 |
Н. Бржозовский. 1 – Склероз, утомление сердечной мышцы, расширение аорты, глаукома. 2 – Гангренозная рана при сахарной болезни. Отрезана нога. Фурункулоз.
|
|
|
|
Н. Бржозовский
Артиллерии Генерал-Лейтенант, бывш.
Комендант Крепости Осовец, Командир
44 корпуса, а ныне Комендант Русскаго
Инвалиднаго Дома
15 ноября 1929 г.
Рисань
(Бока Которска)
Инвалидный Дом
Особаго внимания в этом письме заслуживают строки об оживляющем и ободряющем влиянии голодания на общее душевное состояние человека. В поздние годы жизни кому будет излишне найти такую опору внутри самого себя!!
Через месяц после голодания ген. Н. Бржозовский дополнил свое письмо следующими сведениями:
«Я чувствую себя значительно лучше нежели прежде. Улучшение особенно резко сказалось в подъеме общей бодрости и совершенно исчезли признаки ишиаса. Сердце значительно окрепло и дает возможность подъемов без появления одышки; появился освежающий сон, как после обеда, так и ночью, причем сон в большинстве настолько крепок, что меня не будит даже сильная гроза. Желудок действует хорошо, не менее двух раз в сутки, а также увеличилось и отделение мочи. Менее резко заметно улучшение склероза мозговых сосудов, но это вероятно потому, что он у меня с 1911 года, т. е. 18 лет и, вероятно, – были сильно поражены глубокие сосуды мозга. Я полагаю – второе голодание доберется и до них».
____
С л у ч а и:
1 – Склероз, утомление сердечной мышцы, расширение аорты, глаукома.
2 – Гангренозная рана при сахарной болезни. Отрезана нога. Фурункулоз.
3 – Рак печени, желч. пузыря, 12-перстной кишки.
Вот случаи, происшедшие в одной и той же семье c тремя разными лицами, которые показывают, что делает голодание, когда его применяют во время, и что бывает, когда с ним запаздывают.
«Я, Зинаида Иованович, жена протопопа Боже Иовановича, (Белград) имела по определению наших наилучших докторов-специалистов артериосклероз в более сильной степени, чем допускают мои годы (57 л. ), напухание сердечной мышцы, значительное расширение аорты и кроме всего того (на основе артериосклероза) глаукому глаз. Прописывали мне всякия дорогия лекарства и конечно все – диэту. Однако несмотря на все эти лекарства, диэты и поездки по минеральным водам я чувствовала себя очень плохо, ноги отказывались служить, при малейшей усталости делалась тяжелая одышка – и во всем остальном все, как со всеми старыми людьми.
|
|
|
Три года назад я решилась лечиться голоданием. Голодала около 20 дней. Уже через неделю я почувствовала себя очень легко, стала подвижной, нестомчивой, перестала испытывать одышку. С тех пор я вообще не знаю, что такое усталость. Целый день работаю и никакой усталости! Все же я не выздоровела совершенно – не было времени голодать более долгий срок. Голодание подействовало на меня очень хорошо. Глаукома глаз не прошла, но ход болезни видимо задержался. Для глаз нужно было голодать все 6 недель, чего я не могла сделать.
Мой муж, протопоп Божа Иованович прошлой (не этой) зимою обморозил ноги, провожая похороны, что тянулось 2, 5 часа, а мороз был около 30 градусов. На обмороженых ногах открылись раны, которыя загноились. На одной ноге оне прошли, а на другой упорно не закрывались, несмотря на поездку во Враньячку Баню. Должна прибавить, что у него сахарная болезнь, которая и не давала закрыться ранке, самой по себе небольшой. Муж по большей части лежал в постели и с мукой при нашей помощи мог сойти по короткой лестнице. По приходским требам ходить не мог. Боли от ранки были сильныя, особенно при прикосновении.
