Игры с волками по духовным и физическим принципам Айкидо

О.Фрэд Дональдсон

 

Эти заметки поначалу вызывают недоумение и недоверие, а затем - восхищение смелостью автора, его интеллектом, своеобразным движением мысли. Доктор географии Вашингтонского университета, великолепный мастер Айкидо О. Фред Дональдсон поставил на себе невероятно рискованный, долговременный эксперимент. Путём игр и Айкидо он попытался добиться общения с волчьей стаей. Профессор полагался на основные принципы Айкидо, сформулированные его создателем великим Морихеем Уешибой: войти в гармонию со всем миром, какими бы отрицательными не были его проявления.

 

Большинство из нас воспринимают Природу как пейзаж, а животных - как потенциальную добычу. Мы потеряли полноту знания, мудрости, составляющей наследие человечества. Современный образ жизни атрофировал проявление некоторых человеческих возможностей, которые дремлют в нас и проявляются только в чрезвычайных обстоятельствах.

К примеру, кажется, что мы не нашли другого пути взаимодействия с животными, кроме как вовлечь их в соперничество. Такие состязания - это "игра на интерес", подвергающая опасности и уничтожению всё больше и больше животных. В таком неравном соперничестве отношения между животным и вооружённым человеком определяются соотношением "проигравший - победитель". Роджер Карас хорошо сказал об этом, написав: "Убийца никогда не бывает убийцей в такой степени, как в случаях, где замешана игра".

Важность убийства животного объясняется тем, что только мёртвый трофей даёт человеку возможность полностью почувствовать себя победителем. Если животное выживает, человек считается проигравшим; только смерть животного означает его поражение.

Однако соперничество - это не единственная форма взаимодействия с животным миром. Блэк Элк, Том Браун, Фулс Крау и Морихей Уешиба показали, что чувствовать своё тело, знать навыки дикой жизни и развивать их - это не отошедший в небытие удел наших предков. Прогулки и игры с волками и другими животными, имея за спиной Айкидо, позволили мне увидеть, услышать и почувствовать нечто такое, что я никогда раньше не испытывал.

Мы можем заменить мёртвые охотничьи трофеи живыми отношениями на основе Айкидо. Представьте, что вместо убийства животных на охоте мы разыскиваем их, чтобы вовлечь в рандори (групповое нападение в Айкидо - четверо против одного и т.д.). Представьте, что вместо голов и шкур в качестве трофеев мы обретаем чувство доверия друг к другу, представьте, что вместо общения с дикими зверями через прицел, вы научитесь трогать их руками. Если мы хотим испытать свою искусность, стойкость и мастерство, то Айкидо обеспечивает прекрасное состязание на равных.

Эти идеи были взяты из трёх источников: моей практики Айкидо, моих игр с волками в Вулф Хавен - волчьем заповеднике в штате Вашингтон - и моих многочисленных неожиданных встреч с животными. Основываясь на этом опыте, я могу предположить, что Айкидо является одновременно и эффективным способом развить глубокое интуитивное понимание и практическим пособием по взаимодействию с животными. Я обнаружил, играя с волками, что Айкидо является приятной и эффективной альтернативой по отношению к жестокости.

Через Айкидо я переживаю совершенно иную реальность. Я не участвую в соперничестве. Скорее, моя цель – «гармония с движением Вселенной и приведением себя в соответствие с самой Природой». Так сказал великий Уешиба. Айкидо стало мостом между мной и дикой жизнью. Прочность этого моста зависит от отзвука, возникающего в моём сердце. Оно – то место, где встречаются Айкидо, природа и где возникает единство. В этом чувстве есть высший смысл, о котором я могу только догадываться. Сущность его - в гармонии, отличающей Айкидоиста, и она даёт мне возможность играть с волками. Я соединяюсь в одно целое с волком, как НАГЭ (защищающийся) и УКЭ (нападающий). В таких встречах никто не является посторонним и в результате этого возникает новое понятие: человек, играющий с волком.

