий. И очень знакомый: это запах ладана. Оглядевшись, мы обнаруживаем, что стоим на миниатюрной площади: посередине нее мраморный алтарь, а сразу за ним – небольшой храм с лестницей. Он возведен на одной стороне улицы, подобно маленьким приходским церквушкам вдоль оживленной магистрали в центре города. На ступеньках не сидят нищие, хватающие вас за полы одежды. Странно. Однако все сразу же выясняется: служба уже кончилась. Действительно, на алтаре (цельный блок мрамора, украшенный искусной резьбой и гирляндами живых цветов) заметны следы свершившегося обряда: капли крови, жаровня с гаснущими головешками и обуглившимися остатками пищи – приношений богам.

Слуги убирают лестницу. Сейчас они унесут жаровню и приведут алтарь в порядок. Мы подходим к храму и поднимаемся по лестнице: храм имеет классическую форму, с крышей и колоннадой, окружающей целлу, " святая святых", со статуей божества, часто из золота или слоновой кости либо же из ценных сортов мрамора. Туда могут заходить только священнослужители. Верующие должны оставаться снаружи, а общественные богослужения проводятся на алтаре, который расположен за пределами храма.

Мы у колонн, несущих фронтон храма. Они из розового египетского гранита. Странно: рядом с гранитом всегда ощущаешь прохладу, но, возможно, это всего лишь утренняя тень. Служители, убиравшие лестницу, пространство внутри колоннады и целлу, оставили приоткрытой тяжелую бронзовую дверь. Мы подходим поближе. Запах ладана все сильнее, – словно невидимый священный эфир сочится из‑ за приоткрытой двери. Мы заглядываем в щель между двумя створками. Сперва в полумраке трудно что‑ то различить. На стенах висят светильники, вокруг расставлены канделябры (и никаких факелов, как показывают в фильмах). Постепенно наши глаза привыкают к полумраку, и в глубине целлы проступает неясный силуэт. Наверное, это статуя божества. В слабом свете ламп виднеется мускулистый торс, почти как у Геркулеса. Статуя из позолоченной бронзы. Однако в ней есть нечто странное: у этой статуи два лица – спереди и сзади! Это Янус, двуликий бог, он покровительствует всякого рода изменениям и " переходам", и в целом " началу и концу" любой вещи или явления.

Это божество оставило след и в нашей современной повседневной жизни. Хоть мало кто отдает себе в этом отчет, мы все " поминаем" его в определенный период года…

От имени Ianus (Янус) происходит название месяца: январь… Именно так, ведь январь – месяц, когда один год за плечами, а другой впереди. Вот почему он был посвящен двуликому богу, Янусу.

В этой связи любопытно будет отметить, что все названия месяцев, которыми мы пользуемся, – римского происхождения. Вот их значение.

Январь (по‑ латыни Ianuarius) – месяц Януса.

Февраль (Februarius) – месяц очистительных обрядов (по‑ латыни februare).

Март (Martius) – месяц, посвященный богу Марсу.

Апрель (Aprilis) – месяц в честь Афродиты (от Apru, этрусского имени этой богини).

Май (Maius) – месяц богини Майи, матери Меркурия, " ведающей" ростом всего живого, включая растения в садах и полях.

Июнь (Iunius) – месяц, посвященный Юноне.

Июль (Iulius) – месяц в честь Юлия Цезаря.

Август (Augustus) – месяц в честь Августа, первого римского императора.

Сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь (September, October, November, December; названия этих месяцев перешли без изменений в английский язык): как вы уже, наверное, догадались, их названия произведены от числительных, а не от имен божеств. Действительно, было время, ранее 153 года до нашей эры, когда год начинался не с января, а с марта: вот эти месяцы и были соответственно седьмым, восьмым, девятым и десятым в году. И их называли по порядковому номеру. И традиция эта сохранилась по сей день.

Еще одним любопытным фактом римского календаря являются праздничные дни. В республиканском Риме год насчитывал целых 235 " благоприятных дней" (dies fasti), соответствующих нашим будням, когда работали все органы управления, и 109 " неблагоприятных" (dies nefasti), когда все замирало, как в наши выходные и праздники. В течение II века нашей эры, эпохи, на которую падает тот день, что мы описываем, праздничных дней стало настолько много, что они соотносились с буднями в пропорции два к одному! Правда, в этот период римской истории под " праздничным днем" понимается не только выходной, но скорее, и в большей степени, " священный" день, когда деятельность не прекращается.

Возможно, наиболее впечатляющими " длинными выходными" являются сатурналии (Saturnalia): торжественное завершение периода сева, выпадающее на вторую половину декабря. Это дни не только беззаботных празднеств, но и перестановки социальных ролей: хозяева прислуживают за столом рабам, а последние пользуются определенными вольностями. Насколько это декларируемое правило в действительности применялось и означало ли " действительную" свободу передвижений и действий для рабов, нам неизвестно…

Неожиданно наши мысли прерывает строгий оклик служителя культа Януса: тот застал нас внутри храма и теперь грубо выгоняет вон. Мы, правда, не зашли в целлу, не " осквернили" священное пространство. Но ему все равно придется совершить очистительный обряд.

Дверь резко захлопывается, и нас овевает облако ароматного ладана. Почему римляне, как и мы в церкви, тоже пользуются ладаном? Почему вообще им пользовались в течение веков, вплоть до наших дней, и не только в Европе? Объяснение интересное и мало кому известное.

Ладан, судя по всему, обладает мягким очищающим воздействием в отношении патогенных агентов. Поэтому на протяжении веков его используют как средство для " дезинфекции" храмов. За пределами священного пространства, куда заходят только жрецы, скапливаются толпы верующих, многие из которых больны и приходят к божеству, чтобы испросить у него исцеления. Поэтому храмы часто полны бактерий, и воздух в них " нездоровый". Использование ладана равносильно очищению помещений посредством окуривания.