Чья точка зрения мне ближе? (По статьям Н. А. Добролюбова «Луч света в темном царстве» и Д. И. Писарева «Мотивы русской драмы»)
Стр 1 из 2Следующая ⇒ Проблема отцов и детей в романе И. С. Тургенева Проблему отцов и детей можно назвать вечной. Но особенно она обостряется в переломные моменты развития общества, когда старшее и младшее поколения становятся выразителями идей двух разных эпох. Именно такое время в истории России — 60-е годы XIX века — показано в романе И. С. Тургенева “Отцы и дети”. Изображенный в нем конфликт отцов и детей выходит далеко за семейные рамки — это общественный конфликт старого дворянства и аристократии и молодой революционно-демократической интеллигенции. Чья точка зрения мне ближе? (По статьям Н. А. Добролюбова «Луч света в темном царстве» и Д. И. Писарева «Мотивы русской драмы») Героиня решилась умереть, но она не боится смерти, так как “она старается доказать нам и себе, что ее можно и простить, так как ей уж очень тяжело”. В итоге Добролюбов пишет: “В Катерине видим мы протест против кабановских понятий о нравственности, протест, доведенный до конца, провозглашенный и под домашней пыткой, и над бездной, в которую бросилась бедная женщина. Она не хочет мучиться, не хочет пользоваться жалким прозябанием, которое ей дают в обмен на ее живую душу”. Катерина погибла, но ее смерть, подобно солнечному лучу, пусть хоть на мгновение, разогнала непроглядную тьму старого мира. Ее поступок пошатнул устои “темного царства”. К такому выводу приходит Н. А. Добролюбов.
Думаю у каждого оно свое и туту надо именно пиздеть с этой мымрой Я делал по этому стиху Кто ты? Благородный облик- Семен федин
Сам Толстой не давал конкретного определения жанра произведения. И был в этом полностью прав, потому что традиционные жанры, которые существовали до написания «Войны и мира» не могли полностью отобразить художественной структуры романа. В произведении совмещены элементы семейно-бытового, социально-психологического, философского, исторического, батального романов, а также документальные хроники, мемуары и т.д. Это позволяет характеризировать его как роман-эпопею. Эту жанровую форму впервые в России открыл именно Толстой.
В этом свете вся военная и государственная карьера Наполеона носила глубоко безнравственный характер. В течение десяти лет он завоевывает все государства центральной Европы, и их правители — «разоблаченные владыки мира», не могут противопоставить Наполеону «никакого разумного идеала». Только русский народ кладет конец наполеоновскому владычеству, навсегда хоронит его абсурдные планы завоевания и утверждения мирового господства. На полях сражений в России было до конца разоблачено мнимое величие Наполеона и «вместо гениальности являются глупость и подлость, не имеющие примеров». Вступая в спор с поклонниками Бонапарта, стремившимися во всем оправдать своего кумира, и даже в противочеловеческих поступках увидеть проявление его величия, Толстой замечает: «Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного». Но это невозможно, ни один человек не имеет права уклониться от нравственной оценки своих поступков. И если они аморальны, если они несут в себе «дурное», он не может рассчитывать на величие, «нет величия там, где нет простоты, добра и правды».
Человеческая жизнь для Наполеона не имеет никакой ценности. Ярким примером этому является высказывание французского императора перед Бородинским сражением, унесшим жизни огромного количества людей: «Шахматы расставлены, игра начнется завтра». Так Толстой раскрывает основные черты Бонапарта: тщеславие, жестокость, равнодушие, непомерное честолюбие. Страдания людей не волнуют самовлюбленного полководца, ведь, по его мнению, «наше тело — машина для жизни, и только». Раскрывая характер Наполеона, Толстой сосредоточивает внимание читателя на неестественном, актерском поведении этого героя, который каждую минуту помнит о своей роли великой личности, уверенной в том, что каждое его движение и слово фиксируется для истории. Показаны писателем и тактические ошибки французского полководца. Например, то, что наступательное движение французской армии по России не предусматривало укрепление собственных тылов, что позволяло русским войскам вести подрывную деятельность. Раскрывая характер Наполеона, его военную деятельность, Толстой не ограничивается констатацией фактов, он активно комментирует описываемое, не скрывая своего возмущения низостью французского главнокомандующего, который, спасаясь бегством, обрек на гибель в чужой стране свою армию. В противовес Наполеону воплощением простоты, добра и правды является Кутузов. Вождь народной войны, он превосходит Бонапарта не только по моральным качествам, но оказывается и более искусным полководцем. Все действия Кутузова опираются на единственную задачу — спасение своего отечества. Поэтому правда — «высшая» правда, на его стороне. Он представлен писателем как выразитель «мысли народной», истинный патриот своей родины, своего народа. В соответствии со своей основной идеей, которая отрицала решающую роль личности в истории, Толстой раскрывает образ Кутузова несколько неожиданным образом. Гениальный полководец представлен в романе как пассивный наблюдатель, по воле автора являвшийся лишь послушным исполнителем воли божьей, провидения. «Кутузов презирал и знание и ум и знал что-то другое, что должно было решить дело». Этим другим, по мнению писателя, была «старость», «опытность жизни». Князь Андрей отмечал, что у Кутузова осталась «одна способность спокойного созерцания событий». Он «ничему полезному не помешает и ничего вредного не позволит». Все действия Кутузова противопоставлены деятельности Наполеона, в отличие от которого русский полководец «не делал никаких распоряжений, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему», то есть направлял события в нужное русло, не демонстрируя при этом открыто своего военного таланта. Духовный облик Кутузова и даже его внешний вид являют собой писательский протест против мнимого величия, эгоистичного засилья отдельной личности.
«Необычайная» сила Кутузова, по мнению Толстого, заключается в «том народном чувстве, которое он несет в себе...». Если для Наполеона люди — всего лишь пешки, то мысли Кутузова всегда направлены на то, как избежать ненужной гибели солдат и офицеров. В отличие от напыщенного Бонапарта Кутузов прост и человечен, благодаря чему и пользуется непререкаемым авторитетом у русских солдат. Раскрывая образ Кутузова, как истинно народного предводителя, Толстой со всей ясностью показывает, что только духовная общность между полководцем и его войском может привести к победе. Таким образом, проанализировав деятельность двух исторических личностей — Наполеона и Кутузова, Толстой высказал свою основную идею о том, что истинное величие человека может проявиться лишь в служении народу и отечеству. При изображении своих героинь писатель использовал прием противопоставления. Сопоставляя совершенно разных по складу характера, воспитанию, стремлениям и убеждениям девушек – Наташу Ростову, Марью Болконскую и Элен Курагину, Толстой стремился выразить мысль, что за внешней красотой часто скрывается пустота и притворство, а за видимой некрасивостью – богатство внутреннего мира.
18 по толстому 1. 2. Отечественная традиция религиозно-философской критики толстовского учения о непротивлении злу насилием, как показывает анализ ее ключевых аргументационных моделей, при всей своей несомненной фундированности, эвристической изобретательности и строгой академичности исподволь тяготеет к некоему подлогу – попытке позиционировать собственную точку зрения на проблему допустимости силового противодействия злу в качестве теоретически исчерпывающего и объективно бесспорного ее разрешения, т.е. окончательного приговора, не оставляющего логике ненасилия ни одного шанса на культурно-историческую реабилитацию. Между тем, на поверку ни одна из известных версий критического рассмотрения идеи непротивления не лишена собственных внутренних коллизий, как, в свою очередь, и сама толстовская аргументация ненасилия не может быть представлена как безусловная истина Откровения. Ее подлинность и ценность существуют только во внутренней динамике напряженных нравственно-религиозных исканий Толстого. 3. Если все же попытаться дать по возможности объективную и беспристрастную оценку степени убедительности рассмотренных нами выше основных критических аргументов философских оппонентов Толстого, а также «контркритических» доводов последнего, то, на наш взгляд, следует признать очевидную теоретическую паритетность убеждающей силы участников этой знаковой заочной дискуссии. Внутренняя же сила их убежденности в своей нравственной правоте не поддается сравнительной оценке…
Другое произведение В нос ебал этот вопрос идем дальше.
20 (по 20 а не 19 веку)
Воспользуйтесь поиском по сайту: ©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...
|