Многообразие медитативного опыта.

Даниел Голмен

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

Я написал большую часть этой книги в маленькой гималайской деревушке в сезон дождей 1971 года. Не­сколько предыдущих месяцев я обучался у индийских йогов и свами, тибетских лам, мирян, и монахов южного буддизма. На меня обрушилось множество странных терминов и концепций: «самадхи», «джнана», «турийя», «нирвана» и т.д., употребляемых учителями для объяснения духовных путей. Каждый путь по сути своей казался таким же, как и любой другой, но у каждого учителя были собственные ориентиры и собственный ме­тод объяснения того, как идти по этим путям.

Я был в замешательстве. Но все же, после одного замечания Джозефа Голдстейна, учителя интуитивной медитации, у меня впервые начало проясняться понимание некоторых вещей. «Все это просто мате­матика,— сказал он.— Все системы медитации имеют своей целью либо Единицу, либо Ноль — соединение либо с Богом, либо с Пустотой. Путь к Единице происходит через концентрацию на Нем, а путь к Нулю — это проникновение в пустоту своего ума», Таковы были пер­вые полученные мною указания по классификации медитационных техник.

Двумя месяцами позже я очутился в вышеупомяну­том горном селении, ожидая, пока закончится сезон до­ждей. Пятеро из нас прибыли туда, чтобы во время сезо­на дождей обучаться у учителя медитации. Но тот так и не явился. Вместо этого туда начали стекаться мои сооте­чественники, посланные моим Гуру, Нинмкароли Баба,, чтобы «быть вместе с Рам Дассом», одним из нас пятер­ых. К концу сезона дождей там собралось человек тридцать-сорок пилигримов с Запада. Фактически, среди

них были последователи всех главных духовных традиций: различных форм индийской йоги, разных сект тибетского буддизма, суфизма, христианской медитации, дзэн-буддизма, Гурджиева, Кришнамурти и многочисленных гуру, свами, йогов и баба. Каждый привез с собой небольшое сокровище — любимые книги, и коллекцию историй из жизни отдельных людей. Из этих литературных и личных источников я выделил два основных сходства и различия между всеми медитационными путями.

Заметки, на основе которых впоследствии была написана эта книга, я поначалу вел для себя. Мне нужны были карты, и каждая из этих традиций предлагала свою собственную. В разное время эти карты помогали мне на­ходить свой путь в медитации и позволяли чувствовать себя в безопасности на незнакомой территории. Они не являются чем-то законченным, потому что даже все вме­сте они не смогут объяснить каждую грань чьих-то индивидуальных медитационных переживаний. Боль­шинство из нас имеют свой собственный путь, по которо­му мы следуем, но временами наши пути перекрещива­ются. Карты, собранные в этой книге, принадлежат к числу наиболее изученных. Это популярные маршруты, но они никоим образом не определяют всю территорию. Эта ментальная территория большей частью вообще не нанесена на карту, и каждый из нас является ее исследо­вателем.

Больше всех я обязан написанием этой книги Ниимкароли Баба, который вдохновил меня серьезно следовать своему собственному пути. Своим пониманием я во многом обязан беседам и встречам с Рам Дассом, Анагарика Муниндрой, Чогьямом Трунгпа, Бхагаван Дассом, Ананда Майя Ма, Куну Ринпоче, Д.Кришна-мурти, С.Н.Гоенка, Свами Муктанандой, Ньянапоника Махатхерой, Бхикку Нянадзивако, Джозефом Голдстейном, Гербертом Гюнтером, К.К.Сахом, Отцом Феофаном, Йогом Рамавьядасом, Чарльзом Ридером и с многими другими, которые активно сами следовали этим путям. Издатели «Журнала трансперсональной психологии» поощрили меня изложить свое исследование в форме статей, из которых и была составлена эта книга. Сначала я путешествовал по Азии как соискатель докторской сте­пени из Гарвардского университета, а затем как член Со­вета Достижений Социальных наук. Моя жена и дети разделяли со мной мои тяготы ддитнльное время, пока книга не приняла свою окончательную форму. Я глубоко благодарен всем, кто помогал мне.

Вудсток, Нью—Йорк, 1976

Дэниел Голмен.

 

ВВЕДЕНИЕ

Приход медитации на Запад ознаменовался быстротой и размахом. Сейчас, когда пишутся эти строки, более тысячи человек в день впервые принимаются за Транс­цендентальную Медитацию — ее последователи состав­ляют самую большую в Америке группу. По оценкам, курс обучения Трансцендентальной Медитации (ТМ) прошло 775 000 человек. Буквы «ТМ» (сокращенно «trade mark* — «торговая марка») в Америке обознача­ют запатентованное название товара;— медитация тоже стала большим бизнесом. Такие формы медитации пред­лагают то, в чем нуждается наша культура и чего ей не­достает. В то время как мы овладевали окружающей сре­дой, свой внутренний мир мы только начинаем культивировать. Но медитация тысячелетиями была путем для человека, стремящегося превзойти ограничен­ные цели повседневного мира. Парадокс же состоит в том, что сейчас медитация расхваливается как лучшее средство для достижения этих повседневных целей и продления мирских грез и мечтаний.

В погоне за захватом рынка обучения медитации, некоторые организации распространили о ней откровен­но неверные сведения. Тек, например, утверждения, что только один какой-то вид медитации может изменить че­ловека к лучшему, а другие — нет. Я надеюсь устранить образовавшуюся путаницу, описывая дюжину главных медитационных техник, показывая как их сходства, так и их реальные различия.

Все эти медитационные техники обещают изменить нас, все они согласны и в том, что медитация — путь к такому изменению. В первой части книги я описываю специфику этих изменений и основные вехи на пути к пробужденным состояниям сознания с точки зрения различных традиций.

Необходимо предупредить: эти состояния крайне редки. Они никогда не случаются с большинством медитирующих. Их вероятность увеличивается по мере накопления опыта медитации и многих других факто­ров, таких как глубина концентрации, чистота и спо­койствие ума, терпение и энергия. Наши повседневные игры в медитацию — это далеко еще не пробужденные состояния сознания, хотя иногда — иногда — они приближают к границам нашего обычного сознания Однако те немногие из нас, кто знает действительно про­бужденные состояния, смогут найти во второй части книги обнадеживающие указания на те внутренние со­бытия, о которых наша культура не знает ничего досто­верного. Подлинно пробужденные состояния сознания радикально отличаются от всех форм обычного сознания.

Ошеломляющие переживания, которые приходят к большинству из нас во время медитации,— глубокое рас­слабление, интенсивные болевые ощущения в теле, живые сновидения наяву, — это не пробужденные состо­яния в истинном смысле слова, а только необычные интенсивные чувства. Например, так называемый «релаксационный отклик» — это просто еще один термин для обозначения обычного физиологического сос­тояния, в котором тело расслаблено и восстанавливаются силы после стресса и напряжения. Это спокойное состо­яние весьма приятно, но имеет мало общего с теми медитативными состояниями, которые превосходят нор­мальные пределы чувственного восприятия и служат -основой религиозного мистицизма.

Основатели и первые последователи каждой из мировых религий имели опыт таких пробужденных состояний. Моисей, получающий Десять Заповедей, и соро­кадневное пребывание Иисуса в пустыне, видения, ниспосланные Магомету Аллахом, просветление Будды под деревом Бодхи — все это экстраординарные состо­яния сознания. Эти трансцендентные состояния вдохнов­ляли церкви, монастыри, монашеские ордена и породили теологию, богословие. Но очень часто такие теоло­гические, богословские науки утрачивали возможность

передачи тех исходных состояний, которые их породили. Без этих живых переживаний такие учреждения бес­смысленны, а теология пуста. На мой взгляд, кризис официальных религий вызван отсутствием в современ­ную эпоху личного опыта таких трансцендентных состо­яний, живого духа, лежавшего в основе всех религий.

Единство этих трансцендентальных переживаний скрыто под различными именами, которые присваивали им различные религии. «Царство Небесное», «Другой бе­рег», «Земля обетованная» — все это географические ме­тафоры для обозначения такого запредельного менталь­ного пространства. По мере углубления наших знаний о состояниях сознания становится ясным, что такие видимые отличия скорее отражают различия во взгля­дах, чем в самой их внутренней природе. Особенности веры создают эти ложные различия. В медитации, как и в остальном, люди приспосабливают известные им термины к тому, что они встречают. Примером является P.M.Бек, спонтанно вошедший в пробужденное состо­яние сознания, когда он возвращался домой после вече­ра, где происходило чтение стихов Уитмена, и затем описавший свое переживание в книге под названием «Космическое сознание». В этой книге мы попытаемся устранить путаницу, вызванную разнообразием термино­логии, ясно показав единство такого рода переживаний.

Как гласит старое дзэнское высказывание: «В древ­ности не существовало двух путей. И те, кто достиг, прошли одну и ту же дорогу».

 

ВИШУДДХИМАГГА — КАРТА ВНУТРЕННЕГО ПРОСТРАНСТВА

Классический буддийский текст «Абхидхарма» является, возможно, самым обширным и подробным тек­стом по традиционной психологии состояний сознания. В пятом веке нашей эры монах Буддхагоша создал свое толкование той части «Абхидхармы», которая посвяще­на медитации. Это «Вишуддхимагга», «Путь очи­щения». Буддхагоша объясняет, что конечное очищение должно пониматься как «ниббана» (то же, что на санскрите «нирвана») — пробужденное состояние соз­нания. «Вишуддхимагга» веками служила частью «уст­ного учебника» буддийской философии, который монахи вдохновенно заучивали наизусть и потом дословно пере­сказывали. Благодаря своей детальности и полноте «Вишуддхимагга» дает нам исчерпывающую картину отдельной точки зрения на медитацию. Как таковая, она создает хорошую почву для сравнения с другими видами медитации, что и обсуждается во второй части этой книги. «Вишуддхимагга» начинается с советов по выбо­ру лучшего места для медитации и соответствующего ду­шевного настроя. Затем описываются специфические ме­тоды тренировки медитирующим своего внимания и те этапы, которые он проходит на своем пути к состоянию Нирваны. Заканчивается она психологическими выво­дами для медитирующего о его переживании Нирваны.

«Вишуддхимагга» — сборник традиционных инструкций по медитации, не во всем совпадающих с практиками современных буддистов, последователей Тхеравады. Она описывает путь идеального образца, который не обязательно должен соответствовать опыту кон­кретного человека. Но те, кто имеют опыт медитации, вероятнее всего увидят там много знакомого.

1. ПОДГОТОВКА К МЕДИТАЦИИ

Практика начинается с того, что называется «шила» (добродетель, моральная чистота). Систематическое культивирование добрых мыслей, слов и дел сосредо­точивает усилия медитирующего для изменения его сознания во время медитации. Так, недобродетельные мысли — сексуальные фантазии или гнев — ведут к отвлечению внимания во время медитации.

Но для современного человека, серьезно относящего­ся к медитации, традиционная «шила» — это пустая тра­та времени, поскольку в психологическом смысле такое «очищение» попросту означает сокращение числа отвле­кающих мыслей.

Процесс очищения представляет собой одну из трех главных частей в буддистской системе тренировок, а дву­мя другими являются «самадхи» (медитативная концен­трация) и «пунна» (проницательность). Проницатель­ность здесь понимается в специфическом смысле — имеется в виду «видеть вещи такими, каковы они есть в действительности». Очищение, концентрация и проницательность тесно связаны. Усилия по очищению ума облегчают начальную концентрацию, а она развива­ет проницательность. При развитии концентрации либо проницательности чистота для медитирующего ста­новится вполне естественной, и для ее достижения вовсе не нужно напрягать волю. Взаимодействие указанных качеств не является линейным, и развитие одной из этих трех способностей вызывает развитие и двух других. Развитие всех трех происходит не по прямой, а скорее по спирали. Хотя здесь мы описали их линейное взаимо­действие, на самом деле существует сложная взаимосвязь в развитии у медитирующего чистоты, концентрации и

проницательности. Это три грани одного и того же процесса.

Активное очищение в традиции «Вишуддхимагги» начинается с соблюдения кодексов поведения для мирян, неофитов — новообращенных — и монахов. Для мирян имеется пять предписаний: воздержание от убийства, во­ровства, внебрачных половых связей, лжи и опьяня­ющих напитков. Для неофитов этот список расширяется до десяти предписаний, а первые пять становятся более строгими. У монахов существует 227 предписаний и правил, которые регулируют каждую деталь повседнев­ной монастырской жизни. Хотя практика чистоты меня­ется в зависимости от образа жизни, цель ее остается той же самой: она является необходимой подготовкой для медитации.

На каждом уровне существуют кодексы надлежаще­го социального поведения, но чистоте, которая обус­ловливает их соблюдение, придается первостепенное зна­чение. Чистота понимается не только в обычном смысле внешней пристойности, но как склад ума, которым опре­деляются соответствующие слова, действия и мысли. Так, например, «Вишуддхимагга» дает совет при возникновении похотливых мыслей немедленно пресе­кать их созерцанием своего тела и размышлением о его бренности. Это должно освободить от угрызений совести точно так же, как и от похоти. Поведение контролируют лишь постольку, поскольку оно воздействует на ум. Практика очищения означает создание спокойного и дисциплинированного ума, и моральная чистота имеет значение только как чистота ума.

Поскольку целью очищения является ум, нахо­дящийся под контролем, обуздание чувств является час­тью процесса очищения. Средством для этого служит «сати», полнота внимания. При полноте внимания кон­троль над чувствами возникает благодаря привычке просто наблюдать чувственные восприятия, не позволяя им возбуждать в уме цепочки мыслей и реакций. В итоге полнота внимания превращается в практику «випассаны» — видения вещей как они есть — и становится пря­мым путем к состоянию Нирваны. Ежедневная практика

полноты внимания приводит медитирующего к отстра­ненности от его собственных мыслей и восприятий. Он становится посторонним наблюдателем потока своего соз­нания; привлекательность обычных состояний ума осла­бевает и подготавливается путь к пробужденным состо­яниям сознания.

На начальном этапе практики «полноты внимания» медитирующего может отвлекать окружающая обстанов­ка. В соответствии с этим «Вишуддхимагга» дает начинающему рекомендации по оптимальному стилю жизни. Он должен жить «честным трудом», чтобы источник его финансовой поддержки не вызывал опасе­ния. Монахам запрещались такие виды деятельности, как астрология, хиромантия, толкование снов, тогда как прошение подаяния даже рекомендовалось. Личное иму­щество монаха должно быть сведено к минимуму. Восемь вещей может иметь монах: три мантии, пояс, чаша для сбора подаяний, бритва, игла для починки одежды и сандалии.

Его трапеза должна быть умеренной — принятой пищи должно быть достаточно для поддержания физиче­ского здоровья, но его не должно клонить в сон после еды. Место его обитания должно быть уединенным и на­ходиться в стороне от населенных пунктов. У тех, кто не может жить изолированно, должна быть комната для медитации. Следует избегать чрезмерного внимания к телу, но в случае заболевания нужно принимать опреде­ленные лекарства. Имея восемь предметов имущества, жилище, пищу и лекарства, человек, практикующий медитацию, в дальнейшем должен добывать лишь то, что необходимо для его здоровья. При добывании этого он должен действовать без жадности, с тем чтобы даже удов­летворение его материальных потребностей не было за­тронуто нечистотой.

Так как на состояние ума человека действует состо­яние людей, с которыми он сталкивается, серьезный ученик должен окружить себя людьми такого же образа мыслей, как и у него. У сангхи, (в узком смысле — люди, которые достигли Нирваны, а в широком — общность людей Пути), есть одно преимущество. Группа сосредоточенных, целеустремленных людей способствует медитации, а компания людей возбужденных, сбитых с толку и поглощенных мирскими заботами, мешает ей. Общение с возбужденными, по-мирски настроенными людьми не ведет к отрешенности, бесстрастию и спо­койствию — качествам, которые ученик стремится куль­тивировать,— как не приводит к этому и пустая болтовня на пути. Буддой были перечислены, как типично мирские и бесполезные разговоры о:

— царях, ворах, министрах, армиях, голоде и войне, о еде, питье, одежде и жилье, о женщинах и вине, уличных сплетнях, о предках и о различных пустяках, разговоры о возникновении мира, разговоры о том, явля­ется ли какая-либо вещь тем или иным, и т.п.

На дальнейших стадиях медитирующий может обнаружить, что вещи, когда-то оказывавшие помощь, становятся препятствием. «Вишуддхимагга» перечис­ляет 10 видов привязанностей, которые препятствуют прогрессу в медитации.

— Постоянное место обитания — если содержание его в порядке доставляет хлопоты.

— Семья, если ее благосостояния вызывает озабочен­ность.

— Увеличение талантов и повышение репутации, что влечет за собой необходимость много времени про­водить с последователями.

— Занятость обучением и наставлением учеников.

— Деятельность и планы «сделать что-либо»

— Предстоящие поездки. Бродяжничество.

— Поглощающие внимание нужды дорогих и близких людей.

— Заболевание, требующее соответствующего ле­чения.

— Теоретическое обучение, не сопровождающееся практикой.

— Сверхъестественные психические силы, дости­жение которых начинает увлекать больше, чем медитация.

Избавление от привязанностей такого рода освобож­дает человеку путь для медитации: таково «очищение» в смысле освобождения ума от всех беспокоящих вещей. Жизнь монаха сориентирована на достижение свободы такого рода, что же касается мирянина, то передышку на короткое время ему дает временное уединение.

Эти аскетические методы не обязательны для «срединного пути» Будды. Серьезный монах может практиковать их, если найдет для себя полезным. Но он должен быть осторожен в занятиях ими, чтобы они не приковывали к себе его внимание чрезмерно. Так, практика аскетизма включает в себя ношение одежды только из лохмотьев, не более одной тарелки пищи один раз в день, жизнь в лесу под деревом, обитание на кладбище или открытой местности, бодрствование по но­чам. Хотя все это не обязательно, Будда хвалит тех, кто следует такому образу жизни «ради умеренности, умиротворенности, простоты, отреченности», и в то же время критикует гордящихся своей практикой ас­кетизма и смотрящих сверху вниз на тех, кто этого не делает. В любом из аспектов практики духовная гордыня нарушает чистоту. Все, что приобретается аскетизмом, может быть утрачено из-за гордости. Цель очищения — это ум, не озабоченный ничем внешним, спокойный и готовый для медитации.

ВСТУПЛЕНИЕ НА ПУТЬ МЕДИТАЦИИ

Чистота — это психологическая основа для концен­трации. Сущность концентрации состоит в неотвлекаемости, а очищение — это систематическое сокращение отвлекающих вещей. Работа медитирующего заключает­ся в достижении собранности ума, его однонаправлен­ности. Обычно поток мыслей беспорядочен и рассеян, а цель концентрации и медитации в том, чтобы сфо­кусировать поток мыслей сосредоточением ума на отдель­ном объекте, предмете медитации. На позднейших стадиях углубленной медитации ум не только направля­ется на объект, но и проникает в него. Полностью раст­воряясь в объекте, ум стремится достичь с ним единства. Когда это происходит, то такой объект становится единственной вещью в сознании медитирующего.

Любая вещь, на которую направляется внимание, может быть выбран в качестве объекта концентрирован­ной медитации, которая просто удерживает в фокусе ка­кую-то одну точку. Но характер объекта медитации определен­ным образом влияет и на результат. «Вишуддхимагга» рекомендует сорок объектов для концентрации:

— десять «кашинас»,— земля, вода, огонь, воздух и просто ограниченное пространство, а также пять окра­шенных кругов около девяти см. в диаметре: синий, жел­тый, кроваво-красный, белый и черный.

— десять «асубхас»: отвратительный гниющий труп например, труп раздутый, обглоданный, кишащий чер­вями и т.п., включая скелет.

— десять размышлений: об атрибутах Будды, учении, сангхе, спокойствии, своей собственной чистоте, своей терпимости, о божественных качествах в себе, или о неизбежности смерти; созерцание 32 частей тела или входящего и выходящего дыхания.

— четыре возвышенных состояния: любовь и добро­та; сострадание; радость от того, что счастливы другие; самообладание.

— четыре бесформенных созерцания: бесконечного пространства; бесконечного сознания; сферы пустоты и сферы «ни восприятия, ни не-восприятия».

— четыре физических элемента: земля, воздух, огонь, вода как абстрактные силы: сила отталкивания, способность передвигаться, тепло и сила сцепления.

Каждый из этих объектов особым образом влияет на природу, глубину и побочные эффекты концентрации: медитация на трупе, например, весьма отличается от медитации на любви и доброте. Все эти объекты подходят для развития концентрации до глубины состояния Нирваны. Концентрация, вызванная объектами сложной природы, как, например, атрибутами Будды, менее сфо­кусирована, чем концентрация на отдельных объектах, например, на «кашина» земли, круге цвета глины. Помимо глубины концентрации, вызываемой разными объектами, медитация над каждым из них имеет различные побочные психологические эффекты. Например, медитация на любви и доброте в результате приводит к тому, что человек спит и бодрствует в ком­форте, не видит плохих снов, дорог всем существам, его ум легко концентрируется, у него безмятежное выра­жение лица и он умирает спокойно.

Будда считал, что для людей различных темпера­ментов подходят различные объекты концентрации. Его указания о подборе наиболее подходящих объектов базируются на следующих четырех главных типах тем­перамента:

— человек, предрасположенный к ненависти;

— человек похотливый, легко возбудимый и заблуж­дающийся;

— человек,склонный к вере;

— человек понимающий.

Объектами, подходящими для ненавистника, явля­ются четыре возвышенных состояния или четыре окра­шенных «кашина»; для похотливого — десять видов медитации над трупом, частями тела и дыханием; для верующего — первые шесть размышлений; для понима­ющего, например — размышления над смертью. Остальные объекты подходят для всех. «Вишуддхимагга» так­же определяет подходящее физическое окружение для каждого типа. Например, для похотливого человека предназначается тесная хижина без окон, расположен­ная в опасной местности по соседству с недружественно настроенными людьми; для ненавистника, наоборот, рекомендуется удобное и просторное жилище в приятной местности, вблизи от людей, готовых помочь.

Учитель

Идеальным учителем медитации был Будда, кото­рый, как говорят, развил в себе такую силу видеть умы и сердца других людей, что с абсолютной точностью подбирал для человека подходящие объект и обстановку для концентрации. Но при отсутствии такого учителя «Вишуддхимагга» рекомендует выбирать себе на» ставника в зависимости от медитационных достижений последнего: чем выше эти достижения, тем лучше и 1~читель. Советы учителя имеют решающее значение для ученика, прокладывающего себе путь через незнакомую территорию своего ума. Ученик, заключив соглашение с учителем подчиняться ему, находит «убежище» в своем учителе.

Ученик отказывается от эгоизма и от того, что пре­пятствует ему заниматься медитацией, следуя по этому пути до того момента, когда он сможет выйти за пределы своего Это. Но ответственность за свое спасение лежит на собственных плечах ученика, а не на плечах учителя; учитель — это только «добрый друг» на пути. Учитель указывает путь, а ученик должен идти сам. Сущность той роли, которую играет учитель, выражена в следу­ющих строках из японского «Дзенрина»: «Если хочешь узнать дорогу на гору, спроси у человека, который ходил по ней».

При описании пути концентрации «Вишуддхимагга» страдает серьезными недостатками: она начинается с описания продвинутого пробужденного состояния, кото­рого многие или даже большинство медитирующих могут никогда и не достичь. Обычные и имеющие намного больше общего с состоянием большинства медити­рующих, предварительные стадии пропущены. Этот про­бел может быть восполнен с помощью других буддийских источников, которые начинают описание с обычного сос­тояния ума медитирующего, а не с тех утонченных сос­тояний, которые в деталях описывает «Вишуддхимагга». Сначала у медитирующего фокусировка внимания отклоняется от объекта медитации. Как только он заме­чает это отклонение, он возвращает свое осознание обрат­но, в фокус. Однонаправленность еще является случай­ной, приходящей периодически. Ум колеблется между объектом медитации и отвлекающими мыслями, чувст­вами и ощущениями. Первая веха на пути концентрации,будет пройдена, когда внешние отвлекающие разд­ражители, такие как близкий шум или волны различных мыслей и чувств медитирующего, перестают оказывать влияние на его ум. Хотя он слышит звуки и отмечает мысли и чувства, но они не нарушают его спокойствия. На следующей стадии ум медитирующего фокусируется на объектах медитации в течение продолжительных периодов. Способность возвращать свой ум, когда тот отвлекается, постепенно возрастает по мере того, как медитирующий видит пагубные результаты отвлечения — свое возбуж­дение — и чувствует преимущество спокойной однонап­равленности. После того, как это произошло, медитирующий получает способность преодолевать те свои привычки, которые препятствуют спокойной собранности, такие, например, как скука из-за жажды но­вых впечатлений. Теперь ум медитирующего способен не отвлекаться в течение длительного времени.

На грани растворения

На ранних стадиях медитации существует напря­жение между концентрацией на объекте медитации и отвлекающими мыслями. Главными причинами отвле­чения являются чувственные желания — желание причинить зло, отчаяние, гнев, лень, апатия, возбуж­дение, беспокойство, а также сомнение и скептицизм. Но с практикой приходит момент, когда эти препятствия полностью преодолеваются. После этого наблюдается за­метное оживление концентрации и начинают преобла­дать такие ментальные свойства, как однонаправленность и блаженство, которые окончательно проявляются при полном растворении. Каждое из этих свойств уже испытывалось раньше на различных стадиях, но когда они возникают сразу оба, то их проявление имеет особую силу. Это первое достойное внимания достижения в кон­центрированной медитации. Так как это состояние на­ходится на грани полного растворения, то оно называется «предварительной» концентрацией.

Это состояние концентрации подобно ребенку, кото­рый еще не может твердо стоять на ногах, но уже пыта­ется это делать. На этом уровне те ментальные факторы, которые характерны для полного растворения, еще недо­статочно сильны, их появление носит случайный харак­тер, а ум колеблется между ними и «внутренним диало­гом», обычными размышлениями и различными отвлекающими мыслями. Медитирующий все еще открыт своим восприятиям и осознает телесные ощу­щения и окружающие шумы. Объект медитации хотя и преобладает в уме, но еще не занимает весь ум полно­стью. На этом предварительном уровне возникает чувст­во сильного энтузиазма и восторга наряду со счастьем, удовлетворением и невозмутимостью. Бывают быстрые, мгновенные притяжения внимания к объекту меди­тации, как бы сталкивающиеся с ним, или же более продолжительная фокусировка на объекте. Иногда бывают вспышки яркого света или светящиеся образы, особенно если объект медитации — это «кашина» или дыхание. Может также наступать ощущение легкости, как будто тело плывет в воздухе. Но предварительная концент­рация — еще не настоящее достижение, и если в этот раз она не привела к более полному растворению, то в проме­жутке между занятиями ее нужно оберегать, избегая отвлекающих действий и встреч.

Видения

На пороге этого уровня человека могут посещать видения, когда такие факторы как восторженность уже проявились, но мысли еще продолжают перескакивать с одного на другое и продолжительное фокусирование на объекте концентрации все еще слабо. Если бы непрерыв­ность концентрации проявилась в полной мере, пока внимание приковано к объекту, то ментальные процессы, которые порождают видения, прекратились бы. Поэтому, хотя и предварительный, и более глубокий уровень раст­ворения по своей природе прямо противоположны видениям, но при приближении к ним или же при выхо­де из них видения весьма вероятны. Эти видения могут быть устрашающими: например, вид собственного трупа или вид ужасного зверя; но могут быть и приятными — фигура покровительствующего божества, или, например, Будды. Медитативные видения очень живые; «Вишуддхимагга» говорит, что они столь же реальны, как и беседа с гостем, который нанес визит. Предупреж­дается, что люди робкие или склонные к тревожному со­стоянию могут сойти с ума от ужасных видений. Другая опасность состоит в том, что медитирующего могут ув­лечь прекрасные видения и он приостанавливает свое дальнейшее продвижение, делая эти видения главной целью своей медитации и отказываясь от дальнейшего усиления концентрации. Цель медитирующего — за пределами всех видений. Поэтому в Дзэн-буддизме и гово­рят: «Если встретишь Будду — убей его».

Полное поглощение, или дхиана

При продолжительном непрерывном фокусировании на объекте медитации наступает момент, который знаме­нует собой первый разрыв с обыденным сознанием. Это — полное поглощение, растворение — дхиана. Ум внезапно как бы погружается в объект и остается в нем неподвижно, а мешающие мысли полностью исчезают. Нет ни восприятий через органы чувств, ни обычного осознавания своего тела; физическая боль не ощущается. В сознания преобладают восторг, блаженство и однонаправленность. Это те ментальные факторы, которые при их одновремен­ном проявлении являются признаками состояния дхианы.

Есть тонкое различие между восторгом и блаженст­вом. Восторг на уровне первой стадии дхианы подобен впервые испытываемому удовольствию или волнению, когда получаешь давно желанный предмет; блаженство же — это обладание этим объектом. Восторг может ощу­щаться как мгновенная радость, вспыхивающая и исчезающая подобно молнии, как волна, прокатываю­щаяся раз за разом, когда волосы поднимаются на теле; как ощущение утраты телом своего веса или как погру­жение в водоворот счастья. Блаженство же — это более смягченное состояние продолжительного экстаза. Одно­направленность — то свойство ума, которое сосредо­точивает его в состоянии дхианы. Первое знакомство о, дхианой длится лишь мгновение, но путем непрерывных усилий постепенно появляется способность удерживать это состояние в течение все более и более длительных периодов. Пока вы не овладели дхианой, она будет не­устойчивой и легкоутрачиваемой. Полное же мастерство приходит тогда, когда медитирующий может достигать дхианы где угодно и когда угодно, сразу же и на период любой длительности, как только он этого пожелает.