На мои настояния он только уже в начале октября (а ноги отморозил еще в январе) решил голодать. Уже на шестой день голодания ранка у него закрылась, нагноение прекратилось. Он стал ходить без нашей помощи, ощущая себя сильнее и свежее, потерял нездоровый цвет лица, моча стала светлой, а боли в суставе мизинца, где была ранка, совершенно исчезли. Одно плечо у него немного словно сводило. Прошло и это. Он оправился, стал выходить по своим приходским делам, И все это было так быстро и так очевидно – он голодал всего т о л ь к о 12 д н е й! И целую зиму он был вполне здоров. Только вот черезчур расхрабрился и перестал держать хотя бы необходимейшую диэту по сахарной болезни. В великом посту (в марте) он стал жаловаться, что устает – это обычно бывает при сахарной болезни. Я ему советовала поголодать хотя бы десяток дней. Не хотел. Тут у него стал болеть средний палец на левой ноге. Он не обратил на то внимания – по приходу было много дела. Палец почернел. Зовем доктора. Он говорит: «гангрена» – надо немедленно операцию. В тот же день муж перешел в больницу – на четвертый день Пасхальной недели. Однако его не оперировали сейчас же, а только пять недель спустя ему отрезали палец, а через три недели и всю ногу почти до колена. Теперь он лежит в больнице уже 100 дней и принял уже 250 инъекций инсулина и адеколина. А теперь, когда оперированная нога зажила, ему массировали правую ногу, чтобы оживить ее после долгаго лежания, и у него открылся фурункулоз и до сих пор он еще в больнице. До коих пор? Доктора говорят, что они сделали все, что могли: отрезали палец, ногу, усердно промывают нарывы – и говорят, что все в руке Божией! А если бы послушал советов и проголодал бы хотя 12 дней в Великом Посту, остались бы и палец, и нога, и не имел бы нарывов, и все это удовольствие не обошлось бы в десяток тысяч динар, но еще избавил бы от мук и тревог и себя, и семейных, и своих коллег, которые уже четыре месяца заменяют его в работе по приходу.
|
|
|
Вернусь немного назад.
Сестра моего мужа Даница Л. Янкович, учительница на пенсии, болела по смерти своего мужа, Лазара Янковича, уже три года, болела, как признали наши наилучшие профессора (интернисты и операторы) раком, охватившим печень, желчный пузырь и 12 перстную кишку. Сказали, что оперировать нельзя. Признали то прошлою зимою: «пусть живет, пока живет»! – А прошлым летом сказали, что и на воды ее везти нельзя. Лежала некоторое время в больнице, а потом перешла в клинику ради диагноза и разных осмотров. Итак – лекарства нет! Почти все время она лежала и вечно с термофором на печени… Тяжелая больная. Когда, однако, она увидела, что брату Божи так очевидно помогли всего 12 дней голодания, она решила, что и она будет голодать. В ноябре она начала свое голодание. Переносила она голод легко. Уже через 6-7 дней она ходила легко и бодро, повеселела, боли стали уменьшаться, стала гулять по улицам и без усталости. После 20 дней у нея стали выходить с водой от клизмы кишечником камни, крупные, как лесной орех, обглаженные, точно нарочно шлифованные, затем много более мелких камней, как в желудке у курицы, необглаженных (всего крупных, как лесной орех, камней вышло 12 – П р и м. А. С у в о р и н а) и, наконец, песок, словно из реки вынутый. И это выбрасывание камней длилось месяц времени. Боли прекратились. Проголодала она 28 дней и больше не могла. Когда она стала есть, то почувствовала, что в желудке что-то жжет и было ей нехорошо. Через 10 дней после того, как она стала есть, ее вдруг стало рвать кровью. Позвали доктора. Говорит, что у больной был нарыв в желудке – теперь он прорвался. Кровь шла рвотой весь тот день. Доктор прописал 6 недель пить только молоко, но она решила лучше поголодать снова 2 недели.
|
|
|
Теперь она здоровая женщина, как только может быть здорова женщина в 62 года, имеющая предрасположение к камням в печени.
И так по всем осмотрам докторов у нея признан был рак. А были в действительности камни в печени и в желчном пузыре и нарыв в желудке. И ни то, ни другое не указал ни один диагноз докторов.
Этой весною доктора сказали, что пожалуй, ей будет хорошо побыть во Вранячкой Бане. И она поехала туда в мае. Мне кажется, однако, что пользы ей от того не было никакой.
Теперь она не женщина, осужденная докторами на смерть, но правда пожилая, однако, «сохранившаяся» женщина с хорошим, здоровым цветом лица, и быстрыми и уверенными движениями. Она уполномочила меня все это написать и я согласилась потому, что мы все трое в общей связи: я испробовала лечение на себе, муж мой – на себе и его сестра – на себе также.
|
|
|