Моё первое ощущение от игры с волками было похоже на нахождение в центре упражнения "рандори" в практике Айкидо. С первого моего шага не было в поведении волков чего-либо заставляющего усомниться в их доброжелательности. Им нравилось приветствовать меня, как только я вступал на их территорию. Они прыгали на меня, хватали болтающиеся части моей одежды и осыпали меня "волчьими поцелуями". Как восхитительны были с самого начала эти поцелуи! Волк открывает свои страшные челюсти и захлопывает их с огромным лязгом прямо перед моим лицом, так, что его губы только легонько касаются моей кожи.

Вначале все волки сбегаются ко мне. Я группируюсь в шар, покрытый семью прыгающими волками. Как искусные УКЕ волки слишком быстры, слишком полны сюрпризов для того, чтобы я мог думать и контролировать свои реакции. Я использую интуицию и сердце, чтобы войти в гармонию с их движениями. Одни из волков по-своему деликатны, другие любят натиск, ещё один - трусишка, всё время хочет зайти за спину и прыгнуть сзади.

Мне стало ясно, что они хотят, чтобы я обращался с ними, как с личностями, чтобы мои движения соответствовали их поведению. Я не даю всем волкам прыгать на меня, в таком случае я просто расшвыриваю их всех. Сибил, к примеру, прыгает на меня так легко, что я едва чувствую её прикосновения. Она заботится о том, чтобы не ударить меня своими когтями. Прыгая, она кладёт мне на руки свои лапы, пока я пытаюсь оттолкнуть её голову и шею. А одна из её сестёр всё время испытывала мою готовность реагировать, когда она прыгает на меня со спины или наскакивает сбоку, быстро и легонько куснув, и опять отскакивает. Я делаю руками характерные круговые движения Айкидо, чтобы уберечься от её довольно мощных челюстей. Сначала я боялся, что её скорость не будет сопровождаться осторожностью, но мы научились чувствовать друг друга. Несмотря на то, что она быстра и сильна, она и достаточно осторожна, она часто ловила мою руку зубами, когда я встречал её атаку, но никогда не смыкала зубов.

Такое соприкосновение основано на взаимном доверии. Мы оба чувствовали сердцем, насколько жёстким должен быть контакт и насколько чувствительным – прикосновение. Сжимая мою руку зубами, волк точно знает, насколько сильно следует сжать челюсти. Я тоже знаю, как и насколько жёстко я могу обращаться с каждым из волков. Двое - Сибил и Гамбон позволяли мне даже поднимать их над землёй, что очень необычно: волки полагающиеся на свои ноги во всём не очень-то любят, когда их отрывают от земли.

Гармония и доверие отношений УКЭ-НАГЭ – это необъяснимая забота друг о друге. Она проявляется в обмене информацией в виде больших и маленьких, видимых и невидимых посланий. Умная, замечательная волчица Сибил показала мне пример такой заботы. Её касания зубами и когтями настолько нежны и деликатны, что мне с трудом верится, что они исходят от волчицы. Я встречаю её взгляд. Она подпускает меня совсем близко к своему интеллекту. Это происходит настолько быстро и незаметно, что я лишь потом осознаю, чем она со мной поделилась.

С Сибил у меня получалось движение, напоминающее КАЙТЕН-НАГЭ (круговой бросок). Когда это случилось в первый раз, я был удивлён и восхищён. Мне показалось, что она тоже была довольна - неуловимое движение доверия. Она начала первой, сомкнув зубы на моём предплечье. Обычно я ждал, пока она сама отпустит, но в этот раз, как только она крепко схватила, я взмахнул рукой в широком, обращённом наружу движением. Она оторвалась от земли, но не отпустила мою руку. Когда я приземлил её на спину, моя рука всё ещё оставалась в её пасти. Она моментально отпустила меня, её глаза улыбнулись, она вскочила и отряхнулась. Затем она опять схватила мою руку и мы повторили "круговой бросок".

Это было изумительно: то, как мы почувствовали это движение. Я слился с ней в одно целое. Это было изящно и без излишеств. Такие отношения чиммейские индейцы называют "прогулкой в тени радуги".

Если у меня до этого были какие-то сомнения в достижимости цели Уешибы - реализация любви и гармонии, то теперь они пропали. С этого времени ничто не может опровергнуть это чувство, для меня оно конкретно.

Хочу усилить мысль, что в рандори я чувствовал себя так же, как в игре с волками. В рандори, к примеру, НАГЭ обороняется от атаки четырёх и более УКЭ, принимая их и как бы используя их, соединяясь с ними, а не противоборствуя. Как игра, рандори даёт потрясающую возможность развивать интуитивное понимание всех участников. В результате - скорость и сила атаки гармонизируется с уклоняющимися, концентрирующими и протягивающими движениями НАГЭ.

Этот опыт помогал мне и в моих играх с волками. Я оказывался среди семерых волков, которые были так возбуждены игрой и так жадны до моего внимания, что набрасывались на меня сразу, прыгая и покусывая меня. Как и в рандори, если я испугаюсь и отступлю, то сразу же нарушу гармонию, чувство раскованности и единения. Волки чувствуют мой страх, и в результате получается соперничество, в котором я уже теряю контроль, начинаю суетливо и бессмысленно махать руками. Одним словом, я теряю способность сливаться с ними.

Были случаи, когда, понимая, что я вот-вот впаду в такое состояние, Альфа – главная волчица, выступала в мою защиту, она закрывала своим телом путь ко многим волкам или оттаскивала их зубами за загривок. Такие же меры предосторожности принимают и зрелые ученики Айкидо в додзё (зал для занятий).

Опыт рандори помогал мне участвовать и в волчьих "догонялках", которые внешне выглядят состязанием, но на самом деле это – игра. В этой игре волк берёт в зубы палку и пускается наутёк. Я вместе с другими волками бросаюсь вдогонку. Через некоторое время волк роняет палку, которую поднимает один из преследователей. Роли меняются и игра продолжается.

Находясь в роли преследователя, я заметил, что волк с палкой никогда не бежит с максимальной скоростью. Парадоксально, но он как бы приманивает преследователя, словно быть догнанным - это награда. Преследуемый волк не только не старается убежать, он ещё и постоянно оглядывается: бегут ли за ним? А волк-преследователь особенно не старается поймать волка с палкой. Когда палку поднимал я, они обращались со мной, как со своим собратом.

И в рандори, и в волчьей игре важно, чтобы все участники доверяли друг другу и разделяли интуитивное понимание посланий. Без такого доверия движения и захваты Айкидо становятся бессмысленными. В волчьей игре в погоню, если бы я или какой-нибудь волк схватил бы палку и бросился наутёк со всей своей скоростью, то этим была бы спровоцирована агрессивная погоня, в конце которой преследуемый был бы повержен. В дикой жизни для волков такая ошибка означала бы неминуемое увечье, ведущее, возможно, к смерти, а значит, к ослаблению всей стаи. Если бы подобный промах совершил я, то был бы повержен как добыча.

Ещё я запомнил тайный смысл прикосновений, когда сэнсей впервые показал мне САНКЁ (удержание замком запястия) и когда волк зажал мою голову в зубах. В обоих случаях, несмотря на возможность предельной боли, я чувствовал не страх и не порыв к судорожным движениям, а близость и контакт. Сэнсэй дал мне урок, подтверждённый волком: сопротивление с моей стороны причинит мне боль. Расслабление же избавит меня от неё и поможет освободиться.

Мои тренировки Айкидо и мои игры с волками требовали отрицания анализа. Если бы я пытался анализировать взгляд Сибил или ШОМЕНУЧИ (удар в голову), я бы не мог продолжать свой опыт. Эта установка часто проявляла себя и в практике Айкидо. Однажды я был брошен через весь зал, когда сэнсэй демонстрировал КОКЮ-ХО, "бросок дыханием". Я атаковал сэнсэя на полной скорости, хватая за отвороты. Но я даже не дотронулся до него, и перелетел через додзё, описав в воздухе дугу. Поднявшись, я поклонился и улыбнулся, поняв без познавательного анализа, что такое "спокойствие в движении". Такие отношения возникают только тогда, когда учитель даёт ученику возможность использовать личный опыт для подтверждения реальности.

Я ходил среди волков и чувствовал их взгляды превосходства, взгляды покорности, вкрадчивые и ясные взгляды дружбы. Я лежал и отдыхал среди них, присоединялся к их играм, восхищался внезапным у них приливом сил, прыжками и кульбитами. Их мощные, но нежные челюсти сжимали мои руки, предплечья и голову. Я трогал, трепал и толкал их, на меня запрыгивали, по мне ходили, меня облизывали. Теперь во мне есть соединение силы и мягкой сердечности, шёпот дикости и дух волка.

Реальная суть волка лежит во всех этих образах. Если бы я был мудрым, то и не пытался бы объяснить природу волка или Айкидо. Это надо понять самому.

Через физические и духовные принципы Айкидо я учусь развивать интуитивное начало и адаптироваться к внешним явлениям. Это начало играет всей моей жизнью. Да, моё взаимодействие с животными основано не на соперничестве, а на принципе гармонии АЙКИ.

Вот один из наиболее запомнившихся мне эпизодов, когда я провёл с уставшим лосём недолгое время. В то утро я гулял в диком лесу. На опушке я увидел отдыхавшего лося. Небо нависло низко над землёй, как тяжёлый серый бархатный занавес, пряча всё в мягких складках. Я брёл не столько в поисках чего-то, сколько просто получая удовольствие от прогулки после дождя.

Лось отдыхал среди нескольких сосен. Я обошёл вокруг него, чтобы он знал о моём присутствии. Но я не стал сразу подходить к нему. Я двигался очень медленно и мягко, пока не смог сесть рядом с ним. Посидев некоторое время, я медленно привстал и дотронулся до его ноги, постепенно двигая руку вверх по направлению к его шее. Какое-то время он позволил мне стоять так близко. Мои чувства были наполнены лосём: его влажным мускусным запахом, мягкой мокрой шерстью, раздувающейся грудью. Потом мы обменялись взглядами и он поднялся, роняя дождь со своих бархатных рогов, и тихо ушёл в туман.

Такая встреча - результат слияния духа, тела и рассудка. Она коротка по времени, но навсегда останется в памяти. Это дух Айкидо!

С волнением я рассказываю людям о моих встречах с лосями, медведями-гризли, и волками. Но за этими драматическими или пустяковыми эпизодами стоит трудная, монотонная практика. Ведь я должен быть в постоянной готовности - духовной и физической, а мой интеллект - в напряжении. Я должен жить, ни на минуту не забывая, что яркие моменты моей жизни - это всего лишь моменты, а за ними уйма второстепенных случаев, обычное течение времени, когда не происходит ничего выдающегося.

Однако, если я попытаюсь сосредоточить свой интеллект и на пустяках, то непременно получу ясные уроки. Я увижу гармонию в обычном полёте гусей. Каждая птица летит так, чтобы присоединиться к остальным - в едином ритме. Это делается для того, чтобы энергетическое поле стаи увеличивалось движением каждой птицы. Как и в отношении УКЭ-НАГЭ, гуси обмениваются энергией не только друг с другом, но и с энергетическим полем всего воздуха.

Морозным февральским днём, когда всё стало хрупким от жуткого холода, а ветры прямы и остры, я протянул ладонь с зёрнами и улыбнулся: когда бойкая белка спустилась с пихты и вскочила мне на перчатку. Её бойкое присутствие дало мне ещё один урок честности и доверия. Белка знает гармонию, которой учил Мастер Уешиба. Когда он сказал: «Истинное будо – это развитие всех живых существ» и он был прав.

Дух и формы Айкидо - это глубокая заинтересованность в близости с дикой жизнью. Айкидо видит опасность и ложь во всех формах соперничества. Идея того, что я и другие животные в основе своей одинаковы – в самой сути моего Айкидо. Мне кажется, что Айкидо достигает вершин правильности и гармонии, когда я встречаю взгляд гризли, мягкосердечность волка, дружелюбие белки.

Я в восторге от того, как тесно связаны Айкидо и природа: смесь великолепия, пышности и обилия оттенков, чувственности и нежности, духа и формы. Айкидо всё приближает и приближает меня к природе, которая, в свою очередь, если я могу это прочувствовать, отдаёт мне достаточно много, чтобы увеличить моё понимание Айкидо.

Он такой крохотный, этот чёрно-серо-белый пушок, тёплый сгусток энергии, бойкий актёр, общительный акробат и весёлый друг.

Он – нечто большее, чем сумма анатомических частей и движений... Я видел кувыркающуюся белку и представлял спиральные движения Айкидо.

 

 

Перевод Дмитрия Лихачёва.

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: