Операции ЦБ на открытом рынке

 

Эти операции впервые были включены в арсенал мер денежно-кредитной политики ФРС США в 20-х годах нашего столетия. Негативные последствия обесценения выпущенных ЦБ денег, обеспеченных лишь виртуальными обязательствами правительства, немного смягчались, когда ЦБ перепродавали государственные обязательства на вторичном рынке и сколько могли сокращали объем находящейся в обращении денежной массы. Но как только общественное мнение сочло эту меру регулирования денежно-кредитной системы благом, почти сразу же произошла подмена понятий: уже не ЦБ пытается облегчить непосильное для него бремя финансирования государственных расходов путем частичного их рефинансирования, а правительство дополнительно к своему обычному набору долговых инструментов (как правило, долгосрочных) выпускает краткосрочные ценные бумаги, "облегчая" таким образом задачу ЦБ по регулированию спроса/предложения денег.

Поднаторевшие за ¾ века в этих операциях правительства нашли целый ряд оправданий необходимости включения краткосрочных обязательств в структуру государственного долга, несмотря на все недостатки такой формы заимствований. Самое распространенное из них – необходимость сокращения "кассовых разрывов" в поступлении доходов в бюджет. Именно эта причина стала официальным предлогом Правительства Черномырдина в 1993 году для начала эмиссии государственных краткосрочных облигаций (ГКО). Банк России тут же был назначен агентом по обслуживанию ГКО, операции с которыми и должны были стать "операциями ЦБ на открытом рынке"[18]. Однако в стране, где нет ни инфраструктуры финансового рынка, ни защитных рыночных механизмов, ни опыта ЦБ в проведении таких мероприятий, ни просто грамотных государственных чиновников, мишура "инструментов, необходимых для осуществления Банком России мер денежно-кредитной политики в условиях рынка" быстро спала, и ГКО представились тем, чем они действительно являются: ничем не обеспеченными займами правительства, живущего за счет роста государственного долга.[19]

Возвращаясь к оценке результативности осуществления ЦБ операций на открытом рынке хочу напомнить, что в начале 60-х годов ФРС попыталась путем проведения широкомасштабных операций покупки долгосрочных и продажи краткосрочных государственных обязательств оказать давление на процентные ставки (понизить долгосрочные процентные ставки на рынке и повысить краткосрочные) с тем, чтобы простимулировать рост внутренней экономики, и одновременно привлечь иностранных инвесторов. Однако, эта финансовая политика не смогла оказать существенного влияния на рынок по той причине, что нормы процента зависят далеко не полностью от целенаправленных покупок и продаж ценных бумаг на открытом рынке. Кроме того, после "впрыска" денег в банковскую систему ни ФРС, ни какой-либо другой ЦБ не могут контролировать их дальнейшее использование, а после изъятия денег из банковской системы ЦБ не могут контролировать ситуацию на финансовых рынках.

 

 

Разнообразие методов ограничения свободной банковской деятельности, входящих в противоречие с принципами рыночной свободы, заставляет демократические правительства в целях недопущения сосредоточения всех контрольных функций в одном государственном органе и во избежание конфликта интересов распределять полномочия между несколькими узкоспециализированными ведомствами (один из признаков демократии). Показательным примером тому служит структура Федеральной Резервной Системы США, состоящей из рабочих органов трех уровней – Совета Управляющих ФРС; двенадцати Федеральных Резервных банков; приблизительно шести тысяч банков-членов ФРС; а также двух комитетов – Федерального Комитета Открытого Рынка и Федерального Консультационного Совета. Все функции ЦБ распределены между этими органами и ни один из них не вмешивается в деятельность другого.

В РФ вся эта деятельность осуществляется одним органом – ЦБ. Сейчас Банк России выполняет пять основных функций. Во-первых, он регулирует денежное обращение. Во-вторых, надзирает за банковской системой. В-третьих, выполняет роль неформального агентства по страхованию вкладов населения. В-четвертых, проводит через свои расчетно-кассовые центры огромную часть расчетов и, в-пятых, является владельцем ряда коммерческих банков.

Многие отечественные экономисты, предприниматели (в частности К.Бендукидзе [15]) и даже государственные чиновники (председатель ФКЦБ Д. Васильев [16]) считают, что одной из главных проблем российской банковской системы является провал системы надзора и контроля со стороны Банка России. Кроме того, чем больше различных функций у учреждения, тем опаснее для него потенциальный конфликт интересов. У ЦБ, сочетающего функцию регулятора денежного обращения и кредитора последней инстанции, может легко возникнуть соблазн скрыть недостаток надзора выдачей кредита. Или проделать то, что еще недавно происходило к 15-му числу каждого месяца: потратить золотовалютные резервы для того, чтобы банки, "подсевшие" на форвардных контрактах, выглядели перед смертью получше.

Конфликт интересов является особенно острым там, где ЦБ принадлежат акции коммерческих банков. Банковская система страны волей-неволей начинает делиться на "родственников" ЦБ и всех остальных. Это недопустимо по двум причинам. Во-первых, всегда возникает соблазн порадеть родному банку (например, отменить для Сбербанка нормы резервирования по вкладам частных лиц). Во-вторых, возникает соблазн сделать нечто прямо противоположное - заставить подконтрольный банк совершить такие действия, которые ни один банкир в здравом уме не проделает, но которые нужны правительству, или воспользоваться им для скрытой эмиссии. Типичный пример – кредит на огромную сумму, выданный Сбербанком (а фактически Центральным банком через Сбербанк) Пенсионному фонду.

Таким образом, административные функции нынешнего ЦБ должны исполнять три института. А коммерческие функции ничего общего с государственной деятельностью не имеют.

После августовского кризиса, когда банковская система, попросту говоря, лопнула, государственная власть озаботилась поиском причин такого фиаско. Не имея перед собой целью устранить истинные причины неустойчивости банковской системы, она (власть) пытается осуществить некоторые поверхностные изменения, обратившись для этого к опыту других стран. Так Президент РФ в своем варианте проекта федерального закона о банкротстве кредитных учреждений предлагает закрепить мониторинг банков и процедуру их банкротства за неким государственным органом, аналога которому пока нет в структуре правительства и ЦБ. Правительство и ЦБ, как было заявлено 21 ноября 1998 года, “в целях восстановления нормального функционирования банковской системы страны и содействия ее эффективному развитию” [17] объявили о создании Агентства по реструктуризации кредитных организаций (АРКО). Методы, которыми вновь созданное агентство будет “восстанавливать функционирование банковской системы”, не имеют никакого отношения к рыночным:

1) проведение государственной политики по предупреждению банкротств банков;

2) участие в проведении процедур банкротства банков;

3) обеспечение механизма отстранения руководства банков от управления;

4) формирование рынка банковских долгов.

Подобное развитие событий после коллапса банковской системы описано Ф.Хайеком в 1976 году в книге «Частные деньги»: “государство, что вполне логично, принимает меры для предотвращения повторения подобных разорительных ситуаций и усиливает регулирование банковской деятельности, что резко снижает ее эффективность. Кроме того, в экономике расцветает пустая и дорогостоящая, но сделанная государством сверхприбыльной деятельность по обходу навязанных им ограничений. В числе других регулятивов государственные органы вводят обязательное страхование банковской деятельности, которое национализирует частные риски. Эти меры, уменьшая риск банкротства банков, одновременно делают их поведение более безответственным. От регулятивов - к скандалам и крахам - от скандалов и крахов - к новым регулятивам - это путь кредитно-денежной системы, базирующейся на государственной валюте.” [10]. Как видно, за прошедшие двадцать лет сценарий действий государственной власти не претерпел никаких изменений.

 

заклю

чение

 

 

Современными экономистами, чью точку зрения по поводу роли ЦБ в экономике я разделяю, предложены различные альтернативные механизмы организации денежно-кредитной системы. Некоторые из них в популярной форме обобщены в работе Н. Кузнецова «Либерализация денежного обращения: проблемы и подходы» [18].