Более глубокие виды дхианы

В ходе медитации однонаправленность становится все более и более интенсивной путем исключения факто­ров, мешающих дхиане. Однонаправленность поглощает ту энергию, которая содержится в факторах, действу­ющих на более низких уровнях (см. таблицу).

Таблица 1.

Вехи на пути концентра!. ИИ.	Степени растворения и уровни дхианы
(0 — 4 — материальные состояния; 5 — 8 — бесформенные состояния.),
	Ни восприятие, ни не — восприятие; невозмутимость и однонаправленность.
	Осознание пустоты. Невозмутимость и однонаправленность.
	Сознание безобъектного пространства; невозмутимость и однонаправленность.
	Сознание бесконечного пространства; невозмутимость и однонаправленность.
	Невозмутимость и однонаправленность; блаженство и всякое чувство удовольствия в теле исчезают.
	Чувство блаженства, однонаправленность и невозмутимость; востррг исчезает.
	Чувство блаженства, восторга и однонаправленности; никаких мыслей об основном объекте концентрации нет.
	Исчезают мешающие мысли, сенсорные восприятия, осознание болезненных физических состоянии; сознание с самого начала приковано к объекту концентрации; чувство блаженства, восторга и однонаправленности.
Предварит) льная стадия	Мешающие мысли преодолеваются, другие мысли пока остаются; осознание сенсорных восприятий и своего тела. Преобладают мысли о главном объекте концентрации. Чувство восторга, счастья, уравновешенности. Мысли о главном объекте концентрации, раз возникнув, устойчиво поддерживаются. Вспышки света или телесная легкость.

Дальнейшее повышение интенсивности однонаправ­ленности после овладения первой стадией дхианы требует исключения как начального, так и повторного возвра­щения внимания к объекту медитации. После выхода иа дхианы эти процессы, затрагивающие внимание, кажут­ся грубыми в сравнении с более тонкими факторами дхианы. Точно так же, как были преодолены препятствии предварительного уровня, и точно так же, как были ус­покоены мысли при достижении первой стадии дхианы, начальное и повторное обращение внимания к основному объекту медитации оставляется на пороге второй стадии дхианы. Чтобы выйти за пределы этих видов внимания, медитирующий входит в первую стадию дхианы путем фокусирования внимания на основном объекте медитации. Но затем он освобождает свой ум от всех мыс­лей об этом объекте и обращает ум к восторгу, блаженству и однонаправленности. Этот уровень растворения более тонок и устойчив, чем первый. Теперь ум медитирующе­го полностью свободен от всех дискурсивных мыслей, включая тонкие мысли о главном объекте медитации. Остается только отраженный образ этого объекта, как фокус однонаправленности.

Третья дхиана

Медитирующий овладевает второй дхианой точно так же, как он овладел первой, чтобы идти еще глубже. Затем, после выхода за пределы второй дхианы, он видит, что восторг — лишь форма возбуждения,— что он грубее, чем блаженство и однонаправленность. Тогда, вновь со­зерцая основной объект медитации, ученик сначала оставляет мысли об объекте, а потом и о восторге; так он достигает третьего уровня дхианы. На третьем уровне рас­творения присутствует невозмутимость даже по отно­шению к высочайшему восторгу. Такая уравновешен­ность появляется по мере постепенного исчезновения восторга. Эта дхиана очень тонка, и без такой вновь возникшей невозмутимости ум был бы отброшен назад к восторгу. Если он остается на этом третьем уровне дхианы, то чрезвычайно приятное чувство блаженства переполняет медитирующего, а затем растекается по его телу. Благодаря тому, что на этом уровне блаженство соп­ровождается невозмутимостью, ум медитирующего направлен на одно — только на эти тонкие аспекты дхианы — и не скатывается обратно к грубому восторгу. Овладевая третьей дхианой, медитирующий может двигаться дальше, если убеждается, что блаженство все же более беспокойно, чем однонаправленность и невоз­мутимость.

Четвертая дхиана

Чтобы проникнуть еще глубже, медитирующий должен оставить все формы умственного удовольствия. Он должен отказаться от всех тех ментальных состояний, которые могут воспрепятствовать более полном

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: