"Мы ведь не знали, что это вы"

" Мы ведь не знали, что это вы"

Евгению Рыбину повезло. А вот предпринимательнице Валентине Корнеевой - нет.

- Это было 21 января 1998 года, - рассказал " Известиям" муж погибшей Дмитрий Корнеев. - Мы вернулись домой в десятом часу. На площадке у лифта стоял какой-то мужчина с плащом через правую руку. Я повернулся к нему спиной и начал открывать входную дверь. Внезапно услышал негромкий звук, будто пакет упал. И увидел, как Валентина оседает на пол. Подхватил ее, а этот мужчина протянул свою руку с плащом в мою сторону и говорит: " Тихо! " Шагнул в лифт и уехал. Я бросился звонить в " скорую", но что толку - пуля попала Вале в висок.

Валентина Корнеева владела маленьким магазином " Чай" в двухэтажном здании на столичной улице Покровка. Дом в центре приглянулся " МЕНАТЕПу", и это стоило женщине жизни. За магазин, стоимость которого по оценке риэлторов составляла полмиллиона долларов, Корнеевой предложили 300 тысяч. Корнеева отказалась. Зачем платить по полной? Цена пули - несколько рублей. Убийцу Владимира Шапиро и его напарника Михаила Овсянникова сейчас тоже судят. По данным следствия, за смерть Корнеевой они получили $5 тысяч и автомобиль " Хендэ Галлопер".

Судьбу Корнеевой могла повторить и народная артистка России, режиссер театра " Модернъ" Светлана Врагова. Она жила тоже в центре, в Колпачном переулке, и этот дом тоже в числе прочих приглянулся " МЕНАТЕПу".

- Пришли конкретные люди с автоматами и объяснили нам, что с " МЕНАТЕПом" лучше не спорить, - вспоминает сотрудник размещавшегося в Колпачном объединения " Молодежная инициатива". - Мы едва вещи успели собрать.

Жильцы дома организовали комитет защиты от " МЕНАТЕПа". Но после того, как убили одного из активистов, комитет распался. Сопротивлялась только Светлана Врагова. На нее давили, даже вещи на улицу вышвырнули. Но она все равно не сдавалась - пошла не в милицию, а к влиятельным людям в московском правительстве. Люди замолвили словечко где надо. И тогда " МЕНАТЕП" купил Враговой на Пречистенке квартиру взамен той, что уже почти отобрал. " Мы же не знали, что это вы", - интеллигентно сказал ей потом сам Михаил Ходорковский, встретившись невзначай на одном из приемов.

Когда Ходорковского арестовали, Светлана Врагова подписала письмо деятелей культуры в осуждение Ходорковского. " Вам не стыдно? " - корили ее коллеги и журналисты.

Муж убитой Валентины Корнеевой до сих пор не может успокоиться: " Если бы я знал, что так произойдет, я бы уговорил Валю даром отдать этот магазин". Но убийцы никому не посылали " черной метки". Потому что предупрежден - значит вооружен. А они нападали на безоружных, врасплох.

" Да никто не собирался ее убивать! "

Сама компания " ЮКОС" постепенно становилась империей - со своими законами и моральным кодексом. " Из " ЮКОСа" не уходят", - любил говорить основатель " МЕНАТЕПа". А иногда как бы в шутку добавлял: " Живыми". И народ проникся: бывший директор по стратегическому планированию и корпоративным финансам " ЮКОСа", а в середине 90-х - начальник инвестиционного управления банка " МЕНАТЕП" Алексей Голубович, уволившись из компании в 2001 году, тем не менее продолжал посещать заседания акционеров Группы " МЕНАТЕП". Как он сам признавался, " чтобы не заподозрили в нелояльности".

- В " ЮКОСе" очень сильное влияние имела служба безопасности, которую курировал Леонид Невзлин, - рассказывает мне работавшая под непосредственным началом у Невзлина Ольга Костина.

По ее словам, в " ЮКОСе" было нормальным явлением, когда сотрудника, купившего, к примеру, квартиру или машину, служба безопасности с калькулятором в руках допрашивала: " Где взял деньги? Какие наши секреты продал, кому и за сколько? " Человек стоял на своем: жена взяла кредит в банке. Утром проверили - не соврал. Однажды кто-то из допрашиваемых пожаловался на эсбэшников в милицию, вспоминает Костина. Пришли оперативники, но Невзлин без труда спустил дело на тормозах.

- C Невзлиным иногда было страшно разговаривать, - продолжает Костина. - Он просто помешан на сверхвеличии и сверхвозможностях спецслужб. Его кредо: самый эффективный способ управления людьми - это страх. Однажды он так мне и сказал, это было в отеле " Балчуг", мы там пили кофе. " А не боитесь с такой идеологией врагов себе нажить? " - спросила я. " Что?! - Невзлин повысил голос и даже привстал со стула. - Это меня будут бояться, а не я! " На нас стали оглядываться.

И Костина уволилась - ушла работать в московскую мэрию.

- Невзлин постоянно меня преследовал, все выпытывал, чем я занимаюсь, почему не рассказываю, что делается в мэрии, - продолжает Костина. - Я говорю: " Я у вас уже не работаю". " Нет, - говорит, - ошибаешься. Ты всегда работаешь у меня". Ни больше ни меньше. Кое-какие проекты у них с мэрией не получались, и Невзлин очень прозрачно намекал, что это, по его мнению, моих рук дело.

В ноябре 1998 года под дверью квартиры Костиной раздался взрыв. Оперативники с ног сбились в поисках злоумышленника - они не сомневались, что это покушение. " Думай скорее, кому дорогу перешла", - тормошили они Костину. Грешили на кого угодно, но только не на " ЮКОС". По словам Костиной, на следующий день после взрыва ей позвонил Невзлин, очень тепло разговаривал, совсем не так жестко, как раньше.

- Рассказала мужу, - продолжает она, - а муж, он раньше тоже в " ЮКОСе" работал, вдруг замер и говорит: " А ведь это Невзлина рук дело". Я тогда ему пальцем у виска покрутила...

Зря не верила. На суде по первому делу Пичугина было доказано, что это именно он по заказу Невзлина организовал покушение на бывшую сотрудницу. Курьезная деталь: одурев от допросов, Пичугин вдруг сорвался: " Да никто не собирался убивать вашу Костину! Чуть пугнули - и все". И тут же осекся - понял, что проговорился...