История Дина Винчестера в шрамах

Январь 2014.
Тот, кто придумал выражение «Живем один раз», никогда не встречался со мной. Я прожил сто жизней и... умер сто смертей. Видел за один день больше, чем большинство людей за всю жизнь. Был в аду и вернулся обратно, ходил по самым непостижимым тропам Рая и исследовал самые темные дыры Чистилища.
И пока по-прежнему здесь.
Меня зовут Дин Винчестер. Это история моей жизни в шрамах, плоти и смертях. Она правдива, даже если вы не поверите ни единому слову.
Я не буду винить вас за сомнения, поскольку порой мне самому хочется, чтобы все это никогда не случалось.

Июль 1996.
Это был первый раз, когда отец позволил мне охотиться самостоятельно. Я даже получил разрешение вести Импалу. Конечно, мне хотелось чего-то большего, нежели охота, которую он мне предложил, чего-то более важного, поскольку тогда я считал себя уже выносливым и опытным охотником. Но мне досталась всего лишь парочка сварливых и до смешного крошечных садовых троллей, обутых в старые кеды, свистнутые из соседского дома. Я смеялся до слез, когда увидел их. Впрочем, когда они прыгнули на меня и принялись раздирать когтями лицо и руки, смеяться перехотелось.
Когда я вернулся домой, улыбка отца говорила сама за себя.
- Тяжелый день, сынок?
Я все понял. Урок был усвоен.
Многовато для «выносливого и опытного охотника».

Январь 2006.
Будучи охотником, я всегда думал, что умру сожранным заживо каким-то засранцем-монстром или же окажусь обезглавлен мечом разъяренного призрака пирата. Смерть от электротока в списке вариантов не значилась, но Судьба порой бывает такой сучкой. Охота пошла наперекосяк. Врачи сказали Сэму, что мне осталось две недели. Сердце не выдержало. Электрошок оказался слишком ядреным, и остановка сердца замаячила на горизонте.
Но доктора – негодяи, ничего они не понимают. У докторов нет упрямых младших братьев, которые перевернут землю и небо, чтобы спасти их жизни. Они не знают целителей, которые умеют вызывать жнецов. Доктора не имеют ни малейшего представления о чудесах.
Я удрал из больницы в Сэмовой толстовке. Сказал ему, что не хочу умирать в больничных стенах, где даже сестрички так себе. Я солгал. Две из них были достойны страниц «Плейбоя». Просто я не смог выносить их взглядов, полных жалости и сочувствия, когда они приносили мне поесть. Напоминавших о том, что я уже мертв, что часы тикают.

Сентябрь 2006.
Когда я был совсем ребенком, отец сказал, что даже самый опытный охотник способен на ужасные ошибки. Я никогда не думал, что это правоту этого утверждения ему однажды доведется испытать на себе.
Меня не должно быть здесь сейчас. Я не должен был остаться в живых. Не должен был позволить отцу пожертвовать своей жизнью ради моей.
Это того не стоило. Я того не стоил.

Февраль 2008.
Самый необходимый шрам из всех.
Мы с Сэмом сделали татушки в Индиане. В подвале прокуренного бара, принадлежавшего одному из друзей Бобби.
У тату-мастера даже не было перчаток. Хм, ладно, «тату-мастер»… Тот парень был просто охранником в баре, подрабатывающим татуировками на стороне пару баксов. Он научился всему, просматривая ролики на YouTube, только потому, что помешался на Кэт Фон Ди. Это не противозаконно.
А если о хорошем, то мы с Сэмом все еще здесь. Ни один из нас не умер после этого от столбняка или ЗППП. Ни одним из нас больше не завладел демон. Так что я думаю, потраченные 15 баксов с носа были шикарной инвестицией.
Бонус: цыпочки любят татушки.

Май 2008.
Я до сих пор иногда чувствую боль по ночам. Их зубы в своей груди и когти в животе. Все это здесь. Настоящее.
Слышу рычание, треск рвущейся одежды, отчаянный крик Сэма. Чувствую ладонями свои собственные кишки, когда все было почти кончено.
Я не смогу забыть тот день, когда Адские псы утащили меня на ту сторону.

Сентябрь 2008.
Снова 2008-й. Не лучший год для моей шкуры.
Когда Кас сказал, что держал меня крепко и избавил от вечных мук, он именно это и имел в виду. В буквальном смысле. Как и все, что говорит Кас, если подумать.
Я носил этот шрам на руке почти два года, пока не Люцифер не порезвился, а Кас не починил меня заново. Впрочем, я рад, что избавился от него. Иначе Сэм никогда не прекратил бы немилосердно подначивать меня, намекая на то, что я счастливчик, раз Кас ухватил меня за плечо, а не за задницу. Или еще что-нибудь.
А я благодарен и тому, что Кас, огромный в своем истинном обличии, как Крайслер-билдинг, оставил на мне отпечаток человеческой ладони, а не огромные ожоги по всему телу.
Не могу и представить, как кадрил бы хорошеньких барменш, выглядя гигантским лобстером.

Апрель 2010.
Мне досталась роскошь, доступная мало кому из людей. Даже если «приятели»-охотники застрелят меня прямо в грудь, я смогу восстать из могилы и надрать им зад.
Быть любимчиком Бога – это как слушать Бон Джови: вштыривает только время от времени.

Май 2013.
Три сломанных ребра. Одно вывихнутое плечо. 30% тела покрыто шрамами. Два сломанных пальца. Один выбитый зуб. Необратимые повреждения в коленях. 20% спины в ожогах трех степеней. Новая кожаная куртка за 350 баксов.
Полагаю, все это цена возвращения. Или чего-то еще.

Ноябрь 2013.
Самый болезненный шрам из все. Пока невидимый.
На сердце. Когда оказалось, что Сэм не пытался меня найти.

Январь 2014.
Сэм, я знаю, что ты это читаешь. Прости за предыдущую страницу. Прости за те чертовы слова. Прости за все дерьмо, что я наговорил. Я был зол, глупо и эгоистично.
Во мне говорил алкоголь.
Не стану лгать, я был в ярости, когда ты рассказал мне об Амелии, а тем более когда узнал, что ты и пальцем не пошевелил, чтобы искать меня, пока я застрял в Чистилище. Но я не могу винить тебя. Сам твердил тебе не пытаться меня вернуть, если умру. Просто я удивлен, что ты последовал моему совету лишь единожды, лучше бы ты слушал меня чаще.
Не могу судить тебя за желание получить то, о чем всегда мечтал. В конце концов, ты никогда не просил о такой жизни.

Что ты хочешь от меня услышать? Ты бесишь меня. Я хочу прибить тебя по меньшей мере пять раз за день, но, полагаю, это и означает – быть одной крови. Я всегда буду прощать тебя, потому что ты мой брат, моя семья, все, что у меня есть.
А ты будешь прощать мои вспышки гнева и горы дерьма, которые я сотворил, потому что я твой брат - и я не идеален.
Мы всегда прикроем друг друга.
ВСЕГДА.