 |
Российская. Социал-демократическая партия. И её ближайшие задачи
|
|
|
|
РОССИЙСКАЯ
СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ ПАРТИЯ
И ЕЁ БЛИЖАЙШИЕ ЗАДАЧИ
Человеческому мышлению пришлось испытать много мытарств, мучений и изменений, прежде чем дойти до научно разработанного и обоснованного социализма. Западноевропейским социалистам очень долго пришлось блуждать вслепую в пустыне утопического (несбыточного, неосуществимого) социализма) прежде чем они пробили себе путь, исследовали и обосновали законы общественной жизни и отсюда - необходимость социализма для человечества, С начала прошлого столетия Европа дала много мужественных) самоотверженных) честных работников-ученых, стремившихся разъяснить и решить вопрос о том, что может спасти человечество от недуга, который все более и более усиливается и обостряется вместе с развитием торговли и промышленности. Много бурь, много кровавых потоков пронеслось над Западной Европой ради того, чтобы уничтожить угнетение большинства меньшинством, но горе все же оставалось неразвеянным, раны столь же острыми и муки с каждым днем все более и более невыносимыми. Одной из главных причин этого явления нужно считать то, что утопический социализм не выяснял законов общественной жизни, а витал над жизнью, стремился ввысь, тогда как нужна была прочная связь с действительностью. Осуществление социализма утописты ставили ближайшей целью в то время) когда в жизни для его осуществления не было никакой почвы, и - что еще печальнее по своим результатам - утописты ждали осуществления социализма от сильных мира сего) которые, по их мнению, легко могли убедиться в правильности социалистического идеала (Роберт Оуэн, Луи Блан, Фурье и др. ). Это воззрение совершенно затушевывало реальное рабочее движение и рабочую массу, являющуюся единственной естественной носительницей социалистического идеала. Утописты не могли понять этого. Они хотели создать счастье на земле законодательством, декларациями, без помощи самого народа (рабочих). На рабочее же движение они не обращали особого внимания и часто даже отрицали его значение. Вследствие этого их теории оставались лишь теориями, проходящими мимо рабочей массы, среди которой совершенно независимо от этих теорий зрела великая мысль, возвещенная в середине прошлого века устами гениального Карла Маркса: " Освобождение рабочего класса может быть делом только самого рабочего класса"... Пролетарии всех стран, соединяйтесь! "
|
|
|
Из этих слов стала ясной та, ныне и для " слепых" очевидная, истина, что для осуществления социалистического идеала необходима самодеятельность рабочих и их объединение в организованную силу независимо от национальности и страны. Необходимо было обосновать эту истину - это великолепно выполнили Маркс и его друг Энгельс )- чтобы заложить прочный фундамент мощной социал-демократической партии, которая сегодня, как неумолимый рок, стоит над европейским буржуазным строем, грозя ему уничтожением и построением на его обломках социалистического строя.
Развитие идеи социализма в России шло почти тем же путем, что и в Западной Европе. И в России социалистам долго пришлось блуждать вслепую, прежде чем они дошли до социал-демократического сознаниям научного социализма. И здесь были социалисты, было и рабочее движение, но они шли независимо друг от друга, сами по себе: социалисты - к утопической мечте (" Земля и воля", " Народная воля" ), а рабочее движение - к стихийным бунтам. Оба действовали в одни и те же годы (70-80-е годы), не зная друг друга. Социалисты не имели почвы среди трудящегося населения, ввиду чего их действия были отвлеченными, беспочвенными. Рабочие же не имели руководителей, организаторов, ввиду чего их движение выливалось в беспорядочные бунты. Это было главной причиной того, что героическая борьба социалистов за социализм осталась бесплодной и их сказочное мужество разбилось о твердые стены самодержавия. Русские социалисты сблизились с рабочей массой лишь в начале 90-х годов. Они увидели, что спасение -* лишь в рабочем классе и что только этот класс осуществит социалистический идеал. Теперь русская социал-демократия все свои усилия и внимание сосредоточивала на том движении, которое происходило в это время среди русских рабочих. Еще недостаточно сознательный и не подготовленный к борьбе русский рабочий старался постепенно выйти из своего безнадежного положения и как-нибудь улучшить свою долю. Конечно, в этом движении тогда не было стройной организационной работы, движение было стихийным.
|
|
|
И вот социал-демократия взялась за это несознательное, стихийное и неорганизованное движение. Она старалась развить сознание рабочих, старалась объединить разрозненную и распыленную борьбу отдельных групп рабочих против отдельных хозяев, слить их в общую классовую борьбу, чтобы это была борьба русского рабочего класса против класса угнетателей России, стараясь придать этой борьбе организованный характер.
На первых порах социал-демократия не могла распространить свою деятельность в рабочей массе, ввиду чего она довольствовалась работой в пропагандистских и агитационных кружках. Единственной формой ее работы были тогда занятия в кружках. Целью этих кружков было создать среди самих рабочих такую группу, которая в дальнейшем руководила бы движением. Поэтому эти кружки составлялись из передовых рабочих, - лишь избранные рабочие имели возможность заниматься в кружках.
Но скоро прошел период кружков. Социал-демократия вскоре почувствовала потребность выйти из тесных рамок кружков и распространить свое влияние на широкую рабочую массу. Этому способствовали и внешние условия, В это время стихийное движение особенно поднялось среди рабочих. Кто из вас не помнит тот год, когда почти весь Тифлис был охвачен этим стихийным движением? Неорганизованные забастовки на табачных фабриках и в железнодорожных мастерских следовали одна за другой. У нас это было в 1897-1898 годах, а в России - несколько раньше. Необходимо было во-время притти на помощь, и социал-демократия поспешила со своей помощью. Началась борьба за сокращение рабочего дня, за отмену штрафов, за повышение заработной платы и т. д. Социал-демократия хорошо знала, что развитие рабочего движения не ограничивалось этими мелкими требованиями, что целью движения являлись не эти требования, что это лишь средство для достижения цели. Пусть эти требования мелки, пусть сами рабочие отдельных городов и районов сегодня борются разрозненно, - сама эта борьба научит рабочих, что полная победа будет достигнута лишь тогда, когда весь рабочий класс пойдет на штурм своего врага как единая, крепкая, организованная сила. Эта же борьба покажет рабочим, что они помимо своего прямого врага - капиталиста - имеют другого, еще более неусыпного врага - организованную силу всего буржуазного класса, нынешнее капиталистическое государство со своим войском, судом, полицией, тюрьмами, жандармерией. Если даже в Западной Европе малейшая попытка рабочего улучшить свое положение наталкивается на буржуазную власть, если в Западной Европе, где уже завоеваны человеческие права, рабочему приходится вести прямую борьбу с властью, - тем более рабочий России в своем движении обязательно столкнется с самодержавной властью, которая является неусыпным врагом всякого рабочего движения не только потому, что эта власть защищает капиталистов, но и потому, что как самодержавная власть она не может мириться с самодеятельностью общественных классов, в особенности же с самодеятельностью такого класса, как рабочий класс - угнетенный и забитый больше других классов. Так понимала российская социал-демократия ход движения и все свои усилия употребляла на распространение этих идей среди рабочих. В этом была ее сила и этим объясняется ее великое и победоносное развитие с первого же дня, что показала грандиозная забастовка рабочих петербургских ткацких фабрик в 1896 году.
|
|
|
Но первые победы сбили с толку и вскружили голову некоторым слабым людям. Как некогда утопические социалисты обращали внимание лишь на конечную цель и, ослепленные ею, совершенно не замечали или отрицали реальное рабочее движение, развертывавшееся на их глазах, так некоторые русские социал-демократы, наоборот, все свое внимание уделяли лишь стихийному рабочему движению, его повседневным нуждам. Тогда (пять лет назад) классовое сознание русских рабочих было очень низко. Русский рабочий только-только просыпался от векового сна, и его глаза, привыкшие к темноте, конечно, не замечали всего происходящего в том мире, который открылся ему впервые. У него не было больших потребностей, и его требования не были велики. Русский рабочий еще не шел дальше незначительного увеличения заработной платы или сокращения рабочего времени. О том, что необходимо изменить существующий строй, что нужно уничтожить частную собственность, что необходимо организовать социалистический строй, - обо всем этом русская рабочая масса и представления не имела. Она мало решалась думать также об уничтожении того рабства, в котором прозябает весь русский народ при самодержавной власти, думать о свободе народа, об участии народа в управлении государством. И вот в то время как одна часть российской социал-демократии считала своим долгом внести в рабочее движение своп социалистические идеи, другая ее часть, увлеченная экономической борьбой, борьбой за частичное улучшение положения рабочих (как, например, сокращение рабочего времени и повышение заработной платы), - готова была совершенно забыть свой великий долг, свои великие идеалы.
|
|
|
Как и их западноевропейские единомышленники (так называемые бернштейнианцы), они говорили: " Для нас движение - все, конечная цель - ничто". Их совершенно не интересовало, для чего борется рабочий класс, - лишь бы была сама борьба. Развилась так называемая грошовая политика. Дело дошло до того, что в один прекрасный день петербургская газета " Рабочая Мысль" объявила: " Наша политическая программа - 10-часовой рабочий день, восстановление праздников, отнятых законом 2 июня" (!!! )*.
Вместо того, чтобы руководить стихийным движением, внедрить в массу социал-демократические идеалы и направить ее к нашей конечной цели, эта часть русских социал-демократов превратилась в слепое орудие самого движения; она слепо следовала за недостаточно развитой частью рабочих и ограничивалась формулированием тех нужд, тех потребностей, которые были осознаны в тот момент рабочей массой. Одним словом, она стояла и стучалась в открытую дверь, не смея войти в самый дом. Она оказалась неспособной разъяснить рабочей массе конечную цель - социализм или хотя бы ближайшую цель - свержение самодержавия, и, что еще более печально, все это она считала бесполезным и даже вредным. Она смотрела на русского рабочего, как на ребенка и боялась запугать его такими смелыми идеями. И даже помимо этого, по мнению некоторой части социал-демократии, для социализма не требуется никакой революционной борьбы: необходима лишь экономическая борьба - стачки и профессиональные союзы, потребительские и производственные общества) - и социализм уже готов. Она считала ошибкой учение старой международной социал-демократии, доказывающей, что, пока политическая власть не перейдет в руки пролетариата (диктатура пролетариата), невозможно изменение существующего строя, невозможно полное освобождение рабочих. По ее мнению, социализм сам но себе ничего нового не представляет и, собственно говоря, не отличается от существующего капиталистического строя* социализм легко вместится и в существующий строй, и каждый профессиональный союз, даже потребительская лавочка или производственное общество является уже " частью социализма", - говорили они. И вот таким нелепым потопам пнем старой одежды они думали сшить новую одежду страждущему человечеству! Но печальнее всего и само по себе непонятно для революционеров то обстоятельство, что эта часть русских социал-демократов до того расширила учение своих западноевропейских учителей (Бернштейн и Ко), что бесстыдно заявляет: политическая свобода (свобода стачек, союзов, слова и т. д. ) совместима с царизмом ) и поэтому особая политическая борьба, борьба за свержение самодержавия, является совершенно излишней, ибо для достижения цели достаточно, оказывается, одной экономической борьбы, достаточно) чтобы стачки происходили почаще, вопреки запрещению власти, и тогда власть устанет наказывать стачечников, и свобода стачек и собраний придет сама своим ходом.
|
|
|
Таким образом, эти якобы " социал-демократы" доказывали, что русский рабочий все свои силы и энергию должен пожертвовать лишь экономической борьбе и не должен следовать за различными " широкими идеалами". Практически их действия выражались в том, что они считали своим долгом лишь местную работу в том или другом городе. Для них никакого интереса не представляла организация социал-демократической рабочей партии России, наоборот, организация партии являлась для них смешной и забавной игрой, мешающей исполнению их прямого " долга" - экономической борьбе. Стачка и еще раз стачка и сбор копеек для боевых касс - вот альфа и омега их работы.
Вы, несомненно, подумаете, что раз они так сузили свои задачи, раз они отказались от социал-демократизма, эти обожатели стихийного " движения" сделают многое, по крайней мере для этого движения. Но и тут мы обмануты. В этом нас убеждает история петербургского движения. Его блестящее развитие и смелое продвижение на первых порах, в 1895-1897 годах, впоследствии сменилось блужданием вслепую, и, наконец, движение остановилось на одной точке. Это не удивительно: все усилия " экономистов" создать прочную организации) для экономической борьбы неизменно наталкивались на крепкую стену власти и всегда разбивались о нее, Ужасные полицейские условия уничтожали всякую возможность каких бы то ни было экономических организаций. И стачки не приносили пользы, так как из 100 стачек 99 душились в полицейских тисках, рабочих беспощадно выбрасывали из Петербурга и их революционную энергию безжалостно высасывали тюремные стены и сибирские морозы. Мы глубоко убеждены, что в этой задержке (конечно, сравнительной) движения виноваты не только внешние, полицейские условия; тут не меньше повинна задержка в развитии самих идей, классового сознания, и отсюда - падение революционной энергии рабочих.
Ввиду того, что наряду с развитием движения рабочие не могли широко понять высокие цели и содержание борьбы, так как знамя, под которым приходилось бороться русскому рабочему, оставалось старым, выцветшим тряпьем со своим копеечным девизом экономической борьбы, - рабочие должны были внести в эту борьбу меньше энергии, меньше увлечения, меньше революционных стремлений, ибо великая энергия рождается лишь для великой цели.
Но опасность, грозящая вследствие этого движению, была бы большей, если бы условия нашей жизни с каждым днем все более настойчиво не толкали русских рабочих к прямой политической борьбе. Даже простая, небольшая стачка в упор ставила перед рабочими вопрос о нашем политическом бесправии, сталкивала их с властью и вооруженной силой и явно доказывала недостаточность исключительно экономической борьбы. Поэтому вопреки желанию этих самых " социал-демократов" борьба с каждым днем все более и более принимала явно политический характер. Каждая попытка пробудившихся рабочих открыто выразить свое недовольство существующим экономическим и политическим положением, под гнетом которого стонет сегодня русский рабочий, каждая попытка освободиться от гнета толкала рабочих к такого рода манифестациям, где оттенок экономической борьбы все более и более стушевывался. Первомайские праздники в России пробили путь к политической борьбе и политическим демонстрациям. И русский рабочий к единственному старому средству своей борьбы - к стачке прибавил новое могучее средство - политическую демонстрацию, впервые испробованную во время грандиозной харьковской маевки в 1900 году.
Таким образом, российское рабочее движение благодаря своему внутреннему развитию от пропаганды в кружках и экономической борьбы посредством стачек переходило на путь политической борьбы и агитации,
Этот переход заметно ускорился, когда рабочий класс увидел на арене борьбы элементы других общественных классов России, идущих с твердым решением - завоевать политическую свободу.
|
|
|