Целью настоящей работы является лишь попытка критического анализа наиболее распространенной ныне в мире кредитно-денежной системы, основанной на национальной валюте и ЦБ, и мер, которые последние предпринимают для разрешения стоящих перед ними проблем. Выводы, к которым пришел я (и которые побудили меня выбрать именно эту тему контрольной работы), и о которых я узнал при чтении приведенной ниже литературы, многим представляются спорными. Однако большую часть критических замечаний я склонен относить на то обстоятельство, что разделяемая мною точка зрения не является общепризнанной на Западе, а в контексте постсоветских реформ последнего десятилетия в нашем обществе утвердилось мнение, что все, что осуществлено в денежно-кредитной сфере капиталистических стран – бесспорное благо.

К сожалению, недостатки централизованной банковской системы, имеющие тяжелые последствия для развитых экономик Запада, еще более разрушительны для развивающихся государств (к которым относится и РФ). Этому способствует ряд факторов:

Во-первых, экономическое положение развивающихся стран динамичнее, что делает регулирование денежных институтов более сложным.

Во-вторых, развивающиеся страны часто имеют слабую, коррумпированную и, следовательно, неэффективную государственную администрацию.

В-третьих, они имеют мало спасительных общественных традиций и привычек, пригодных для современного капиталистического бытия, которые могли бы ставить в рамки государственный механизм и подстраховывать его.

Поэтому, как это ни парадоксально звучит, Россия и другие развивающиеся страны имеют дополнительные основания проводить либерализацию денежной системы, опережая в этом развитые, но отягощенные своей инфраструктурой и национальными традициями, страны.

Однако, ничего похожего на либерализацию в России сейчас не происходит, наоборот, ужесточается централизация денежно-кредитной системы: Сбербанк аккумулирует почти все сбережения населения (из тех, что население держит в банках), туда же переходит основная масса корпоративных клиентов; на подмогу Банку России создается федеральный банк реконструкции и развития; на высшем государственном уровне всерьез обсуждается вопрос – нужны ли России частные банки?. Быть может в ближайшем будущем страна опять вернется в эпоху монополии не только на денежную, но и на кредитную деятельность. Основанием для подобных рассуждений автора настоящей работы служит, в частности, ответ первого заместителя Председателя Правительства Ю.Д. Маслюкова в его интервью в Интернете на вопрос о стратегических ошибках начала переходного периода. Процитирую его изменив лишь порядок перечисления ошибок, разместив их по степени значимости в том смысле, как я себе это представляю:

"Ключевых конкретных ошибок было три.

1. Полное непонимание настроений народа и непонимание важности этих настроений.

2. Перевод безналичных денег в наличные. Разрешив его, допустили финансовое разбалансирование экономики. Это убило потребительский рынок и стало причиной дестабилизации.

3. Либерализация финансовой сферы. Опыт послевоенной Европы, Китая и Юго-Восточной Азии[20] показывает: пока Вы контролируете финансовую систему, Вы контролируете свою экономику. Все, кроме финансов, можно и нужно отпускать на свободу. Но именно их надо держать – иначе ни о какой управляемости не придется и думать. Мы выпустили банковскую систему из под контроля – экономическое развитие пошло вразнос, переход к рынку превратился в беспорядочное падение." [19].

Вот в чем, по мнению коммунистов, ошибка реформаторов: переход к рынку должен быть подконтрольным и управляемым, как этап из одного лагеря в другой (шаг влево, шаг вправо – попытка к бегству, прыжок на месте – провокация). Иначе – хаос, беспредел, нищета.

 

ссылк

и

 

[1] Российская банковская энциклопедия. М.: "ЭТА", 1995.

[2] Конституция РФ. Официальное издание. ст.10.

[3] Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. М.: «Ось-89», 1997.

[4] Тосунян Г.А. К вопросу о статусе Банка России. Журнал «Деньги и Кредит» №10 1998.

[5] Польской Г.Н. Тайны “Монетного двора”. М.: «Финансы и статистика», 1996.

[6] Willem Vissering, On Chinese Currency. Coin and Paper Money, Leiden, 1877.

[7] Сборник Императорского русского исторического общества. Т.45. СПб., 1885.

[8] Поляк Г.Б. Денежное обращение и денежные реформы в России. «Министерству финансов России 190 лет» специальное приложение к журналу «Финансы», 1993.

[9] Медведев Р.В. Обвал пирамиды ГКО. Газета «Кузбасс», 10 декабря 1998 г.

[10] Hayek F.A. Denationalization of Money -IEA, 1976.

[11] Илларионов А. Закономерности мировой инфляции. Журнал «Вопросы экономики», №2 1997.

[12] Арсеньев В. ЦБ не в курсе. Газета «Коммерсантъ», 10 ноября 1998 г.

[13] Долан Э.Дж. и др. Деньги, банковское дело и денежно-кредитная политика. Л., 1991.

[14] Положение «Об обслуживании и обращении выпусков ГКО», утвержденное приказом Банка России от 15.06.95 №02-125.

[15] Бендукидзе К. За китайской стеной. Журнал «Эксперт», 30 ноября 1998 г.

[16] Васильев Д. Выступление на заседании комитета ГД РФ по бюджету, налогам, банкам и финансам. Прайм-ТАСС, 22 октября 1998 г.

[17] Заявление Правительства РФ и ЦБ РФ от 21.11.98 №5580п-П13 «О реструктуризации кредитных организаций», Газета «Российская газета», 24 ноября 1998 г.

[18] Кузнецов Н. Либерализация денежного обращения: проблемы и подходы. Журнал «Вопросы экономики», №8 1996.

[19] Интервью с Юрием Маслюковым. http://www.zhurnal.ru/polit/interviews/maslukov.html.

 

литер

атура

 

 

Для выполнения настоящей контрольной работы была использована следующая литература:

 

& Андрюшин С.А. Банковская система России: либеральные реформы и их последствия. Журнал «Деньги и Кредит» №4 1997.

& Блауг М. Экономическая мысль в ретроспективе. М.: «Дело Лтд», 1994.

& Джулмухамедова Г.А. Некоторые аспекты независимости ЦБ. Журнал «Деньги и Кредит» №6 1993.

& Евстигнеев В. Денежная эмиссия и переходная экономика. Журнал «Вопросы экономики», №10 1997.

& Найшуль В. А. Либерализм и экономические реформы. Журнал «Мировая экономика и международные отношения», №8 1992.

& Найшуль В. А. Многовалютные конкурентные денежные системы. (доклад на экспертном совете Рабочего центра экономических реформ правительства РФ 19.03.92).

& Сапов Г. Сurrency board - что останется за board'ом? Самиздат, 6.09.98.

& Cмит В. Происхождение центральных банков. Издательство Р. S. King & Son Ltd., Westminster, England, 1936.

& Таранков В.И. Ценные бумаги Государства Российского. Тольятти: «Интер-Волга», 1992.

& Хайек Ф.А. Частные деньги. IEA, Лондон, 1976. Русский перевод: Институт национальной модели экономики, 1996.

& «Министерству финансов России 190 лет» под ред. Ю.А. Беляева. Специальное приложение к журналу «Финансы», 1993.

& Русский рубль. Два века истории. XIX – XX век. Под ред. Зимариной Н.П. М.: «Прогресс-Академия», 1994.

 

[1] "В IV квартале 1998 г. правительство РФ планирует реализовать Центробанку часть выпускаемых Минфином облигаций федерального займа с постоянным купонным доходом (ОФЗ-ПД) на сумму до 25,2 млрд руб. по ставке 5% годовых и сроком погашения не ранее 2013 г. Такой способ пополнения казны средствами, необходимыми для финансирования бюджетного дефицита и обслуживания внутреннего долга, предусматривается проектом закона "О первоочередных мерах в области бюджетной и налоговой политики", который был разработан правительством и внесен на днях в Госдуму." Источник: РИА "РосБизнесКонсалтинг", 10.11.98.

[2] Robin Bade, Parkin Michael. Central Bank Laws and Monetary Policy, unpublished mimeo, Dept. of Economics, University of Western Ontario, 1980 December.

[3] King Banaian, Laney Leroy O., Willett Thomas D. Central Bank Independence: An international Comparison. – Federal Reserve Bank of Dallas Economic Review, 1983 March.

[4] Примечательно что китайцы, наученные своим горьким опытом с бумажными деньгами, пытались навсегда запретить их (разумеется, безуспешно), еще до того, как их изобрели европейцы [6]. Однако этот факт остался почти не замеченным и многие экономисты считают введение бумажных денег во всех отношениях прогрессивной мерой. Я нигде подтверждения своей догадки не встречал, но логика рассуждений подсказывает, что введение бумажных денег в Китае произошло тогда, когда технология изготовления бумаги была дорога и малоизвестна, то есть изготовление бумажных денег с целью получения существенного "сеньоража" было невозможно. Когда же, со временем, секрет стал общедоступен и технология удешевилась бумажные деньги потеряли всякую ценность. То же произойдет с золотом и любым другим ресурсом, если человечество изобретет дешевый способ его изготовления или извлечения. В Европе же, на мой взгляд, к бумаге прибегли по другим причинам - это был в первую очередь легкий материал (1000 медных рублей в середине XVIII века в России весили около 1024 кг) и к тому же давно уже использующийся в деловом обороте (векселя, обязательства, расписки, акции, закладные).

[5] В условиях гиперинфляции в 1993 году цена изготовления одного бумажного рубля образца 1961 года доходила до 60 копеек. Но это исключение лишь подтверждает правило: в обычных условиях себестоимость изготовления самой мелкой купюры из самой дорогой бумаги, никогда не превысит обозначенный на ней номинал.

[6] К чему приводит властное ограничение конкуренции в экономике знает каждый школьник. Введение в октябре 1998 года правительством США высоких таможенных тарифов на импортную сталь с целью снижения конкурентоспособности продукции российских металлургических предприятий на американском рынке вызвало у моих знакомых патриотичный гнев, хотя среди них нет ни одного профессионального металлурга (как впрочем и шахтера, на заработке которого обязательно отразится падение спроса на уголь со стороны снизивших объемы своего производства металлургов). Однако монопольное право ЦБ на эмиссию денежных знаков, которые каждый из нас носит в своем кошельке, никого из нас не только не возмущает, но даже как-то радует, мол наше государство нас не обманет. Хотя только на моей памяти невозможность правительства выполнить взятые на себя обязательства случалась, как минимум, трижды: официально не объявленное, но фактическое банкротство Сбербанка СССР в 1991 году; выборочное (иностранцам – пожалуйста, российским компаниям – через 3-15 лет) банкротство Внешэкономбанка в 1993 году; фактически свершившийся, но словесно завуалированный дефолт 17 августа 1998 года.

[7] Это именно те меры, которые и сегодня предлагают правительству как отечественные экономисты, так и специалисты МВФ. Да и для какого правительства в какие времена эти слова не были актуальны?

[8] Строго говоря, девальвация – это грабеж в виде устанавливаемого властью закона о неравнозначном (невыгодном для подданных и выгодном для казны) обмене одних денежных знаков на другие. В данном случае это слово означает, что современник Пушкина (которому в 1839 году могло бы исполниться 40 лет) предъявив государству ассигнаций на 3,5 рубля получал взамен 1 (один) серебряный рубль. Кого после такого обмана нужно было вызывать на дуэль?

[9] “Доходность ГКО, снизившуюся в конце 1995 года до 70%, приходилось поднимать в первые месяцы 1996 года до 100-120%. За месяц до первого тура выборов доходность ГКО поднялась до 200-250%. В июне объем размещения ГКО составил 5 трлн. руб., хотя заявок имелось на 4,9 трлн. руб. Центробанк сам купил часть ГКО при доходности в 254%. При среднем сроке обращения проданных ГКО в 134 дня те, кто приобрел облигации в эти критические недели, удвоил свой капитал менее чем за 4 месяца.” [9].

[10] Монетаристы, в частности, полагали, что идеальное состояние экономики – это состояние стабильных цен, при котором индекс цен равен единице. На самом деле при нейтральных деньгах (в условиях чистого золотого стандарта) и технологическом прогрессе цены должны проявлять тенденцию к снижению. Иначе говоря, монетаристы проглядели инфляционную компоненту экономического бума 20-х годов и ответственность руководства Федеральной резервной системы за возникновение кризиса. Эта ошибка дорого стоила экономической науке – и обществу в целом.

[11] В конце прошлого и начале нынешнего столетия золотой стандарт уступил место частичному золотому стандарту, при котором объем выпущенных банком денег превышал его золотые запасы. В конце концов ЦБ сделали все возможное – не брезгуя никакими мерами принудительной конфискации – для вытеснения золота из обращения. Сама идея золотого стандарта после второй мировой войны стала считаться признаком отсталости, ретроградства, невежественного отрицания "научных методов планирования".

[12] Эта система использовалась (и нарушалась) в том числе и в России.

[13] Принудительное поддержание фиксированной пропорции обмена на золото или другие валюты в прошлом было единственным дисциплинирующим средством, которое препятствовало денежным властям уступать непрекращающимся требованиям дешевых денег. Золотой стандарт, фиксированные обменные курсы и любые другие формы обязательной конвертации по фиксированному курсу преследовали лишь одну цель: наложить на эмитентов валюты дисциплинирующие узы и, сделав ее регулирование автоматическим, лишить их возможности произвольно менять объем денежной массы. Эти узы оказались слишком слабыми, чтобы помешать правительствам их разорвать (см. Таблицу 3).

[14]. “Реальный курс рубля” – новое понятие, вводимое ЦБ, – определяется соотношением темпов изменения обменного курса и инфляции.

[15] Только в слабо развитых и развивающихся странах.

[16] С 1980 года в Канаде банковская учетная ставка автоматически меняется каждую неделю таким образом, что сохраняется ее неизменное превышение на ¼ % последней средней процентной ставки по трехмесячным казначейским векселям.

[17] В отличие от банковских институтов фонды (пенсионные, инвестиционные, взаимные и т.д.) используют симметричный механизм переоценки своих балансов: стоимость проданных фондами паев (пассивы) приравниваются к периодически переоценяемой стоимости активов фонда и, таким образом, рыночная цена одного пая варьируется в зависимости от ситуации и почти никогда не равна его номинальной стоимости. Но владельцы паев этого и не ждут. Они сознательно вкладывали свои средства в паи, чтобы получать прибыль от роста стоимости активов фонда, не забывая, что рискуют своими деньгами. Если при продаже активов фонда их стоимость будет меньшей, чем при покупке, все владельцы паев понесут убытки в равной степени.

[18] Механизм, который был выбран для рынка ГКО, подбавил огня в постоянный конфликт интересов на рынке: с одной стороны ЦБ сам является спекулянтом на рынке ГКО, валюты и драгметаллов, а с другой стороны, он в силу своего статуса должен регулировать банки, являющиеся его прямыми конкурентами на этих рынках. То есть он фактически регулирует деятельность своих конкурентов. Вот как он, в частности, определяет собственные функции в операциях на открытом рынке: “Банк России на рынке облигаций выполняет функции: агента Минфина по обслуживанию выпусков облигаций; Первичного Дилера; контролирующего органа; организатора денежных расчетов по сделкам с облигациями” [14]

[19] По сути, рубли еще потому сохраняют какую-то ценность для людей, что Правительство согласно принимать их в уплату налогов. У меня нет достаточных для анализа данных, но думаю, что не сильно погрешу против истины сделав предположение: рублевая масса среди всех средств платежа в РФ (наличные и безналичные рубли, иностранная валюта, бартер, векселя, зачеты) в расчете на календарный год составляет величину (скорректированную на скорость обращения), равную величине налоговой базы. Вывод, логически следующий из данного предположения, совпадает с последними предложениями Правительства: для того, чтобы увеличить объем рублей в экономике не уронив их курс по отношению к иностранным валютам (то есть не прибегая к печатному станку) необходимо путем снижения налоговых ставок уменьшить налоговую базу.

[20] Примечательное сравнение последствий семидесятилетнего управления богатейшей в мире страной под руководством родной партии товарища Маслюкова с последствиями гитлеровско-сталинского нашествия.

12	Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: