 |
Части 4 глава 7 9 страница
|
|
|
|
А еже от страны способности их к делом воинским, емлют отрочат, яко речеся, от десяти лет до седьминадесяти, в которых познавают знаки силы, дерзости и смельства. Ибо сия три вещи доброму воину потребны.
|
л. 294об. |
Посылаются того ради зборщики во все области турецкия, сущия || в Европе, чрез три лета в четвертое, аще скорее не привлечет нужда, яко прилучилося на войне персидской, ея же ради не токмо таковые поборы были чаще, но и природных турков приимали в янчары, его же не бяше прежде.
Егда же от оных зборщиков отрочата будут собрани и в Константинополь приведены, тогда приходит к ним {271} ага и приписует имена их, и т отечество, и страны. И потом часть их посылают за море во Анатолию и во иныя области, идеже учатся языка и закона турецкаго и навыкают обычая их и всяких злостей, с ними же живущи бывают не пострегшися махометяны. А часть их же роздают по дворам крепким того ради зделанным, сущим в Константинополи и в Галате, а благообразных и природных емлют в сарай султанский.
|
л. 295 |
Во оно же время, егда зовут их азамоглиá нами, не имеют над собою началника, ниже чесому особному учатся, но едини призирают садов и огородов, иныя строения всякаго, иныя послужения || домовнаго и прочих подобных тому дел.
По доволном же времяни збирают их в домы азамоглианския и поставляют над ними особных началников. Тии уже учат их работам ручным и тяжким. Кормля же тогда и одежда худа им бывает, спят во странных храминах, идеже непрестанно огнь горит и стража блюдет их, без тоя изволения и двигнутися не могут.
Потом учатся стрелять из луков и ис пищалей. И егда уже в том нечто обыкнут, тогда бывают янчарами или спагами у. Янчаром не дается корму менши пяти, а болши осми аспр [аспра — три денги наших], а спагом ф по десяти аспр. И тако уже будущи янчарами ходят на войну, или на стражу градов, или бывают у пристанищ.
|
|
|
|
л. 295об. |
А спаги имеют к пребыванию своему три дома, яко бы моностыри великия. Тамо живут на полки разделены, под началники своими. Молодыя старым служат: варят, пекут, и работают, и в прочем повиновении с великим послушанием и тихим молчанием. И которыя суть || единыя роты, те ядят за одним столом купно, спят такожде во единой храмине. Аще же который без повеления изыдет на нощь, таковый в другой вечер палицами наказан бывает и по наказании том велят ему есть яко обезьяне и началнику целовать руку.
Все те имеют великия свободныя грамоты. Почитают их и боятся, ибо своеволни суть, в путех идущи домы христианския грабят, а они не смеют ни единаго слова рещи противо им; егда же что купят, тако платят, елико им годно. Никто не может их судити, токмо ага. Не казнят их смертию, боящися бунтов — и того ради редко сие бывает или велми тайно.
От сих посылают на стражу послом, и иным в путь {272} идущим знаменитым людем, и иным подобным особом, иже хотят безстрашны быти в государстве Турецком. И того ради многи корысти приемлют.
|
л. 296 |
В их воле обирать султана: донеле же бо они не подтвердят и не огласят, не может назватися султаном. || Кийждо султан вступаючи на царство дает им знаменитыя подарки и прибавляет корму. Егда великую войну имеет султан, тогда исходит часть янчаров под правлением аги или поручника его, и напоследи на бранех бьются.
Несть у турков завистнейшаго чина, яко ага. И того ради един той, и беклербег греческий, не может сам себе избрати поручника или наместника, но сам султан в той чин избирает. Число янчаров бывает дванадесять, а множае четыренадесять тысящь.
Сие воинство, то есть янчары, лет тому яко сто или мало болши велми отменилося от оных первых. Уже бо ныне допущают в янчары и турков, паче же из Асии, а пред тем не приимали в чин той, точию христиан, и то европских токмо. К тому уже и женятся противо стараго обыкновения, и свободно им того соизволяют. Такожде непрестанным житием в Константинополи [его же несть нигде прохладнейшаго] изленилися и стали своеволными и злодеями.
|
|
|
|
л. 296об. |
Общее есть мнение, якобы крепость сил турецких содержалася || в том янчарском воинстве. Но сие лож есть, яко о том хотящий может дочестися во историах.
Кроме янчаров есть у турков пешее воинство названное ассап 110, иже болше умеют бегать, нежели битца, и болши помагают до утомления сопостата множеством, нежели до победы воинским мужеством. Обыкоша тии наполняти рвы трупами своими, учиняти янчаром пришествие под стены градов супостатных.
Но уже время, да бых поведал нечто и о воинстве морском турецкаго султана, которое аз, последуя иностранным, армá тою буду писати. Первое, несть такова государя, иже бы имел болши его способов к собранию арматы. Ибо леса Албанския и Караманския, паче же Никомидийския и Трапезонские тако суть велики, и часты, и исполнены древес выборных к деланию судов на плавание, яко и исписати о том трудно: паче же видится, яко бы галеры уже готовыя падали турком из лесов оных на заливу Никомидийскую и на Чорное море.
|
л. 297 |
| *Двор, где делают и готовят припасы водному воинству. |
| 2* Курсоляры — остров на море Ионийском, идеже поражени быша турки на море лет 7079. — О чем Ботер, часть 2, лист 107. |
Не бывает же султану скудости || и в художниках, иже бы делали те галеры, ибо сребролюбие приводит до арсеналов * его много и христианских художников. Яко {273} последи победы арматы своея, еже у Курсоляров 2* уготовал во второе лето не менши тоя, толико крепкую, яко не убоялася стати явно противо венетийския.
Всегда той может имети много мужей искусных в морском плавании от галер, иже суть на стражи у Митилины, у Родиса, у Кипра — островов, сущих на мори Междуземном, и у Александрии — пристанищнаго града на том же море, и от приемлемых морских разбойников, их же он приемлет в городы Тý нет, Бó ну, Бý сию и в Алгир — суть то городы во Африке на море Междуземном; отнюду же во время потребное имеет старейших и лучших морскаго воинства началников, иже управляют армату его.
|
|
|
При том же имеет султан великое доволство всяких потреб военных. Имеет пушек безчисленное множество, ибо взял из Венгерской земли пяти тысящ пушек, в Кипре достал болши пятисот, мало менши у Галетты, города пристанищнаго х на море Междуземном, бывшаго х в державе испанскаго краля. Имеют турки пушки || толико великия, яко не точию ядра, но звук их един сокрушает ц стены.
|
л. 297об. |
Порохов и ядер толикое имеют множество, яко у Малты или Мелита острова, егда приступали к нему, хотящи им обладати, выстреляли шестьдесят тысящ железных ядер, обаче не могоша взяти острова того. Егда взяша город Фамагост на острове Кипрском, сочтено тогда осмьнадесят тысящ ядер. У Голетты вышеимянованнаго града в тридесять девять дней из великих пушек непрестанно стреляюще, сравняли з землею стены и башни, чрез четыредесять лет от венетиан деланныя. На последней войне персидской, которой уже лет сто и болши мало, Асман паша турецкой имел с собою пятьсот пушек немалых.
|
л. 298 |
Ис такова убо множества пушек стреляют, и так много, непрестанно, и с таковым усильством, яко всякия стены з землею равняют. Аще же тем не могут что учинити, употребляют ломов и оскордов железных, ими же ч стены ломают. Аще же и то не имать места, || тогда засыпают рвы землею, и хврастием, и трупами воинов, названных вантý хи, яко Ботер называет, или вонихлры, яко Гвагнин. Аще ли же и тако ш не одолеют, то трупами своими.
Суть три вещи у турков страшны щ христианом: множество люду безчисленное, страх в воинстве неот-{274}менный и грозный, оружие и брони неизреченныи. Убо множество воинства аще средствии своими и обыче чинити нестроение и того ради всегда болшия воинства уступали меншим, но турецкое великое воинство в таковом ходит управлении и стройстве, яко в том превосходят и малыя [аще средствии своими могли бы быти стройнее] неприятелския. И тако восприемлют победы и мужеством, и разумом.
|
л. 298об.
|
Искуство же им < в> воинских делех тако изрядно устроено, яко превосходит в том и древних римлян, не токмо иных коих, и содержится во многих вещех. Первое, в воздержании, ибо доволствуются малою частию хлеба печенаго под углием и кашею с толченым мясом, сушеным на солнце; вина не пиют никогда. ||
Во обозе будущи, всякий десяток турков имеет началника, его же должни суть слушать без всякаго противления. Не обретается с ними в воинстве женска полу. Молчание обретается предивное, и толикое множество воинства помованием руки или лица управляется.
В нощи же, дабы не сотворили мятежа, попущают иногда и пленником уходити. Паче же всего казнят за грабление и кражу. В шествии ни мало смеют отлучитися в карчмы или на сеяния, в полях будущее. Смерти ни мало боятся и ни во что ставят, разумеющи, яко прилучается коемуждо попущением Божиим и несть мощно укрытися от нея.
Мужественно подвизавшыяся надеждны воздаяния, а ленивыя и непотребныя ожидают наказания. Никогда ставятся полками во граде, ниже попущают кому ночевать в город входити. И дабы непрестанно искушалося воинство в делех воинских, обыкоша султаны турецкия идеже ни есть непрестанныя войны имети.
|
л. 299 |
Но обаче немного поможет ни страх без обороны, ни множество людей без оружия. Ибо и гигант || без обороны и оружия, аще бы и лютейший и силный был, побежден бывает от отрока, оружие имущаго. И тако султаны турецкия исходят на войну с таковым убранием, с таковым довольством пушек, и с такими стройствы воинскими, и со всем тем, еже потребно к стрелбе и воинскому промыслу, яко и списати о том трудно.
И яко тии ни о чем ином не мыслят, всяк то познати может, егда узрит падшия сокрушенныя от них стены, идеже аще и обратят своя силы. Такожде и от обладания стран и государств э пространных, островов великих и градов предивно крепких, их же тии несытыя онагры, {275} султаны турецкия, воинъскими промыслы и непрестанным к тому прилежанием под власть свою приведоша [несогласия ради, и прохладнаго пребывания, и лености началников областей христианских], их же исчитающи и описующи едва возмогл бы кто, множества ради, подлинно исписати.
|
л. 299об. |
Уже бо в трех частях света, то есть во Асии, Европе и Африке, яко речеся, едва не лучшими и богатыми || обладаша странами. Имеют убо во обладании своем Анатó лию, то есть Меншую Асию, Элеспó нт, Фригю ю, Киликю, Финикю, Галлатию и Памфилию, Пó нт, Армению Малую и Великую и Трапезó нт, Лидю и Ликю, Вифиню и Капп< а> докию, Кадию, и Ефó лию, и Персиды немалую часть.
В Европе Ромá нию, Фракю я, Бó лгарию, Ахá ню, Македó нию, Епирус, Албá нию, Акарнá нию, Рá сцыю, Бó сны, Дá цыю, Сé рбы, Карвá ты, Волó хи, Молдá вию а и часть великую Венгерскаго кралевства, и островы Пелепонес или Аммó рию, Кá ндию или Крт, Кпр и Нигропó нт, Рó дис и прочих неисчетно; к тому Таврику Херсонскую, идеже Крым.
|
|
|
Во Африке Егпет, и Ассирию, и Сирию, и Палестну, и Вавилонскую страну, и Аравии немало. И аще бо который государь и градов имел толико, могл бы можным имяноватися государем, а сия объявленныя области каяждо имеет в себе много градов крепких и богатых, и пространства немало, и имела пред сим едва не каяждо особнаго владетеля.
|
л. 300 |
Вся убо сия, несогласия ради христианскаго, ныне || суть во власти нечестиваго паганина подъемлют тяжкия нужды и неизреченныя бедства, о них же некто древний пиита сице пишет.
«Сие несогласие христиан принесе,
Яко поганых на главы своя вознесе.
Государства бо, стоящия немалый век
Взяша, и днесь у них в неволи всякчеловек.
Полнится там плач Иеремии пророка
Егда текут слезы от христианска ока.
Увы! Воплят сербы и болгари в неволе.
Бó сны и далмá ти, яко жиды в Вавилоне.
Воздыхают с плачем христианския народы,
Братиа наша в плене, лишася свободы,
От Бога убо за грехи порабощени
Турку и тяжкими нужды отягощени.
Плачут егптяне, грé ки же и армне, {276}
И с ними вé нгрове, карвá ты и мултне.
Островы морския с плачем вод примножают:
Кипр, Крит, Родс, Патм, их же турки окружают.
Епирус, Аммó риа, Албá ния с ними,
Алкар, Византя с царствы честными.
Трапезó нт, Бá ктриа, Нé ксос и Галлатиа,
|
л. 300об. |
Аравиа, Понт, купно и Каппадокиа.
Еще < Т> аврицка царства, где из христианства ||
Исполнися всюду злолютаго поганства.
Вси сии плачут зело, потеряв свободу,
Ибо в своих отечествах купят и воду.
В домех си не имут где главы приклонити,
Ни един час тогда могут без плача быти!
Всех бо сих поганый яко псов удручает,
За малу вину казнит и зле умучает.
К тому от коегождо главы по златому
И днесь рожден должен дати султану злому.
И на куюждо пять лет детей избирают
От всякаго дому, которых потурчают.
Тии уже отца и матерь забывают
И в поганском законе крепко пребывают.
В них лучшую оборону султан имеет,
Против христиан бы в стену ставить смеет.
Они его избирают и пред ним ходят,
Грады емлют, страны под власть его приводят.
Из христиан тамо муж ко всему потребный,
Пашá, сенжá к, чаý ш и иной чин хвалебный»
И паки во ином месте той же еще о том же:
«Что прежде христиане имели в свободе,
|
л. 301 |
То ныне дорого купят в поганском народе,
|
л. 301 |
Иже во отечествах их разпространися, ||
Воистину яко песок морский явися!
Византиа — Греческа царства престол давный;
Днесь тамо содержится турков скипетр славный.
Госпожа стран — бысть днесь плачевною вдовою
И подножком поган, сущи света главою.
Иерусалим, Вифлием — места святыя;
Ими днесь владеют турки проклятыя.
Где Христос родися и со ученики ходил,
Страдал, и воскрес, и нас от ада свободил —
От гроба его ныне турок дань збирает,
И без тоя никто тамо внити дерзает.
Да зрим убо: где днесь Ассирийское царство?
Где сильное Вавилонское государство?
Где Сириа, Понт и Антиохиа?
Где Ливиа, Херсон и обоя Индиа?
Где Венгерско царство? Оно облако злато, {277}
Прежде цветущее, ныне попрано в блато!
Где безчисленны христианские народы?
Вси пожерть от поган за свои незгоды!
Смирився бо поганцы — брани воздвизаху
И тако безвездно христиан побеждаху.
Той бо злый народ хитростию вознесеся,
И во время премирных лет власть их простреся.
|
л. 301об. |
Тако прежде во Асии власть разширили, ||
С единым смиряся, иных покорили.
И сим вымыслом едва не три части света
Обладаша поганцы не во многия лета.
Горе и увы христиан тамо постиже,
И сицевый плач на коегождо достиже:
Пришелцы Отечеством нашим обладаша,
Лютых врагов руце у сирот хлеб отъяша.
Воду свою у поган сребром откупаем
И дрова в неволи такожде обретаем.
Над главами у нас стоят мучители злыя,
Утружденным не дают покоя проклятыя.
Раби наши худыя нами обладают
И во отечествах наших нам разсуждают! ».
|
л. 302 |
Сицевыя тамо песни, христианского народа то мусикия, то веселие, то браки, то торжества, то утешение в нуждах и печалех! Достоит убо нам о всем господа Бога сокрушенным сердцем прилежно молити, дабы благоволил на сие призрети. И показав своя щедроты убогим оным христианом, под тяжким яремом поганским вопиющым, вся христианския силы на свобождение их от оныя нестерпимыя нужды обратити изволил, яже || превосходит Египетскую неволю и Вавилонское изгнание, Ассирийское пленение и Иерусалимское разорение! И аще бы оныя народы предведали о толиких тяжких скорбех, еже ныне на них приидоша, то бы изволили тысящу смертей прияти, нежели в толикой неволе быти.
Но доколе той бич ассиров над верными и избранными Божиими высети имать? Доколе бусурмане над стадом Христовым началствовати будут? Доколе виноград Господень насажденный искореняти имут? Доколе Исмаил во отечествии Исакове распространятися будет? Без сумнения достоит о сем верити, яко приближается время, в не же то нечестивое отаманское обладательство [волею Божиею] упасти имать!
|
л. 302об. |
Имеют убо о том и сами турки древнее провещание и исполнения его ожидают от часа до часа и от времяни до времяни. Да < и> же, многомилостивый Боже, дабы {278} время то приити могло во время благополучнаго царствования пресветлейших и державнейших благочестивых наших государей, содержателей непорочныя христиа||нския веры!
И тогда бы возбуждени будущи от Всясвятаго Духа, приняв в руце свои непобедимое оружие, крест Господень, воздвигли своя крестоносныя хоругви и уготовали многообразное тмочисленное оружие, собрав многочисленныя полки христианскаго воинства и имеюще согласие со окрестными христианскими государствы, изыти подщилися на оных несытых псов бусурманских, своим их провещанием осужденных.
|
л. 303 |
Уже бо тамо нас убози христиане, братия наша, с радостию и с надеждою ожидают, готови суще на своих и нашых супостатов помощь подати. Иже аще мнози страха ради не дерзают явно христианския веры тамо имети, обаче тайныя молитвы к ведущему тайная сердец и испытающему сердца и утробы радостно непрестанно со слезами возсылают, в покаянии и плачи смиривши души своя, надеждею веселящися, помощы и свободы ожидают, яко же оныя евреи, иже за грехи своя в плен будущи отведени, потом вразумившися покаянием и плачем, за оныя Бога милостива || сотворили.
|
л. 303об. |
Тогда всемилостивый господь Бог посла оным избавление и паки во свободу возвращение. Тако оным христианом, под тяжким ярмом поганским вопиющим, и нам вскоре имать с высоты помощь послати, точию мы да прибегнем к нему с твердым упованием и несумнителною верою.
Еже даждь Христе Боже во дни наша! ||
|
л. 304 |
ДВОР ТУРЕЦКИЙ.
СВИДЕТЕЛСТВО.
|
л. 304об. |
К сионз Иаков Устенския, святаго писания и уставов обоих учитель, разсмотритель книг в типографию относимых, присмотрив книжку под имянем Двор цесаря турецкаго, от велебнаго ксионза Симона Старовоскаго, кантора тарковскаго, собранную от повестей и книг италийских, яко согласна есть со знаменитыми повестьми и историами свидетелствованными, юже [многих ради мужей ученых на уничижение безумиа поганскаго] соизволяю, дабы была напечатана. ||
|
л. 305 |
Печатана в Кракове, в типографии Францышка Цесара, лета 1649‑ го. ||{279}
ДВОР ЦЕСАРЯ ТУРЕЦКАГО
И ЖИТЕЛСТВО ЕГО
В КОНСТАНТИНОГРАДЕ
|
|
|
